Я не кукла

* * *

Эльфийский магистр появился из телепортации на полянке, давным-давно присмотренной им для отдыха в путешествиях. Магический резерв постепенно наполнялся после перехода, впитывая в себя силу Солнечного Колодца, но пока он не был полон хотя бы на три четверти, совершать новый переход становилось рискованно: ведь на той стороне мог оказаться враг.

Внезапно мягкий солнечный свет словно бы потускнел, шелест ветра в листве деревьев затих, также как и пение птиц в густых кронах прервалось. Мужчина тут же вскинул посох, достаточно прочный и тяжёлый, чтобы кроме помощи в создании заклинаний им можно было воспользоваться как дубиной.

— Выходи, — суровым и сосредоточенным голосом произнёс эльф, одетый в лёгкий зелёный охотничий костюм и короткую мантию накинутую поверх. — Я знаю, что ты здесь.

— Хе-хе-хе-хе... — отозвался холодный, кашляющий смех, а затем зелёные заросли завяли буквально на глазах и опали на землю жёлтыми листьями, открывая взгляду старика с водянистыми глазами, одетого в видавший лучшие времена балахон. — Какая... удачная встреча... маленький эльф.

Вспышка молнии ударила по глазам, но заклинание наткнулось на вовремя поставленный щит. Попытка телепортироваться провалилась из-за барьера, созданного странным незнакомцем, от которого веяло силой и словно бы каким-то грязным светом.

— Опасно выходить из дома, маленький эльф, — оскалив зубы, враг начал посылать в длинноухого магистра шары огня, которые летели удивительно быстро, взрывались сильно, да ещё и шум создавали такой, что уши буквально глохли.

"Да откуда этот монстр взялся?", — всё, на что у представителя длинноухой расы хватало сил — это отбиваться от непрекращающегося шквала атак, которые с огня перешли на лёд и воду, а затем сменились каменными снарядами, вырывающимися прямо из земли.

Попытка отступить была присечена несколькими взрывами за спиной, магическая контратака увязла в щитах неизвестного чародея. И пусть сил было ещё много, да и Солнечный Колодец помогал с восстановлением, но у эльфа создавалось впечатление, что бой на истощение он точно проиграет.

Чтобы не просто победить, но и выжить в этом сражении, пришлось применять непроверенное заклинание рывка: выиграв пару секунд времени, взорвав в воздухе над головой противника безвредную хлопушку, дезориентирующую звуковым ударом, магистр создал своеобразный туннель, вход в который был прямо перед ним, а выход за спиной у безумного старика.

"Точно: он — безумец. Наверняка потерял кого-то из-за орков и теперь мстит всем подряд", — мысль как вспыхнула, так и угасла в сознании, будучи отметённой как несвоевременная (о причинах нападения можно будет подумать и позже).

Шаг вперёд вышел уверенным, затем появилось ощущение рывка, и вот он уже выходит из пространственного искажения позади врага, одновременно с этим нанося удар левой рукой, в которой была зажата рукоять кинжала. Лезвие артефакта вошло в позвоночник, словно в сливочное масло и ноги человека тут же подогнулись, а магическое буйство угасло.

"Каким бы сильным ни был человек, но они живут слишком мало, чтобы освоить на сколь-нибудь высоком уровне и магию, и меч", — на этот раз обычно грустная мысль прозвучала в голове с нотками явного удовлетворения, ведь если бы этот монстр ещё и мечником оказался...

Тем временем старик упал на землю, но был всё ещё жив. Оставлять его так было нельзя: во-первых, он мог каким-либо образом исцелиться, а то и вовсе стать злым духом, а во-вторых... его было жаль. Ведь не от хорошей же жизни чародей уровня людских архимагов, словно какой-то бродяга бродит по лесам одетый в грязные обноски?

"По крайней мере, я могу его упокоить", — решил эльф и перевернув тело недавнего противника на спину, создал огненное заклинание, должное мгновенно испепелить плоть...

* * *

Изо-всех сил сдерживаясь от того, чтобы развернуть свою ауру во всю мощь, Саруман Бледный маскировался под эльфийского магистра, спешно вернувшегося в столицу после неожиданного боя. Как ни жаль ему было своё старое тело, которое могло бы служить если не тысячелетиями, то хотя бы веками, но для решения поставленной задачи пришлось им пожертвовать и переродиться в своём убийце (он уже и забыл, насколько это неприятный процесс).

Разумеется, на входе в город его узнали, остановили и допросили: всё же магистров, которые хотели добровольно помочь людям и дворфам в войне, можно было пересчитать по пальцам одной руки... при этом осталось бы не занятыми пальца три-четыре. Однако история о нападении, после которого всё желание помогать младшим расам исчезло, стражников удовлетворило, а сказка о магической травме позволила выиграть немного времени.

Используемая как оболочка душа эльфийского магистра, имеющая связь с Солнечным Колодцем, пусть и держалась довольно уверенно, но в сравнении с сущностью колдуна была похожа на костёр перед звездой. В любой момент могли начаться магические мутации, а то и вовсе первые признаки гибели плоти...

