— Это правда, что ты сильный гипнотизер-экстрасенс?
— Сергей рассказал? Нет, не такой уж и сильный. Так, кое-что могу. А что, проблемы?
— Нет, просто... Сережка сказал, что бы я была с тобой осторожней, — сказала, пряча глаза. — Ты, вроде как, и меня... загипнотизировал... — голос совсем упал.
— Зиночка, поверь мне, честное слово — нет! — сказал, как можно убедительней, положа руку на сердце в буквальном смысле. — И в мыслях не было! Хочешь, поклянусь чем угодно! Да не такой уж я и сильный, Сергей преувеличивает.
Лицо девушки просияло.
— Не надо, Егор, я тебе верю! Иди отдыхать, — развернулась и чуть не вприпрыжку бросилась к себе.
Ай да Сергей! Но его можно понять: кто для него я, а кто сестра. Я бы тоже разволновался, глядя на то, как какой-то бородатый тип, к которому моя сестра неровно дышит, людьми манипулирует, как шулер картами и наверняка предостерег бы. Не удивлюсь, если Сергей под любым благовидным предлогом попытается меня из отцовского дома выселить или Зину к себе забрать.
— Ну что, девоньки, начнем, благословясь, — объявил я, зайдя в астрал, и приступил к монтажу.
У режиссера хлеб нелегок, но работа интереснейшая, а главный инструмент в его руках — ножницы. Материала отбирать, монтировать согласно сценарию, который я сочинял по ходу пьесы, и резать, резать и резать. Общий хронометраж моих съемок я оценил часа в два с половиной, а ролик запланировал минут на десять — пятнадцать.
Сначала выбираю ракурсы. Ага, вот так, как скрытая камера. Вот, Седой обсуждает с финансистом открывшиеся возможности, оставим. Совсем чуть-чуть захватил обсуждение стрелки. Жаль, поздно тогда в астрал зашел. Паровоз. Есть только начало заседания совета, а потом меня Сергей отвлек. Ничего, сойдет. Ракурс... вот, типа за шкафом. Нормально. В машине... не стоит добавлять и так много вопросов о скрытых камерах возникнет. Стрелка. Тут богатый выбор, аж пять меток. Но для начала... пусть одна камера, здесь, на этой куче. Звук приглушим. Ветерок добавим. Красота! Шикарно подъехали, встали. Вышли. Паровоз со Славиком задерживаются. Идут. Слабо слышные, но четко различимые фразы потом выстрелы. Стоп, потише выстрелы... ага, пойдет. Пошла перестрелка... ОМОН... качество резко падает, осталась одна метка. Оставить как есть? А пусть. Камера сломалась, бывает. Итого, хронометраж... всего восемь минут без малого. Запросто осилю, кило сахара. Не очень то и много материала, это разные метки меня путали. Если это будет не рекорд по просмотрам, то... я не знаю, тогда я разочаруюсь в человечестве. Это бомба! Местного разлива — точно.
Слухи о разборках пошли уже вечером.
— Ты слышал?! — испуганно восторгалась Зина. — У меня телефон не умолкает!
— О чем?
— Нашего спикера убили, Седого! Все говорят — покушение, а Валька голосит, что в разборках между бандами, что кровищи — море! Трупов — еще больше!
— Сергею звонила? — спросил я взволновано.
Я с ним час назад разговаривал — все прошло штатно. Сорок жуликов в "сизо", трое в больнице под охраной, один из них тяжелый. В тюрьме, говорит, начальник смены за голову хватался, не знал, куда деть такую ораву. Потеснились.
— Не берет трубку! — возопила с досадой. — Позвони, может от тебя возьмет?
— Ага, — нажал на пустой вызов, — не берет! — Констатировал я, удивленно пожимая плечами.
— Вот скотина! Знает про слухи и не спешит развеять. Не ценит он нас, а меня так вовсе маленькой дурочкой считает. С детства достает. Ну, я ему покажу! — Вдруг она замерла. Я почти что ушами расслышал щелчок переключателя в её мозгах, звонкий такой тумблер. Зина внимательно посмотрела на меня:
— Слушай...
