Хрустальный город

Как ни странно дверь оказалась запертой и, открыв ее ключом, Филиронов убедился, ничего не пропало, хоть и значительно пострадало без хозяйского присмотра.

'А еще говорят, у нас народ ворует все подряд, — подумал Олег, — Или в такой глуши даже воровать некому?'

Он перенес в дом женщину и ребенка. Ребенка положил на кровать с сопревшей от сырости периной, а его мать в сидячем положении привязал скотчем к стулу. Пока Филиронов занимался женщиной, ребенок проснулся и теперь молчаливо смотрел на Олега черными расширенными зрачками.

'Надо быстрей сделать задуманное' — Филиронов чувствовал, как с каждой новой секундой решимость покидает его. Он достал пистолет и направил на ребенка. В ответ малыш улыбнулся, потянулся к оружию и что-то пролепетал, пуская пузыри. Руки у Олега затряслись, и пистолет ходуном заходил перед лицом ребенка. Мальчик воспринял это как игру и радостно забулькал.

— Черт! — выругался Филиронов и выскочил из дома. Некоторое время он провел сидя на трухлявом крыльце и выкурил несколько сигарет подряд, а когда вернулся в дом, женщина тоже пришла в себя. При виде Олега с оружием в руках она закричала:

— Нет! Нет!

— Не кричи. Тебе я ничего не сделаю.

— Что вы хотите? Зачем вы нас похитили?

— Твой сын пособник демона.

— Вы безумец.

— Безумец? — заорал Олег, — Хотел бы я сам в это верить. Безумец. Они забрали у меня моих детей.

От его криков ребенок, и без того уже снова начинающий похныкивать, разревелся.

— Да успокой же ты его. У меня голова уже раскалывается от его рева.

— Он есть хочет.

— Так покорми.

— Чем?

— Ты не знаешь, чем младенцев кормят?

— Вы про грудное молоко? Мишенька уже большой. Он днем овощное пюре ест и немного растертого постного мяса.

Ирина стремилась как можно больше рассказать о себе и сыне. Она где-то читала, чем больше похититель знает о заложниках, тем сложнее ему с ними расправиться.

— Хорошо, — сдался Филиронов, — Я привезу вам детское питание. Сейчас я вас развяжу, вы возьмете ребенка на руки и спуститесь в подпол. Посидите там, пока я не вернусь.

После того, как женщина с сыном спустились вниз, Филиронов задвинул задвижку на крышке погреба, подвинул на него увесистый сундук и стремглав бросился к машине. Ему был срочно нужен тайм-аут, для привидения мыслей и нервов в порядок.

На поиски магазина Олег потратил несколько часов и когда вернулся к дому бабушки Полины, уже стемнело. Подходя к крыльцу, он услышал плач малыша и охрипший женский голос.

— На помощь. Кто-нибудь, помогите.

— Вы напрасно срываете горло. Здесь вас никто не услышит, — посоветовал Олег, заглядывая в подпол, — Возьмите детское питание, еще кефир 'Агуша' и фонарь.

Филиронов передал вниз упаковки с едой, вернул сундук снова на крышку, а сам уселся на кровать и откупорил прихваченную в магазине бутылку виски. На душе было так же мерзко, как в тот день, когда погибла жена. Олег пил большими глотками и пытался вернуть в свое сознание ненависть к похищенному ребенку, но внутри просыпалась только ненависть к себе самому и собственной слабости. Он то ли заплакал, то ли слишком опьянел, но перед глазами вдруг поплыл туман.

— Здравствуй, папа, — Филиронов вдруг явственно услышал голос Руслана.

— 13 —

Саша проснулся от ласкового прикосновения к его волосам. Открыв глаза, он увидел Милу, сидящую на краешке кровати. Девушка была в домашней одежде: шортиках и коротком топике, открывающем тонкую талию. Прямо перед лицом Саши находились острые, худенькие колени, которые в тусклом лунном свете казались такими трогательными и беззащитными, что Свиндичу невыносимо сильно захотелось их погладить, но вместо этого он спросил:

— Уже пора?

— Нет. Еще есть время, лежи.

— А ты? Почему не спишь? Что случилось?

