Владыка мертвых легионов (роман закончен)

— Что ж, могу только порадоваться, что не рассматривал такой вариант изначально, хотя искушение было... Одна древняя мудрость гласит: одержи победу, готовя ее, и только потом, если надо, дерись. Вот только в случае с драгунами боя не избежать, и одной победы самой по себе будет недостаточно. Нам придется еще и захватить некоторое число крестьян, которые обработают наших "рекрутов"... Ты сможешь их научить, если что? Я не вникал в рецепты, но работы там немеряно.

Альта усмехнулась:

— Угадай с первого раза, кто готовил твоих телохранителей к долгой службе... И да, работы прорва, притом неприятной, но ничего сложного.

— Что ж, тогда выступаем.

* * *

Путь к соседней деревне был неблизкий — восемь верст через поля и овраги. По большаку было бы сподручней, особенно если карету взять, но путь был бы длиннее, а моя пехота передвигается что по полю, что по дороге — один фиг, так что карета никакого выигрыша по времени не давала, скорей наоборот. Да и на тракте можно встретить кого не следует, а у нас все-таки попытка диверсионной операции.

Я только экспромтом прихватил с собой баклагу с двумя килограммами пороха: если дело пойдет туго, можно будет просто послать вперед пехотинца с порохом в заплечной котомке, а дальше Альта либо взорвет его серной пулей, либо подожжет огненным шаром.

Мы одолели эти восемь верст часа за три. Пехота и Альта могли бы и быстрее — слабым звеном оказался я, два года в тюрьме все еще аукаются мне. Ну да ничего, придет время — и они аукнутся еще и паладинам.

Деревня встретила нас тишиной и темнотой. Заклинание сумрачного зрения позволило нам худо-бедно видеть — не так, чтоб очень, но кое-что мы в темноте различали.

Наша пехота производила довольно значительный шум, не так, чтоб очень громко, но в ночной тишине более чем достаточно для преждевременного обнаружения, потому мы оставили их в небольшом садике, в пятидесяти шагах от ближайшего дома. В нужный момент они просто пойдут в атаку, надо только как-то повернуть ход событий в нашу пользу.

Мы с Альтой благополучно подобрались поближе — в этой деревне тоже нет собак, так что учуять нас некому. Спрятавшись за небольшим амбарчиком, мы составили примерное представление о раскладе.

Драгуны заняли не то восемь, не то девять домов, это сразу стало ясно по большому количеству лошадей, привязанных у сараев, амбаров и хлевов, а также в садах. Каждый дом охранялся одним часовым, эти часовые бродили туда-сюда, сидели на крыльце или сбирались по двое-трое, чтобы словцом перекинуться.

Я заметил, что крайний дом стоит фасадом не на улицу, а в сторону от остальных, и часовой там спокойно сидит на крыльце в обнимку с какой-то миниатюрной алебардой длиной метра в полтора, или, может, то секира у него.

— Альта, — шепнул я, — а ты можешь поджечь предмет на расстоянии, не бросая огненного шара?

— Если недалеко. Или если на предмет заранее нанести рунный скрипт. Есть план?

— Есть... Ты подготовишь баклагу с порохом, я проберусь на ту сторону и уберу часового, подброшу мешок к стене дома — будто он там и раньше лежал. Дальше либо пошлю часового убивать остальных, либо еще как пошумлю. Когда сбежится побольше народу — подожжешь порох.

— Хм... Дельно, — одобрила Альта. — Сейчас схожу за баклагой.

Она скрылась во тьме, а я снова порадовался, что в деревнях не держат собак: в противном случае черта с два мы гуляли бы по чужим дворам, как по своим собственным. Строго говоря, это сыграло на руку не только нам. Наличие собак могло бы помешать и культу Изначального провести свои операции во многих местах без сучка и задоринки. Но увы — боясь эфириалов, превращающих все живое в своих носителей, крестьяне стараются иметь как можно меньше органики для них, и это было бы разумно, если б угроза исходила только от эфириалов.

