Второе копье с хрустом врезалось в щит, пробив его без проблем, а наконечник копья продолжая движение больно ударил меня в левый бок доспеха, да так что аж сосок заболел. Ни хрена себе вот это бросок, амбал был наверное олимпийским чемпионом по метанию копья, меня спас только доспех из стальных пластин, и то синяк будет знатный.
В ответ на такое коварство мои рабалетчики срузу же лупанули по вражескому строю калеными болтами и принялись заряжать самострелы.
Я осмотрел щит и торчавшее из него копье, попытался его вытащить, но не получилось, поэтому я просто сбросил щит в сторону и левой рукой достал булаву.
Бой начат, я точно знаю, что этот воин при другом раскладе по сути меня бы уже убил, то есть обычный доспех из медных пластин просто не устоял бы против такого удара, а вражеский начальник именно на это и рассчитывал.
Но я пока что жив.
— Стрелки, бейте строго в центр!
Десять болтов просвистели и забарабанили по щитам сбившихся в кучу дряговичей. Да, такого вражеские парни не ожидали, щиты были стандартные для лесных воинов, плетенные из прутьев и обтянутые вареной кожей. Такие щиты неплохо держат копейный удар и даже удар топора, но вот арбалетный болт, пробивает такой щит почти на вылет, поражая воина.
Упали всего четверо, а двое склонили головы и присели, но враг очень быстро заделал промежутки в боевом порядке.
Да патовая ситуация, враг не может бежать, потому что по глубокому снегу потеряет строй и станет легкой добычей для моих всадников, и стоять не может, так как он теперь добыча для моих стрелков, а вот мы плотную стену щитов тоже атаковать не можем.
А может просто ссадить всех на землю и в три четыре залпа расстрелять всех врагов из арбалетов. Да идея хорошая, вот только у моих всадников арбалеты в походном положении со снятой тетивой, а если враг кинется на нас, то мы просто не успеем сесть в седло, ведь расстояние от арбалетчиков до врагов всего сотня шагов.
Пока я думал, мои конные воины начали самостоятельно пригибаться и в неудобной позе снаряжать арбалеты. Болты как то неуверенно, по одному, по два влетали во вражеский строй, но этого вполне хватало. Сразу было видно, что под таким обстрелом противник еще ни разу не был. Уже пали от ран десяток воинов и вражеский строй вначале дрогнул, попытался отойти назад, но крик военного начальника привел всех в порядок, и как то внезапно противник бросился вперед.
Это было так неожиданно, и так внезапно, что я в начале даже не понял что происходит, враги высоко поднимая ноги кинулись вперед. Учитывая то, что снег был выше колен бежать было трудно, но враги бежали прямо на моих стрелков и скоро просто перебьют всех арбалетчиков. Я призывался в армейку осенью, и в сибирской учебке меня достал настоящий снег, нас учили ездить на лыжах. Так я вам скажу это просто беда для человека, который вырос на югах. Обучиться ездить на лыжах южанина, это как для чукчи научится ездить на велосипеде. Поэтому как только нас загоняли на дистанцию, то мы сразу после старта снимали лыжи и просто бежали кросс по снегу. И я вам скажу, что по накатанному лыжами маршруту бежать было ой как не просто, а тут по снежной целине враги выдавали такую скорость передвижения, что любой олимпиец позавидует, сразу видно — это не ополчение, это настоящие воины с приличным уровнем физической подготовки и выносливости.
Несколько долгих мгновений я смотрел на это чудо военной тактики, а потом, понял, что пришло время спасть стрелков. Я на рефлексах ударил Фафниру пятками и подняв обе руки вверх с места с воем стартанул вперед. Конь это скотинка интересная, он может ускорится предельно быстро на достаточно короткую дистанцию, а боевой конь обучается именно стартовать с места на максимальной скорости, при чем разгоняется моя кобылка так быстро, что остановить почти трёхсот килограммовую тушу не реально, вот враг и не остановил.
