"Ох, твою мать!" — следующую секунду у меня, как будто, зуб заболел. Только болела не физическая, а духовная оболочка. Каналы буквально пульсируют, сигнализируя о чём-то страшном.

Всё бросаю и возвращаюсь в тело. Боль, как отрезало. Не спешу вставать с постели. Вместо этого проваливаюсь во внутреннюю медитацию. Надо разобраться, что это вообще за х*рня была.

* * *

— Ма-ам! Я хочу на охоту с папой!

— Томмен, тебе ещё слишком рано участвовать в таких развлечениях. Иди лучше, поиграй с Мирцеллой.

— Ну, ма-ам! Она девчонка, с ней неинтересно.

— Хорошо, тогда иди к сиру Орильду.

— Ура!

Поглядев вслед убегающему сыну, Серсея облегченно вздохнула. Последнее, что ей сейчас нужно, так это общество своего младшего сына. Орильд Норре — сын какого-то мелкого лорда Королевских Земель. Он служит помощником Мастера над Оружием Красного Замка. В его обязанности входит заниматься с детьми, проживающими там. С теми, разумеется, из них, кто хочет этого. Томмену подобное времяпрепровождение очень нравится. Серсея же не особенно приветствует это. Но сейчас ей надо побыть одной.

Две недели назад произошло то, что она поначалу приняла за очень красочный и реалистичный сон. Посреди ночи к ней пришёл кто-то неизвестный, лица которого она не смогла разглядеть, и овладел ею, заставив Серсею визжать, как какую-то шлюху. Надо сказать, ей всё очень понравилось. И привкус страха перед, и грубые, быстрые движения в совмещении с умелыми ласками.

А на утро не было никаких следов произошедшего. Ни пота на коже или простыне, ни усталости после такой жаркой любви. Ни даже банальной ноющей боли в паху, которая должна была быть. Наоборот, Серсея проснулась на рассвете, будучи в отличном настроении и очень бодрой. Вот королева и решила, что это был просто очень приятный сон.

Однако на следующую ночь Он снова пришел. На этот раз она и не думала как-то сопротивляться, а попыталась даже перехватить инициативу, но была довольно жёстко одёрнута. С тех пор Он приходит каждую ночь. Он не говорит своего имени, но постоянно делает различные намеки, над которыми Серсея не особенно хочет ломать голову. Женщина про себя стала называть его Тень. Ибо не знает о нём ничего, даже лица никогда не видела, но очень явственно ощущала его своим телом. Ночью Он есть, а днём, как небывало.

Королева не знала даже, что и думать. И ведь поговорить, посоветоваться не с кем. Серсея впервые с поражающей откровенностью осознала, как же на самом деле одинока. Даже Джейме, с которым её связывает столь многое, вряд ли поймёт, если она попробует ему всё рассказать.

Получалась странная, в чём-то даже парадоксальная, картина. Единственный, с кем Серсея была полностью откровенна, оказался Тень. В какой-то момент его визиты перестали ограничиваться только любовными утехами. Женщина и сама не вполне понимала, зачем она это делает, но она стала делиться с ним самым сокровенным. Тень оказался на удивление чутким собеседником. Выслушивал, давал ценные советы, не обходилось без едкой, злой иронии и оскорбления людей, о которых говорила ему Серсея.

Она стала раньше ложиться и позже вставать, начала откровенно забрасывать дела "дневные" ради дел "ночных". Ведь ночью её ждёт удовольствие, как плотское, так и, в какой-то степени, душевное. А днём только бесконечный шум, пьяная рожа Роберта, кислая физиономия Неда Старка и становящаяся для неё откровенно противной ухмылка Джейме. Единственное, что держало её "при свете солнца", это дети. Осознание, что она должна заботиться о них не давало ей окончательно... Что именно? Она и сама не знала. Наложить на себя руки и заснуть вечным сном, чтобы навечно оказаться "при свете луны"? Что-то такое всё чаще стало приходить ей на ум.

Сегодня, как и все предыдущие дни последнего времени, Серсея никак не могла дождаться наступления ночи, находясь большей своей частью не здесь, а в сладких мечтах и воспоминаниях о моментах наивысшего наслаждения. Всё происходящее вокруг она воспринимала постольку поскольку.