"Шагай быстрее", — мысленно уговаривал Бледный, направляясь к святилищу всех Солнечных Эльфов.

Как ни странно, но Солнечный Колодец почти не охранялся: не считать же за охрану парочку слабых магов и десяток гвардейцев в позолоченой броне, которые либо стояли на постах как истуканы, либо где-то блуждали по своим собственным делам. И пусть подобная беспечность с какой-то точки зрения была оправдана, но ведь всегда могло произойти нечто...

"К примеру, к Колодцу проберётся колдун, использующий высокопоставленного эльфа как костюм", — мысленно усмехнулся Саруман, проходя через довольно длинный коридор и заходя в богато украшенный зал, в центре которого находился искусственный водоём, светящийся от переполняющей его силы даже в визуальном спектре.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросил стражник, подойдя к неожиданному посетителю.

— У меня приказ от совета магистров, — отозвался Бледный, одарив воина снисходительным взглядом.

— Прошу прощения, — стушевался мечник и отступил.

"Удивительно, но сработало. А я-то думал, что придётся силой прорываться".

Преодолев последние шаги до края бортика, колдун замер на несколько долгих секунд, ощущая волнение и сомнения в своём решении. Однако же моргнув, он вернул себе уверенный настрой, а затем шагнул прямо в воду...

========== Повелитель крыс ==========

На вершине конусовидной горы, похожей на потухший вулкан, в широком углублении, напоминающем закупоренное жерло огненной горы, слегка припорошённые снегом лежали костяки крылатых ящеров. Десятки, сотни и даже тысячи драконов нашли здесь... не упокоение, на которое надеялись отправляясь в последний полёт, а вечную тюрьму и непрекращающееся отчаяние. В свете полуденного солнца, холодные лучи коего не могли растопить многовековые залежи снега и льда, когда-то грозные повелители неба выглядели мрачными памятниками самим себе и вызывали не оторопь и восхищение, а...

"Какое жалкое зрелище. Драконы, со всем своим могуществом в магии, непревзойдёнными телами высших хищников, могучими разумами и столь же сильными инстинктами, сопровождающими их на протяжении невероятно долгой жизни — это величайший успех и одновременно с этим, грандиознейший провал титанов. Я, как создатель нескольких разумных рас вижу это, как никто иной, пусть мои поделки в сравнении с шедеврами истинных творцов и выглядят как слепленные руками ребёнка, играющего в песочнице куличики, против статуи выточенной из мрамора умелым скульптором. Они дали своим детищам магическую мощь, физическую силу, хитрость разумных существ и долголетие, тем самым лишив необходимости развиваться и совершенствоваться... Ведь зачем становиться лучше, если все вокруг — лишь насекомые под твоими ногами? И если бы они достигали своей силы личным трудом, а не получали при рождении, то всё было бы не настолько критично. Сейчас же, драконы — единственная разумная раса, которая не строит городов, не продвигает науку, не создаёт предметы искусства. А ведь у некоторых народов, именно умение созидать считается признаком разумности. Из этого можно сделать вывод, что каждый отдельный дракон разумен, но вот вся их раса — нет", — завершив философские размышления, проекция старика, голову коего украшали длинные серые волосы, лицо — короткая серая борода, а из-под хмуро сдвинутых бровей холодно посвёркивали водянистые глаза, отвернулась от могильника и взглянула на сеть защитных чар, ограждающих вершину горы от вторжений извне.

Невзирая на то, что Саруман был одет в серый фрак и кожаные туфли, на краю вершины горы, служащей для Владык Неба последней усыпальницей, он смотрелся весьма органично. Образ почтенного старца не портило даже то, что его руки стали совершать непонятные движения в воздухе, словно бы колдун ощупывал невидимое стекло, одними кончиками пальцев сдвигая то одну, то другую нить древней защиты (пусть крылатые ящеры и были отвлечены разборками, устроенными вожаком чёрной стаи, практически подарившим оркам королеву красной стаи, со всеми остальными аспектами силы титанов и их стаями, но настораживать их своей активностью раньше положенного срока не стоило).

Зеленокожие варвары из разрушенного мира, которыми умело манипулировали демоны Пылающего Легиона... разочаровывали. Бледный даже мог бы сказать, что ключевыми словами тут являются "умело манипулировали", так как было это в прошлом, а в настоящем же, получившие дармовую силу дикари, пусть и не обделённые умом и талантами, поддались самым худшим своим инстинктам и пустились во все тяжкие: кровавая резня, грабёж, бессмысленная жестокость и беспорядочные изнасилования пленниц... Наблюдая за всем этим через информационное поле планеты, как-то с трудом верилось, что совсем недавно это был довольно мирный народ кочевников, которые пусть и воевали между собой, но при этом чётко соблюдали правила чести, долга, доблести, как и законы гостеприимства.