— Ничего не случилось. И уже никогда и не случится. У меня предчувствие, мы больше никогда не увидимся.

— Случится плохое?

— Все будет хорошо. Все задуманное у тебя получится, а я увижу брата. Просто НАС больше не будет. Будет каждый по отдельности, а вместе не будет. Мне стало из-за такого окончания нашего знакомства очень обидно, и я пришла посмотреть на тебя напоследок. Ведь ты хочешь разрушить город?

— Надеюсь.

— А что будет со мной? Я исчезну?

— Нет. Ты вернешься в реальную жизнь и останешься в ней такой-же красивой и умной, как и сейчас.

— Ты меня найдешь в Москве?

Свиндич отрицательно покачал головой.

— Ты не захочешь меня увидеть? Почему?

— Я наделал много ошибок и теперь моя реальность здесь, а на Земле я лишь иллюзия. Ты же не захочешь встречаться в Москве с привидением? — попытался отшутиться Саша.

— Захочу, — серьезно ответила Мила, — Есть такое замечательное время года — весна. Когда все вокруг цветет и пахнет и невыносимо хочется любви. Когда идешь по улице, ловишь взгляды встречных парней и неосознанно ищешь в их глазах ответ на вопрос: 'Это ты? Это тебя я жду? Это ты моя судьба?'. Потом подходишь ближе и понимаешь: 'Нет. Не он'. А вот когда я сталкиваюсь с твоим взглядом, я не могу ответить ни да, ни нет. Почему?

Мила взяла руку Саши в свои ладони и поднесла к щеке.

— Столько 'почему?' Ты не снималась в главной роли мультфильма 'Почемучка'? Может быть, 'нет' тебе не хочется говорить из сострадания ко мне, одинокому старику, а 'да' из сострадания к самой себе, — ответ получился грубоватым, но за грубостью Саша пытался скрыть свою растерянность. Как он не старался держать дистанцию во взаимоотношениях с девушкой, похоже, ему это не удалось, а жаль. Свиндичу слишком нравилась Мила, для примитивной интрижки с ней, а любовь не могла принести в этом городе обмана ничего кроме боли.

— А может быть наоборот? — девушка отбросила руку Свиндича, — Ты, Саша, вроде умный, но иногда такое говоришь, что тебя можно принять если уж не за одинокого старика, то за человека, страдающего старческим маразмом точно. Вставай. Пойду готовить завтрак.

Когда они вышли из дома, над городом все еще висела ночь. Как и договаривались, около подъезда их ждал Барбари со своими людьми.

— 14 —

— Руслан? Ты же умер, — вид сына, небрежно развалившегося в кресле, производил на Филиронова смешанное впечатление. Радость, если и была, то гнетущая, а больше всего он испытывал естественную тревогу человека при виде мертвеца. Да и место, где Олег неожиданно для себя оказался, он никогда раньше не видел.

— Как видишь, нет. Я надеялся, этот факт тебя обрадует, а ты выходит не рад?

— Рад, но этого не может быть.

— Может. Подойди ко мне и убедись — я вполне реален. Если позволишь, я тебя даже ущипну, чтобы ты убедился — это не сон.

Филиронов послушно выполнил, все, что просил сын, но успокоения ему это не принесло.

— Убедился? — продолжил Руслан, — Теперь поговорим серьезно. Мне не нравится, задуманное тобой, поэтому и доставил тебя сразу к себе, а не позволил, сначала ознакомиться с моим городом и привыкнуть к нему. Этот ребенок мой друг и даже не думай причинить ему вред.

— Он пособник демона.

— Папа, ты давно стал верить в подобную чушь? Кто-то морочит тебе голову, надеясь выкачать деньги. Назови его имя, и мы вместе накажем обманщика.

— Он говорил, после смерти ребенка Мила выйдет из комы.

— А ты и поверил? Да и зачем ей выходить из комы? Лежит и пусть себе лежит. Никому не мешает. Насколько я помню ты последнее время не питал к ней глубокой отцовской любви...

'Это не Руслан, — ужаснулся Филиронов, — Это демон в его обличье. Сын обожал сестру и никогда такого про нее не сказал бы'.

