Если бы в реакторном отсеке был воздух, Гедимин услышал бы треск переборок — а так ему оставалось только в полной тишине следить за ползущими по стенам трещинами. Линкен, как водится, перестарался со взрывчаткой, и один из зарядов раздробил оба слоя рилкара и выгнул внутрь ипроновую фольгу. Металл выдержал, и Гедимин, привычно выводя реактор из надкритического состояния, следил за ним вполглаза и радовался, что на их "корабле" есть что-то прочное.

— Лиск! — крикнул он, отслеживая выбросы нейтронов. — Хватит скакать! Переборка пробита, я уже сдох!

— Мать моя пробирка, — донёсся из рубки сокрушённый вздох. — Переборка? Опять слишком сильный заряд?

Реактор "успокоился" ещё до того, как Линкен вошёл в отсек, — достаточно было прекращения тряски. Демпферы гасили большую часть толчков, но того, что оставалось, хватало, чтобы встряхнуть стержни, и Гедимин пока не знал, что с этим делать.

— Tza hasu, — выдохнул Линкен, рассматривая "пробитую" переборку. — Будем считать, что в тебя попали ракетой. Турели так не бьют.

Гедимин убедился, что нейтроны рассеялись, и подошёл к повреждённой стене.

— Нужен ремонт... А вообще — почему ты не позвал своих, с полигона? Там много турелей, бластеров, пусть тащат всё сюда. Они потренируются, и мы отработаем обстрел.

Линкен покачал головой.

— Я об этом думал, атомщик. Нет. Моя взрывчатка пробьёт только переборку. А если кто-то из них тебя ранит... — не договорив, он стиснул зубы и опустил голову. — Работы не будет, атомщик. Пусть палят на полигоне. Подальше от тебя.

17 октября 37 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"

Гедимин и Линкен входили в столовую вдвоём; с полигона они вернулись последними, и почти все места за их столом уже были заняты. Взяв на раздаче контейнер перцовой жжёнки, Гедимин тяжело опустился в кресло. Его взгляд, как и мысли, был далеко отсюда.

— Энцелад, приём! — сердитый тычок в плечо вывел сармата из задумчивости. К нему, перегнувшись через стол, придвинулся Константин.

— Проверь смарт, — сказал он. — Я сбросил вам всем прыжковую карту.

Наручный передатчик несколько раз мигнул и зажёг предупреждающий светодиод — сообщение было объёмным, с пометкой "очень важно". Гедимин открыл его, и оно само вывелось на голограмму, повиснув над столом светящейся бело-красной сферой. Большую её часть занимала полупрозрачная белая дымка; в центре горел яркий жёлтый шарик, по своим орбитам двигались мелкие красные бусины планет, от Меркурия до отдалённой Седны — едва различимой точки, пересекающей алую взвесь астероидов. Гедимин тронул голограмму пальцем, пересёк невидимые лучи, поднимающиеся от экрана, и смарт немедленно отреагировал, "приблизив" участок пространства. Сармат увидел повисший в белесой дымке красный булыжник неправильной формы — один из астероидов между Марсом и Юпитером. "Дактиль" — прочитал Гедимин название. "Ага, это спутник астероида Ида. Вот он сам. Ида, семейство Корониды, Главный пояс..." Сармат тронул пальцем голографический булыжник. Карта мигнула. На экран выпали строчки кода — несколько наборов координат.

— Два для посадки, два — для точек на орбите, — пояснил Константин. — С астероидами я не напрягался, планеты расписаны подробнее. Попробуй навести на Ураниум.

Гедимин, ничего не ответив, снова тронул пальцем астероид Дактиль. Коды, выброшенные на экран, были уже другими, — кусок камня за прошедшие секунды сместился относительно точки отсчёта, и искать его следовало в другом месте. Сармат, одобрительно хмыкнув, приблизил Землю.

— Ураниум-Сити? Навёл... Уран и торий! Ты что, для каждого барака рассчитал координаты? И все города Солнечной Системы вот так же расписаны? Вот это была работа... — он с уважением взглянул на Константина. Тот, довольный произведённым впечатлением, скупо улыбнулся.