Альта вернулась через пару минут с баклагой, на которой я различил слабую руну.

— Вот. Ты подашь мне какой-то сигнал?

— Не факт, подбросив порох, я спрячусь где-то, а ты просто дождись удобного момента, чтобы взрывом зацепило побольше. И сразу после этого двигай в атаку пехоту, а мою охрану отправляй вон к тому дому.

Я огородами пробрался подальше, перешел на другую сторону улицы и снова скрылся в огородах, затем двинулся в обратном направлении. Тихо крадучись под окнами, я слышал храп селян, довольно беспечные люди, однако. Это их присутствие драгун так воодушевило?

Впрочем, один из домов был явно пуст, даже из хлева не доносилось ни звука, второй и вовсе заколочен: многие ушли в Кортанию, наверняка по деревне полно брошенных жилищ.

Под окнами дома, откуда доносился мощный храп двух десятков глоток, я пробрался на цыпочках и в три погибели, но сумеречное зрение позволило мне сделать это без шума. Выглядываю из-за угла, уже сформировав три эфирных копья: часовой сидит на крыльце и дремлет, видимо, клюет носом. До чего же беспечные люди...

Я вогнал в него все три копья одновременно, и часовой, захрипев, свалился с крыльца набок. Ему хватило: обычные люди, генерируя куда меньше эфира, нежели маги, и для магии обратнонаправленного эфира намного уязвимее.

Я старательно нанес на тело три руны, скрипт сразу же заработал, потому что мертвец сел и попытался повернуть ко мне голову. С первого раза ему это не удалось — он сидел спиной ко мне.

— Иди в дом, убей всех остальных драгун и сиди там, убивая всех драгун, которые туда войдут, — шепотом приказал ему я.

Мертвец поднялся, сжимая в руке странное оружие типа очень маленькой алебарды, но с курком и крючком, и вошел в дверь. Я сразу же бросил баклагу с порохом на крыльцо и тихо двинулся прочь. Из окна послышался звук удара, вскрик, затем возгласы и новые удары. В тот момент, когда я уже скрылся за соседним домом, внутри бахнул выстрел, потом еще один — а потом во всей деревне начался Содом и Гоморра.

Ночная тишина сменилась шумом, гамом, визгом и ржанием коней. Укрывшись на чердаке одного из амбаров, я видел даже, как мимо меня пробежала пара человек в одном исподнем, явно намереваясь спрятаться в саду или в кукурузном поле.

Затем заиграли боевую тревогу горны, загрохотали кованые сапоги, раздались команды сержантов: судя по всему, сейчас начнется. Основной центр шума и бряцанья оружием все приближался: должно быть, драгуны поняли, где именно произошло "чэпэ", и теперь собирались у крайнего дома.

Команд и возгласов я разобрать не мог — язык похожий, а все же не такой. Затем уже более спокойные голоса, но с истерическими нотками — а потом рвануло.

Сидя на чердаке, я вынул из кобуры револьвер и взвел курок — просто на всякий случай. Не прошло и десяти секунд, как крики раненых взрывом потонули в какофонии начавшегося боя, а затем почти сразу беспорядочную стрельбу перекрыли вопли "нежить, нежить!"

Из моего укрытия я видел часть огородов, по которым побежало десятка два или три людей — кто полуодетый, кто в исподнем, кто с оружием, а кто и без. Разгром драгун занял всего одну минуту от взрыва и до того момента, как бравые кортанские солдаты начали разбегаться.

Я выждал для верности еще минуту, выглянул, не заметив угрозы, спустился с чердака и почти сразу отыскал своих четверых телохранителей — почти там, куда велел Альте их отправить.

Осторожно продвигаясь огородами, я заметил на улице пикет из четырех "пехотинцев" — видимо, Альта уже перекрывает улицы.

Вскоре я нашел и ее: Альта заняла позицию в узком пространстве между домом и сараем, перекрыв оба подхода пехотинцами, и отсюда руководила остальными силами.

— Ситуация? — спросил я.

