Само....ик....Самогон!

Приглядывать за беспокойным хозяйством я, естественно, поручил Наталье Васильевне, а мы втроём: я, Кузьма и кот отправились в Краснодар торговать жемчугом. Наша газель, весело урча двигателем, бежала по дороге. Привычная дорога до Горячего Ключа, а там и Краснодар уже недалеко. Не успеваешь полюбоваться пейзажами, как уже надо делать дело. Ювелирных мастерских в Краснодаре оказалось как грязи. И в центре и на окраинах. Я выбрал саму невзрачную, находящуюся на первом этаже дома с уродливой решёткой на окне. Главным продавцом жемчуга я назначил Кузьму. Для этого даже купил ему новые штаны и летние туфли. Но, всё равно, Кузьма походил скорее на беглого каторжника, чем на бизнесмена.

Машину я велел поставить метрах в трёхстах от мастерской и выпустил Кузьму на дело.

— Не боись, Кузьма, я с тобой, — напутствовал я будущего оптового торговца драгоценностями. — Главное, не говори ничего лишнего.

Кузьма вразвалочку, неспеша пошёл в мастерскую. Я превратился весь в слух. Вот скрипнула входная дверь. Вот уже Кузьма пыхтит внутри. Через пару минут, на переминающегося с ноги на ногу Кузьму, наконец, обратили внимание.

— Слушаю вас, уважаемый, — обратились к Кузьме. — Желаете что купить, заказать, продать.

Голос у говорящего был равнодушный, он в Кузьме видел бедного селянина, который непонятно зачем забрёл в мастерскую.

— Ну, — ответил Кузьма.

— Что "ну", итак.....

— Вот, ну....— послышалось пыхтение Кузьмы. Это он доставал из матерчатого кисета жемчужины. Их там было три штуки.

— Тэкс.....вот это да! — послышалось удивлённое. — Pinctada margaritifera. Вы с Таити?

— Ну?!

— Тэкс....размер у нас 16 миллиметров, почти эксклюзив, поверхность практически идеальная, блеск прекрасный, цвет — павлин, да, именно павлин-мавлин, форма — круг.

— Где вы их взяли?

— Ну!!!

— Понимаю, не моё дело, где вы за ними ныряли...

— Дык....

— Могу дать за все....скажем ....пятьсот...

— Ну? Двадцать за каждую.

— Что двадцать?

— Тысяч.

— Ну?????

Потом послышалась скучная торговля, когда одна сторона говорит одно, а другая другое. То, что Кузьма может торговаться, я это хорошо знал. Торговаться он умел до бесконечности. Наконец высокие договаривающиеся стороны пришли к консенсусу. Ювелир согласился-таки купить три жемчужины за 45 тысяч рублей. Вскоре деньги перекочевали в карман Кузьмы, а жемчужины в загребущие руки ювелира.

Я слышал, как Кузьма возвращается медленно к машине. Сам я продолжал слушать, но кроме бурчания ювелира ничего особенного не услышал. А я уже размечтался, что услышу, как коварный ювелир звонит бандитам, те начинают охоту на нас, а я через них выхожу на верхушку криминала и уже граблю эту верхушку. Кина не будет. Всё это я затеял только для быстрого выхода на криминал, без долгих прослушек и анализа ситуации. А Кузьма у меня был в роли большого живца, но, увы, неудача. Жемчуг я планировал реализовывать с помощью моих армейских друзей куда-нибудь подальше и подороже, например, в Турцию или Ливан. Да и бывшим сослуживцам хотел материально помочь. Ладно, с криминалом не срослось, придётся мне здесь в Краснодаре просто заказать на память три комплекта эксклюзивных украшений для наших дам: для незабвенной Натальи Васильевне, для Ленки и её дочки. Думаю, гарнитуры из серёжек и кулонов из этого жемчуга им понравятся. Не откладывая всё в долгий ящик, мы поехали в самый лучший ювелирный дом на улицу Красную, где я и заказал для наших дам эксклюзивные украшения. Оплатил всё рублями через кассу плюс несколько жемчужин мимо кассы. Ювелиры остались очень довольными. Вещи они обещали сделать в современном стиле из благородной платины.

