Доминат (черновик)

"Мышцы, сухожилия, кости и вены. — прочитал Толий пронумерованные надписи, отраженные в лежащем перед рукой на столе листе пергамента. — Тот же подчерк, те же листы. Да, это определенно и есть опыты Каши".

Взяв листок и поднеся его поближе к глазам, юноша решил изучить его более внимательно. Красивым подчерком на ломаном вамском были сделаны следующие записи:

"Удивительные свойства не подверженной некрозу нежити, позволяют более полно и достоверно описать внутренние процессы их организма. Главными достоинствами подобных экспериментов является отсутствие спешки, невосприимчивость подопытных к боли, а также отсутствие крови, что сильно мешала доподлинному изучению и наблюдению. Рекомендую при изучении брать не поврежденные образцы, предварительно успокоив испытуемых, небольшим количеством воды. Она оказывает сильное действие на нежить...".

"Сука, он еще изгаляется. — выходя из комнаты, подумал Толий — Посмотрим, что я найду дальше".

Закрыв за собой дверь, Толий подошел к следующей. Эта открылась с первой попытки. Перейдя порог новой темницы, парень остолбенел. К вертикально стоящему столу была закреплена кожаными браслетами за руки и ноги девушка. Полностью нагая, со следами многочисленных гематом она смотрела на Толия широко раскрытыми, красными от слез глазами. Они были полны ужаса.

Закрывающий её рот кляп, был небрежно засунут глубоко в её глотку, из-за чего женщина не могла не только говорить, но даже дышала с трудом, с силой втягивая воздух носом.

"Хорошие экземпляры. — припомнил Толий слова Олега, когда тот вчера прощался с Каши — Ещё сетовал на то, что их тяжело сюда доставлять".

Юноша не знал, что ему делать. Оставить все как есть, или просто уйти, забыв обо всем как о страшном соне?

Вглядевшись повнимательнее в женское лицо он понял, что выбора у него на самом деле нет. Он узнал её и теперь не сможет спокойно уйти, бросив её на растерзание Каши.

Она была одной из тех служанок, что кормили и омывали ребят в Озе. Именно она помогала Алексу приводить себя в порядок перед поднятием в Небоград.

— Ну, здравствуй... — неуверенно поприветствовал заложницу Толий.

Глава VI. Торговец смертью.

Доминат. г. Небоград.

Северо-западные стоки.

Февраль 915 года... Год весны.

На следующий день...

— Двадцать два пятнадцать. — сказал Квинт, обратившись к незнакомому оборванцу. Тот стоял, прислонившись спиной к трубе городского сливного стока и лениво зевал, не обращая никакого внимания на юношу.

— Эй, дядя! Двадцать два пятнадцать говорю! — уже громче повторил Хитрово, размахивая рукой перед лицом бездомного.

— И что это значит малец? — спокойно спросил вонючка в лохмотьях.

Юноша внимательно посмотрел в лицо бродяги. Его длинные сальные волосы закрывали своими локонами практически все его лицо. Беспризорник смотрел прямо на мальчишку своим помутнённым взором ярко голубых глаз.

"Он походу пыли нанюхался. — попытался объяснить странный взгляд незнакомца Квинт".

Олег убедил Хитрово, что его должны беспрепятственно пропустить внутрь стоков. Однако либо все пошло не по плану, либо этот не знавший о существовании мыла мужик его просто дурачит. Тем не менее, если пройти без подачи им секретного знака своим подельникам, Квинта убьют в первом же канализационном переходе.

— А я не знаю. Пропускай меня давай. — нетерпеливо ответил Хитрово.

— Да я тебя и не держу. Я просто так тут стою. — повернувшись к зеву большой трубы, проговорил бездомный, проведя в приглашающем жесте рукой в направлении стоков, тем самым, как бы дозволяя пройти юноше.

— Благодарю. — ответил Квинт.

Зайдя в трубу, Квинт достал из кармана осветительный кристалл. Свет тут же залил все пространство впереди юноши, темнота отступила. Вспоминая план-схему стоков, ему нужно было пройти эту трубу до конца, а потом на развилке свернуть в левую трубу. Такие манипуляции необходимо было проделать еще трижды, придерживаясь при поворотах левой стороны.

По этим трубам никогда не бежала вода или нечистоты. Их никогда не использовали по назначению. Градостроители, при освоении острова, отстраивали его с особым размахом, заложив зазор для строительства новых жилых кварталов. Благодаря их труду воздушный остров был весь пронизан тоннелями, малоизвестными лазами и ходами, что соединяли между собой рукотворные водозаборные бассейны и природные пещеры. По первоначальному замыслу архитекторов Небограда, город планировался в четыре раза больше, чем есть сейчас, но из-за недостатка средств их планам не суждено было воплотиться в жизнь. Южная часть развитых подземных коммуникаций, по которой сейчас вышагивал Квинт, была лишь частично задействована в общей городской сети. Городской управой она использовалась исключительно для сбора и хранения пресного запаса воды, помогая своими огромными резервуарами избежать её дефицита.

