Cбежавший из ниоткуда

— Может хватит? Это уже не смешно. Должность у человека такая, не звание. Так вот, глава гильдии Игельм — надавил на имя огневика капитан — сказал, что это древний дворфский маяк, приманивающий порождений магии, и что вся эта чехарда в Хеллгорне — их внутренние интриги.

— А почему — древний-то? На первый взгляд, ему года так два, не больше, хотя скорее — полтора. — Усомнился волшебник. Впрочем, ничего странного в некомпетентности огневика не было. Чтобы разобраться в построенном на магии земли артефакте, нужен был толковый адепт земли, а не престарелый выдыхатель огня.

— Ты уверен?

— Если кому-то по силам обмануть мое восприятие... — остановившись на полуслове, волшебник беззаботно начал свистеть.

— То нам поможет разве что архимаг.

— Видишь, Касиас — добродушно, будто маленькому ребенку улыбнулся брюнет — ты не совсем безнадежен.

— Ты худший из всех людей, кого я знаю... второй худший. — Глядя, как чародей, будто бы извиняясь, разводит руками, удерживая на лице жутко противную самодовольную ухмылку, паладин безнадежно покачал головой. — Если тех смертных, кто может тебя обмануть, можно пересчитать по пальцам одной руки, а богов дворфы не интересуют, да и не стали бы последние пользоваться подобными ухищрениями...

— В отличие от служителей.

— Эти — да, могут, но дворфам покровительствует Валланд, а он не допустит, чтобы чужие жрецы нанесли вред его народу — тяжело вздохнул капитан. — В общем, остается только тебе поверить. Но кто мог подделать дворфовский артефакт?

— Только одна раса — маг громко хмыкнул. В действительности, он не был уверен, что вопрос не риторический.

— Люди. Проклятье. Теперь, как Дерек немного придет в себя, нужно будет отправиться в Гринхельм. Если в нашем мире и есть такие умельцы, они должны быть оттуда.

Чародею, наконец, удалось поймать за хвост норовившую ускользнуть от него мысль.

— Если вы меня достаточно заинтересуете, я, так и быть, могу составить вам компанию на время расследования.

— Но у тебя ведь... — озадаченно приподнял бровь капитан.

— Только расчеты — маг громко хлопнул по закрепленной на поясе толстой книге. — Пока в башне не накопится достаточно энергии, все равно нет смысла продолжать здесь торчать.

— В таком случае, буду рад снова с тобой работать. — Встав, паладин и волшебник пожали друг другу руки.

— Ладно, до вечера. Пойду — куплю цветов девушке, надеюсь, при здешних ценах на какой-нибудь небольшой букетик хватит. — В Городе Гнева, центральном узле транспортной сети нескольких миров, можно было купить почти что угодно, кроме наркотиков и определенных предметов, необходимых для некоторых весьма занятных разделов магии. В том числе, можно было приобрести и цветы из иного мира в середине осени. Другое дело, что позволить себе такое способны лишь короли и герцоги. Впрочем, магистр, это почти как герцог, только ему не нужно заботиться о толпе идиотов.

Власть над стихиями вообще привлекала Лориана гораздо сильнее власти над толпой: заботишься об этих кретинах, десятилетиями не смыкаешь глаз, а в итоге вся слава достается какому-нибудь дураку с мечом, который однажды снесет тебе голову, и все веками собираемое богатство, в конце концов, будет спущено за пару недель на празднества. Нет, идея стать королем определенно не привлекала волшебника...

— Фигляр.

* * *

Сидя на бревне у кострища в центре походного лагеря, сэр Кристофер полной грудью вдыхал ароматы орочьего поселения, попутно наслаждаясь видами звездного неба. Романтика! Особенно романтично в отблесках пламени выглядел развалившийся напротив него шаман: одна рука длиннее другой, горб на спине, лицо покрытое язвами и наростами, из кривой пасти торчали ничуть не менее кривые желтые зубы, оборванные острые уши с кольцами и костями, а одета на нем была мерзко попахивающая волчья шуба с перьями. Перья почему-то мозолили паладину взгляд больше всего.

Причем, в сравнении с основной массой сопровождающего его отряда, этот выглядел еще относительно прилично. В прошлое посещение этих негостеприимных мест паладин имел глупость спросить одного знакомого 'Почему они так выглядят?', на что получил совершенно ясный и недвусмысленный ответ: 'Нестабильный геном'. Еще бы знать, что это значит... клятые умники.

— Чего вы от меня хотите, уроды? — Кристофер согласился на это задание, но никто от него не требовал быть при его исполнении вежливым. К тому же, эти твари все равно сочтут любую попытку нормально вести разговор проявлением слабости, так что разводить политесы не стоило в любом случае.

Приложившись к бурдюку, паладин вновь ощутил себя прирожденным политиком: примерно в таком же ключе он в свое время договаривался с занимавшимися грабежами на границе его земель баронами. Впрочем, если учитывать, чем тогда все закончилось... мда. Постигающий мудрость и истину под его чутким руководством 'мастер' меча, тем временем, чистил лошадей, как это водится, свою и наставника.