— ...Забудь о Людмиле. Забудь о своей прошлой жизни, — Руслан не правильно истолковал молчание отца и с удвоенной энергией стал пытаться привлечь его на свою сторону, — Я заберу тебя в свой мир. Здесь ты получишь настоящую власть, а не жалкую возможность голосовать за чужие решения. Твоего опыта, ума, твоей харизмы мне, твоему сыну, не хватает, чтобы сделать мой мир воистину великим. Вместе мы сможем преодолеть все преграды на пути к нашему могуществу.

Монолог Руслана прервали близкие звуки выстрелов.

— Прости, отец, договорим позже. Похоже, я слишком увлекся беседой с тобой.

— 15 —

К корпорации 'Альтернативная реальность' они подъехали, когда первые лучи рассвета едва коснулись стекол последнего, тридцать второго этажа самого высокого здания города. Барбари остановил автомобиль у последних жилых домов проспекта, ведущего к офису корпорации, и в тот же момент около джипа вырос Жора.

— Как тут? — поинтересовался Стас, не выходя из машины.

— Все по плану. Наш человек из охраны корпорации на связи. В четыре утра он заступает на пост у входа. В четыре пятнадцать пропускает нас в здание.

Барбари посмотрел на часы.

— Отлично. Сейчас четыре ноль три. Выводи людей на исходную позицию. Когда войдете в здание блокируйте все двери и лифты. Вверх поднимайтесь по лестницам, затем начните одновременно зачистку этажей. Охрану нейтрализуйте тихо, без лишнего шума. Сэр и вы, прекрасная леди, как только мои люди возьмут здание под контроль, поднимемся вместе в апартаменты госпожи Сандовски.

Свиндич не сомневался в компетенции людей Стаса, тем не менее, он и Мила еще примерно час оставались в машине. Из-за сильного волнения лицо девушки было белее мела. У Саши мелко подрагивали пальцы. Он уже жалел о затеянной авантюре, но отступать было уже некуда.

Все это время Барбари не отнимал от уха рацию. Наконец, он улыбнулся и убрал рацию.

— Господа, наш выход.

В сопровождении четырех типов квадратной комплекции, среди коих был и Жора, Стас, Мила и Свиндич вошли в здание корпорации и поднялись на лифте на предпоследний этаж. Саша шел к кабинету Лилии Сандовски и с каждым шагом, приближающим его к дверям, ноги все больше и больше наливались свинцом.

— Внутри охраны нет, — прошептал один из людей Стаса, дежуривший у входа в кабинет.

— Хорошо. Жора, вперед — распорядился Барбари и его помощник ударом ноги выбил замок. Свиндич вошел в кабинет и увидел Лилию Сандовски, стоящую в расшитом драконами халате из натурального китайского шелка между витрин с вазами у двери, ведущей во внутренние комнаты апартаментов.

— Как вы смеете, — возмущенно крикнула она при виде ворвавшихся к ней людей.

Свиндич на мгновение зажмурился, глубоко вздохнул, выхватил из-за пояса пистолет и направил на женщину, но прежде, чем он успел нажать курок, раздался выстрел. Саша ощутил, как пуля ударила по костяшкам пальцев, и от резкой боли он выронил оружие.

— Так и знал, вы гадость какую-нибудь задумали, поэтому и попросил Жору глаз с вас не сводить. Прошу прощения миссис за недостойное поведения моего друга и надеюсь на дальнейшее плодотворное сотрудничество, — раскланялся Барбари перед Лилией, — Будьте добры, откройте нам дверцу на следующий этаж.

— А вы леди, — Стас повернулся к Миле, — Приготовьтесь исполнить обещанное.

— Я обещала вам?

— Не вы. Вот он, — Барбари кивнул на Свиндича, — Он обещал, что вы убьете своего брата.

— Саша, ведь ты говорил, встреча с братом лишь повод, помочь тебе проникнуть в здание корпорации?

Мила смотрела на Свиндича удивленными глазами, но тот, молча, опустил голову.

— Он вам врал, леди. Мне он говорил другое. В любом случае, деваться некуда. Вам предстоит встреча с братом. Вы уж как-нибудь разберитесь по-родственному и дружка своего лгунишку прихватите. Хорошо бы, конечно, всем бессмертным друг друга поубивать, но я и парочке ваших трупов буду рад. Миссис Лилия, открывайте уже дверь. Или мне попросить Жору у вас по пальчику отстреливать.

