"Попаданцы" в стране царя Петра

На следующее утро, сразу после роскошного по нынешним городским меркам завтрака, он подошел со своими предложениями к не успевшему выехать на место работ начальнику разреза, оказавшимся вполне вменяемым дядькой. Иван Иванович, так звали начальника, уже собирался выехать на дежурном Урале на разрез, но, когда Александр его окликнул, остановил шофера и вылез из кабины грузовика. Внимательно выслушав Александра, одобрительно крякнул и немедленно выделил в распоряжение Александра несколько рабочих с бензопилами и трактор.

Первые дни командировки прошли вполне благополучно, если не считать того, что к вечеру руки и ноги от непривычной плотницкой работы гудели да взглядов злобно зыркающего исподлобья бывшего национального гвардейца. Впрочем, задираться или подгадить он больше не пытался, поэтому Александр старался не обращать на недоброжелателя внимания. Прошло пять дней, на степных границах занятой попаданцами территории встали сторожевые вышки, а лагерь окружил забор высотой в два человеческих роста из вкопанных в землю заостренных вверху бревен, позади него установили капитальные помосты для размещения стрелков. Молодой офицер был горд, что удалось так быстро построить укрепления и надеялся, что отцы-командиры оценят его старание.

Караульная служба и жизнь взвода мало-помалу наладились. Утром после завтрака, и вечером перед ужином Александр садился в багги сразу за водительским местом, рядом — заступающие на очередные восемь часов караульные и выезжал менять на сторожевых вышках парные караулы. Дорога недалекая и уже через час он возвращался с голодными солдатами в лагерь. Остальное время он был сравнительно свободен. И все вроде хорошо, но будучи в лагере он несколько раз ощущал тягостное чувство чужого, испытывающего взгляда из леса, росшего на противоположном берегу реки. Неприятное такое ощущение, словно кто-то с брезгливостью его разглядывал. Длительное наблюдение противоположного берега в бинокль, ничего не дало. Дважды, он не выдерживал и, взяв с собой тройку вооруженных бойцов, переплывал на оказавшейся у геологов резиновой лодке, на другую сторону реки. Причалив к обширному галечному пляжу, они, вытащив из воды весла, осторожно затаскивали лодку на берег. С реки тянуло тиной, а от тайги одуряюще пахло свежей сосновой смолой. Одного подчиненного Александр оставлял караулить лодку. А сам, вместе с двумя оставшимися солдатами, прочесывал опушку леса. Тишина, нарушаемая лишь звуком осторожных шагов, порывистый ветер воет в вышине, лениво играется мохнатыми ветками великанских сосен. Несмотря на все старания, поиски гипотетического наблюдателя так и не принесли результатов, если не считать полного ведра красавцев — сморчков, собранных за время прочесывания леса...

В это утро Александр как всегда лично поменял часовых на сторожевых вышках. Вернувшись назад, в лагерь, он отправил зевающих и сонных бойцов на завтрак, а сам спустился к реке. Синее безоблачное небо отражается в неспешно текущей речке, солнце, поднимающееся к зениту, пригревает не по-детски. Ни единого порыва ветра, лишь по водной глади изредка разбегаются круги от плеснувшей рыбы. Просто райское место! До обеда дел у него больше не было. Раздевшись по пояс и сняв обувь, он положил их неподалеку, сверху — автомат и, усевшись рядом на гальку пляжа, бездумно подставил лицо и тело под жгучие лучи по-летнему жгучего южноуральского солнца. Неожиданно сверху послышался все нарастающий шум мотора. Александр удивленно поднял, брови, да, это не кажется! Вскочив на ноги, он приставил руку козырьком к глазам, с удивлением во взгляде всматриваясь в небосвод. Вроде бы сегодня никто к ним прилететь не планировал? Беспокойный взгляд разыскал в синих небесах молниеносно увеличивающегося в размерах летательный аппарат ярко-алого цвета. Что это? Наконец стало ясно это самолет, только вместо колес у него поплавки.