— Не всем же глушить реакторы вручную, Гедимин. Кто-то должен выполнять нудную методичную работу. Спасибо экспедициям Исгельта — без них у меня мало что вышло бы.

Хольгер тяжело вздохнул.

— Ты молодец, Константин. Отличная карта. А теперь давай то же самое, но для галактики Вендана...

Константин невесело усмехнулся, протягивая ему руку.

— Дай мне точку отсчёта, химик, и я скручу эту галактику тройной спиралью. У нас вообще есть хоть какая-то карта Венданы?

— У нас есть несколько тысяч снимков звёзд, — отозвался Хольгер. — И несколько десятков относятся к одной области, а две — к одной галактике. Остальные разбросаны на немыслимые расстояния. Я не знаю, что такое Вендана, но называть её галактикой — явное преуменьшение. Вселенная Вендана?

Гедимин мигнул.

— Если нет обычной карты, не будет и прыжковой, — сказал он. — Маркус, как обычно, бредит, а отвечать нам. Нам точно не нужен другой координа...

Его пнули сразу с трёх сторон, и он сердито сощурился — кто-то из пинавших перестарался и серьёзно придавил ему костяшку пальца на ноге. Рука, не принадлежащая никому из этих троих, легла сармату на плечо и задержалась на секунду. Затем Ассархаддон вышел из-за его спины и сел на поспешно придвинутый стул.

— Стивен, вы уже отослали донос? — спросил он у охранника. Тот, дёрнувшись всем телом, убрал руку с запястья и вытянул вдоль туловища.

— Отсылайте, отсылайте, я почитаю, как вы это распишете, — устало посмотрел на него Ассархаддон и повернулся к Гедимину. — Когда вы уже научитесь осторожности? Маркус не слишком рационален и на такие слова может серьёзно обидеться.

Гедимин сердито дёрнул плечом, стряхивая руку Хольгера. "Вы удрали с Земли, чтобы бояться? Так боялись бы макак в экзоскелетах! Хоть не пришлось бы лезть на Луну и строить огромную базу. Этого добра на Земле хватало..."

— Скажи Маркусу, что его задание невозможно выполнить, — сказал он. — Даже если он расстреляет всю "Гекату" вместе с тобой. Мы ничего не зна...

Ассархаддон поднял руку, призывая к молчанию.

— Гедимин, успокойтесь. Обойдёмся без расстрелов, — он на секунду прижал ладонь к лицевому щитку; его глаза, из жёлтых ставшие карими, заметно сузились, он выглядел усталым и подавленным. — Прыжковая карта Венданы отменяется. Достаточно будет координат, по которым прыгнувший корабль не сгорит и не разобьётся. Полный вакуум, значительное расстояние до любых источников излучения и гравитационных волн. Этого хватит для флота. С Маркусом я договорюсь.

Хольгер медленно убрал руку с плеча Гедимина и кивнул.

— Да, так будет лучше.

"А с ним всё-таки что-то не то," — думал Гедимин, глядя на Ассархаддона. "И дело не в том, что я ляпнул. Когда он злится, он по-другому реагирует..."

— Что с червями Аметиста? — спросил он, придвинувшись к Ассархаддону и поймав его взгляд. — Давно там не был. Много работы с Линкеном. Ты их исследуешь или уже вывозишь?

Куратор едва заметно вздрогнул; его взгляд, помутневший было, мгновенно прояснился.

— Аметист? Работа идёт, Гедимин. Медленнее, чем мне хотелось бы, но идёт, — он покосился на мигнувший передатчик, но открывать сообщение не стал. — Как немного освободитесь, приходите в экзотариум. Первые вольеры уже готовы.

— Зайду, — пообещал Гедимин. — Что, Маркус запретил твои исследования?

Ассархаддон снова вздрогнул; под его пристальным взглядом ремонтнику стало не по себе.

— Интересное предположение... — пробормотал он. — Вы более наблюдательны, чем может показаться. Это выглядит, как внезапный десант с Энцелада, — и я опять его прозевал. Что до Маркуса... У него всегда были проблемы с долговременным планированием. И вообще с планированием. Да и целеполагание...