Но довольно мирное предназначение полузаброшенных коммуникаций омрачалось активным использованием их деструктивными элементами общества. Темные и просторные подземные галереи стали прекрасным пристанищем для контрабандистов, подмявших под себя всю теневую жизнь Небограда. В заброшенных с самого момента постройки резервуарах обитали карманники и рэкетиры, разбойники и рыночные мошенники, лихой люд разных мастей. Именно поэтому даже простые водоотводные каналы и водозаборные бассейны простолюдины нарекли отталкивающим словом "стоки", обозначавшем место обитания, в том числе и отбросов людского общества.

Когда Квинт достиг первой развилки, то испугался так сильно, что казалось его сердце ушло в пятки.

— Бу! — неожиданно крикнул из-за угла здоровенный бугай. Увидев как Квинт вздрогнул, здоровяк пристукивая своим топором по кольчуге, заржал как конь.

— А-ха-ха-ха! Я обожаю свою работу Нори. — обратился к кому-то бугай — Ты видел, как малец шуганулся? Портки хоть целы пацан?

— Все в порядке. — замявшись, ответил Квинт. Он, пытаясь отойти от испуга, смог вымолвить из себя лишь пароль — Двадцать два пятнадцать.

— Да иди, иди уже счетовод — ответил другой бандит, что также скрывался за углом, но только стоял напротив своего товарища.

Оставив за собой двух напугавших юношу идиотов, Квинт, как и планировал, повернул налево. Блуждая по катакомбам, Хитрово стал проникаться всей необычностью и таинством подземного царства.

"Городом под городом. — подумал Квинт — Я не удивлен, почему сюда не спускаются гвардейцы, в этом лабиринте можно положить не один полк".

В своем путешествии Хитрово спустился уже довольно глубоко и за все это время боялся лишь трех вещей. Страх быть убитым любым бандитом или бродягой, что нашли свой дом в столь отвратном месте, был первым и самым сильным. Он поражал его сердце столь сильно, что иной раз даже сковывал его тело. Каждую минуту Квинт сражался с собой, преодолевая желание вернуться назад. Перед новой развилкой или неизведанной лестницей он неподвижно замирал и старательно прислушивался, в попытке предугадать подготовленную засаду или избежать возможной встречи с любым жителем стоков.

По сравнению с этим страхом остальные явно блекли. Ведь не так боязно заблудиться или навернуться со скользкой лестницы, когда тебя в любой момент могут встретить довольно не доброжелательные личности?

Стены каждого выполненного из дешевого известняка тоннеля были покрыты тонким слоем плесени и только отсутствие её под ногами говорило о частом использовании другими людьми штольни как пути.

Довольно безмятежное путешествие Квинта по безлюдному тоннелю довольно неожиданно оборвалось. Он не сразу почувствовал неладное. Юноша заслышал странный, гулкий шум и подметил, что его импровизированный светильник перестал выхватывать из темноты впереди стоящие стены каменного коридора. Разгадка оказалась простой — тоннель резко обрывался, открывая перед взором мальчишки, завораживающий вид огромного водохранилища.

Неравномерно вросшие в потолок кристаллы, освещали бассейн легким синим цветом. Спокойная водяная гладь служила прекрасным природным зеркалом, отражая от своей поверхности спокойный свет. Столь своеобразное освещение наполняло большое помещение какой-то магической красотой. Нашлась и разгадка странного шума, что слышал Квинт. Где-то из неосвещенной части бассейна доносился сильный рокот падающей с высоты воды, лишь усиливающийся эхом закрытого пространства. По-видимому, тут был еще и водопад.

Оглядевшись по сторонам, Хитрово заметил уходящую вниз лестницу. Она вела к небольшому берегу, к которому был приставлен плот. Он мирно покачивался на волнах, образуемых невидимым водопадом. Хозяин плавучего средства, задрав голову вверх, разглядывал Квинта.

Спустившись по лестнице и подойдя к незнакомцу, юноша решил завязать с ним разговор, но не успел он промолвить и слова, как паромщик с ходу сказал:

— Два золотых.

— Во-первых, за что? А во-вторых, не слишком ли дорого? — удивился цене Хитрово.

— Если посмеешь торговаться, то поплывешь на тот берег сам. Кверху брюхом! — ответил дружелюбный паромщик.

— Вы со всех дерете три шкуры за то, чтобы пересечь эту лужу?

— Я тут уже пять лет и за это время узнал всех кто шарится по стокам, но тебя я вижу первый раз.

Квинт не стал спорить. Пошарившись в поясном кошельке, он вынул из-за пазухи два некра и передал их незнакомцу.

— Залазь! — скомандовал паромщик, отталкивая длинной палкой плот от края бассейна.

Подземная галерея оказалась гораздо длиннее, чем представлял Квинт. На хиленьком плоту они проплыли еще пять водопадов, а по пути повстречали пару таких же плотов. Они перевозили непонятные праздные компании, чьи громкие пьяные крики можно было расслышать даже на берегу.