После мотодельтопланов сборный коллектив 'самодельщиков' сумел собрать гидросамолет, оснащенный ради безопасности двумя моторами. Выбор пал именно на гидросамолеты, так как они не нуждались в аэродроме, для посадки и взлета им вполне достаточно речки или озера.

Сделав в небе круг над лагерем, воздушный аппарат стремительно зашел на посадку. Легко коснувшись воды, несколько раз подпрыгнул на волнах. Хрипло ревя моторами, понесся по водной глади с каждым мгновением гася бешенную скорость, уменьшив ее, повернул к выстроенной попаданцами пристани. Александр торопливо подошел поближе. Гидросамолет несильно ткнулся в укрепленные на бортах свежепостроенной пристани резиновые шины, небольшая волна накрыла деревянный помост, звук мотора умолк, а аппарат устало заколыхался на волнах. Из гидросамолета на мокрый помост осторожно спрыгнул незнакомый Александру пилот, и принялся крепить аппарат к пристани. За ним выбрался одетый в синюю железнодорожную форму, но со щегольской кобурой на боку, начальник пожарного поезда.

При виде Александра пожарный дружелюбно улыбнулся и протянул руку. Лейтенант торопливо поздоровался. Рукопожатие по-прежнему было крепкое.

— Здравия желаю, — Александр неожиданно вспомнил как зовут пожарного, и добавил, — Степан Викторович.

— И тебе того-же лейтенант, смотрю курорт тут у вас, загораете, — указал он рукой на голый торс лейтенанта.

Почему-то это предположение стало для Александра довольно обидным, боднув пожарного тяжелым взглядом, он ответил тоном, в котором чувствовалось недовольство:

— Между прочим мы здесь не только загораем, но и обеспечиваем охрану разреза.

— Все — все, сдаюсь, старлей, не обижайся на старика, — вновь улыбнулся, шутливо вскидывая руки вверх Степан Викторович. Несильно хлопнув по пути по плечу Александра, направился в лагерь.

— Слышь, браток, — обратился к Александру летчик, — куревом не богат, а то аж уши пухнут.

— Извини, у нас здесь с куревом положение не лучше, чем в городе, — с виноватым видом развел руками Александр, — а сам я не курю.

-Жаль, — летчик сморщился от досады и сглотнул слюну. Речные волны, одна за другой набегали на алые плавники гидросамолета, заставляя его качаться им в такт.

Помолчали, затем Александр вновь поднял взгляд на собеседника:

-Слушай, а зачем Степан Викторович прилетел сюда?

— Точно не знаю, но вроде решать какие-то вопросы по строительству разреза ну и посмотреть место будущей работы. У него после реконструкции не пожарный поезд, а настоящая крепость на колесах. Вагоны укрепили сталью, добавили бронеплатформу под установку орудий. Два десятка автоматчиков, защищенных броней хватит чтобы отбить интерес к нападению на железную дорогу любой по численности орды кочевников. А еще ему добавили несколько бронированных летучек. Так что помимо пожарных и спасательных дел он будет еще и охранять строящуюся железную дорогу.

Ниже по течению, там, где вскрывали почву над местом будущего угольного разреза, ослепительно блеснуло и через миг над гладью реки прокатился громкий раскатистый звук, больно ударивший по барабанным перепонкам:

— Бабах!

Раскатистый звук взрыва протяжным эхом загулял по узкой долине, пробитой степной речкой. Ослепительные всплески пламени не успели исчезнуть, как на месте взрыва поднялась сплошное облако пыли. Стая ворон с карканьем сорвалась с деревьев и закружилась над долиной. Летчик резко обернулся и с растерянным видом уставился на место взрыва, затем повернулся к лейтенанту. Александр, насмешливо подмигнул и покровительственным тоном, на правах старожила, пояснил остолбеневшему летуну:

— Это взрывают на месте будущего разреза, вскрывают верхний слой почвы, освобождают угольные пласты.

