Альма 2. Точка бифуркации

— Угу, — мрачно буркнул я, прислушиваясь к звукам, доносящимся снизу, — "пациента"! Меня тогда на базе чуть не угробил и хоть бы хны, а тут смотри, какая заботливость проснулась.

— Дык, одаренных-то почти три десятка, а такой экземпляр у него всего один.

— Было три десятка.

— Это да... — вздохнул он.

— Иван Абрамович, — судя по голосу, полковнику уже порядком надоело спорить с этим фанатиком науки, — мне вам нужно подробно объяснять, как получить подобные сведения? Учитывая скорость регенерации вашего "пациента", которая не снилась даже нам, а также наличие в вашем полном распоряжении двух одаренных, способных вытащить с того света кого угодно, мне не ясна суть ваших претензий.

— Но...

— Никаких но. Сейчас вы пойдете вниз и сделаете все, что от вас потребуется. Умрет при этом цель или нет мне абсолютно не интересно. Нам нужны сведения и вы мне их предоставите.

— Сколько у меня времени? — тяжело вздохнув, сдался проф.

— Сутки. Ожидание сейчас работает против нас. Постарайтесь уложиться как можно скорее.

Раздались звуки удаляющихся шагов, и тихий голос Архипа, о чем-то спорящего с Митровым уже где-то внутри дома. Видимо Альцман, потерпев поражение в споре, решил молча удалиться в свою лабораторию.

— О чем вообще спор? — покачал головой я, — почему бы не использовать какой-нибудь усыпляющий газ или что-то типа того? Запускаешь, ждешь и все — бери всех тепленькими.

— Думаешь ты один такой умный? — с набитым ртом поинтересовался у меня Стен, — не действует. Проверяли уже и неоднократно. Я вчера в лаборатории сидел как раз в это время. Дублирующаяся ЦНС, полностью невосприимчивая к воздействию наших препаратов. На больших концентрациях возникает легкая сонливость и замедление реакции, но чтобы добиться такого эффекта в крупном помещении потребуется время. А если там будут люди? И ведь они там есть, что самое-то плохое. Мало того, что для них это смертельная доза, так еще и палево неимоверное. Как только людские охранники начнут падать, тут же начнется такая паника, что мама не горюй! А кому это надо?

— У них двойная нервная система?! — выпучил глаза я.

— Не ожидал, да? — криво ухмыльнулся оперативник, — вот и мы тоже. И это еще при всех их прочих достоинствах. Жуть, короче.

— Хм... — рассказывать о том, как я в свое время пытался просканировать Асю и не смог, я естественно не стал. Помню, как пытался это сделать украдкой, пока она спала, но каждый раз как будто натыкался на невидимую стену, преодолеть которую был не в силах. Более того, во время моих осторожных прикосновений она начинала волноваться во сне и, со временем, я оставил эти попытки. Тем более, что поделать с этим все равно ничего не мог, а спросить почему так, по понятной причине, было некого, — а БОВ?

— Совсем крыша потекла? — покрутил пальцем у виска Стен, — применять боевые отравляющие вещества в городской зоне? Да ты хоть знаешь какое количество того же иприта требуется в воздухе, чтобы в радиусе километра вымерло все живое?

— Знаю, — смутился я, — но это же просто идея. Тем более что сейчас есть другие, более новые разработки в этой области.

— Смертоносность которых выше в разы и которые находятся в таких глубоких спец.хранах, что тебе даже во влажных фантазиях не снились. Да, Дима... я-то думал, что ты у нас с головой все-таки дружишь.

— Да ну тебя. Лучше скажи, Альцман уже опробовал нечто подобное на пленнике?

— Нет, конечно, — хмыкнул Стен, — да и как ты себе это представляешь в наших условиях?

— Как обычную химиотерапию, — пожал плечами я, — принцип-то один и тот же. Разница только в концентрации, активности и так, по мелочи.

— Ну надо же какие мы, оказывается, подкованные, — удивился подросток, — откуда такие познания?

— Доктора одного внимательно слушал, — доедая пирог и переходя к квасу, ответил я.