Первому вражескому воину, что возник у моей кобылки на пути просто повезло, он успел отскочить с пути несущейся Фафниры, но я его все же достал левой рукой с булавой, и этого хватило, что бы оглушенный враг продолжая ранее начатое движение просто упал мордой в снег. А вот второму врагу дико не повезло, лошадь ударила его грудью и тот как кеглик отлетел назад, попутно задев третьего пехотинца, стрит. Я успел несколько раз ударить чеканом и булавой направо, налево, как вдруг справа мне в грудь ударилось вражеское копье. Наконечник копья, проскрежетал по пластинам доспеха, а я не успел довернуть руку и мой чекан ударился древком по древку копья. Масса удара помноженная на рычаг и скорость сделал своё дело, просто вырвав у меня оружие из руки.
Какой то миг, и я уже почти безоружен, потому что хитрый враг выпустил свое копье, он тоже не смог его удержать одной рукой. Враг отбросил щит, подпрыгнул и вцепился мне в правую руку, а потом поджал ноги и повис на мне, пытаясь стянуть с коня.
Я уперся правой стопой в стремя, но вес вражеского воина упорно склонял меня к земле, вот твою же мать, у меня аж в позвоночнике что то хрустнуло. Я попытался ударить гада левой рукой с булавой по голове, но без замаха не получилось нанести сильного удара. Я махнул левой рукой раз, потом второй, но эффекта ноль, булава прилетала то по спине, то по заднице врага и сила удара была просто смехотворная, поэтому я просто выпустил булаву, достал левой рукой нож и по самую рукоятку вогнал нож в шею воина, что упорно тянул меня к земле.
Ошибка была, просто эпическая, супер герой как сказать просто заигрался, я опять первым бросился в бой. Я почти уже пробил вражеский строй, так как противник не ожидал этого наглого маневра, но вот теперь я один в центре вражеского строя, один и без оружия, меч то я продал поморам, чекан вылетел с руки, а булаву я выбросил сам, когда доставал нож, тот самый нож, что теперь торчит в горле умирающего варвара. Вот так лохов и наказывают.
Поэтому долго не думая я опять ударил коняшку пятками, прижался к холке и раздвигая вражеских воинов вылетел из сражающегося строя позади вражеских воинов. Проскакав метров тридцать, я увидел, что за мной гонятся как пингвины по снегу всего трое врагов, а остальные уже бьются с моими всадниками, которые таки бросив арбалеты кинулись в бой спасать своего командира.
Я достал плетку, да это хорошее оружие для разгона демонстрантов, но вот против этих дикарей в шкурах и с надетыми на головы черепами волков, кабанов, и всякой гадости не годится.
Я засунул левую руку за пояс и вытащил серебряный брусок гривны, это такая приплюснутая палочка серебра весом примерно в четыреста грамм. Я воткнул палочку в скрученную кожаную жилу возле конца хвоста плети и поднатужились согнул серебряный брусочек, кожаные шнурки плети замотал узлом вокруг гирьки. А потом резко развернул кобылку и бросил Фафниру на первого врага, что значительно вырвался вперед от остальных преследователей.
Удар был красивым, я замахнулся и сверху вниз с падением корпуса лупанул плеткой по подставленному щиту, при этом чуть распрямил локоть и наконечник хлыста залетев за подставленный щит приложил вражеского воина по затылку серебряной бляхой, враг безропотно рухнул на землю, а я наклонился и вырвал из слабеющей руки копье. Вот теперь два оставшихся врага осознали, опасность, но все таки по инерции бежали вперед. Враги не могли подойти ко мне близко и просто тыкали Фафниру копьями, а я крутясь на взбесившейся коняшке наклонился и ударил ближайшего врага в правую ногу.
