Если бы желтый единорог услышал мысли Эльвиры, его бы сильно обеспокоила роль приманки и жертвы, которую ему отвела грифонша. В конце-концов, здраво оценивая свои силы, она и не рассчитывала вытащить обоих жеребцов.

В тот миг, когда алмазный пес сорвался с места, Биг Макинтош ощущал свое тело как одну сжатую пружину, которую все тяжелее удерживать в неподвижности. Движения хищника, резкие и стремительные, для восприятия, ускоренного магией и яростью, казались неестественно медленными и ломанными.

Резко распрямившись, вестник Бога Пороков метнул в морду противника горсть земли, которую зачерпнул левой ладонью, а в следующую секунду, пользуясь замешательством врага, всем весом вложился в быстрый удар правым кулаком в грудь. Вложив в эту атаку всю силу и весь вес, "рыцарь порока" почти услышал хруст ребер Варга, а также ощутил гудение натянутых до предела и готовых порваться сухожилий.

Алмазный пес, по всей видимости, не ожидал от внешне неповоротливого земного пони подобной прыти и недооценка жеребца стала фатальной ошибкой вожака стаи. Единственный пропущенный удар был сравним с попаданием под стенобитное орудие, из-за чего более легкий хищник оказался отброшен на спину.

Однако, Макинтош совершенно не собирался давать своей жертве опомниться, а потому, рывком сократив расстояние, попытался обрушиться копытами на живот пса. В последний момент хищник успел перекатиться на живот и встав на четыре конечности, попытался подняться на ноги (нижние лапы?). Но его порыв был остановлен вестником Бога Пороков, который, сумев устоять на ногах после неудачного приземления, сумел перенаправить инерцию и всем своим весом упал на серую спину противника грудью, прижимая его к земле.

Пользуясь превосходством в массе и грубой силе, "рыцарь порока" подмял под себя пытающегося вырваться пса и, взгромоздившись на жалобно захрустевшую спину, попытался левой рукой захватить шею вожака. Варг же, сумев кое-как извернуться, сомкнул зубы на левом предплечье жеребца, вспарывая клыками красную шкуру.

Стиснув челюсти чтобы не закричать, Биг Макинтош все же захватил шею алмазного пса теперь уже правой рукой и сдавил ее, начав удушать. В тот момент, когда руки и ноги вожака стаи перестали скрести землю, а хватка зубов ослабла, земной пони не стал останавливаться, а лишь приложил еще больше усилий, после чего совершил рывок, за которым последовал хруст позвонков.

Отпустив окончательно обмякшего пса, затем освободив прокушенную руку от пасти Варга, вестник Бога Пороков уверенно поднялся на ноги и обвел яростным взглядом затихшую стаю.

— Все трофеи достаются победителю. — Произнес "рыцарь порока", а после непродолжительной паузы добавил. — Кто готов оспорить мое право быть вожаком?!

Спроецировать свою жажду крови (выплеск духовной энергии с вложением эмоций) на весь овраг было сложно, но боль в кровоточащей руке послужила своеобразным допингом. Земной пони физически ощущал растерянность кобелей и сук, которые только что увидели бесславную смерть своего вожака. Но на то, что все алмазные псы разом перепугаются, он не рассчитывал и, как показала практика, был в этом прав.

— Я — Храп, брат Варга, бросаю тебе вызов, пони. — Со склона оврага начал спускаться светло-серый кобель, чуть более низкий, чем был вожак, но ничуть не менее широкий в плечах.

"Рассчитывать на недооценку с его стороны уже нельзя. Но, пожалуй... Этого и не понадобится".

Отойдя от трупа, вестник Бога Пороков внимательно посмотрел на хищников, по прежнему окружающих своеобразную арену.

— Убрать. — Кивнув на тело Варга, коротко приказал "рыцарь порока".

Кобели неуверенно переглянулись, а затем двое из них подбежали к убитому сородичу и, схватив за руки, потащили куда-то в сторону пещер.