Примерно на середине пути, плот юноши проплыл мимо целой деревушки. Между необычными, стоящими на сваях домами были раскинуты деревянные мостушки. Тут, под синим светом кристаллов, жизнь текла своим, особенным чередом. Из всех жителей необычного поселка, Хитрово удалось увидеть только группу согнувшихся в три погибели женщин. Они не обращали никакого внимания на проплывающий мимо плот, увлеченно занимаясь стиркой. Полоща вещи в мутной воде, они складывали их в большие плетеные корзины. Судя по скопившейся горке тряпья, их нелегкий труд должен был вскоре закончиться.

Только через двадцать минут плот причалил к другому берегу. Квинта высадили на небольшом, деревянном причале. Конечно, если произвольно раскинутые на водной глади и стянутые бечевкой бревна, можно было назвать причалом. Как только Квинт спустился с плота, паромщик тут же отчалил обратно. Конструкция была очень хлипкой и еле выдерживала вес юноши. Пока он дошел до скалистого берега накопительного бассейна успел промочить все сапоги. Деревяшки при шаге практически через одну уходили неглубоко под воду.

Если не считать невзрачного причала, то этот берег был практически копией того, что недавно покинул мальчик, его зеркальной копией. Практически такая же круто забирающая вверх лестница открывала путь к ещё одному тоннелю.

"Как крысы живут. — подумал Квинт — Это как же надо себя любить, чтобы так далеко забраться в темень и сырость, чтобы торговать ворованным добром. Если я потеряю схему, то назад я сам не выберусь. Я даже не знаю, сколько времени тут нахожусь".

Взобравшись по каменной лестнице, Хитрово прошел ещё через один короткий тоннель и в конечном итоге, достиг конца своего маршрута.

Тайный рынок, тайный город или деревушка По. Одним из этих трех названий использовали в народе, говоря о скрытом внутри воздушной скалы логове контрабандистов. Перед глазами мальчика предстал довольно необычный вид. Необычный для человека, который впервые спустился в подземелье. Целью визита Квинта являлось посещение хозяина "деревушки" — господина По.

Скупо освещенная пещера, не уступающая в своих размерах ранее преодоленному парнем бассейну, насколько хватало взора, была занята трущобами. Дома стояли невпопад и хаотично, где-то достигая высоты башен-домов Небограда, а где-то наоборот уходили еще глубже в землю. Выполненные из гнилых досок, бревен или иного другого хлама строения не внушали доверия своей устойчивостью.

"Ну хотя бы свет с потолка не синий.— подумал Квинт — Боже как же тут воняет. Я тут сдохну от влажности и духоты. Как они только тут живут?".

Блуждая по лабиринту трущоб Квинт, поймал себя на мысли, что его разглядывают жадными, хищными глазами. Публика тут была, безусловно, нелицеприятная. Толпами якшались вооруженные мордовороты, пьяницы попрошайничали на выпивку, а проститутки зазывали к себе под бок. Долгое время не видевшие солнца бледнолицые носильщики таскали груженные контрабандой тюки, а бедно одетые торгаши зазывали купить краденное по бросовой цене.

Казалось, местные жители, спали там же, где испражнялись. Босоногая малышня бегала по моче и дерьму обитателей, стекающих по узким улочкам трущоб. Домашние свиньи под присмотром детей, ели тухлые овощи и помои прямо с дороги. От разносившихся миазмов у Хитрово кружилась голова.

Квинт поймал одного из мелких босяков и за два серебра договорился с ним об услугах проводника в этом подземном "городе-саде". Через полчаса мальчишка вывел Хитрово к четырехэтажному зданию. Оно было расположено на деревянной набережной широкого водозаборного пруда, что стоял посередине лабиринта трущоб.

"Если они пьют отсюда воду, то нужно обязательно узнать, как они тут все не передохли от кровавого поноса" — подумал Квинт.

Молчаливый мальчишка, просто ткнул пальцем в здание и протянул открытую ладошку, требуя достойной платы за свои услуги. После того, как две монетки коснулись его, покрытой язвами руки, малец, сжав в кулачок свое богатство, умчался по витиеватым улицам трущоб.

"О! Тут даже калитка есть. — удивился Квинт — Ну сразу видно высокий уровень". Позвонив в висящий на воротах колокольчик, юноша стал ждать ответа.

Встретили его не очень доброжелательно — накинули сзади на голову вонючий мешок и приласкали по почкам для покладистости.

Неизвестные похитители были довольно сильны, поскольку с легкостью несли на руках Квинта. Ошарашенный от столь болезненного и стремительного приема он не мог полноценно встать на ноги и лишь касался пола кончиками дешевых кожаных туфель. Волокли его не долго, практически тут же с силой бросили на скрипучий стул. Тут же с его головы сорвали мешок.

Отплевываясь какой-то дрянью, попавшей в рот из мусорного мешка, Квинт огляделся. Он не удивился, что его притащили в подвал. Опять кристаллы вместо свечей и сильный запах плесени. Напротив него за грубым деревянным столом сидел человек.

Его лицо явно не было обременено интеллектом. С ног до головы он был покрыт непонятными татуировками, лысый маргинал, молча, смотрел на юношу своими хитрыми глазками.