Маулихакти или Вернись ко мне!

Его пальцы отпустили мою руку и я наконец смогла выпрямиться. Дэмиан обессиленно откинулся на спинку кресла. Прикрыл одной рукой глаза. Вторая безвольной плетью повисла на подлокотнике. Я быстро вытерла подбородок.

— Могучий Велер, да что же это?! За что?! — бормотал он. — Ты видишь, я больше не могу это выносить! Что же теперь делать?!

Я стояла, боясь пошевелиться и привлечь в себе внимание. Неожиданно он взглянул на меня сквозь пальцы и грустно ухмыльнулся уголком рта.

— Ты бы хоть оделась.

Я охнула. Опять забыла! Ну нет у меня ощущения, что я обнаженная, хоть ты тресни. Не вижу разницы между этим странным телом и одеждой. Мне она кажется карнавальным костюмом, а под ним мое настоящее тело— тело земной девушки Милоники. А шкурка Ники это так...камуфляж.

Видя мой растерянный вид Дэмиан кивнул за мою спину.

— Там хозяйка оставила тебе одежду. Лиамер заказал для тебя у местного портного. Верил, что ты очнешься, хотя даже я сомневался, — и было в его голосе что-то такое странное...

Я смущенно улыбнулась и поспешила в указанном направлении. Действительно, на маленьком столике у самой двери оказался тот самый увесистый сверток, который я видела в руках Веоренты. Внутри кулька из плотной бумаги оказались брюки, на манер пятерки, из плотной коричневой ткани. На ощупь сильно напомнили джинсы. Вместо пояса кожаный шнурок, пробитый в ткань. Пара тех самых шортиков, которые здесь служат нижним бельем. Пара рубашек с V-образным вырезом. Один свитер из мягкой шерсти с широким воротом-стоечкой. Кожаный жилет на тонких бретелях под грудь, с ажурной темно-синей вышивкой по светлому полотну. Плащ с глубоким капюшоном и сапоги на маленьком квадратном каблуке со шнуровкой по внешней стороне голенища.

— Это все мне? — не поверила я.

— Я же говорил, что для всех ты как живая сказка, — рассмеялся хакт, — вот он и расстарался!

Я принялась бегом одеваться. Натянула брюки и рубашку.

— Жилет тоже надень, — велел Дэмиан. — Здесь так принято, у маулихакти другая мода для женщин. Но здесь ничего лучше найти нельзя.

Я послушалась. Хотя меня что-то беспокоило. Что-то царапало сознание, но я не могла понять, что именно.

Когда повернулась к нему, то встретилась с овалом, вместо лица. Он все так же сидел в кресле, только как-то ссутулившись, словно ему было холодно. Еще никогда я не видела его таким. За время нашего короткого знакомства он всегда держался прямо и гордо, а сейчас был похож на вымокшего под дождем кота, такой же несчастный и побитый жизнью. Я подошла ближе и замерла в нерешительности.

— Значит, Ника, да? — протянул он, отвернувшись к окну.

— Да, — растерянно подтвердила я.

— Ты не сможешь пройти через портал. Оковы слишком слабые для такой нагрузки. Придется ехать на лошадях.

Я только пожала плечами. Он взглянул на меня, глубоко вздохнул и встал. Высокий, даже слишком высокий для меня. Я со своим, в общем-то не маленьким ростом, дышала ему в грудь. И запах такой приятный от него, что странно, ведь здесь нет одеколонов или чего-то похожего. Правильно говорят, что человек любит в других себя. Мне его магия напомнила детство, и из-за этого я уже вижу в нем что-то хорошее. Даже его запах стал мне приятен.

— Наверное, я должен поблагодарить тебя, — мягко, с нотками грусти сказал он.

— За что? — опять не поняла я.

— Как ты делаешь все это, если не понимаешь, что именно творишь?! — возмутился он. — Нет, Милостивая Бережена, воистину, это выше моих сил!

Он стремительно вышел из комнаты, почти выбежал.

"Ты права, они все, здесь, психи!" — подала голос моя соображалка.

— А то! Это ведь моя голова, а я еще та ненормальная! — вслух ответила я на ее реплику.