"Хороший знак: подчиняться они уже готовы. Осталось только закрепить результат".

Кинув взгляд на своих спутников, Биг Макинтош усмехнулся и подмигнул ошеломленному Сан Шоу, в округлившихся глазах которого смешивались облегчение, восхищение и шок. Единорог даже почти забыл о двуствольном ружье, которое держал в руках. Грифоны же отнеслись к произошедшему более спокойно: взгляды молодых самцов стали выражать долю уважения и почтения, а Эльвира, словно бы, оценивала своего нанимателя с новой стороны.

Тем временем новый претендент скинул набедренную повязку и отложил в сторону деревянный нож, режущая кромка которого состояла из кристаллов. Члены стаи вновь начали шумно переговариваться, спорить и рычать в поддержку своего фаворита нечто неразборчивое...

Новый противник был гораздо осторожнее: он ходил кругами рядом с земным пони и делал пробные выпады, тут же отступая, чтобы не попасть под тяжелые кулаки жеребца (поврежденная левая рука слушалась плохо, но благодаря ярости "рыцарь порока" это компенсировал). В какой-то момент, азарт и запах крови противника заставили хищника действовать активнее, и он, совершив обманный рывок, поднырнул под левую руку Макинтоша.

Понимая, что не успевает защититься, вестник Бога Пороков начал заваливаться на спину, что заставило в глазах алмазного пса промелькнуть торжеству. Однако же, сдвоенный удар копытами поджатых к животу ног, встретивший тушу Храпа в полете, заставил претендента на титул вожака стаи всхрапнуть и благодаря инерции перелететь через добычу.

Откинув противника, вестник Бога Пороков быстро перевернулся и поднялся на одно колено. Тут же ему пришлось принимать на многострадальное левое предплечье удар когтистой руки пса, а затем правой рукой перехватывать хищника за шею. В результате, клыкастая пасть щелкнула челюстями в считанных сантиметрах от морды земного пони.

"Попался, щенок".

Оскалившись в звероватой улыбке, "рыцарь порока" крепче стиснул пальцы правой руки, пережимая противнику дыхательные пути и тут же напрягая ноги поднялся в полный рост. От усилий мускулы на правой руке вздулись, а тело хищника, отчаянно хватающего ртом воздух, оторвалось от земли и, нелепо дергая ногами, повисло на вытянутой конечности жеребца.

"Мне нужно в госпиталь".

Промелькнула мысль на грани затуманенного яростью сознания Макинтоша, когда он посмотрел на свою левую руку, уже полностью покрытую сочащейся из ран кровью. Однако, боли он почти не испытывал, пальцы пусть и чуть заторможено, но сжимались и разжимались, а потому пришедшая в голову задумка, тут же была приведена в исполнение.

Храп, отчаянно царапающий когтями шкуру земного пони, пытаясь разжать пальцы! сжимающие его горло, даже не понял, что происходит, когда вторая рука противника вцепилась в его бедро. Вестник Бога Пороков же, напрягая все ресурсы своего могучего тела, вскинул алмазного пса над головой, а затем со всего размаха опустил спиной на свое колено. После этого он отшвырнул конвульсивно дергающуюся тушу и оперся ладонями о землю, переводя дыхание и пережидая боль.

Если бы в этот момент претендент на титул вожака стаи сумел подняться, то убить красного жеребца не составляло бы сложностей. Однако же, жизнь не терпит сослагательных наклонений, да и позвоночник, познакомившийся с коленом земного пони, уже не мог похвастать целостностью.

Все зрители в оглушительном молчании, от кобелей и сук всех возрастов до единорога и троицы грифонов, находясь в своеобразном трансе следили за тем, как с неспешной торжественностью встает с колена Биг Макинтош, подходит к уже переставшему дергаться и лишь тихо поскуливающему от боли Храпу, а затем опускает копыто на шею претендента, тем самым обрывая его мучения.