— Это не я, акстись! — я натурально взмолился.
Зина поморщилась.
— Разумеется! Не такая я и дура. Я про Славика. Вдруг его убили, а?
— А что, хорошо бы. Если о разборках, конечно, правда. Не встречался с твоим бывшим и встречаться не хочу. Сергей много про него рассказал, сволочь он редкостная, — врал, как на духу, с легким сердцем. Подозрения Зины о моей причастности с самому факту кровавой "стрелки" волновали меня больше, чем невинная ложь о незнакомстве со Славиком. Не хотелось выглядеть совсем уж чудовищем, она и так считает меня каким-то бэтменом.
— Господи, прости, что желаю смерти, но хоть бы его убили, хоть бы убили!
— Включай местный канал, такую новость не пропустят.
— Выходной у них, радио надо слушать.
Местная станция фонтанировала русской и зарубежной попсой; убеждала, что в магазине "Электроник — сервис" самый широкий выбор бытовой электроники (я сразу наметил покупку тюнера именно в этой торговой точке); клялась, что окна необходимо вставлять исключительно от фирмы "Стекло — маркет", которая дарит невероятную скидку, рассрочку и форточку в придачу; уверяла, что семейная жизнь засверкает новыми красками, если регулярно заказывать суши и пиццу "От Гурман — Гурманыча" на дом, а производительность труда возрастет, если ту же пищу принимать на работе. И только к одиннадцати вечера девушка — диджей разразилась новостью:
— Не знаю, друзья, говорить вам или не стоит, но слухи упорные. Рискну. Пусть меня начальство уволит, но я больше не выдержу! В городе та-а-кое твориться, что просто жуть! Официальные власти, как всегда, молчат. Но мы молчать не будем, правда?! Заинтриговала? Сегодня в районе судоремонтного прошли крупные бандитские разборки, есть жертвы. Председатель нашего заксобра поехал их разнимать и... погиб от бандитской пули. Вот это новость, друзья! Скорбим. Зачем поехал, ведь для этого милиция есть — загадка. Одна моя знакомая сказала, что его похитили. Но все если это окажется бабскими сплетнями, то прощайте, дорогие слушатели, я, Вера Зайцева, больше в эфир не выйду. Сегодня по любому после работы напьюсь. Пока-пока, моя смена закончилась и дальше, для тех, кто не спит, играет робот. Вы извините, Игорь Михайлович, но композиции я поменяла на более грустные — все же люди погибли. Пока-пока, дорогие слушатели, я вас люблю, надеюсь, услышимся.
"Сплетница, я бы уволил, — выдал я мысленное заключение. — Ха! А начальник-то у неё мой тезка... Опять, что ли "провидение"?" — Но прислушавшись к себе, это подозрение отмел.
"Знаковые" совпадения вызывали зуд под ложечкой, сравнимый с легкой тошнотой, когда на душе противно становится и пусто внутри, и что делать — не знаешь. А Игорь Михайлович — мое паспортное имя. Только с детства друзья звали меня Егором и я привык. Потом сам так представлялся.
— Э-э-х, — разочаровано зевнула Зина, потягиваясь, — опять слухи. Верка — сплетница. Погонят — и поделом. Мне из больницы точнее девки рассказали, там троих оперировали. Жаль, что они без сознания. Пошла я спать. Завтра Сережка не отмажется, расскажет, а то даже жене ничего не поведал! Развел тайны следствия. — Зина по городскому аппарату долго болтала с женой Сергея.
— Спокойной ночи.
Перед уходом на работу Зина дала мне свою карту:
— Пин-код простой: девять восемь семь шесть. Купи заодно продуктов, хорошо?
— Я отдам, Зиночка.
— Ну что ты как маленький! Все, я побежала.
Город стоял на ушах. Его аура стала взвинченной, беспокойной, любопытно-тревожной. На улицах разговоры исключительно о разборках, где погиб районный спикер. Люди не хотели верить, что он мафиози и больше склонялись к версии о похищении. Он был популярен. Благотворительностью занимался, просителям, если обещал, то помогал. Зачастую из собственных средств. Робин Гуд отдыхает! Как в таком маленьком городе ему удавалось скрывать свой основной бизнес, ума не приложу. О Паровозике не жалели, его все знали, как "вора в законе".