Положив голову на подушку во время очередной ночной стоянки, королева никак не могла заставить себя заснуть. Тень всегда приходит только после того, как она засыпает. Четыре дня назад она никак не могла провалиться в сон, ворочалась несколько часов. Он пришёл только после того, как Серсея таки заснула. Проснулась женщина от того, что Он страстно сношал её. С тех пор она поняла, что лучше пораньше засыпать.

Сейчас на неё опять напала бессонница. В голову совершенно непроизвольно лез целый сонм мыслей. Касались они, в основном, всё того же. Кто такой Тень, как он проникает сюда, почему никто ничего не слышит во время их бурной любви, что ему по-настоящему нужно, по-настоящему это происходит или нет, и ещё целая куча подобных вопросов.

Потихоньку, под тяжестью всех этих дум, голова стала тяжелеть, и Серсея потихоньку проваливалась в объятия сна. На полпути в волшебную страну грёз королева услышала непонятный, глухой хлопок и уловила через полуприкрытые веки какую-то вспышку. Всякий сон в одно мгновение покинул её.

Распахнув глаза, женщина присела на кровати. Напротив неё, как и много раз до этого, стоял Тень. Наличие высокой мужской фигуры просматривалось достаточно ясно, но подробности так и оставались для неё скрытыми. Нутро Серсеи в одно мгновение затрепетало, предвкушая предстоящее действо.

Не успела она моргнуть, как Он оказался лежащим рядом с ней. Кровать, на которой она всю дорогу спала, по-королевски монументальна и могла бы легко вместить и трёх человек.

— Здравствуй, дорогуша, как прошёл день? — спросил Тень тоном довольного кота. Хотя Он всегда так говорит. Его рука коснулась её обнаженной груди. Один из сосков оказался между крупных мужских пальцев, которые принялись его катать.

— М-м-м! — закусив губу, простонала королева. Уже семь дней она спит голышом, ночная рубашка слишком сильно мешала удовольствию, на её взгляд, — Плохо. Без тебя мне так... м-м-м... плохо. Ты даже не представляешь, что эта свинья... м-м-м...ах... опять учинила! Пустил такие ветра, что нюхать то, что он ел на обед, пришлось половине каравана. А я... о-о-ох... была совсем рядом с ним, это было так ужасно. Будто рядом помойка. И потом, эти дураки-собутыльники так мерзко, словно лошади, смеялись вместе с Робертом. А-а-ах!!!

Тень грубо мял её грудь двумя руками, отчего между ног у Серсеи стало очень мокро, и сдерживать стоны стало практически невозможно.

— Это ужасно, моя дорогая, что тебе приходится терпеть рядом с собой этого грязного мерзавца, — оставив в покое её грудь, Он развел её коленки в стороны и проник в неё своим естеством. — Может, что-нибудь ещё?

— Даже... м-м-м... ох... не знаю. Ра-а-азве что прибыл гонец из Долины. Не знаю, что он принес. Но Роберт так ора-а-а-а-а!!! Ох... Так возмущался. Называл Лизу Аррен "тупой наседкой". Единственный раз, когда... о-о-о... я с ним полностью согласна, — стонала Серсея практически через каждый слог, а её речь то и дело прерывалась особенно громкими и протяжными стонами.

После этого наступило вполне понятное молчание, если считать за таковое стоны и звуки хлюпающего лона, которыми наполнился шатер.

Глава 19

— Почему ты просто не поставишь этих задир на место?! — возмущенно прошептала мне Арья.

— А зачем? Они просто же просто смеются. Это их право. К тому же, нам не следует привлекать к себе внимание, — равнодушно пожимаю плечами. Мне вправду все равно.

— Чего ты боишься?! Ты же можешь всех их убить, как тех Ла... Мм! — не даю девочке закончить и зажимаю ей рот ладонью.

— Не болтай, мы не в лесу! Здесь даже у стен есть уши! — осаживаю Арью и кладу руку обратно, на стол.