— Уже все. Сопротивления практически не было, вся рота разбежалась, кто пешком, кто верхом, стоило мне появиться. Жаль, лошади разбежались тоже. Сейчас надо прочесать округу — найти спрятавшихся драгун, а потом и крестьян.

И мы прочесали, но без особого успеха: кто мог убежать, тот уже убежал. Нашими пленниками стали только двое драгун, спрятавшихся под кустом на межевой полосе. Один из них был контужен и ранен — перебита нога, в одном ухе спекшаяся кровь — а второй его не бросил. Оба были только в штанах, сапогах и исподних рубашках, но здоровый сразу же запросил пощады, обещая выкуп, и мы поняли, что перед нами — дворянин и офицер, то есть командир роты.

На самом деле, стоило нам провести более обстоятельный допрос в одном из домов, выбранном нами в качестве опорной точки, оказалось, что они оба офицеры, дворяне и братья: контуженный — старший, капитан роты, младший — лейтенант.

— Ну тогда ясно, отчего все так легко вышло, — заметила Альта. — Взрыв вывел из строя командира, а его заместитель, вместо того, чтобы принять командование, предпочел спасать брата. Ну а у лишенной командования роты шансов, конечно же, не было. Что делать с ними будем?

Я задумчиво забросил ногу на ногу.

— Да толку с выкупа... Все равно нам деньги не нужны, что требуется — берем сами, что сами взять не можем — того нам и за деньги не продадут... — младший при этих словах побелел еще сильнее, чем раньше. Я посмотрел на него почти в упор и улыбнулся: — зато мне нужен почтальон. Я напишу письмо твоему королю, ты его отнесешь, а потом принесешь мне ответ. И тогда я отдам тебе твоего брата. Понял?

Он кивнул.

Письменные принадлежности нашлись в доме, где остановились офицеры, а Альта, как оказалось, свободно владеет кортанским, так как он — ее родной язык.

— Итак... Я, великий Рэйзель лин Фаннард, Владыка Мертвых, господарь и повелитель всей земли от того места, где начинается граница Кортании, и докуда мне будет угодно простереть мои владения, сообщаю сим письмом, что крайне недоволен вторжением кортанских солдат в мои края, но предполагаю, это было сделано непреднамеренно. Заодно напоминаю, что кортанские инквизиторы, действующие в моих владениях без моего мандата, будут расценены так же, как и кортанские драгуны. То есть, как объявление войны. Подпись, дата. Печати у меня пока нет, но могу приложить к письму чью-нибудь говорящую голову... Ладно, шутка. А хотя...

Я осмотрел донце рукоятки своего револьвера — на нем оказался выбит герб, видимо, вир Кайлаксов. Я налил на конверт, сделанный из размеченного листа бумаги, лужицу воска и припечатал рукоятью.

— На случай, если Симеону первому покажется странным, что письмо скреплено именно этой печатью... Поскольку я прервал род Кайлаксов лично, то, полагаю, что могу воспользоваться их гербом как печатью. А теперь найди себе коня и дуй в свою Кортанию. И постарайся вернуться с ответом до того, как мне надоест возиться с твоим братом.

Лейтенант бросил последний взгляд на брата, взял письмо и поспешно ушел.

— А с этим что? — спросила Альта.

— Ничего. Отыщем крестьян — приставим к нему кого-нибудь.

Крестьян нам пришлось чуть ли не выковыривать из подвалов и амбаров, но некоторых мы нашли прямо под кроватями в их домах. Альта при помощи пехоты согнала на площадь перед храмом найденных людей — всего человек сто пятьдесят. Я к тому времени обыскал все дома, где остановились драгуны, и собрал оружие — порядка шести сотен единиц, начиная с сабель и палашей и заканчивая пиками, пистолетами и ружьями. Драгунское ружье — та самая мини-алебарда с курком, довольно оригинальное оружие, которое после выстрела можно использовать в рукопашном бою. Таких нашлось штук пятьдесят, а всего в наши руки попал целый арсенал.