Хруст ломающейся кости, крик, и я уже несусь вперед на третьего супостата, копье чуть не вылетело с руки, но я успел довернуть кисть и уже уходя вперед выдернул его из ляжки падающего врага, а второй таки успел садануть меня тоже в ногу. И я почувствовал дикую боль, наконечник копья попал под бронированную юбку, что свисала чуть ниже колена и вспорол мне ляжку. Я видел как поднялся доспех от удара копья, но сделать уже ничего не успел, враг просто опустил копье на землю, а я как бабочка на него нанизался, хорошо, что мясо пробилось насквозь, а вот удар по внутренней стороне броне юбки не оставил шансов кожаным шнурам и они треснули. Несколько пластин выгнулись и из под них показался окровавленный наконечник.
Я вначале хлестнул врага плеткой по лицу, а как тот выпустил копье и чуть шарахнулся назад, я левой рукой вогнал наконечник своего трофейного оружия в лицо ловкому гаду по самое древко.
Кобылка продолжила движение вперед, я сидел и смотрел как вражеское копьё подпрыгивая тащится за мной, а на снегу остается ясно видимый кровавый след. Одним движением правой руки засунул плетку за пояс я схватился за древко вражеского копья чуть пригнулся и рванув его вниз вытащил копье из ноги, глаза залило слезами, но ведро адреналина держало меня в сознании и заставляло действовать.
Теперь я был вооружен, зол и смертельно опасен, у меня в руках было копье и очень сильно болела нога, а вот кучка уцелевших вражеских воинов металась за деревьями стараясь уйти от ударов моих всадников, я видел четыре лошади, что бежали с поля боя потеряв своих седоков, видел одну умирающую лошадь на земле почти под ногами врагов, что топтались у тушки несчастного животного, но вот упавших моих воинов не было видно.
Враг сбился в кучу и отбивался копьями от наседающих всадников.
Я успел дважды поддать Фафнире пятками и за тридцать метров набрал такую скорость, что просто прошиб вражеский недобитый строй, налетев на них со спины, при этом даже не успел никого ударить копьем.
Однако этого хватило, в бреши вражеского строя тут же влетел второй всадник, а потом третий и противник дрогнул, я развернулся и уже видел только спины. Если наступая враг был свеж и силен, поэтому бежал по снегу аки олень, то теперь песьеголовые еле поднимали ноги, а мои оставшиеся на конях всадники рубили длинными саблями направо и налево.
Вот блин вояка, твою жеж мать, даже закончить красиво эту битву не могу, нужно срочно затянуть рану на ноге, а то уже голова кружится, кровь то хлещет, я с досады поднатужился и бросил вдогонку вражеской пехоте свое копье, но не попал.
Тьфу ты зараза, не мой сегодня день.
Потом просто развернулся, и поехал к кучке своих раненых, что лежали на земле. Быстро достал запасную тетиву, я дважды обернул её вокруг ноги выше раны, подставил плд путлю в районе артерии перчатку в виде свернутого валика и оторвав сухую палочку начал накручивать пелю, что бы остановить кровь.
Я с трудом сполз с лошади, потом двумя руками разорвал штанину и охнул, рана сантиметров пятнадцать в длину, но главное что наконечник копья пробив ногу не задел кость. Я пальцем выковырял из раны остатки шерстяных штанов, а потом расстегнул свой пояс стряхнул с него все навесы и плотно обмотав рану затянул её ремнем. Пока что хватит, кровь через несколько минут должна остановится, а потом можно будет зашить, теперь нужно осмотреть своих людей. Я наклонился над лежащим воином, да так я и думал, этого несчастного стянули с коня и добивали на земле, пытались пробить броню лежавшего на земле человека, а потом просто несколько раз саданули по лицу топором проломив кость. Человек еще дышал, но он уже не жилец, при современном уровне медицины и шаманства, воин умрет уже к вечеру, и никакая перевязка ему не поможет.
Второй воин получил удар тоже на земле, его прижали и несколько раз рубанули топором по левому боку. Бок и спина были сплошным красным пятном, пластины доспеха не выдержали удара и прогнулись сантиметров на 5, в результате чего у раненого оказалась проломлена лопатка. Я достал нож с пояса раненного воина и долго не думая разрезал кожаный ремешок доспеха.
— Держи руку, чтобы не шевелилась — крикнул я — сейчас мы тебе примотаем руку к телу, у тебя кости сломаны, шевелить нельзя.
