| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ну, вот видите, пригодилось же, — ушел от ответа Витковски.
— Так, может, Вы все-таки поясните мне, что происходит? — Макс умел быть настойчивым.
— Как мне успели доложить мои люди, идет охота на Вас. Да-да, не удивляйтесь, Вы ведь — птица высокого полета. И не только мы знаем, что Вы оказались в нашем госпитале. Ну, то есть, у польского отделения Красного Креста. И не только мы, вероятно, имеем к Вам, точнее, к Вашим шефам кое-какие предложения. Так вот, вначале на Вас пытались... как это у вас говорят — "наехать"? Пся крев, ваш новый язык после 90-х стал совершенно босяцким. Так вот, на вас пытались "наехать" люди УПА. Ну, может, не конкретно украинские хлопаки, возможно, это были специалишьты американьски.
— Для америкосов что-то они слишком уж простоваты были... — Макс усмехнулся.
— Если бы у них было задание Вас, как у вас говорят, завалить — они бы даже не приближались до Вас, пан Макс. Пуля, как то пшисловье — дура? Вот-вот, снайперскую винтовку с глушняком и за километр Вам в лоб. Вот и решение проблем. Но Вы нужны не как труп, Вы нужны, как источник. Ну и, возможно, как козырь.
— Какой еще козырь?
— Козырь в возможных переговорах. Вы что, не понимаете, что Америка и Россия столкнулись лбами здесь, в Украине, и пока что мы, поляки, имеем здесь свой интерес. Поэтому сейчас мы как бы нейтральны — ни к Путину, ни к Обаме мы не имеем больших симпатий. Но мы понимаем, что если американцы разинули свой рот... В общем, наши правители считают, что Америка скоро может предъявить Польше свои права на Украину. Просто пока Вашингтон выжидает, смотрит. И Польша может иметь дело с Россией, потому что с Путиным можно договорится. Крым вы себе забрали, думаю, Харьков, Донбасс, Криворожье с Днепропетровском, а также Мариуполь тоже скоро отойдут России. Президент Тимошенко — рациональная дама, она поймет, что лучше сикора в рукаве... то есть, синица, по-вашему. Да и газ нынче дорог... — Витковски засмеялся.
— Пан Витковски, давайте оставим на время в покое геополитику. Вы мне скажите — кто СЕЙЧАС хочет со мной, так сказать, встретится? — Максиму уже стал надоедать словоохотливый поляк.
— Какой Вы... Сейчас, — поляк тоже выделил это слово, — за Вами охотятся бандиты. На Львов наступают регулярные украинские войска, но они работают по площадям и особо в бой не рвутся. Львов — укрепленная крепость, а взять его без разрушений и больших жертв среди мирного населения не получится. Тимошенко это понимает, ей не нужна слава "Кровавой Леди". Да и брать его пока незачем, тем более, что Польша неоднозначно дала понять, что претендует на этот город. Мы потихоньку выкуриваем отсюда УПАшников, отстреливая самых бесноватых бандеровцев. Мы сегодня контролируем Львов, хотя делаем вид, что город занят повстанцами. И мы оставили здесь какие-то их силы — для демонстрации. А украинцы делают вид, что осаждают Львов и борются с сепаратистами-террористами. Но сейчас здесь появились Вы...
— И что? — Макс еле сдерживался.
— А то, что кое-кому пообещали денег за Вас. Ну, то есть, Вас должны доставить к нашим друзьям либо те, либо эти. Хотя, что там бандиты, что там. В украинской армии тоже полно всякого быдла, мотлоха... Ну, эти бандеровцы — то всегда было дранье... сволочь, но теперь и в украинской регулярной армии полно бандитов. Набрали эти добровольческие батальоны, из тюрем даже вербовали... Кротко если сказать, то есть такой батальон "Шахтерск". Волонтарский... добровольцы, то есть. Точнее, был батальон, но не так давно его расформировали. Потому как даже среди тех бандитов, которых набрали в эти волонтарские батальоны эти хлопаки из Донбасса оказались совсем уже, как то у вас кажут, одморозовы. Отморозками. Такое вытворяли, что даже не могу рассказать... Грабили, насиловали убивали, причем, не только в семьях бандеровцев, тех, кто в УПА ушел, а всех подряд. Своих, чужих — всех. Тот батальон расформировали, некоторых даже выгнали из армии. А из остатков сформировали роту, называется "Торнадо". И вот командиру той роты, Руслану Онищенко дали денег, чтобы Вас, пан Максим, взяли в плен.