Своих замечательных помощников я премировал походом в ресторан:

— Кузьма, Анчар, — спросил я у них. — В ресторан пойдёте обедать, заслужили.

— Ну?!!

— Мяу!!!

Кота в ресторан не хотели пускать, но я показал официанту справку из министерства финансов на которой красовалось число "500" и вопрос был решён положительно. Сам же я арендовал в этом же ресторане в кабинете метрдотеля телефон, тоже пришлось предъявлять справку. Так и справки кончатся. Стал вызванивать своих проверенных товарищей. Дозвониться сумел только до двоих: до Вальтера, в миру Максима и до Элли, в миру Светочки. Разговор вёлся на турецком языке. Эти товарищи согласились поработать на меня. А почему бы и нет, если хорошо можно заработать. А меня они хорошо знают и ничему не удивляются. Договорился, что они приедут в Геленджик под легендой семейной пары, как отдыхающие. Жить будут в новом доме у Кузьмы. Пусть благодарит меня, что я ему уже туристов добываю, всё лишняя копейка. Деньги, полученные за жемчуг, я решил у Кузьмы не отнимать, будет ему премия, а мне эти копейки погоду не сделают.

Погода стояла замечательная, только изредка проливались сильные ливни: поговаривали, что дороги в горах размыло. Но я был погружён в алхимию. Гнал самогон и гнал. Только успевал давать ему новые поэтические названия. Вот последний выход продукта меня озадачил своими свойствами. Вроде продукт не должен газироваться, как шампанское, но после добавления присадки Љ57, пошёл бурный процесс газовыделения. Бурлило так, что я перепугался, что весь напиток испарится. Пришлось все пять литров нового напитка перелить в 20-литровую банку и сделать водяной гидрозатвор. Булькать продолжало весьма интенсивно и я нанюхался этого газа. Перед глазами всё начало искажаться и плыть. Я на автопилоте добрался до дивана и провалился в сон. Снилась моя же комната: сижу за столом и изучаю какой-то рецепт, написанный на одной странице большого фолианта. Буквы сливаются в предложения, но совершенно бессмысленные с моей точки зрения. "Возьми кружку тёмного самогона и вылей его в ведро. Брось туда лавровый лист и три щепотки соли. Добавь туда кружку яблочного уксуса и мелконарезанную головку лука. Добавь пять кружек холодной воды. Всё это доведи до кипения, но не кипяти. После этого добавь в смесь три косточки от тёмного изюма. Со совами "Чука-чака" вылей это в строительный цементно-песчанный раствор. Раствор должен быть в пропорции: восемь частей песка и одна часть цемента или извести, ещё добавь десять частей воды. Ёмкость для раствора должна иметь размер: три шага на два шага и в высоту полтора шага. Всё перемешать. Сказать "Черемша". Раствор будет годен к применению в течение 10 часов. Им можно вести каменные работы, делать штукатурку, изготовлять плитку. Через 10 часов раствор начнёт схватываться, а через 20 часов его прочность будет сравнима с железом".

Я очнулся вполне со светлой головой. Дурацкий рецепт запомнил полностью. И что мне с этим делать? На всякий случай записал рецепт: от повторного его прочтения только покачал головой. Это надо же: три косточки от изюма и сказать "Чука-чака".

Но дед говорил, что надо всё доделывать до конца. Дьявол сидит в деталях. Поэтому вызвонил Кузьму и озадачил его изготовлением железного ящика для изготовления раствора.

— Будем строиться, — поинтересовался он, почесав голову.

— Да, надо строить большой сарай и курятник для твоих кур. Пристроим всё это к летней кухне, ага. И найди пару хороших специалистов строителей.