— Хм... принцип-то, конечно, может и один и тот же, да где все это взять? Мало у нас всего необходимого для подобных исследований. Многое просто нельзя достать, а часть остального тут же вызовет кучу вопросов. Вот и приходится обходится тем, что есть. Впрочем, в бытовых и несложных ядах недостатка нет, а значит проф скоро приступит к испытаниям.

— Что, будет травить упыря, а Алиса с папой потом вытаскивать его с того света?

— Зачем такие сложности? — приподнял брови он, — просто возьмет образцы тканей и посмотрит на их реакцию в пробирке.

— Так а... тот факт, что отрезанные части тела тут же рассыпаются прахом его не смущает?

— Нисколько, — ухмыльнулся подросток, — обугливание происходит только на солнце. А так, отрезанные части тела, сохраняют свою структуру и форму на расстоянии до трех метров от тела. Правда, если утащить их дальше, то тоже рассыпаются. В чем тут прикол не знаю, но дед был в восторге.

— Эээ....

— Не парься, — хлопнул меня по плечу Стен, — потом все подробности узнаешь, не ты один у нас не в теме. Проф, как закончит, так сразу объявит общее собрание по результатам своих исследований. Тут ему, конечно, не собрание академии наук, но выступить и насладиться открытыми ртами он сможет. Поэтому не будем расстраивать старика заранее твоей осведомленностью, а пойдем-ка лучше разомнемся внизу. Не забыл еще, как топориком орудовать?

— Опять?!

— Что значит "опять"? Ты ж тут уже целых полчаса отдыхаешь! — возмутился наставник, — в мое время тебя бы уже погнали пинками, а я, видишь, вежливо еще с тобой разговариваю.

— Блиин, — страдальчески закатив глаза, я принялся с кряхтением подниматься на ноги, — да когда же все это закончится...

— В гробу, — радостно просветил меня парень, — да и то не факт. Так что давай, поднимай быстрее свою ленивую жопу и тащи ее вниз. Лучше прольешь лишний раз пот там, чем кровь в бою.

— А если кровь вражеская? — буркнул я, подходя к лестнице.

— Да ты у нас оптимист! — хохотнул голос за спиной и мощный пинок под зад отправил меня вниз. Небо и земля поменялись местами, но натренированное тело, даже без моей подсказки само извернулось в воздухе, приземлившись точно на ноги. Натруженные мышцы отозвались тупой болью.

— Сволочь, — потирая икры, посмотрел на оперативника я.

— То ли еще будет, — подмигнул мне он, мягко спрыгивая следом за мной на землю. Лестницей он пренебрег, разумно подозревая, что как только он начнет по ней спускаться, я тут же в отместку выбью ее снизу, — погнали.

— И на кой хрен, ты еще и топоры решил сегодня вспомнить, — сокрушался я, топая по траве, к заднему входу в усадьбу, — мечей тебе мало, что ли...

— Эх, не видел ты еще, что настоящий мастер может ими сделать...

— Видел, — буркнул я, по инерции потерев рукой, давно уже заросший бок. На последней тренировке мне пришлось рубиться против Владимира. У меня было два фальшиона, у него всего один топорик. Рассказывать чем это все закончилось не имеет смыла. Ну, не соперник я ему пока. Даже близко не соперник. Хоть все и говорят, что я не стою на месте и делаю большие успехи.

— Это еще что, — отмахнулся подросток, — подумаешь, вырвал у тебя оружие сгибом и ошеломил. Ничего особенного он тогда не продемонстрировал — не было необходимости. А вот это как раз уже твоя вина как ученика. Чем выше ты поднимаешься, тем труднее с тобой учителю и тем больше он раскрывает секретов. Так что будем сейчас восполнять твои пробелы в знаниях.

— Я думал, что с топором будет проще...

— Хех! Как бы дико для тебя это ни звучало, но с ним еще уметь надо. Это с мечом почти любой идиот справится, на начальных азах, разумеется. А фехтование топориком — целое искусство!

— Самое популярное оружие древности?