— Так если это украинская армия, а я — украинский журналист, то как они меня возьмут в плен? — удивился Макс.
— О, так Вы, видно, давно своих коллег не читали... Последние новости не смотрели? — Витковски удивленно посмотрел на Зверева.
— Ну, я больше общую прессу читал, память восстанавливал...
— Ну... надо было почитать, что про Вас пишут...
— А что про нас пишут? — Максу стало интересно.
— А пишут, что Вы добровольно перешли к повстанцам, что пишете про Украину гадости. Что украинскую армию поносите и выдаете все секреты...
— Да какие у меня могут быть секреты? — Макс даже руками развел.
— Вы — медийная персона, Вас скомпрометировать — и можно играть хорошую игру. Толпа поверит сейчас всему, что им журналисты надуют в уши, а Вам придется потом отмываться. В общем, Вас должны выкрасть, но по дороге как бы... потерять.
— Понятно, а потом я объявлюсь там, за океаном?
— Не обязательно. Возможно, гораздо ближе, скажем, у нас.
— Так я и так у вас! — не понял Макс.
— Не, то Вы у НАС. А то будете у нас. Ну, то есть, в Польше. Но не в НАШЕЙ конторе. А в Польше тоже разные есть интересы и разные люди, — Витковски улыбнулся, но улыбка его была грустной.
Но в это время на столе зазвонил телефон. Поляк вздрогнул. Видимо, чего-чего, а этого он не ожидал.
— Пся крев, телефоны же не работали... Звонить могли только те, кто... — Витковски потянулся к столу и снял трубку, приложив ее к уху. Что ему там говорили, слышно не было, но самообладание, похоже, поляк потерял окончательно. Минуту он слушал, потом положил трубку.
— Pu?apka na myszy... — пробормотал он.
— Что? — не понял Макс.
— Ловушка на мышей... Мы попались, как дилетанты.
— Кто нас тут достанет? Это же бункер — ядерный заряд не пробьет! - Макс засмеялся.
— Ядерный заряд не пробьет. А зачем? Достатнё пустить газ в вентиляционную систему. На автономной мы долго не протянем, да и не проверяли мы, как она работает... Думали пересидеть и потом перебраться в спокойное место... — Витковски был просто раздавлен.
— А кто звонил-то? — Макс был спокоен.
Поляк поднял глаза на Максима.
— Звонил человек, у которого я покупал этот бункер. Из украинского СБУ. И он сказал, что нам лучше выйти самим. Тогда нас не потравят газом. Им нужны только Вы, Максим.
— Так чего ж Вы грустите, пан полковник? Или Вы еще не дослужились? — Зверев не удержался, чтобы не поддеть поляка.
— Видно, уже не дослужусь... Вряд ли эти бандиты оставят нас в живых — мы лишние свидетели. Таких зачищают...
— Ты, полковник или кто ты там, главное, не ссы. У меня есть план. Давай, ответь им, что мы выходим, а сами будем делать вот так... — и Зверь стал инструктировать поляка и его людей, введя в действие план, который моментально вспыхнул в его мозгу.
И сам удивился тому, что еще пару минут назад он об этом плане и не догадывался...
Глава двенадцатая. Выстрел из будущего
Известный российский писатель-фантаст Василий Звягинцев в своих книгах часто ссылался на притчу о китайском генерале, которая отражает теорию о кармической последовательности наших поступков и влиянии будущего на наше настоящее. "Этот полководец проиграл так много сражений потому, что не был соблюден должный ритуал его похорон" — говорит эта притча.