Он замолчал, досадливо сощурился, глядя куда-то за плечо Гедимина, и снова сфокусировал взгляд на нём.

— Итак, ваш реактор, в том числе механизмы Прожига, полностью готов к работе? Я осведомлён о последних испытаниях. Вы ведёте мельчайшие доработки — значит, основная работа закончена. Завтра я побываю в вашей передвижной лаборатории. Вы проведёте для меня инструктаж по управлению реактором. В особенности меня интересует манёвр Прожига.

Он протянул руку и притронулся к шлему Гедимина — там, где височные ипроновые пластины были сдвинуты с места, чтобы открыть доступ сигма-излучению.

— Это — обязательное условие работы с реактором?

Гедимин мигнул.

— Нет. Но так удобнее, — честно ответил он, досадливо щурясь — "Я что, так и хожу со шлемом нараспашку? М-да, просто гениальный физик..."

— Но можно обойтись и без этого? — спросил Ассархаддон, перехватив его взгляд. — Насколько это необходимо?

— Можно, — согласился Гедимин. — Ты так не делай. Твои мозги ещё всем пригодятся.

Его снова пнули с трёх сторон, и он не успел убрать ногу. Ушибленная костяшка снова заныла. Гедимин, прикинув, кто в очередной раз не рассчитал силу, отвесил пинка в ответ. Константин дёрнулся и сдавленно зашипел в респиратор.

— Приятные слова, — медленно проговорил Ассархаддон. — Хотя несколько неожиданные. Завтра с утра, на вашей обычной стоянке. Глушить реактор не надо. Меня в основном интересует Прожиг.

Он вышел. Константин, облегчённо вздохнув, показал Гедимину кулак и снова уткнулся в смарт.

— Зачем ему Прожиг? — удивлённо спросил ремонтник. — Хочет стать... как это у вас, Линкен? "Кочегаром"?

— Реакторщик есть реакторщик, — проворчал Линкен. — Лучше учи команды — ты их всё время путаешь. А вот Ассархаддон... Навряд ли он лезет в реакторщики. Но ты ему покажи всё, что умеешь. Если спрашивает — значит, надо.

18 октября 37 года. Луна, кратер Кей, малый полигон

Личный транспорт Ассархаддона ждал Гедимина и Линкена у главного шлюза; охранник в тяжёлом экзоскелете перехватил их ещё на платформе и отвёл к разрисованной машине чуть ли не за руки. Ассархаддон с утра немного приободрился, глаза чуть-чуть посветлели, но весь путь он провёл за перепиской с кем-то весьма настойчивым. Гедимин попытался заглянуть в экран его смарта, но Линкен молча взял сармата за шлем и прижал к спинке сидения. "Не лезь," — жестом ответил он на изумлённый взгляд.

Гедимин залез на "пришвартованную" на дне кратера платформу первым, забыв и об Ассархаддоне, и о Линкене, когда увидел горящий над крышкой люка светодиод — знак аварийной остановки реактора. Очередная вспышка случилась ночью, сверх обычного всплеска альфа-излучения отметилась выбросом нейтронов, угасшим ещё до сброса резервных стержней, нагрела ирренций до алого свечения — твэлы ещё были тёплыми, когда Гедимин проверил их — но угасла без особых последствий. "Нейтроны," — думал Гедимин, осторожно ощупывая топливные стержни. "Что-то новое. Пока реактор не двигался, их не было. Но как вибрация может влиять..."

— Гедимин, — раздался в наушниках голос Ассархаддона — пока сармат изучал реактор изнутри, куратор успел войти в отсек и теперь стоял у щита управления, дожидаясь, когда о нём вспомнят. — У вас серьёзные проблемы? Вызвать ликвидаторов?

— Не надо, — Гедимин выбрался наружу, закрывая за собой проём в корпусе реактора. — Ночная авария. Сейчас всё в порядке. Ты готов смотреть? Я покажу запуск с самого начала.

— С нетерпением жду, — отозвался Ассархаддон. — И даже не откажусь попробовать это своими руками. Рассказывайте как можно подробнее, Гедимин. Так, как рассказали бы вчерашнему клону.