Купил тюнер, продуктов и сразу домой.
Видео захватом я не занимался ни разу. Вообще не интересовался, никогда. Ольга, моя первая, что-то мудрила с камерой, я не вникал. Не интересно мне было любоваться на себя пьяного в компании таких же неадекватов или умиляться нашим с Ольгой путешествиям. Косился на жену и недоумевал от её восторгов: "Ха-ха! Ты посмотри, это я! Вот это я завернула! А как я выгляжу? Нет. Зря я в сиреневое вырядилась, ты не находишь? А прическа ничего...", — я не комментировал. Неудивительно, что она ушла от меня, "бессердечного".
Три часа пришлось потратить на чтение и изучение программ, поиск статей, наиболее подходящих "дров" и кодеков. Наконец, сахар-рафинад под рукой — готов. Только настроился, запиликал сотовый.
— Алло ты дома? — тихий голос Сергея.
— Да. Что, надо куда подъехать?
— Нет, сиди дома, пока без тебя попробую. Я в прокуратуре, жду вызова на допрос. Мы такую грязь взбаламутили, что даже я не ожидал. Дело у Мережко забрали, передали Фатхуллину. Он сто процентов у Паровоза кормился. Такой вопрос: ты в Ольге Андреевне уверен?
— Уверен, — ответил с небольшой задержкой.
Если честно, то червячок сомнения присутствовал: такой дочуркой как у неё грех не шантажировать. Ничего, недолго осталось. После появления роликов в сети и на ТВ дня два-три надо будет продержаться и "мафиози" не спрыгнут.
— Лишь бы у неё дело не забрали, — добавил я.
— У них не так просто, это через коллегию делается. Три дня точно она будет решать, где находиться арестованным.
— Все нормально, держись там, мы учитывали реакцию прокуратуры.
— За меня не беспокойся. После допроса я к тебе. Это самое раннее часа через три, мне еще в отделение заезжать.
— Тебя не арестуют? — я забеспокоился.
— И что? Ты же меня вытащишь! Шучу. Нет, не должны. По крайней мере, немедленно. Слежку могут отправить. Но я всех оперов знаю, да и сам бывший опер, уйду.
— Ничего не понимаю! Ты-то каким боком можешь быть причастным?
Сергей тихо усмехнулся:
— А откуда я узнал о "стрелке"? Зачем заранее командира ОМОНа подговорил? Чем пахнет? Работой на одну из сторон или на третью неизвестную, но тоже жутко криминальную.
— Почему раньше молчал?!
— Тихо, не кричи. А что бы это изменило?
Я посопел в трубу и неожиданно спросил:
— А у вас ФСБ есть?
— Да, целых пять человек, занимаются в основном заводом, но о них не слыхать. Все, жди меня, я и так в туалете слишком долго. Вызов сотру. Пока. — Вызов отключился.
Настроение испортилось, но откладывать работу не стал. С богом!
Закинул сахар в рот и приступил. Захват прошел на удивление беспроблемно, не считая кило сахара и жуткого голода, который утолил сразу, как только закончил сбрасывать видео. Странно, но за десять минут сегодняшней работы "жизненной энергии" я израсходовал меньше, чем в первый раз за десятки секунд. По крайней мере, кишки на лезвие не наматывались. "Девочки" на мой немой вопрос не ответили, теряясь в догадках. Закономерность перехода "жизненной энергии" в ману, как показал этот, более длительный эксперимент, расчету не поддавалась. Потом спокойно, вдумчиво обреза?л, фильтровал, сжимал ролик, синхронизировал звук. Получилось сорок "метров" восьми минутного видео вполне приличного качества, даже неожиданно приличного. Это из-за изначально качественного материала. Чай, не электроника. Я позволил себе немножечко погордиться.
Через два прокси-сервера зашел на ютуб и заплакал: скорость... точнее сказать, отсутствие таковой. Делать нечего, два часа придется подождать. Засомневался: может, зря поддаюсь паранойе? И одернул себя: нет, не зря. Раз решил обезопасить Зину, то надо идти до конца. Ни к чему её айпи светить.