— Самым популярным было копье, балбес, — возвел глаза к небу Стен, — пойдем уже.

— Будешь показывать мне какого это быть настоящим берсерком? — улыбнулся я, заходя в пустой зал (видно Владимир тоже решил немного передохнуть).

— Буду показывать, как применять по назначению выдержку и разум, — хмыкнул парень, — и не смей мне портить оружие как в прошлый раз. Нам им еще, возможно, скоро всерьез сражаться придется.

— Да, блин! Нет, я, конечно, понимаю, что учитывая нашу силу, подставлять меч под парирование — это почти гарантированно остаться в бою без оружия. Ни одна сталь не выдержит подобного удара. Но... как-то это неправильно, что ли. Непривычно.

— И что именно тут тебе кажется неправильным? — удивился Стен, — или ты думал, что и в средневековье также красиво рубились на мечах как это сейчас принято показывать в кино?

— Ну...

— Все с тобой ясно, — безнадежно махнул рукой подросток, — поколение пепси и пустых мозгов.

— Эй! Я поколение "Юппи" и одной жвачки, сдаваемой в аренду всему двору на неделю.

— Те же яйца только в профиль, — отмахнулся он, — ты хоть представляешь, сколько стоил в те времена меч? Любой меч. Даже из самого что ни на есть дерьмового железа?

— Дорого? — заинтересовался я.

— Явно дороже, чем жизнь того болвана, что не ценит данное ему лордом оружие. Щиты тебе на что, бестолочь? Их из деревяшек можно сколотить сколько угодно, вот их тогда и тратили. А мечом парировали только в крайнем случае, когда уже тупо нет другого выхода. Специально тупить сталь идиотов не было.

— А как же тогда те тренировки на базе?

— Мда... видать память тебе точно все-таки отшибло, — покачал головой Стен, — тогда дефицита оружия и спортивных снарядов не было — сейчас он на лицо. Тогда тебя затачивали в основном под бой с тварями, теперь — с разумными.

— Среди тварей есть псевдоразумные.

— Не суть. Тогда местность была открытая, теперь предстоит бой в замкнутом и тесном пространстве. Поэтому нужно подготовиться и отработать взаимодействие в этих условиях. Сегодня еще поработаем над индивидуальной базой, а с завтрашнего дня перейдем к работе двойками и тройками. Понятно?

— Ох...

— Вот тебе и ох, — передразнил меня он, подбирая с пола короткий меч. Я выбрал себе легкий топорик на сплошной стальной рукояти, — отрабатываем контратаку. Отвод в сторону круговым и рубящий в шею. Понял?

— Да.

— Тогда поехали. Бой.

Остаток дня прошел, как и предыдущие два... ярко, больно и на пределе сил. Прямо ностальгия какая-то по учебке проснулась.

А на следующее утро меня ждал сюрприз. Спустившись на рассвете на кухню, позевывая и потирая заспанные ото сна глаза, я в полной оторопи застыл на месте. За кухонным столом, сжимая обеими руками кружку с горячим чаем сидел человек. Неимоверно худое, изможденное тело. Тонкие, едва прикрытые обтягивающей кости кожей руки и ноги. Повсюду выступающие синие вены, ярко заметные на бледном, никогда не знавшем солнца теле. Мышц минимум. Можно даже сказать, их вообще нет. Но, тем не менее, тех редких канатиков, изредка проглядывающих кое-где из под тоненькой кожи, вполне хватало на то, чтобы мало-мальски сносно двигаться. Во всяком случае, чтобы сидеть и пить чай точно. Его отчаянно знобило. Кружка, зажатая в пальцах, мелко тряслась.

— Шаман! — расплывшись в улыбке, радостно завопил я.

Глава 8.

— Ааа...кха... пусти, блин, убьешь же, кабан здоровый, — прохрипел оперативник, стискиваемый в моих объятиях.

— Это не я здоровый, это ты еще не отъелся, — радостно воскликнул я, — ты как здесь?!

— Стараниями Алисы, снова на ногах, — прохрипел он и снова приложился к чашке с горячим чаем. Его по-прежнему бил озноб.