Спать совершенно не хотелось, поэтому я рискнула спуститься вниз. В зале, как и в кухне никого не было, что не удивительно. Все давно спят, только я тут круги наматываю. Резко осознала, что не видела деревни, вообще ничего не видела за пределами этой корчмы. Меня сюда принесли в отключке. А все последующие события развивались в пределах трех комнат этого дома. Пора это менять. Решительно шагнула к входной двери и вышла наружу.

Тут же меня окатила ночная прохлада и до боли знакомая свежесть. Я всегда любила ночь больше чем день. Днем слишком шумно, слишком жарко и вообще всего слишком. А ночью дышится свободнее, словно сама жизнь вокруг тебя за ночь перерождается, чтобы снова начать жить с первыми лучами солнца. Звезды на небе оказались совершенно незнакомыми. А луна отдавала каким-то фиолетовым отливом. Деревня приятно удивила, в том смысле, что не удивила. Ничем не отличалась от реальных, знакомых мне деревень, только домики не бетонные и кирпичные, как я привыкла, а деревянные, из цельного бруса. Что ж, меня всегда больше тянуло к старине, чем к новшествам. Не удивительно, что творение моего подсознания отдает средневековьем. Корчма оказалась не двухэтажной, как я думала, а трех. Достаточно большая, на мой взгляд , даже слишком большая для такой деревни. За корчмой виднелось вытянутое здание и одно маленькое, квадратное. Похоже, конюшня и сарай. Сама корчма находилась на самом краю деревни в окружении высоких старых деревьев. К крыльцу шла широкая тропинка, а в нескольких шагах от него была коновязь. Это два нешироких столба с приколоченной поперечной балкой, к которой и привязывали лошадей. Ни в одном окне не горел свет. Что поражало, вся деревня была погружена в сон. Дома, если не присматриваться, казались просто черными пятнами на фоне широкой светлой дороги, которая разрезала ее. С одной стороны от меня была деревня, уходившая куда-то вниз с холма, на котором стояла. А с другой большое поле, за которым виднелась стена леса.

— Не спится, маулэя? — спросили сверху.

Я аж подпрыгнула и быстро обернулась. Над крыльцом, на козырьке сидел Амалиэль, свесив одну ногу вниз, а вторую подогнув под себя. В свете луны его золотые волосы превратились в платину.

— Да вот, решила прогуляться и подышать свежим воздухом, — улыбнулась я.

— Прогулка — это хорошо. Могу ли я составить вам компанию?

Гулять я не собиралась, думала просто посидеть около входа, но раз предлагают, то почему бы и нет.

— Я была бы тебе признательна, — кивнула я, потом спохватилась, что обращаюсь к эльфу на "ты". — А ничего, что я так вольно к тебе обращаюсь?

— Вы вольны обращаться ко мне как угодно! — рассмеялся эльф и спрыгнул вниз.

Я замерла. Там же больше пяти метров высоты! Крыша крыльца выше первого этажа. Но эльф ловко присел и быстро выпрямился, словно и не было никакого прыжка. Он подошел, и мы двинулись по деревне. Молчание первым нарушил он:

— Должен признать, это было потрясающе!

— Что именно? — в тон ему спросила я.

— Все! — уверенно заявил он. — С того самого момента, как вы увидели нас на пороге этой таверны, и до этой минуты. Я много слышал о чистокровных. Мой Коум очень любил истории про них и в детстве постоянно сокрушался, даже плакал, что всего лишь полукровка от маули и эльфа. Я успокаивал его. А сам думал, что было бы любопытно взглянуть на чистокровку.

Мне эти разговоры о чистоте крови очень не понравились. Сразу напомнили один труд (одного) несостоявшегося художника и архитектора, который решил биться за выведение чистой крови. А еще один маленький народ на одном острове тоже проводил эксперименты над людями с другим цветом кожи, еще до этого художника . Был среди этого островного народа один мужичок, который создал целую науку, которая десятилетиями успешно доказывала превосходство одного цвета кожи над всеми прочими оттенками.

— А как вы поняли, что я чистокровная? Разве это имеет хоть какое-то значение?

— Разумеется имеет! Чем меньше крови Первых в маули, тем слабее она сама и ее хакт. Хотя в ваших словах есть доля истины. Я никогда не придавал особого значения всему этому, просто у нас много легенд, а в последнее время особенно...