— Вы все карлики по сравнению с ним. Я открою дверь, пожалуйста, но он вас всех передавит, как клопов, — госпожа Сандовски сделала шаг в сторону портрета мужа и, воспользовавшись, тем, что и Барбари и его люди сосредоточили все внимание на Лилии, Мила быстро схватила с пола пистолет Свиндича.

— Эй, вы правильно заметили, я бессмертная, вам меня не убить, а я сейчас вас как куропаток перещелкаю. Вон все быстро. Я встречусь с братом, но вы при этом присутствовать не будете. Саша, тоже уходи. Ты меня дважды предал.

— У нас тут оказывается восстание рабов, — картина плавно отъехала в сторону, и из образовавшегося прохода вышел Руслан и замер при виде сестры.

— Папа? — удивленно вскрикнула Мила, увидев человек, появившегося следом за братом.

— Людмила? — Филиронов был удивлен не меньше девушки, но сориентировался быстрей остальных.

— Стреляй в него, это не Руслан, — крикнул он, указывая на сына.

— Не слушай его, сестренка. Наш папочка совсем из ума выжил. Знаешь, чего удумал — младенцев на Земле убивать. Хорошо, я его вовремя сюда выдернул, а то он уже дуло к голове восьмимесячного мальчика приставлял. Представляешь?

— Он все врет. Мальчик — его пособник и уж не знаю как, но с его помощью этот демон захватывает души людей.

— Слышишь, что несет. Он безумен. Облегчи папочке страдание — пристрели. Может, несколько маленьких детей спасешь.

— Руслан, ты чего? Это же наш папа, — растерянно пробормотала девушка. Ее глаза наполнились отчаяньем.

— Доченька, Руслан умер. Я его похоронил рядом с мамой своими руками. Это ЗЛО, принявшее его облик. Ты должна его убить.

— Я не могу. Он мой брат.

— Да пристрели же ты уже его. Какой он нам отец — одно название. Вспомни, что он сделал с мамой. А с тобой? Много ты от него хорошего в жизни видела?

Из глаз девушки выкатились два ручейка.

— Руслан, папа, я вас люблю. Саша, прости, — тихо прошептала она.

Свиндич догадался, что сейчас произойдет.

— Мила, нет! — крикнул он, но опоздал. Девушка приставила пистолет к виску и нажала курок. Крови не было, лишь бурая пыль взметнулась над головой Милы, а потом скрыла и всю ее фигуру. На лице Руслана появилась довольная улыбка, но ее сразу сменила гримаса боли. Черты лица расплылись, и его тело стало рассыпаться, словно статуя из песка. Свиндич огляделся по сторонам. Со всеми присутствующими, кроме него, происходило то же самое. ЖЕРТВА разбила ЗЕРКАЛО, и город умирал, освобождая захваченные Рабом кольца души. Вскоре от Руслана осталась только кучка красноватого песка, на вершине которой образовался черный вихрь. Вихрь вырос и приблизился к Саше, обдав его холодом. 'Ненавижу' — услышал Свиндич злобный вопль, а через мгновение вихрь пылью упал к его ногам.

— 16 —

Олег Филиронов открыл глаза и с облегчением увидел знакомые стены домика бабушки Полины. В руке была зажата недопитая бутылка виски, в висках стучало. 'Я собирался сделать нечто ужасное, — пытался вспомнить Филиронов, — Ребенок. Я должен убить пособника демона, но я не могу. Я слаб'.

Раздался звонок телефона.

'Я трубку не отключил. Вот я дурак' — равнодушно подумал Филиронов, но на вызов ответил.

— Олег Никифорович? — спросил радостный женский голос.

— Да.

— Это из больницы звонят. Ваша дочь пришла в себя.

— Что?

— Дочь ваша, Людмила, вышла из комы. Приезжайте.

Трубка выпала из руки Олега, спазмы сдавили горло. Филиронов сидел на старой сопревшей перине, плакал и шептал слова благодарности неизвестно кому: