Оборотень среднего звена

Врезался сходу Тимур в Буратино, и понял. Как в стену въехал, тот и не шелохнулся особо. Сразу у Караева возникли ощущения не из приятных — ударился сильно об иностранца корпусом и башкой. Но он ощущениям этим значения серьезного не придал. Учел только, что впредь врезаться в дядю этого точно больше не стоит. Отскочил от него сразу же на несколько метров. И вновь тело свое бросил вперед и сверху двумя лапами ему по туловищу вмазал. Буратино удар лапами на себя спокойно принял, чуть присел, выпрямился и назад от Тимура отпрыгнул. И не отпрыгнул даже, а скакнул так, что Караев ему невольно позавидовал. Метра так на три — четыре иностранец спиной назад прыгнул. Не особо с виду напрягаясь при этом.

Тимур на иностранца посмотрел испытующе, паузу сделал. Слишком легко Буратино с Тимуром обращался, без натуги. Даже защиту никакую не предпринимал, как будто соперника своего хищного в серьез не воспринимал вовсе. Караев пошел по кругу пытаясь зайти иностранцу с правого бока. Иностранец этому маневру никак не удивился, лишь вслед за перемещениями Караева чуть телом левее разворачивался, чтобы не боком к Тимуру стоять, а лицом больше. Прервав вдруг свое движение, Тимур неожиданно с места швырнул себя к Буратине и уже в прыжке врезал ему правой лапой по лицу.

Чужак голову спокойно в плечи втянул, подбородок к груди прижал и на плечо левое удар тигриной лапы принял. Когти Караева проскрипели, проскрежетали по неорганической конечности, не причинив Буратине никакого вреда.

— Информация о боевых возможностях объекта собрана — вдруг спокойным голосом произнес Буратино. И врезал левой ногой Тимуру по правой передней лапе. Что-то хрустнуло. Караев взвыл от боли и еле успел отскочить от повторного удара той же ногой по левой передней лапе изнутри.

Вот тебе и правша блин, мелькнуло у Тимура. Левой ногой лупит, как правой рукой пощечину бьет. Лапа сильно пока не болела, азарт боевой сказывался, но холодеть чуть-чуть уже начала. Повредил мне что-то гад кибернетический, озабоченно думал Караев, одновременно пытаясь не дать Буратине сократить расстояние между ними, в зал наверно теперь месяц ходить не смогу. И самому от таких мыслей смешно стало — судя по бойцовским сноровкам иностранца — до зала Тимуру отсюда было как до Китая в неудобной позе.

Тут Буратине видимо надоело в кошки мышки с Тимуром играть, он внезапно очутился прямо напротив тигриной морды. Первый удар Караев увидел, отскочил. Второй на подходе ему уже с локтя железного прилетел прямо в нос. Опять что-то хрустнуло, потекло, но Тимура это не волновало. Караев второй раз за неделю находился в приличном нокдауне. Тимур подплывал, пятился, опираясь при этом больше на задние лапы, стараясь как можно скорее восстановить координацию и тактическое восприятие окружающей обстановки.

Буратино ему это сделать не дал. Подошел к оборотню, схватил стальной кистью за шерсть на башке, резко припечатал его мордой к полу. И был отброшен автоматной очередью назад на несколько метров.

Гриша стоял за лежащим, обессиленным Тимуром и прицельно расстреливал из калаша голову и верхнюю часть туловища Буратины. Губы у Григория при этом были плотно сжаты, а глаза красными сосудами багровели на чуть бледном лице. Иностранцу такой разговор совсем не понравился. Он бросился за стеллаж. Григорий, продолжая стрельбу одиночными, и не меняя положения тела начал обходить стеллаж с правой стороны, как до этого делал Тимур, только без автомата.

Буратино пытался спрятаться за стеллажами, но Гриша доставал его и там. Тут он бросил Тимуру — перезарядка, ты как?

А вот теперь настал тот момент, когда необходимость сменить магазин и прервать стрельбу возникла не у твоего врага, а у твоего союзника, друга. И те секунды, которые уйдут на смену магазина могут изменить картинку боя вновь в не лучшую для тебя сторону.

Не осталось у Тимура времени, чтоб решения принимать, настраиваться, с духом собираться, вспоминать жизнь нелегкую, плакаться на судьбу самому себе, кашлять по тигриной привычке и так далее. Нужно было всего лишь дать возможность другу Грише, спасшему только что жизнь Караеву, быстро перезарядить оружие. Чтобы размазать, наконец, неубиваемого и сильно вредного Буратину.

Оборотень полностью отключил человеческий разум Караева и удалил его из сознания.

Пустой магазин упал на бетонный пол. Тигр прыгнул навстречу немного потерянному от принятых пуль врагу, снес его, и они, сцепившись, покатились по полу, сметая стеллажи, коробки, контейнеры и прочую нехитрую складскую утварь.

Стрелок вставил в автомат новый магазин, отвел затвор до отказа и отпустил его. Тигр рубил, долбил обеими лапами врага, забыв про собственные увечья и боль. Заклятый агрессор уже почти пришел в себя и пытался отшвырнуть оборотня от себя.

— Тимур, назад! — тигр услышал знакомый голос и последовал его указанию, как бы ему и не хотелось в этот момент разорвать ненавистного врага.

Освободившись от неожиданно упорного и выносливого тигра, иностранец попытался встать и моментально оказался под жестким непрерывным огнем. На этот раз стрелок не стал церемониться и израсходовал в иностранца весь рожок за считанные секунды.

— Пустой!

Тигр прыгнул на врага. Он уже не собирался больше останавливаться или прекращать схватку. Поддержку ему дали, остальное он уже должен сделать сам. В смысле доделать, убрать заклятого врага.

Иностранец пытался восстановить координацию, способность быстро двигаться и менять направления атак, своевременно применять защиту. Он бы это сделал и без дополнительной помощи, но ему нужно было время. Совсем немного — минут тридцать сорок для полного восстановления контроля над собственным неорганическим телом. С вполне себе человеческим живым мозгом.

Воспользовавшийся замешательством врага, тигр просто разнес его голову вдрызг. После чего Буратины не стало.

У человека все реально заменить. Кроме мозгов. Их нельзя поменять на машину, компьютер. Во всяком случае, враг такой технологией не обладал. Но при этом враг желал остаться человеком, а без мозгов это было бы нереально. То был редкий случай, когда наличие мозгов только навредило их обладателю.

Рука болела очень сильно. А Тимур боль не любил. Особенно зубную, ее вообще было терпеть невыносимо. Боль от сломанной конечности была, конечно, не такая жуткая как зубная (особенно когда нерву хана), но все равно крайне неприятная. Заглушала она даже боль от сломанного носа, который Тимуру в схватке только что подправили. И в зал теперь походу месяц не ходить. Это тоска вообще.

А еще жрать хотелось так, что даже американская забегаловка бы подошла. Но Караев ответственный был и понимал, что в первую очередь надо помощь медицинскую получить, ну а булочки, а булочки потом. Гриша припер какие-то спортивные портки, кое-как на Тимура натянули и сели на лавочку рядом с ангаром. Буратино без башки остался в ангаре лежать. Надо было Папу Карло больше слушать, высказался по этому поводу тигр, не хрен с котом Базилио зарубаться, без мазы это. Тимур не совсем был с данной постановкой вопроса согласен. С Буратиной он бы сам не справился. Без Гриши — точно нет.

— А ты как в ангар то зашел, Гринь?

— Не знаю, как у вас у москвичей, а у нас на районе не принято своих бросать. Тем более, когда на них Буратино всякие беспредельные лезут.

— А калаш откуда?

— У Дорофея из машины тиснул, когда ты с ним на травке толковал.

Тимур посмотрел на Гришу. Еще раз подивился размаху его души и прочим дружеским свойствам.

— Не хочешь, Гринь, до Владика со мной прошвырнуться? Браконьеров в чувство привести?

— Почему нет? Можно и сгонять. Шмотки только теплые надыбать надобно, а то там холодно слишком.

— Это, вообще, не вопрос. Там контора серьезная все решит. И с барахлом, и с премией.

Эпилог

Вечер пятницы завсегда на Объекте очень суетным был. Особливо для господ арендаторов. Хотели они видно побольше денег в конце недели заработать, чтобы, значит, в выходные их весьма продуктивно потратить. На безделицы всякие. Кто на продукты вкусные, кто на шмотки модные, кто на машины новые. У всех приоритеты разные. И возможности тоже.

Тимур один по пятницам не суетился, за обстановкой только наблюдал спокойно. Объект никуда не уедет, а вот арендатор может соскочить, уехать с территории без оплаты, кинуть, проще говоря. На то охрана и имеется, чтобы о подобных поползновениях Тимуру сообщать. Ну, и если авария какая, то Ваня Громов разберется сразу, разрулит. Заварит, закрасит, заделает. Короче, не жизнь, а лафа на постном масле. Хочешь себе ходи, а хочешь — беги. Никакой в принципе разницы.

На работу Караев приехал часа в три дня. Сотрудники подбежали, стали Тимура осматривать, расспрашивать, дескать, что с рукой, что с рожей. Караев отмалчивался скромно. Сказал Ване только, что упал, подскользнулся, очнулся — гипс. Оригинально, в общем, ответил Ивану Тимур.

Гипс наложили в той же больнице, где и Наталья Рыкова лежала. Можно было и не накладывать, врач рентгенолог сказала, что трещина всего лишь маленькая. До свадьбы заживет. Такой ответ Тимура, конечно, не устраивал. У него-то свадьба уже была и больше не предвиделась. Что-же ему теперь всю жизнь в гипсе ходить. Через неделю выкину гипс этот, решил Тимур, как-никак анатомию в физкультурной академии изучал год целый. Не ходил, правда, на лекции и семинары, где ее преподавали. Но изучать изучал.

С носом Караев делать что-то врачам запретил категорически. Сказал, что чихать очень любит. С детства. Поэтому в нос попросил себе ничего не класть и тем более не совать.

Зашел к капитану Наталье в палату. Навестить, проведать, рассказать о событиях недавних. Наташа порадовалась приходу Тимура, чаем его угостила, накормила печеньями, зефиром всяким и фруктами. У Тимура то с собой не было ничего из съестного. В больницу брать с собой не велят, карантин, понятное дело. Так он, во всяком случае, Рыковой объяснил.

Наталья вообще очень веселая была. Как будто не на койке больничной неделю пролежала, а в отеле заграничном у моря. Караев ненароком спросил у нее по поводу Витька. Аккуратно так, вежливо, мол, с Виктором как, встречаетесь по-взрослому или нет. Наталья такому вопросу не расстроилась, а даже, наоборот, сильно обрадовалась. Воодушевилась очень. Сказала, что скоро с Виктором свадьба у них, и Тимур со стороны Витька свидетелем будет.

Тимур, ясное дело, Наташу поздравил, а сам расстроился немного. Даже не немного, а сильно так напрягся. Это теперь Виктор — лис хитрый под эту дудку попросит зарплату увеличить. Мол, жизнь семейная, хозяйство там, детишек надо. Необходимо срочно бюджет на следующий год утвердить, решил Тимур, и Витьку потом сказать, что бюджетом такие увеличения расходов по заработной плате не предусмотрены. Срочно не то слово, тигр вмешался даже, а то родное предприятие из-за Витька и сантехника того нового по миру пойдет. Вместе с холдингом. Не выдержит нагрузки возросшей финансовой.

Тимур бережно Наталью приобнял, в щечку чмокнул и пообещал все необходимое для их молодой семьи сделать. А мысленно добавил про себя, что через год не ранее. Когда арендные площади все сданы будут.

К шести часам Караев заехал в гости к Соболеву на Мясницкую улицу. Ну как в гости. Оказалось, что на совещание. В кабинете у Соболева помимо Андрюхи сидели Василич и еще некий господин средних лет и подтянутой бодрой наружности. Представился он Караеву Владимиром Ивановичем Федорцовым, полковником одной серьезной спецслужбы. Коллегой Василича, короче.

— Ну, Тимур Вадимович, нагородил ты дел — Василич как будто внешне грозен был, но Тимур видел, что доволен крайне Белов поступками Караевскими — угомонил резидента вражеского со всей его стаей.

— Он разведчик, что ли западный? — поинтересовался Тимур, хотя и так все ясно было.

— Не просто разведчик. А куратор целой сети, которая в нашей стране зловредную деятельность развернула — строго произнес Василич. Тимуру даже холодно стало. Будто циклоны лихие со стужами опять на столицу набросились — через всяких гадов и предателей местных приобретали они имущество в нашей стране и воду мутили. Но это так второстепенная задача у них была. В первую очередь секреты наши выпытывали, чтоб у себя их применять. Против нас, прежде всего.

— А меня они хотели заграницу отправить. По контейнерам распихать — это я уже в ангаре понял, когда с Буратиной этим кибернетическим столкнулся.

— В отношении тебя, Тимур, этими вражескими элементами специальная операция была задумана. Доктор этот — тут Василич на мгновение от Тимура глаза отвел, неудобно ему вроде стало, Тимур поразился даже его такому непривычному поведению — Понедельников, нехороший человек, прямо скажем, работал при нашей организации и был в курсе про некоего оборотня, который в тигра перекинуться может. Единственное — не знал доктор, кто конкретно оборотнем этим является. Потом Понедельников продался резиденту этому и поведал ему о твоих способностях. Это мы, правда, недавно совсем узнали. Ну и стали они инсценировать известные уже тебе убийства, так как понимали, что мы по этому поводу в первую очередь с тобой свяжемся, и засветишься ты перед ними. Так и вышло. Потом резидент этот в ангар тебя с Натальей заманил, но там обломалась его команда сильно. Ну а дальше уже они экспромтом занимались — то тигру зелье подсыпали, то тебе лекарства вкололи. Хотели контроль над тобой получить. А ты ведь у нас такой, хрен проконтролируешь. У меня бы спросили, я бы сразу им сказал, что тобой пытаться управлять пустое занятие, только время понапрасну тратят, изводят ресурсы — тут Белов совсем Тимура поразил — улыбнулся во весь оскал и рассмеялся весело, радостно даже.

Странно даже, я то думал, что полностью подконтрольный всегда, удивился Караев, то холдинг меня контролирует, то жена, родители понятное дело, ну и родной куратор, без него никак.

Василич остановился наконец, сурово глянул на Караева и подвел итог — но теперь мы их этих ресурсов лишим, и наместников их на нашей земле, таких как Колыванов, куда надо упрячем. Уже занимаемся.

Тимур вспомнил о телефонном разговоре с другом Гриней. Гриша позвонил днем Караеву и рассказал, что 'на районе куча спецслужб всяких, больше чем самих людей, и чихвостят они все структуры районные по чем зря'.

— А что ты, Тимур, сам думаешь, о том, что произошло? — это полковник, который Владимир Иванович, уже в разговор вмешался.

— Да известно, что — у Тимура в отношении этой ситуации вообще вопросов не возникало — у граждан этих заграничных много чего есть, да им только мало. Хотят все под себя загрести, чтобы над целым миром власть иметь. Ну и оборотня заодно распотрошить, изучить, и в своих технологиях полученные знания применить — ну это Караев, понятное дело, уже от Буратины услыхал.

— Все верно, в принципе, — согласился невозмутимый Федорцов — ты слишком ценный товарищ. И для них. И, честно тебе признаюсь, для нас тоже.

Тимур поднапрягся немного, вспотел. Не хотелось бы, чтоб родные государственные органы тебя на органы в банки, склянки разложили. В кабинете повисла тишина. Даже Соболев улыбаться перестал.