— Зло пришло к нам. Мертвые восстают из могил. Это вы провели в наши земли вестника смерти, и еще смеете называть себя защитниками. — Злобно принялся цедить шаман, то и дело, сплевывая в костер.

Глаза паладина на секунду полыхнули синевой, но почти тут же, пламя успокоилось, продолжая сверкать лишь где-то в глубине зрачков воина. Как можно при таком-то жизненном укладе оставаться настолько наивными в области договоров и законов, совершенно не укладывалось у него в голове. Непонимание вызывало гнев, а гнев... божественная сила не оставляла его уже несколько недель, с тех самых пор, как он встретил орочий дозор в паре часов пути от лагеря.

Кристофер это чувствовал, а орку не давал забыться голос, будто разделяющийся на два независимых во время разговора. Паладин прекрасно знал староимперский, язык магов и аристократии, говорил на горском наречии, поскольку сам был родом из тех мест, и даже немного мог общаться на дворфовском; в то время, когда руководил отцовской дружиной, Кристофер предпочитал закупать снаряжение именно у коротышек. Не для пехоты конечно, но десяток латников с клинками из Хеллгорна у него под рукой ходили. Однако из тролльего и орочьего паладин знал только ругательства.

Вообще, Кристофер бы сказал, что слава дворфов, как лучших кузнецов несколько преувеличенна. Да, изделия карликов на голову превосходили все, что можно было найти в человеческих лавках, но заказанные у мастеров клинки...

Доставшийся ему от прадеда клинок — Беоринг, к примеру, с легкостью рубил хваленую дворфью сталь. Вообще-то, рубил с большим усилием, но сам факт. Другое дело, что среди людей толковые оружейники появлялись далеко не в каждом поколении, и за их клинками начиналась самая настоящая охота. А может быть, дворфы действительно лучшие кузнецы, просто сбывают брак на поверхность...

Встряхнув головой, избавляясь от несвоевременных воспоминаний, паладин сделал крупный глоток из бурдюка.

— Неужели вы в степи настолько все дикие? Маг, который приходил сюда с нами — управляется со смертью, не жизнью. Он убивает, в том числе и мертвых, а вот из могил поднимают чересчур заигравшиеся целители. И шаманы. — Глядя, как вытягивается лицо уродца, Кристофер мрачно усмехнулся: может быть, он обладал не самым светлым умом, но даже для него не было тайной, что мертвяки беспокоят орков только потому, что становятся несъедобны.

А вот для ученика, судя по паре неодобрительных взглядов, полученных от него паладином, эту нехитрую истину в детстве раскрыть никто не удосужился. Рука блондина снова подняла бурдюк. Так и случается: подберут торгаши детишкам толкового учителя по фехтованию, отдадут в церковную школу, малышам же, как подрастут — добро пожаловать в Орден. А жрецы все поголовно, либо не в своем уме, либо ублюдки: то на костер первого встречного тащить готовы, то у них орки с эльфами такие же разумные, как и люди, а убийцы с ворами — просто запутались и нуждаются в помощи.

Кристофер точно знал, какого рода помощь подобным 'заблудшим' необходима: ничто так не очищает души, как личная встреча с Господом. Кроме того она еще и лишает самой возможности согрешить в будущем.

В детстве ему часто пытались объяснить, почему так поступать нельзя, но паладину всегда с большим трудом давались сложные концепции, принципы длиннее, чем 'Встретил ублюдка — убей' очень ненадолго задерживались у него в голове.

— Смерть, жизнь, они находятся в равновесии. Пришел враг — поднимаются мертвые, убьешь его — равновесие установится, и древние снова лягут в могилы. — С убежденностью, достойной лучшего применения, прохрипел шаман.

— Господи, чем я таким прогневил тебя, что орки заговорили со мной о равновесии? — Горестно вскинув руки, паладин обратился к небу. Последнее, как всегда, не ответило, впрочем, иного он и не ждал.

Гоблин во время одностороннего разговора с начальством скривился, плотнее завернувшись в свои обноски, правда, не сказать, будто это его сильно портило. — Шаман, тебе не кажется, что мне о нем известно поболее некоторых?

— Ты еще не раз пожалеешь о своем неверии. — Мрачно надувшись, орк злобно сплюнул в костер, и, взяв длинной рукой бубен, заковылял к своему шатру.

— Тебя не учили, что пророчить паладинам — бессмысленно? Если тебе не сказали этого в детстве, знай же уродец, судьба над нами не властна! — Ковыляющий орк даже не обернулся к смеющемуся паладину, а когда тот скрылся за рядом палаток, Кристофер вновь потянулся к полупустому бурдюку. Предсказания — действительно не могли влиять на последователей всевышнего, но на душе почему-то было противно.

Глава 25

Насвистывая себе под нос что-то немузыкальное, чародей, едва не пританцовывая, расставлял на столике неподалеку от башни блюда с завтраком. Погода сегодня оказалась под стать его настроению: ярко светило солнце, не смотря на середину осени вокруг его жилища зеленела трава, по которой было очень приятно ходить босиком, а воздух оставался теплым, будто бы осень лишь начиналась, и что самое замечательное, за пределами небольшого огороженного зеленью пятачка лил проливной дождь.