— Почему? — заинтересовалась я.

Эльф удивленно посмотрел на меня.

— Хемах говорил, что вы скорее всего ничего не знаете или не помните, но я не думал, что это правда. Дело в том, что настоящих маули больше нет.

— Как нет? — не поняла я. — Вы же говорили, да и наставник ваш говорил, что у вас есть маули, хотя я и не понимаю, что это значит...

— У нас есть маули, но все они полукровки, а во многих лишь малая кроха истиной крови. Настоящих потомков Первых уже нет.

— А как же тогда вы поняли, что я чистокровная? — окончательно запуталась я.

— Во всех книгах о нас, на картинах и гравюрах чистокровные выглядят как вы, маулэя. А после того, как вас проверил Хемах, рассмотрел вашу суть и признал в вас маули, остатки сомнений пропали, по крайней мере, у меня!

— Ясно, что ничего не ясно, — задумчиво протянула я.

Эльф рассмеялся, а я решила перевести тему:

— А почему вы не спите?

— Вы все время срываетесь с уважительной формы обращения на дружескую, маулэя, — улыбнулся Амалиэль. — Я на посту сегодня.

— Следите, чтобы я не сбежала? — уточнила я.

— Скорее слежу, чтобы на нас не напали. Здесь находится наставник, а это лакомый кусок для многих.

— За Дэмиандриэлем охотятся?

— Не только за ним, за всеми манеерами идет охота, ведь их осталось крайне мало. Вместе -это слишком большая сила, чтобы их победить, но по одиночке каждый смертен.

— Тогда что же он делает здесь?

— Его направил сюда Совет, как только узнал о прошении местного сотника. Шутка ли, люди нашли маули! Он еще и с нами поедет в Тимирай...

— Но ему нельзя! — возмутилась я. — Это же, получается, что и по пути на него могут напасть?

— Могут, — кивнул эльф. — От манееров очень многое зависит, маулэя. Они слишком ценны для нас, их осталось слишком мало... Теперь вы понимаете, как много сделали, вылечив его?

— Я ничего не сделала, — буркнула я, отчетливо понимая, что завожусь.

— Может быть, для вас, — согласился он, — но для нас это очень много! Наверное, глупо выражать благодарность, но я действительно счастлив, что наставник жив! Пусть он и отказался быть нашим манеером.

— Вы про то его высказывание? — уточнила я. — Не думаю, что он выполнит обещание. Тогда он сказал это от злости...

— Нет, — сухо перебил эльф. — Если наставник что-то обещает он всегда держит свое слово.

Вид у эльфа был удрученный. Мы помолчали. Мне хотелось как-то его утешить, но я не знала как. Неловкую паузу прервал истошный женский крик. Мы оба вздрогнули. Эльф резко вытянулся в струнку, серые глаза сверкнули, а в правой руке материализовался изогнутый меч. Такие любили ковать в древности в арабских странах. Европейцы не украшали свои клинки так, как восточные народы. Плетеная гарда почти полностью закрыла кисть юноши. В отличии от клинков Дэмиана и плети Хемаха, этот сильно напоминал темный янтарь по цвету.

— Оставайтесь здесь! — скомандовал он и рванул дальше по улице: туда, где раздался крик.

В большинстве фильмов, которые я смотрела, после подобной фразы и начинался весь треш. Я не герой. Будь я им, я бы бросилась на крик первой. Но и не скромная девушка, спасенная рыцарем. Я — нечисть, к тому же в собственной голове. А значит, неприятности найдут меня, даже если я останусь стоять или запрусь в бункере. Еще ни разу во сне мне не удалось избежать драки. Вот и сейчас я скорее сама к ней себя доставлю, чем буду ждать, когда на меня набросятся сзади.