В ответ от нее донеслось сердитое сопение. Я же продолжил загружать в себя живые калории. Довольно вкусное пиво и пирог с олениной. Пес и Микаэль расседлывали наших лошадей. А мы с Арьей решили не тратить время и заморить червячка. Наш, если прикинуть по времени, обед проходил некоторое время вполне мирно, но в трактир ввалилась довольно шумная, наглая компания. Состояла она из шести человек не самой примечательной наружности.

Самым интересным из них был довольно молодой парень в бело-желтой котте и с мечом на поясе. Остальные носили на себе потертые кожаные доспехи без какого-либо герба и тоже имели пристегнутые к поясу мечи. Судя по всему, это сынок какого-то местного лорда с дружинниками. Они, совершенно не стесняясь, шумно отпускали весьма неприличные шутки в наш адрес. К сожалению, как Арью не наряжай, но она все равно довольно таки миловидная. Вот, эти придурки и начали "содомизировать" нас с ней в своих, до безобразия, примитивных шутках. Что очень взбесило девочку.

Я же был, в общем-то, равнодушен. Нет, мне это тоже доставляло никакого удовольствия, но вставать и бить морды совершенно не хотелось. Мы находились всего десяти километрах от Королевской Гавани, завтра уже будем там. Мысли были заняты совсем другими вещами.

Предстоящее расставание с Арьей совершенно меня не радовало. Девочка успела стать частью моей жизни. Однако дальше нам с ней определенно не по пути. Я собираюсь начать войну и совершенно не хочу подвергать ее опасности. Лучше будет, если она пересидит несколько лет на Севере, пока все, так или иначе, не закончится.

Искренне надеюсь, что наше расставание носит временный характер. Это будет зависеть от того, удастся мне уговорить Старка на помолвку, или нет. Через четыре года Арья, как раз, войдет в брачный возраст. Да, я очень хочу этого. Она настолько похожа на Лианну, что я порой начинаю их путать. Ничего не могу с собой поделать. И почему бы договориться со Старком о тайной помолвке, а потом, когда я сяду на Железный Трон, никто не посмеет сказать мне что-то против. Да и Хранитель Севера не понесет никакого урона своей чести.

Эх, как же еще уговорить Старка не становится на сторону Роберта? Задача, надо сказать, нетривиальная. Одними угрозами тут ничего добьешься. Такой костьми ляжет, но не предаст. К тому же, надо налаживать с ним хорошие отношения, коль скоро я собираюсь взять в жены его дочь.

Но это отнюдь не все проблемы, что ждут меня в Королевской Гавани. Рейенис. Пожалуй, встречи с дочерью я боюсь даже больше, чем встречи с Визерисом. Как ни крути, я изменил Элии. Из-за меня погибла моя жена и мой сын, а Рейенис, будучи совсем маленькой девочкой, лишилась матери и брата. Не представляю, как буду смотреть ей в глаза после всего этого.

С другой стороны я очень хочу увидеть Рейенис, обнять. Она выросла без меня, и с большой долей вероятности не нуждается в чьей-либо опеке. Тем более такого непутевого отца, как я. Я понимаю это разумом. Но иррациональное желание быть рядом и оберегать мою малышку не слушает никаких разумных доводов.

В общем, все сложно. Невероятно сложно.

— Эй, хозяин! — подзываю упитанного трактирщика. — Нам четыре комнаты до утра.

— Сожалею, сир, у меня свободна только одна комната, — с сожалением разводит руками немолодой мужчина. В эмоциях у него, разумеется, никакого сожаления нет. Только опасение, что в связи с этим обстоятельством мы можем покинуть его заведение.

Я, наверное, так и поступил бы. Королевская Гавань находиться на расстоянии меньше полудневного перехода. Этих трактиров в округе, как собак нерезаных. Но интуиция останавливала меня от такого решения, подсказывая, что если я сделаю это, то пропущу что-то крайне интересное.

А своей интуиции я привык доверять. Пророческого дара у меня нет, но слабое шестое чувство все-таки имеется. Иногда случаются подобные прозрения, которым я привык доверять. Интуиция меня еще ни разу не подводила. Правда, случалось так, что я немного неправильно интерпретировал свои ощущения. Ожидал одного, а получал несколько иное.