— Весело тут у Вас, — удивленно покрутил головой летчик, махнув рукой, залез в кабину самолета.

Нежданный посетитель улетел через пару часов, а вечером, после ужина, когда сытые рабочие, инженеры и отдыхающие караульные, настроились заняться личными делами, начальник разреза собрал их на посадочной площадке. Когда все подошли, он оглядел прищуренным взглядом недоумевающую толпу и объявил, что темпы обустройства разреза отстает от графика железнодорожников и городская администрация просит ускорить работы. С завтрашнего дня они переходят на круглосуточный режим работы. Ошарашенная толпа примолкла, переваривая неожиданное известие.

— Ну и что теперь? — послышался сварливый басок, — Раз федералов больше нет, то можно нагибать народ по беспределу? День ночь станем вкалывать, так, чтобы все соки из мужиков выжать? Это что такое делается!?

Александр повернулся. Тот приблатненный тип, которому он так удачно подрихтовал в вертолете физиономию, с красным от злости лицом, возмущался решением начальника карьера. Недовольная толпа работяг поддержала приблатненного дружным возмущенным гулом. Глаза Александра настороженно сузились, только бунта им хватает.

Начальник карьера, оставался спокойным. Удовлетворенно огладив гномью бороду, он поднял руку вверх. Выкрики постепенно смолкли, толпа настороженно затихла. Дождавшись, когда все взгляды скрестятся на нем, он, не смотря на бузотера, произнес:

— Значит так! Сегодня будет еще один рейс, привезут дополнительных людей и оборудование, так что людей в смену нам хватит чтобы организовать круглосуточную работу. За сменную работу будет двойная оплата. Если кого не устраивают эти условия, может на сегодняшнем вертолете лететь в город.

Толпа притихла. Так, как предлагает начальник, вроде и получается неплохо. Обладатель гномьей бороды еще раз с иронией оглядел работяг, на миг остановив взгляд на крикуне:

— Желающие разорвать контракт и улететь в город, остаться, остальные могут расходиться.

Через несколько минут примолкшая толпа исчезла, даже крикун незаметно смылся в первых рядах. Александр облегченно выдохнул, начальник разреза, криво усмехнувшись, ушел в свою палатку.

Падающее в закатные тучи солнце, успело окрасить запад в багровые цвета, когда с неба послышался вначале слабый грохот вертолетных двигателей. Александр поднял голову к темнеющему небу, по небу что-то летит, но точно не вертолёт. Неужели наши самоделкины придумали что-то совсем небывалое, с легким интересом подумал он. Рядом кто-то глухо кашлянул, Александр скосил взгляд — рядом стоял уже успевший пострадать от рук хроноаборигенов солдат из его взвода — Магомедов. Неведомое подлетело поближе и Александр ошарашенно уставился на открывшуюся ему сюрреалистическую картину. Твою мать, БУЛЬДОЗЕР! К лагерю подлетал, с каждой секундой увеличиваясь в размерах ярко-желтый бульдозер. Стоявший рядом солдат остолбенел. Он хотел что-то сказать, но горло у него сжалось.

— О аллах! — наконец с большим трудом выговорил Магомедов.

И только через несколько секунд, Александр понял, в чем тут фокус. Неведомый летающий начал снижаться над лагерем и лишь тогда он увидел красавца МИ — 26, на внешней подвязке его и висел бульдозер. До этого вертолет прятался в низкой тучке. Он обалдело покачал головой и тут же услышал нецензурную брань. Магомедов, опустив голову, направлялся в сторону палаток. А вот и обещанные люди, и оборудование, подумал Александр. Звук усилился, а винтокрылая машина пошла на посадку.