Стальной ящик для раствора Кузьма сделал по заданным размерам быстро и аккуратно, а вот с работягами....лучше бы я сам кого нашёл. Кузьма, естественно, сэкономил и привёл двух узбеков, согласившихся работать за поесть. Вот теперь передо мной стоят, переминаясь, два худых дядьки, говорят, что они узбеки из Намангана и кушать хотят. Зовут их Джамшут Фарухович и Ровшан Аскерович. Эти наработают. Пришлось сначала эти организмы кормить: оказалось, они едят даже больше кота, причём всё подряд. По-русски они говорят очень плохо, а между собой говорят на таджикском, странные узбеки какие-то. Но это их дело. Кое-как объяснил им задачу, кивают, что поняли. А проживать на время стройки они будут .... А будут они проживать у Кузьмы, злорадно подумал я. Сам таких нашёл. Правда, было видно, что огромного Кузьму, узбеки побаиваются. Да они и кота бояться. Но ко мне уже стали относиться спокойнее: прикормил их.

После обеда Кузьма взял узбеков в охапку и они все вместе поехали добывать строительные материалы на стройку. Я решил, что мне не помешает ещё одно подземное сооружение под сараем, поэтому Кузьма должен был договориться и с арендой миниэкскаватора. Не узбекам же копать огромный котлован. Закипела работа. Я сам строитель никакой, но узбеки были откровенно безрукие. Так что у меня Кузьма прорабствовал на стройке и гонял узбеков. Своим радаром я слушал, что говорят наши новые работники, когда остаются одни в доме Кузьмы. У меня были сомнения на их счёт: а не беглые ли это каторжане? Но сомнения развеялись после нескольких прослушек. Оказалось, что они никакие не каторжане, но и никакие не строители. Джамшут был доктор философии, а Ровшан работал инженером на авиазаводе. Потом, когда всё накрылось медным тазом, два друга решили податься на заработки в Россию. Но и здесь их услуги по специальности были никому не нужны. А кушать хочется. Тогда они прикинулись тупыми узбеками, и пошли на стройку. Но, оказалось, что стройка, это весьма сложное дело. В строительстве надо было много знать и уметь. Поэтому этих двоих организмов прогоняли со всех строек, где они подвизались. Бывало, прогоняли на пинках, из-за того, что они по своему невниманию и незнанию причиняли вред, то есть косячили по чёрному. Приходилось им подаваться в бега. Ровшан ещё пытался чему-нибудь научиться в строительном деле, а Джамшут только философствовал. Русский язык они внезапно вспоминали и говорили на нём очень хорошо, но только когда оставались одни. На стройке они не выходили из образа тупого узбекского горе-строителя. Впрочем, таковыми они и были.

— В этой жизни, увы, нам, Ровшан, надо как следует претворяться тупыми узбеками. Если ты помнишь, вот Гамлет смог притвориться дурачком, а его сестра, понимаешь, родная, доложу я тебе, Офелия — она не смогла.

— И что нам с той сестры...Гамлета...я кушать хочу, — ныл Ровшан.

— Друг мой Ровшан, я хочу сообщить тебе печальную новость — ты немножко тормозишь...

— Какую?

— Шайтан...скажи Ровшан, ты из принципа игнорируешь здравый смысл, или у тебя к нему личная неприязнь и аллергия?

— Эх, когда же мы, наконец, заработаем денег и пошлём их домой, — вздыхал Ровшан. — И покушаем плова. С мясом барашка.

На что Джамшут ровным голосом отвечал ему очередной книжной философской сентенцией:

— Человек, Ровшан, не может иметь все. Ему часто чего-то не хватает в жизни. Секрет счастья заключается не в потакании своим прихотям и хотелкам, а в умении довольствоваться тем минимумом, что у него есть. Довольствоваться малым нелегко, Ровшан, но труднее всего довольствоваться многим. Ибо можно потерять счастье в поисках богатства, а это значит — потерять всё, в том числе и свою душу.

Когда на стройке были выполнены все подготовительные и земляные работы, пришло время мне испытать новый рецепт. Даже такие строители как Ровшан и Джамшут вытаращили на меня глаза, когда я велел приготовить раствор, практически состоявший из одного песка и воды.

— Хозяин жадный, да? — уточнил Ровшан. — В бетоне должен быть камень и больше цемента. А из этого песка потом дом сломается. Хозяин скажет, что узбек виноват. Кормить не будет. Мат говорить будет.

Совсем их добило, когда я с криком "Черемша", вылил в бадью секретную добавку.