Клиган и Микаэль уже разобрались с лошадьми и присоединились к нам Арьей за трапезой. Относительно симпатичная подавальщица, на которую Пес неплохо так скосил глаза, притащила им в три захода еду. А хозяин таверны рядом покорно ждал моего ответа.

— Любезный, а комната эта большая?

— Не больше других, сир.

— Иди, покажешь мне, — говорю и поднимаюсь из-за стола.

— Как вам будет угодно, сир! — немного растеряно ответил трактирщик. — Прошу, за мной, сир.

И достаточно шустро для такого грузного человека он повел меня наверх. Поднявшись по деревянной лестнице с грубыми перилам, мы оказались на втором этаже. Хм, а, довольно чистенько, тут. Внизу с этим значительно хуже.

— Вот, сир, свободная комната, — молвил хозяин таверны, отперев нужное помещение. Находилось она, кстати, в самом конце. Надо сказать, довольно просторная комната. Я ожидал худшего.

— Отлично. Надеюсь, у тебя есть три комплекта постельного белья? Ну, вот и хорошо. Прикажи притащить их сюда, и мы берем у тебя эту комнату.

— Все будет исполнено, сир. С вас два серебряных оленя, — когда речь зашла о деньгах, улыбка трактирщика стала из просто угодливой, приторно-сладкой.

— Да ты ох*рел что ли?! Побойся Семерых! Какие два серебряных?! Да весь твой клоповник столько не стоит! — от таких расценок я чуть не поперхнулся. Если бы в этот момент что-то употреблял внутрь, обязательно выплеснул это наружу.

— Уверяю вас, сир, в столице с вас потребовали бы три серебряных оленя. Нынче все подорожало. Мейстеры вскоре пророчат наступление зимы, вот лорды Простора и ломят цену за зерно. А страдает кто? Страдает простой люд. Не могу я меньше с вас взять. Ежели скину до полутора серебряных, считай, не получу ничего.

Врет, скотина, как сивый мерин. Даже эмпатии не надо, чтобы это понять. Про то, что цены на продовольствие поднялись, это я уже знаю, чай мотаюсь по Королевским Землям уже не первую неделю. Но десять сотых явно не тот процент, из-за которого стоит ломить такую цену. Скорее, тут играет роль близость к Королевской Гавани, чем ближе, тем дороже. На предыдущем постоялом дворе с нас взяли по десять медяков за комнату.

— Вот тебе один серебряный олень, и будь мне благодарен, — достаю монету из кошеля на поясе и протягиваю трактирщику.

— Никак не можно, сир. Два серебряных и не медяком меньше, — замотал головой мужик. — Я и так скоро разорюсь. А вы хотите разорить меня еще быстрее. Чем же я деточек кормить буду?! Сердца у в... — прервался трактирщик на полуслове. Снизу послышались неразборчивые крики и лязг металла. Не раздумывая, тут же бросаюсь туда. В зале сидят только мои друзья и та наглая компания. Что бы там не происходило, нужно срочно вмешаться.

Пробежав за несколько секунд на место, я даже не сразу осознал картину, что предстала перед моими глазами. Сандор с яростью пытался зарубить настоящего великана, который был на голову его выше. Тот не уступал и также пытался прирезать Пса. Все остальные попрятались за перевернутыми столами. Встревать в эту драку никто даже не пытался.

Попытавшись провести широкий замах, великан оказался повернут ко мне лицом. И я заметил на герб на его котте. Три скачущих пса на желтом фоне. Тут у меня все моментально и сложилось. Кровавая пелена застелила мне взор. Не слишком отдавая отчет в своих действиях, я вынул из-за пояса железяку, которую прикупил недавно в Росби, и бросился закованного в сталь гиганта. На мне, как и на Сандоре, был только плотный поддоспешник. О чем он думал, бросаясь в бой в такой комплектации, даже не представляю. Если я еще могу позволить себе такие выкрутасы, то ему с большой долей вероятности пришел бы конец. Без моей помощи, разумеется.