— Есть еще желающие оспорить мое право вожака? — Хриплый голос вестника Бога Пороков оказался тем, что сняло с зрителей оцепенение.

Поднялись крики, зазвучали ругательства и угрозы, щенята принялись скулить. Обстановка постепенно накалялась и грозила тем, что в один миг вся стая может рвануть на импровизированную арену чтобы разорвать красного жеребца на куски.

— Тихо! — Вложив в голос чуточку магии, во все горло рявкнул "рыцарь порока" и алмазные псы, к собственному удивлению, его послушались, признавая право приказывать. — Есть еще те, кто готов оспаривать мое право быть вожаком?!

Ответом стало приглушенное ворчание, постепенно сошедшее на "нет". Некоторые кобели порывались, было, выдвинуть свою кандидатуру, но видя перед собой пример уже двух погибших сородичей, начинали колебаться (тем более, что Макинтош по прежнему продолжал излучать силу и уверенность, а также проецировал на окружающих жажду крови). На грифонов и единорога также посматривали с сомнением и опаской, понимая, что в случае нарушения правил они вмешаются и тогда стая рискует потерять слишком многих охотников и защитников.

— Убрать. — Коротко приказал вестник Бога Пороков, взглядом указав на труп второго своего противника.

Псы, охранявшие арену, на этот раз поспешили выполнить приказ без каких-либо промедлений и сомнений, что не могло не радовать. А затем произошло событие, которое, также как и поединок, являлось традицией по принятию нового вожака: со склона оврага, к импровизированной арене начали спускаться двое немолодых кобелей, одетых в набедренные повязки, и пять молодых сук, кутающихся в подобия платьев, сшитых из звериных шкур.

К тому моменту, как процессия спустилась, все посторонние уже покинули круг, так что там стоял только "рыцарь порока", по прежнему одетый лишь в собственную шерстку.

— Выбирай невесту, вожак. — Произнес один из стариков, на шеях которых висели ожерелья из клыков и разноцветных кристаллов. — Сильная стая может быть только тогда, когда рождаются сильные щенки.

"Судя по твоему взгляду, блохастый, ты ждешь, что я откажусь и нарушу традицию, тем самым отказавшись от заслуженного места вожака? Даже дикари носятся со своим "этикетом"... Бесит".

— Я один чего-то не понимаю? — Негромко спросил Сан Шоу, все еще находясь в некой прострации.

— Боссу предлагают взять жену из племени, чтобы подтвердить свои права. — Так же негромко ответила Эльвира. — И что-то мне подсказывает, что брачный ритуал придется проводить прямо здесь и сейчас.

— Какой брачный ритуал? — Ощущая, что после всего увиденного голова попросту отказывается работать, снова переспросил единорог.

— Такой же, как и у всех подобных племен. — Пожала плечами грифонша.

Окинув взглядом предложенных сук, Биг Макинтош указал правой рукой на темно-серую, выделяющуюся чуть большим ростом и более "сочным" телом. Остальные четыре самки почти синхронно облегченно выдохнули и поспешили вернуться на свои наблюдательные места, а "невеста" прижала к голове ушки а к ногам хвост, при этом как-то сжавшись и издавая едва слышный скулеж.

Старых кобелей поведение избранницы нового вожака не смущало: они сноровисто стянули с нее платье, расстелили его на ровном участке земли и так же поспешили удалиться дабы не мешать.

— Чего ждешь? — С нотками усталости в голосе спросил вестник бога пороков, а затем, решив не тянуть больше времени, схватил суку за плечо и подтолкнул к подстилке, заставляя опуститься на четвереньки.

Когда до Сан Шоу наконец дошло, что его друг собирается делать с этой самкой, из его горла вырвался нервный смешок, а в голове промелькнула мысль: "Теперь будет, чем шантажировать этого самоубийцу-извращенца".