Неудивительно, что на фоне устраиваемых бесчинств, когда людей попросту истребляли, а выжившие, но при этом попавшие в плен жалели о том, что не погибли в бою, никто особо не обращал внимания на исчезновение детей, забираемых Саруманом. В нескольких деревнях, куда приходили проекции колдуна для того, чтобы провернуть аферу с предупреждением о приближении орков, люди даже сами просили помочь их отпрыскам, обещая "как-нибудь задержать этих тварей" (оказалось, что некоторые беженцы всё же выжили и сбежали, передав слухи о старом маге...

"Хорошо, что они не распространились слишком далеко. Было бы глупо привлечь внимание демонов из-за того, что решил увеличить расу огров на пару десятков голов", — с этими мыслями, текущими в сознании старика в фоновом режиме, проекция завершила создавать брешь в сигнальных и защитных чарах, после чего сотворила маяк для перехода.

Пространство исказилось и закрутилось воронкой, в центре коей образовался разрыв, начавший стремительно расширяться, пока наконец не достиг круга диаметром в четыре метра. Из прохода тут же хлынули существа, кожа которых отливала матово-серым цветом, стройные тела наводили на мысли о болезненной худобе, по бокам от головы красовались уши летучих мышей (абсолютно лысые), черты лиц красовались неестественной симметричностью и хищной заострённостью, радужки больших раскосых глаз отливали багрянцем и из-за них почти не было видно жёлтых белков, а из-под тонких губ выглядывали острые клыки. Серые эльфы (хотя, в каком-нибудь другом мире их назвали бы скорее уж вампирами), пальцы коих оканчивались короткими и острыми антрацитовыми когтями, имели гривы белых и чёрных волос, отливающих глянцевым блеском...

"Мои шедевры", — с тенью самодовольства подумал Бледный, когда подчинённые начали исполнять заранее полученные распоряжения, без суеты и спешки, но при этом чётко, быстро и эффективно.

Двое Серых Эльфов встали по бокам от портала и словно бы вправду пытались его удержать, схватились за края прохода, а затем, вопреки всякой логике, червоточина начала расширяться. В это время остальные бывшие одарённые, собранные проекциями Сарумана по королевствам людей и соблазнённые посылами власти, могущества и долголетия, начали откалывать от черепов драконов сравнительно небольшие куски кости, после чего наносили на них странные символы и активировали проклятье, запирающее душу ящера в именно этой части его собственного скелета (весь остальной костяк, лишившись подпитки от души, начинал стремительно рассыпаться прахом, будто бы выгорая изнутри).

Конечно, терять такие залежи драконьей кости было жаль: всё же это был первоклассный материал для артефакторики. Однако же, самой главной ценностью для Бледного являлись именно души древних ящеров, всё же остальное имело ценность мусора, который можно было набрать на любом кладбище. Да и тащить к себе в башню тонны кости, было откровенно противно: как существо, которое всеми силами цеплялось если даже не за жизнь, то за существование, он презирал тех, кто имея силу, время и возможность обрести истинное бессмертие, смирились со своим концом.

"Надеюсь пытка, которую вам пришлось пережить будучи запертыми в собственных скелетах, вбила в ваши головы немного здравомыслия", — взгляд колдуна скользнул по костякам, которые рассыпались один за другим, а затем вернулся к Серым Эльфам.

Это было даже иронично, но в мире, где не было как таковых полноценных магов, учёные нашли причину старения и увядания живых организмов, но не могли её решить при помощи науки. В мире, где решение можно было получить при помощи магии, так как химерология позволяла нарушать все возможные условности жизни, никто даже не думал искать научное решение проблемы старения, словно гвозди микроскопом забивая, решая проблему наличием мощнейших источников магии.

В Серых Эльфах колдун решил проблему старения, сняв природное ограничение деления клеток организма. Единственное, в чём они теперь нуждались, это в регулярном высококалорийном питании, чтобы организм мог вырабатывать энергию для регенерации... почти как у вампиров, которые не боятся света, серебра, чеснока, осиновых кольев, а кровь могут заменять жирным молоком (желательно — из-под коровы).

"Если всё пойдёт по плану, то коровами они будут обеспечены поголовно", — удовлетворённо подумал Саруман, провожая взглядом первую партию ловушек с душами драконов, отправившуюся порталом прямо в башню.

Волна гнева попыталась всколыхнуться в разуме Бледного, но была задавлена усилием воли. Всё же бестолковая растрата потенциала, которая привела к закономерному концу крылатых ящеров, раздражала его даже сильнее инфантильности Солнечных Эльфов и откровенного фанатизма их Ночных сородичей. Длинноухие хотя бы как-то развивались, обеспечив себе магическое долголетие, чего нельзя было сказать о чешуйчатых летунах, живущих на подаренных им благах...

"Они либо изменятся, либо нет. Так или иначе — послужат моим планам".

Комментарий к Повелитель крыс

Благодаря отзывам читателей, моя мотивация продолжать писать эту работу вернулась. Постараюсь закончить работу более или менее удобоваримо.

Буду благодарен за советы и предложения.