Лориан обожал природу, особенно, когда сам же ее контролировал. Без его вмешательства ливня в округе бы сейчас не было, но... за удобство нужно платить. В основном — расплачивались горожане, живущие в низине, впрочем, парень не замечал, чтобы город затапливало. Магия ли работала, а может быть какая-то особенно эффективная дренажная система, так или иначе, но никакого озера на дне кратера не наблюдалось.

— Привет, ты уже и в городе побывал? — Несмотря на надетые, отполированные до зеркального блеска, доспехи, воительница подобралась со спины совершенно беззвучно, впрочем, едва ли на его собственной территории от внимания чародея могло ускользнуть хоть что-то.

— Нет, завтрак доставляют из 'Пьяного рыцаря'. — Пожав плечами под ставшим серьезным прищуром, маг кивнул на стоящее неподалеку укрепление паладинов. — Все равно стражу снабжают, а я когда голодный — злой бываю, да и расхаживающий по тавернам волшебник моей специальности обязательно вызовет беспокойство среди простого народа. Присаживайся.

На простой, да и не очень, народ, ему, честно говоря, было плевать с вершины этой самой недавно построенной башни, а не показывался он в городе потому, что ему не слишком нравились люди. По крайней мере, та большая часть, которая, даже читать умела кое-как. О чем можно говорить с такими людьми?

Не то, чтобы маг совсем заперся; Лориан все же пару раз в неделю обязательно выходил в город, сменив одежду и внешность, хотя бы просто послушать новости и узнать, не собираются ли ему на днях устроить аутодафе. Да и пустить пару слухов, а затем наблюдать, как они распространяются по городу, и как в зависимости от его слов меняются взаимоотношения между жителями, было занятно. Мелко и недостойно магистра самой смертоносной стихии, но ведь об этом никто не узнает?

К тому же, для всевозможных обвинений у чародея была отличная отговорка: на восприятие любого адепта стихия накладывает свой отпечаток, а значит, и обвинять в плохом характере стоит, в первую очередь, смерть. Конечно, верно будет и то, что маг связан с той силой, которая наиболее полно отвечает его сути, но к счастью, очень немногие в достаточной степени разбираются в магии. А уж о том, как с ней взаимодействует кто-то уровня магистра и выше...

— Кстати, в городе женщины как-то странно в последнее время на меня смотрят, будто прокаженного видят, стоит мне появиться на улице, и все, кто моложе пятидесяти и легче сотни, тут же пытаются скрыться, не знаешь почему? Ведь когда я только здесь появился, такого не было... — Задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола волшебник, внимательно разглядывая подругу.

Странная реакция горожанок действительно поставила мага в тупик. Ненадолго. Да, может быть, у него не было шикарной золотой шевелюры, его рост при небольшой доле лести стоило бы назвать средним, а из-за бледности волшебник здорово походил на свежего покойника, но! Уже само по себе звание магистра любой, за исключением Хаоса, стихии, делало привлекательным в женских глазах даже кого-нибудь с внешностью орка. Возможно, не лучших женщин, но факт есть факт. Золото и шанс на вечную жизнь — немалое искушение. В общем, оставалось только развеять последние сомнения.

— Откуда бы мне это знать? Все же смерть — одна из самых страшных стихий, может быть, боятся? — Глядя на хитрый прищур подруги, волшебник улыбнулся в ответ.

Каждое слово — правда, но вместо четкого объяснения встречный вопрос. Учитель потратил немало времени и усилий, вдалбливая в голову 'бестолковому идиоту' способы ввести в заблуждение себе подобных, и уход от сути вопроса был одним из первых. Только дилетанты считают умение определять искренность собеседника панацеей.

Вообще, многие приобретенные под чутким руководством 'обожаемого' наставника навыки оказались в самостоятельной жизни удивительно полезны, хотя сам чародей до недавних пор считал, будто парочка лишних, как можно более разрушительных заклинаний, гораздо важнее умения притворяться кем-то другим, или, к примеру, строить дома. В действительности получилось так, что с самого появления на Рейдине он использовал боевую магию всего пару раз, причем, пленения, как и проблем с церковниками, будь он немного осмотрительнее поначалу, с легкостью можно было бы избежать.

— Лориан, все хотела спросить, почему ты решил отправиться с нами в Гринхельм? Разве не важнее сейчас разобраться с твоей ммм... проблемой? — Внимательно всмотрелась ему в глаза девушка. Какой-то самоотверженности, или чего-то подобного она от него не ждала, но если он просто ленится... живой маг, в данном случае, для нее был гораздо предпочтительней мертвого.

Чародей принялся опустошать крынку молока, выигрывая себе время на размышление. Говорить о том, что он придумал, ему совершенно не хотелось, но вот если промолчать, вполне можно было в будущем получить в какой-то мере обоснованные подозрения. К демонам!

— Кажется, я нашел способ пройти к камню, но мне нужно время, чтобы провести кое-какие расчеты и точно убедиться, что все сработает. Ты ешь, кстати, отличный гуляш!