Эльф уже скрылся за одним из домов. Я прибавила ходу. Удивительно, с какой легкостью движется это тело! На фоне недавней слабости возрождение силы кажется особенно ярким. В кровь, или что там у меня сейчас, моментально выбросился коктейль из гормонов. Стало жарко, несмотря на прохладу. А в голове появилось странное чувство, схожее с азартом. Никогда не была любителем драк, а сейчас ,похоже, стала. Сделала несколько поворотов и оказалась в каком-то закутке. С одной стороны стена дома, с двух других — стены сараев. В одной из стен приличная белая дыра. Овальный провал испускал столько свечения, что после ночного мрака глаза заболели. Я заслонилась рукой и попыталась проморгаться. Опустила голову и окаменела. В паре шагов от меня лежало тело женщины. Ни крови, ни грязи на старом потрепанном платье я не заметила, только пустой остекленевший взгляд вникуда говорил, что все уже закончилось.

Напротив дыры стоял эльф, напряженный, как струна, а у самого провала в сиянии белого света я наконец смогла распознать три фигуры. Все трое мужчины, в белых балахонах с золотой оторочкой. Мне не нужен был бы второй взгляд на них, чтобы понять. Белые!

— Я так и знал, что это не просто шутка! — удовлетворенно проговорил один из тройки.

Амалиэль вздрогнул и резко обернулся.

— Маулэя, бегите! — выкрикнул он.

"Ага, щас! Только валенки зашнурую!" — буркнула моя соображалка.

Дыра за их спинами схлопнулась и пропала. Сарай стал таким же, как и был. А мы погрузились в темноту. Только луна освещала пятачок земли, котором мы стояли.

— Я всегда знал, что и от простого народа может быть польза! Если бы не донос этой девки, мы бы не узнали о том, что у этих порождений бездны еще остались чистокровные, — сказал второй.

— Это ненадолго, — вмешался третий. — Братья, у нее красные волосы и руки, а значит убить ее будет легче!

— Да без проблем! — вмешалась я в их беседу. — Иди сюда! Я уже столько ваших перерезала, что одним больше, одним меньше ничего не изменит! — вот теперь мой кошмар точно в традиции всех прочих серий. Сейчас меня будут пытаться убить эти Белые. С самого детства они пытались убить меня, а я их. И у меня это всегда выходило лучше, за все время я умерла во сне только раз и не от рук Белых, а значит на моей стороне, как минимум статистика.

Тройка недоуменно переглянулась. Я поймала на себе изумленный взгляд эльфа. Сделала пару шагов им на встречу.

— Ты убивала наших братьев? — уточнил один.

— А ты проверь, — предложила я.

В следующий миг Амалиэль бросился на одного и попытался ударить мечом. Клинок ударился о серебряный шит, моментально появившийся в руке у противника. Двое других, как по команде, бросились на меня. Во всех снах в этот момент в моих руках появлялось оружие. Но как его вызывала та, чье роль я отыгрывала, я ни разу не видела, и потом, фехтовать я не умею. Это только в книгах герои, ни разу не державшие в руках рапиру, выигрывают дуэли с опытными бойцами. Сейчас я отыгрывала не кого-то, а себя. А моих знаний о бое на мечах хватило бы на три слова: "Ничего не знаю!". Зато я кое-что поняла про свои возможности. Увернулась от лезвия одного меча, легко поднырнула под руку нападавшему и снова вниз от второго. Ладони уже жгло от знакомого чувства. Падая на спину, метнула в парочку красное облако с искреннем пожеланием скорой кончины. Не тут-то было: пар осыпался с их одежд красными искрами.

— Глупая, глупая девочка! — рассмеялся один и сделал шаг ко мне. Я лихорадочно оглядывалась в поисках решения.

Один из Белых вскинул короткий широкий меч, с явным намерением пришпилить меня, как бабочку. Грудь обожгло утюгом. Черное пламя рвалось на выручку, но ничем не могло помочь. Взгляд упал на деревянное корыто у второго сарая. Миг, и корыто одним рывком оторвалось от земли и с приличной скоростью снесло к стене дома две фигуры в балахонах. Я взглянула на свои руки. Из центра ладоней струился бордовый огонь. Если раньше цвет моей магии был ярко красным, то сейчас стал рубиновым. Быстро вскочила на ноги и осмотрелась. Успела увидеть, как один из выпадов Белого достал Амалиэля. Резануло по левому боку. Эльф наклонился, попытался зажать рану рукой. Белый ударил его щитом в грудь. Эльфа отбросило на стену сарая, и он, не удержав равновесие, рухнул. Замах меча, чтобы добить.