Воин заскулил, а я достал длинный кусок материи, примотал туго руку пострадавшего к пояснице.
Потом долго зашивали рубленную рану другому воину. Уже давно мы изучили понятие полевой хирургии и у каждого воина по моему приказу в поясе было шило и нитки, в качестве ниток служили либо высушенные сухожилия, либо кусок тетивы. А для извлечения стрел и болтов из тела у каждого воина были специальные плоскогубцы.
Я уже зашил раны четверым воинам, когда вернулся мой отряд. Всего восемь воинов, я девятый, и еще четверо раненых, выходит, где то тут среди тел лежит пятеро убитых или раненных моих воинов.
— Поищите раненных или убитых воинов — приказал я — нужно помочь нашим, если еще живы, а живых врагов вяжите и на полянку тащите, кстати где их вождь?
Тумир подъехал ко мне, спрыгнул и молча осмотрел мою рану.
— Ты князь меня с каждым днем удивляешь все больше и больше, вон у тебя нога распорота, а ты своих воинов зашиваешь, вместо того чтобы себе рану зашить.
— Я себе уже кровь остановил, так что не помру, а вот люди мои могли и помереть, к тому же шить на себе дурная примета.
— Вот я и говорю, странный ты какой.
Я посмотрел на Тумира, что ему сказать, что я без этих воинов никто, что за мной никого нет, кроме тех несчастных нескольких десятков, что ездят со мной повсюду, если я не буду заботится о них, то и они когда нибудь бросят своего князя и уйдут в леса, а по пути еще и казну мою почистят.
Вся моя мощь, это какая то фикция и держится она только на непонятном мне доверии, хотя я бы вот так простому оленю не доверился. Пришёл непонятный мужик без имени и без фамилии, начал ковать железяки, а потом собрал людей и пошел завоевывать своих соседей, зачем, на фига, вот объясните мне зачем?
А местные ведут себя как то странно, им похоже объяснения не требуется, есть вожак, который их куда то ведет, нужно идти. И пока вожак поступает как положено, пока делает ПОСТУПКИ, все идут за ним. Всем всё понятно, мы идем в светлое будущее, а если понятно и есть цель, то за эту цель и умереть можно. Трудно умирать не понимая за что, и зачем.
— А ты не думай Тумир, бери своих людей и иди под мою руку, я конечно пока не так богат как ваши вожди, но у меня все будет. И серебро будет и злато, а самое главное, что будет развитие. Вот сейчас мы банды песьеголовых по лесам ловим, а придет время они сами на брюхе ко мне приползут и будут просить взять под свою руку. Так что скажешь воевода бодричей?
Тумир посмотрел на меня молча, а потом сказал — давай свою ногу, осмотрю, а то останется твое княжество без рикса.
В куче трупов нашли одного тяжело раненного моего воина и четверых убитых. Да результаты боя более чем скромные. Мы оказали посильную примитивную помощь раненным, и положили всех на самодельные носилки, что привязали к коням.
Пока часть воинов вязала носилки, другая часть занималась оперативным допросом. Делал это Тумир, он оказался мастером допроса. Без огня и без ненужной жестокости, просто подрезал куски мяса на руке или ноге пленника, загонял под мясо сухую палочку, а потом просто тянул палочку на себя отрывая мясо от кости. Враги очень быстро понимали, что лучше рассказать всё, намного лучше чем изображать из себя Павла Корчагина или белорусского партизана.
К сожалению вражеский вождь был убит в схватке, но и оставшиеся в живых рассказали многое. Мне даже не нужен был переводчик. Я очень часто встречался с разными купцами и охотниками от местных аборигенов, а в этом мире очень малый запас слов у разных народов, а вот то, что эти народы живут поблизости приводит к простому заимствованию недостающих слов и понятий. Так что через два года попаданства я уже мог относительно легко разобраться в словах охотников и купцов из соседних родов. А эти действительно были людьми дрягви, то есть люди болот.