То есть, наши поступки в будущем влияют на наше прошлое. Мысль материальна! Мы только думает о том, что мы будем делать, а наши еще не сформировавшиеся решения уже формируют наше настоящее и каким-то образом оставляют след в нашем прошлом...
Китайцы мудры. Они вообще не от мира нашего, они какие-то инопланетяне. Ну вот откуда этим последователям Конфуция знать о том, что в начале 70-х годов ХХ века в квантовой физике был проведен мысленный квантовый эксперимент Уилера на примере отдельных атомов. Он предположил, что будущее влияет на настоящее и даже на прошлое. В 2006 году предположение физика Джона Уилера было подтверждено уже экспериментально — при взаимодействии фотонов, а позже — с атомами гелия.
Так что недалек тот час, когда квантовая физика позволит сконструировать и ту самую машину времени, о которой так много писали фантасты всех времен. И что? Мобильные телефоны, интернет, 3 D принтеры — все это еще недавно тоже было из области фантастики! А теперь — это наша реальность!
Поэтому кто его знает, как взаимодействуют наше прошлое и наше будущее. И наше ли это будущее?
Москва, год 1976, 30 декабря
Начальник поезда Николай Добронравов провел майора КГБ Виктора Шардина в свое купе. В своем кителе с погонами, на которых было аж три звезды Добронравов был похож на генерала, вот только не хватало военной выправки, да и форма сидела на нем мешковато, как будто взятая напрокат. Шардин взял трубку телефона, но говорить не стал, а многозначительно посмотрел на железнодорожника. Тот понимающе кивнул и вышел из купе. Майор приложил трубку к уху и коротко произнес: "Слушаю, Шардин на связи".
— Здоров, майор, — голос начальника Аналитического управления КГБ СССР Николая Леонова звучал, как всегда, отчетливо и многозначительно. Как всегда, когда генерал хотел выписать подчиненным очередную звездюлину.
— Здравия желаю, товарищ генерал-майор, — Шардин отрапортовал подчеркнуто официально.
— Значит так. Как там в анекдоте про Контору — ситуация меняется, но легенда остается прежней. Знаешь небось?
— Так точно, анекдот знаю, про ситуацию нет.
— Понятно. Обижаешься до сих пор. Ну, на обиженных сам понимаешь, что кладут. Ладно, если задание выполнишь, все будет — и прощение, и повышение, и такое, о чем ты даже догадываться не можешь. Так что засовывай свои обиды, майор, поглубже себе в анналы истории и внимательно слушай. Коротко — твоя поездка в Ленинград отменяется. Только твоя — лейтенант продолжает выполнять задание и вербует этого Уткина. Там задача несложная, тем более, что наши коллеги ленинградские его уже приветили и плотно ведут. Поэтому Колесниченко справится сам. А вот ты срочно перенацеливаешься на Ростов. Сейчас с тобой будет говорить один из наших магов — Валерий Валентинович Кустов. Он как раз родом из Ростова, так что будете работать вместе. Он тебе подробно все расскажет.
В трубке раздался щелчок, шуршание, и Шардин услышал другой голос — спокойный и какой-то обволакивающий.
— Виктор Игоревич, добрый вечер. Это Кустов. Я, как Вы помните, после Вашего доклада решил выяснить, кто конкретно пребывает в нашем объекте. То есть, какой из двух фигурантов нашего дела — маленький или большой — занимает оболочку. Так вот, я вошел в контакт с объектом и понял, что маленький на месте, а большой — на расстоянии. Но! Большой уже два раза возвращался на короткое время. И оставил свой след в сознании маленького. Кстати, травма у маленького не наблюдается, похоже, он просто не может выйти на контакт без большого, они сейчас, как сиамские близнецы. Но главное — не в этом.
Голос экстрасенса немного изменился.