С трупами получилось хуже. Драгун погибло почти шестьдесят человек, но пригодной к бальзамированию и дальнейшему использованию оказалась едва ли половина. Взрыв убил многих, оторвав им руки и ноги, значительная часть, погибшая под алебардами моей пехоты, оказалась в еще худшей сохранности: с тела, разваленного от плеча до пояса рубящим ударом тяжелого лезвия, проку мало.

С крестьянами я решил говорить, сидя на коне, чтобы смотреть на них сверху вниз, для чего Альте пришлось вести моего коня под уздцы. Правда, это оказалось лишним: крестьяне и так валялись на коленях, вымаливая пощаду если не себе, то хотя бы своим детям.

— Замолчите все и слушайте, — велел я им. — Я — не какой-нибудь некромант, а великий Рэйзель лин Фаннард, владыка и хозяин этой земли. Король покинул вас на произвол эфириалов, порчи и чужеземных проходимцев, потому теперь я тут верховный правитель, а вы — мои подданные. Все желающие могут прямо сейчас удрать в Кортанию навстречу нищете и голоду — держать вас подневольно не буду. А кто желает пережить смутные времена без потерь и в безопасности под моей защитой — тот будет служить мне и выполнять мою волю.

Крестьяне, уже приготовившиеся к самому худшему, встретили мои слова бурными изъявлениями радости и заверениями в верности, некоторые даже попытались на четвереньках подползти к моему коню с явным намерением целовать мне ноги, пришлось припугнуть их шагнувшим вперед телохранителем.

Дальше все пошло по плану. Под руководством Альты и под присмотром немигающих пехотинцев люди с самыми крепкими нервами принялись потрошить трупы, а менее стойкие и женщины стали готовить раствор для бальзамирования, благо, рецепт не содержал ничего экзотического: соль, вещества для дубления кожи, какой-то лак и тому подобные ингредиенты.

Как я и ожидал, некоторые все же воспользовались возможностью и удрали, оказавшись не под надзором, но большинство осталось, более того, к утру крестьян оказалось еще больше, чем было, не считая детей. Многие спрятались так, что мы отыскать не смогли, или просто разбежались. Однако, узнав, что некроманту-захватчику нужны живые подданные, а не мертвые, повылезали, здраво рассудив, что риски, связанные со сменой власти, не так велики, как бегство в чужие края, где их точно никто не ждет. Впрочем, почти все оставшиеся были с детьми, многие еще и со стариками — они просто не могли бежать. А вот те, кого не обременяли дети и старики, в большинстве своем предпочли слинять, рассчитывая на то, что не пропадут.

До утра я преспокойно выспался в самом лучшем доме, пока Альта занималась пополнением нашей армии, а к утру все уже было готово, мне осталось только наложить руны, к тому же Альта уже подняла нескольких.

Попутно я выяснил, что Рэйзель — тот еще жучара, Альту он научил поднимать мертвых с использованием "своих" рунных цепочек, то есть все, поднятое Альтой, автоматически переходило во власть Рэйзеля. Своих собственных рун Альта попросту не знала и, как она же мне и призналась, в огромной библиотеке Рэйзеля не нашлось ни единой книги или руководства о том, как создать собственные "руны власти", а в тех местах, где вроде бы должны были быть такие руководства, обнаружились отсутствующие страницы.

— И это еще одна причина, почему я его недолюбливала, — прозрачно намекнула Альта.

— Да уж, совсем некрасиво с его стороны, — заметил я. — Впрочем, для меня уже давно не новость его к тебе отношение.

— Надеюсь, ты учтешь его ошибки... мастер.

— Учту, — кивнул я, — но исправлять не буду. Что же касается нас — то, как я уже тебе честно и откровенно сказал, я не гарантирую, что когда-либо дам тебе самостоятельность. Просто потому, что ближайшие лет пятьдесят, а то и семьдесят ты будешь мне необходима, а потом... потом я, вероятно, просто привыкну к тебе. К хорошему привыкаешь быстро и сильно, знаешь ли, к тому же, мы неплохо сработались, как мне кажется.