Щелкнул входной замок. Явился Сергей.
— Зинка сегодня дежурит, пьем, — передал мне пакет с водкой и какой-то снедью.
— Да есть чем закусить! — слабо возразил я, невольно оказавшись в роли хозяина.
После второй стопки "за здравие", Сергей предложил "за упокой".
— Что это ты расчувствовался? Они все равно в аду, — заверил я. Так сказать, со знанием дела.
— Та-а-к, а чего это ты зашифровался? Телефон выключил. Мне Зинка все уши прожужжала: мобильник не в сети, городской не берет. И телевизор, и радио не смотрел?
Я выключил сотовый и звонок городского, чтобы ничто не отвлекало. После, когда приступил к работе за компьютером, забыл включить.
— По нашему делу, значит, упокой, — догадался я.
— Седого, оказывается, одна из ОПГ похитила, а вторая застрелила. Он был им как кость в горле, боролся с преступностью не покладая рук! Во как. Потом сами банды что-то не поделили. Не удивлюсь, если тело нашего неподкупного спикера.
Я расхохотался до слез. Вот это вывернули!
— Смейся, смейся, меня тоже сначала хохотать тянуло. А потом появились показания братков из "сизо", подтверждающих эту версию. Ни я, ни омоновцы начала "стрелки" не видели! — Сергей с силой треснул по столу. — Насильно привезли "гражданина Седулина" или он сам, во главе своей своры прибыл, которую все зовут "Седовскими", следствию, видите ли, не ведомо, и оснований не верить признавшимся бандюганам тоже нет.
— Не переживай, все равно они сидеть будут, раз признались, — выдавил я, еле успокаиваясь. — Не выпустят. Подумаешь, дадут поменьше! Славик точно не вернется, а это даже лучше, чем откинулся бы лет через десять.
— Понятно, ты только за этим и лез, но я-то здесь живу! Мне обидно, понимаешь, обидно! Если хочешь, то как гражданину обидно.
Я не стал шутить. Этого большого человека не сломала жизнь, он до сих пор верит в справедливость. Несмотря ни на что. Я ему искренне позавидовал. Да, таких людей легко обмануть, на их чувствах просто играть, но все же на них, на честных "Сергеях", не побоюсь высокого пасофа, Земля Русская держится. Иначе Родина, толкаемая стяжателями и циниками, свалилась бы в болото безмолвного большинства. А если Россия ухнет в жижу с размаху, уйдет по макушку, то такая волна поднимется, что мало не покажется никому. Захлестнет всех без разбора — примеры в истории имеются.
Я тоже, в принципе, не из конформистов. Только циничней Сергея. У меня имеется опыт управления маленьким баронством в пятьдесят тысяч душ населения и проблем в "госстроительстве", как я убедился, гораздо больше, чем я полагал дома, смотря телевизор, читая газеты, ища работу, считая зарплату, ужасаясь растущим ценам или встречаясь с наглым гаишником. Простой рецепт "Не воровать!" (в глобальном масштабе, включая коррупцию) — недостаточен и, увы, практически не выполним. Люди есть люди. "Там" они такие же, как "здесь", разве что кредитами не задавлены и "цивилизацией" не испорчены, поэтому проще искренней и честнее. Но в целом, общество все же страдает болезнями, похожими на земные. Есть "болото", есть "неравнодушные", есть бюрократия, есть "Паровозы". Власть и преступность, правда, четко разделены: "Седых" я в Эгноре не встречал. Ну и магия накладывает отпечаток, и я бы сказал в лучшую сторону. Но в общем-то...
— Пойдем, — неожиданно для себя я потащил Сергея в свою комнату.
— Ты в отцовской спишь что ли? — констатировал он с приятным удивлением, до этого всерьез полагая, что мы с Зиной спим вместе.
— Видишь, на ютуб файлик заливается? Включаю, смотри.
Спустя восемь минут он сидел на полу и его губы шептали: "Откуда?!". Через пять минут задал этот вопрос вслух. Его лицо выражало смешанные чувства: от радости, до откровенного испуга.