— Во время контакта с объектом я понял, что еще один наш фигурант из новеньких -Кёсиро Токугава — как-то связан с большим. Только он один из всей этой четверки, которую Вы, майор, разыскали. И, похоже, они с большим там, в том времени, очень плотно контактировали. Поэтому, Ваш подчиненный побеседует Вашим ленинградским фигурантом максимально быстро, а Вы — сразу в Ростов. Токугава нас интересует больше всего. В нем — ключик к большому, — Кустов, похоже, был взволнован.
— Я понял, Валерий Валентинович. Вы тоже будете в Ростове?
— Я уже в Ростове, я вылетел туда спецбортом. Когда Вы приедете, точнее, прилетите, я Вас встречу. Наши ростовские коллеги плотно ведут Токугаву. Параллельно мы обеспечили негласную охрану для него, тут местный криминал затевал против этого японца целую русско-японскую войну. Но самое важное — похоже, именно сейчас Токугава может оказать воздействие на наш объект там, во времени. Они как-то связаны с ним. Поэтому Ваша задача — не вербовать, а убедить сотрудничать. Это очень важно. А я Вам помогу. Вы поняли?
— Так точно, Валерий Валентинович, я все понял. Мы скоро прибудем с Ленинград, и я сразу...
В трубке снова что-то щелкнуло и вновь раздался голос Леонова.
— ...ты, майор, сразу едешь в Пулково — тебя на вокзале ждет наш автомобиль — и летишь в Ростов. Полетишь военным бортом, потому что заодно высылаем туда "Альфу" — пусть ребятки там порядок наведут, потому что ворье слишком распоясалось.
— Это, товарищ генерал, чтобы нашего японца не тронули?
— Ну, это главное, конечно, но дело в другом — нам случайности не нужны. Токугава этот сейчас для нас та ниточка, которая ни при каких обстоятельствах не должна оборваться! Ты понял, Шардин? Ни при каких! Так что смотри там в оба. Нет, я не криминал имею в виду, хотя всякое может быть... Я больше тебя мотивирую на твою работу, как опера. Не вербовать ни в коем случае! Только разговор, только убеждения!
— А как его убедить? У меня ни досье на него, ни агентурки, ничего...
— Все данные на парня тебя ждут в автомобиле. И досье, и психологический портрет, и показания свидетелей, в общем, все. Кроме того, с ним поработает Кустов — на расстоянии. У тебя будет пластилин, лепи из него, что хочешь. Но аккуратно — это не просто человек, это очень нужный и очень ценный человек. Я бы даже сказал — драгоценный! — генерал засмеялся.
— Могу я какой-то объем информации открыть объекту? — Шардин решил не совершать ошибку, а заранее согласовать все нюансы.
— Только тот, что касается его самого и нашего... большого. Но фамилии старайся в общих разговорах не называть, наш объект, большой и маленький, на сегодня — гриф высшей секретности. Четверку можно называть, объект — нет. Разве что наедине с Токугавой этим. Но только после того, как он сам начнет говорить. Вот в этом и заключается ваша с Кустовым задача — разговорить фигуранта. Потому что сейчас он один, в осаде, один против всех и, возможно, не совсем понимает, куда ему дальше идти. Все понял?
— Так точно, товарищ генерал, мы оказываемся в нужное время возле него и психологически он должен раскрыться, потому что мы — единственная его поддержка, причем, мы в курсе, кто он такой.
— Молодец, майор, соображаешь. Так что давай, действуй, смотри, не облажайся на этот раз. Вперед, за орденами! — В трубке снова раздался щелчок и все звуки пропали.
Шардин подержал немного в руках эбонитовую трубку, потом аккуратно положил ее в выемки на аппарате связи.
"Надо же, поезда современные, а аппаратура у них какая-то первобытная... со времен Сталина что ли эта связь?" — мимоходом подумал майор.
В дверь купе постучали.
— Войдите! — Шардин открыл дверь. Оказывается, он перед разговором автоматически ее запер и не заметил, когда это сделал.
В купе зашел начальник поезда Николай Добронравов, следом за ним — старший лейтенант Колесниченко. Первым заговорил железнодорожник.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