Перед сном Александр, накинул на плечи форменную куртку и вышел из палатки подышать воздухом. Затянувшие небо после обеда тучи, куда-то делись, с ночных небес лукаво подмигивала драгоценная россыпь разноцветных искорок звезд, королем неба среди них блестел золотой диск луны. Контуры машин и палаток тонули в чернильном мраке, их очертания скорее угадывались. Лишь освещавшие периметр лагеря дежурные лампы свидетельствовали о присутствии человеческой цивилизации в девственном южноуральском уголке. Природа отдыхала, тишина, лишь громко стрекотали неугомонные степные цикады. Внезапный порыв ветра охладил разгоряченное тело, донес кваканье влюбленных лягушек, запах речной тины и сосновой хвои. Погода в семнадцатом веке холоднее чем в двадцать первом, стало зябко и Александр торопливо застегнул куртку.

Неслышно, выдавая в нем опытного геолога и охотника, прошедшего многие сотни километров по звериным тропам Сибири, подошел начальник разреза и встал напротив:

— Вечер добрый Александр, любуешься природой? — тихо произнес он.

— Да красиво здесь, в двадцать первом веке таких уголков нет, а может мне они не попадались.

— Юли-юли-юли, — начал выводить где-то в небесах звонкие весенние трели жаворонок, заставив мужчин на несколько мгновений прервать разговор.

— Ты просто не был в Сибири, там такие красоты есть, — многозначительно покачал головой начальник разреза, — природа первозданная словно с картинки!

Помолчали, начальник разреза задумчиво огладил бороду и бросил испытывающий взгляд на собеседника, словно что-то обдумывая, наконец, решился:

— Скажи Александр, ты ничего запрещенного с собой в лагерь не брал?

— В смысле? — удивленно вскинул брови молодой офицер.

Начальник разреза на мгновение отвел взгляд, разговор ему явно был неприятен, но все же он был полон решимости продолжить его.

— Ну водку с собой не брал? Например, чтобы отметить какой-нибудь праздник?

— Нет конечно, у меня коллектив, какой я им пример буду подавать если первый начну нарушать дисциплину? О запрете на время командировки на спиртное предупреждали всех!— с досадой ответил Александр, еще больше удивившись вопросам.

Хм, — задумчиво хмыкнул бородатый начальник, о чем-то несколько секунд размышляя, потом огладив лопату бороды, задумчиво прищурил глаз и попросил, — а ты сходи проверь свой чемодан!

— Зачем? Не брал я ничего! — решительным тоном заявил покрасневший от злости и не понимающий причины 'наезда' Александр.

— Сходи и проверь! — жестким словно сталь и не терпящим возражений тоном приказал начальник разреза. Сейчас перед Александром стоял не обычно добродушный 'гном', с которым можно и поговорить на отвлеченные темы и похохотать вместе над 'соленой' шуткой, а человек привыкшей командовать во время длительных геологических экспедиций пьяницами и бывшими урками и, не терпящий ни малейших возражений. Не выполнить распоряжение было решительно невозможно. Сжав губы в тонкую ниточку, Александр несколько мгновений молча смотрел на собеседника, затем по-военному, через левое плечо повернувшись, направился в палатку. Глумливо заухал филин, заставив начальника разреза бросить недовольный взгляд на близкий лес. Заплутавший в ветвях ветер, терпеливо выводил свои вечные рулады. Пошарив в кармане, бывший геолог достал пачку, сигарета примостилась в уголке рта, блеснул огонь от зажигалки, алая точка зажженной сигареты выхватила из тьмы угрюмое лицо. Заканчиваются, подумал он, после двадцати лет курения будет тяжело отвыкать от курения.

Александра не было довольно долго, наконец он вынырнул из палатки. В руке он держал большой пластиковый пакет, в котором угадывалось похожее на бутылку содержимое, на лице офицера полыхала смесь удивления, недоумения и озлобленности. Остановившись у невозмутимо пускавшего в небо кольца дыма бывшего геолога, он положил звякнувший стеклом пакет на траву.

— Откуда... — он на миг растерянно запнулся, Вы знали, что у меня в чемодане лежит это, — Александр кивнул на пакет.