— Смотри не сбеги, — хмыкнул Гедимин, вспомнив обычную реакцию сарматов на его "лекции". — Ты хочешь стать реакторщиком?

Ассархаддон издал еле слышный смешок.

— Оно бы неплохо, Гедимин. Всегда завидовал вашим научным занятиям. Однако — мне пока хватает моей работы.

Сармат удивлённо мигнул.

— Тогда зачем?.. — он указал на щит управления.

— Не заставлять же вас инструктировать каждого подопытного, — отозвался Ассархаддон, покосившись на передатчик. — Я хочу исключить личный фактор. Экспериментальная установка уже собрана на полигоне Кеджори, дело за испытуемыми. Я прогоню через неё пару десятков существ, раньше не работавших с ирренцием. Посмотрю, как будет вести себя ваш реактор. Если любая мартышка может провести Прожиг — это один разговор. Если справляетесь только вы и ваши друзья — совсем другой...

— Hasu... — выдохнул сквозь стиснутые зубы Гедимин, отворачиваясь к мониторам. "Надо было догадаться! Его любимые опыты... исключение личного фактора... А чего ты хотел, ремонтник? Нечего было во всё это лезть..."

— Вам не придётся работать с подопытными, — по-своему понял его молчание Ассархаддон. — Это я возьму на себя. Объясните мне, как управлять реактором, — больше от вас ничего не требуется.

— Ладно, — выдавил из себя Гедимин, стараясь не смотреть на него — тёмные щитки прятали глаза, но сармат подозревал, что Ассархаддон поймёт его мысли и сквозь два слоя стекла. — Начнём с запуска. Смотри сюда...

20 октября 37 года. Луна, кратер Кей, малый полигон — кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"

— А я видел твою установку в Кеджори! — широко ухмыльнулся Линкен, поднимаясь на платформу. — Под неё там выделили целый километр... Эй, ты чего?!

Гедимин вцепился в его плечо и развернул взрывника лицом к себе.

— Видел? Что там?

Линкен изумлённо мигнул и подался назад, перехватывая руку Гедимина и сдирая со своего плеча.

— Has-sulesh... Атомщик, ты задрал уже со своими макаками! Лучше бы я вообще ничего не говорил...

Он сердито отряхнул плечо и двинулся к кабине пилота.

— Макаки? — Гедимин мигнул. — Я спрашивал про реактор. Что там с ним?

Линкен пожал плечами.

— Я в этом не понимаю, атомщик. Вроде не взрывается. Давай работать.

— Давай, — кивнул Гедимин, оглядываясь на реакторный отсек. Генератор уже был запущен; ночной останов прошёл без выброса нейтронов — кажется, оставить стержни опущенными на десять сантиметров было хорошей идеей, хотя сармат по-прежнему не понимал, как ипрон влияет на нейтроны, — этот металл поглощал их не лучше, чем свинец, они должны были пролетать насквозь, не задерживаясь...

— Что у нас сегодня? — спросил он, пока Линкен не скрылся в рубке. Тот остановился, покосился на реактор и едва заметно вздрогнул — Гедимин увидел, как дёрнулись под прозрачным щитком веки.

— Сегодня — Прожиг. Сначала на прямом отрезке, потом на развороте, — Линкен снова взглянул на реактор и поёжился. — Можешь сделать небольшой портал? Эта штуковина скверно управляется, боюсь вывалиться в космос.

Гедимин внимательно посмотрел на него — нет, взрывник не шутил.

— Прожиг, — повторил он, вспоминая, как подолгу не "успокаивались" твэлы после каждого прожигающего манёвра. — Ладно. Только смотри... после Прожига реактор иногда стопорится. Может упасть напряжение на входе "хвана". Если антиграв отключится в полёте, что будет?

Линкен мигнул.

— Смотря насколько отключится, смотря где... Нельзя сделать так, чтобы ничего не стопорилось? "Волчок" не любит резких движений.

— Реактор тоже, — отозвался Гедимин. — И эти Прожиги ему не на пользу.