НАРЕЧЕНИЕ

НАРЕЧЕНИЕ.

Зайдя в свой рабочий кабинет, расположенный на втором этаже "Дикого яблока", Биг Макинтош без особого удивления увидел знакомого единорога, сидящего в его кресле за письменным столом. Посетитель выглядел весьма самодовольно, что только подчеркивал педантично аккуратный вид прически и черного делового костюма.

— Добрый день, мистер Эппл. — Поприветствовал хозяина заведения гость, даже и не подумав встать с занимаемого места.

— До встречи с вами, он был действительно добрым, мистер Хув. — С тенью раздражения в голосе, отозвался вестник Бога Пороков, одетый в белую футболку, серебристые брюки и жилет. — Я бы предложил вам проходить и располагаться как дома... но вы уже это сделали.

— Просто я правильно оценил гостеприимство такого хорошего пони, как вы, мистер Эппл. — Ничуть не смутившись, парировал выпад в свой адрес единорог.

В комнате установилась тишина, нарушаемая только пением птиц и редкими голосами, доносящимися из-за приоткрытого окна. На улице же во всю светило утреннее солнце, обещая яркий и теплый день.

Молча подхватив один из стульев для посетителей, "рыцарь порока" поставил его перед столом спинкой к наглому гостю и сел верхом. Руки он сложил на верхней перекладине спинки, после чего устроил на них подбородок и вопросительно вскинул левую бровь. Тишина затягивалась и нарушать ее пришлось агенту КЭБ:

— Меня не перестает поражать ваша выдержка, мистер Эппл: для пони вашего возраста, она неестественна. Вы точно не проходили специальную подготовку оперативных агентов разведки?

— На подобные глупости у меня совершенно нет времени. — Красный земной пони хмыкнул и продолжил говорить совершенно спокойно. — Насколько вы знаете из моего личного дела, с двенадцати лет мой график стал довольно плотным.

— И все же, пони — удивительные существа: кого-то трагедии ломают и заставляют замкнуться в себе, а кому-то, наоборот, помогают проявить характер и добиться успеха. — Хув сцепил пальцы рук перед мордой и поставил локти на край стола. — Благодаря упорству, наглости, смекалке и удаче, вы добились немалых результатов... Это заслуживает уважения.

— Вы меня пугаете. — Макинтош приподнял уголки губ в улыбке. — За подобной лестью обычно следует предложение, от которого невозможно отказаться.

— Ха-ха-ха. — Откинувшись на спинку кресла, Хув сунул правую руку за отворот пиджака и извлек из внутреннего кармана четыре одинаковых серых конверта. — У меня для вас, мистер Эппл, два задания от комитета, одно письмо и одна новость из Мэйнхэттена. С чего желаете начать?

— С того, что не терпит отлагательств. — Выпрямив спину, вестник бога пороков уселся на своем стуле ровно и вцепился в столбики спинки пальцами рук.

— Тогда, начнем с этого. — Гость ловко кинул хозяину заведения один из конвертов, внешне никак не отличающийся от остальных.

Перехватив послание еще на подлете (все же высокая ловкость позволяла и не такое), "рыцарь порока" вскрыл конверт и извлек из него сложенный пополам листок белой бумаги. Развернув его, земной пони вчитался в текст, выведенный аккуратным витиеватым подчерком.

— "...прибудем завтра в двенадцать. Каденс". — Последние слова Биг Макинтош произнес вслух, после чего поднял вопросительный взгляд на агента КЭБ.

— Неужели вы уже забыли о том, что во время заключения брака в Кантерлотском храме Двух Сестер, пригласили принцессу любви на церемонию наречения своего ребенка? — Деланно удивился Хув. — Ее высочество крайне трепетно относится к подобным вещам... вероятно по причине, что мало кто решается общаться с ней как с пони, а не как с королевской особой. Могу сказать одно: ваша семья ей понравилась. Так что постарайтесь не ударить в грязь мордой.