— Слушай, — забеспокоился я, — может тебе плед какой-нибудь принести? А то сидишь тут в одних трусах...

— Не надо, — тонко улыбнулся он, — мне приятно снова чувствовать. Чувствовать всем телом. Пусть даже это и холод.

— Хм...

— Пока не потеряешь — не поймешь, какое это чудо, пояснил он, — просто чувствовать. И уже не особенно важно, что именно.

— Тоже верно, — слегка смутился я, — в конце концов, простуды нам точно опасаться не стоит. Есть будешь?

— Да. Мне нужно приводить тело в порядок. Завтра будет рейд.

— Что?!

— Именно поэтому меня и подняли в кратчайшие сроки, — пожал он плечами.

— Звучит как фраза из "Другого мира", — покачал головой я, — какой из тебя сейчас боец? Тебе бы по-хорошему реабилитация в пару недель нужна. И это при самом благоприятном раскладе.

— У нас нет на это времени, — грустно усмехнулся он, — но мне этого и не понадобится. Я буду работать по специализации, а не лезть врукопашную.

— Какой толк от снайпера в таком бою? — удивился я.

— Поверь, Дима, от меня там толк будет, — улыбнулся Шаман, — тем более что полковник даст мне хорошее прикрытие на случай осложнения ситуации.

— Ну... вам виднее, — решил лишний раз не вдаваться в подробности я, — тут со вчерашнего только бигус остался, и еще салат из помидоров. Будешь?

— Я все буду, — аккуратно ставя позвякивающую чашку на стол, кивнул он, — а мяса не осталось?

— Сейчас гляну, — я зарылся поглубже в холодильник, — нет, только сырое. Килограмма два говядины.

— Отлично, брось их в скороварку, пожалуйста.

Пожав плечами, я выполнил его просьбу, после чего набрал в умную кухонную машинку воды и, выставив таймер на час, плюхнулся за стол. Есть самому, вдруг резко расхотелось. Поглазев некоторое время в пространство, я махнул рукой и отправился в душ. Холодная вода обладала свойством не только чудесным образом приводить мысли в порядок и дарить заряд бодрости, но еще и существенно поднимало желание жить. Особенно когда ты из под нее выскакиваешь...

В ванне к моей несказанной радости никого не было. Поэтому постояв под упругими ледяными струями несколько минут я вылез и насухо растерся пушистым махровым полотенцем, прежде чем снова вернуться в обитель еды и вкусных запахов. На удивление кухня была пуста. Тихонько гудела пароварка, под завязку набитая говядиной, да шелестела листва из открытого настежь окна. Шамана нигде не было. Впрочем, искать его тоже долго не пришлось: чуть дальше по коридору слышалась невнятная возня и пыхтенье.

— Дима, помоги! — с натугой раздалось из недр кладовки, из которой Шаман явно пытался вытащить, что-то пока еще для него слишком тяжелое.

— Это что еще за бандура? — удивился я, подходя ближе и одной рукой извлекая на свет длиннющую, почти в два метра, трубу с обвесами.

— Винтовка моя, — радостно пояснил он, перехватывая у меня из рук это чудо инженерной мысли и, волоком оттаскивая его к дивану, — уф! — алтайский снайпер плюхнулся на мягкое сидение и, вытянув ноги, умоляюще посмотрел в мою сторону, — Дим, там еще ящик с патронами должен быть. Коричневый такой. Небольшой.

Пожав плечами, я снова нырнул в кладовку, во всю источающую ароматы стали и ружейного масла. Искомая коробка нашлась почти сразу и оказалась неожиданно тяжелой, несмотря на свои довольно скромные размеры.

— Держи, — спустя пару мгновений я бухнул коробку прямо на журнальный столик возле баюкающего на руках винтовку оперативника. Столик жалобно крякнул, но выдержал.

— Отлично! — обрадовался тот, — как раз сегодня после обеда и испытаем! Сейчас только патрончики отберу и... ну и собой займусь для начала, конечно.

— Чего их перебирать-то? — не понял я, — Это ж тебе не картошка. Заряжай да стреляй.