— Теперь перемешивайте всё это, — велел я. — Потом смесь заливайте в опалубку. И не бойтесь, стены будут крепкие.

С опаской поглядывая на меня, узбеки стали по лотку заливать смесь в опалубку подвальных стен. Когда смесь заканчивалась, готовили новую. Узбеки обречённо работали. Кузьма тоже молчал. Наверное, тоже думал, что меня, наконец, посетила кукуха. Потом, когда стены завалятся, меня можно будет сдать на дурку, а самому зажить спокойно. Через двадцать часов я велел разобрать опалубку. Все три мои работника стали злорадно её разбирать, предвкушая мой позор.

Я потрогал рукой новую стену. На вид крепкая. Взял молоток и начал по ней стучать. Молоток отскакивал, как от стали. Узбеки и Кузьма недоверчиво тоже стали колотить по стенам железяками и даже кувалдой. Стоял звон, а в стене не появилось даже трещина.

— Благодарю за службу, бойцы, — теперь была моя очередь посмеяться над своими оторопевшими коллегами-строителями. — Сегодня будет большой обед по случаю возведения подвальных стен. Хорошая работа, товарищи.

— Вай, шайтан, — только и проговорил Ровшан.

— Сильный ты колдун, Петрович, как твой дед, — это уже сказал Кузьма.

А Джамшуд даже разразился очередной философской сентенцией, забыв, что говорит на чистом русском языке:

— Сама по себе наша жизнь ни плоха, ни хороша. Хорошей или плохой её делает наше восприятие. Жизнь наша такова, какова она есть. Нужно принимать жизнь, радоваться жизни, ценить жизнь. А что у нас будет на обед?

Вечером был большой обед. Присутствовало шесть персон, считая кота и несравненную Наталью Васильевну.

Узбеки для стола готовили два вида плова: из баранины и говядины. Я шурпу и шашлык. Наталья Васильевна приготовила мясные пироги, картошку, запеканки из кабачков и капусты. Кот и Кузьма мешались под ногами. Тогда Кузьме поручили резать заготовки для салатов. Хлеб и лепёшки я сделал сам. Из напитков были соки, компот и минералка. И? И, конечно, фирменный самогон. Я выставил пятилитровый бочонок с поэтическим названием продукта "Цветок лотоса" и пару бутылок эксклюзивного "Сон в летнюю ночь". Хорошо сидим в этот летний вечер. Что? Уже ночь. Постепенно языки у всех развязались. Узбеки всё больше говорили на русском, а Кузьма даже освоил узбекский. Он очень поразил фальшивых узбеков, когда сказал по-узбекски "Тек тургунча текин ишла". А что? Они думали, что этот огромный дядька только рычать может и нукать. Кузьма тоже свет повидал, служил в армии, а там были узбеки, татары и башкиры, вот он и нахватался тюрских слов.

Самогон вещь сильная, даже хорошая закуска не спасает, валит с ног. Особенно народ стал отключаться после "Сна в летнюю ночь". Пришлось двужильному Кузьме своих узбеков тащить домой в охапке. Он ещё и песни при этом напевал, как мог. Наталья Васильевна следила, чтобы эта троица не заблудилась в городе, а дошла до дома. Джамшут, при том, что весел на руке у Кузьмы, пытался вступить с ним в философский диспут на тему самооценки личности.

Заплетающимся языком он втолковывал Кузьме свои книжные философские истины, понятные только ему:

— Нужно...ик... понимать и ценить себя. Не создавать себе кумиров, ага. Не принимать мнение окружающих о тебе за истину, не подвергая её критике, отвечаю. Надо стараться заслужить любовь всех людей, а тебя, Кузьма, я очень уважаю. И не надо пренебрегать собственными потребностями, ибо тогда мы можем потерять себя, потерять уважение к себе. Вот какие у тебя Кузьма потребности? Невозможно быть во всем совершенным человеком, мамой клянусь. Мы стоим ровно столько, во сколько сами себя оцениваем....ик. Однако доля реалистичности никогда не повредит никому, Кузьма. И кота Анчара я очень уважаю, и Наталью Васильевну. А, правда, что хозяин Петрович колдун?