Code Geass: Фактор Симбиота

Глаза девушки наполнила влага, но она, не обращая на это внимания, продолжила говорить. Она не останавливалась, а Вальтер Майер просто слушал, давая ей, впервые за долгие годы, излить кому-то понимающему свою душу.

В какой-то момент Си Си вдруг осознала происходящее — она, едва одетая, в чужой квартире, в чужой кровати, лежит под, собственно, хозяином квартиры и кровати, и, уткнувшись лицом в его плечо, жалуется на свою тяжелую жизнь, вытирая слезы его рубашкой.

Покраснев, что с ней случалось очень редко, девушка, несмело оттолкнула Вальтера. К ее немалому облегчению, он легко поддался ей, хотя чувствовать его рядом, чего греха таить, было приятно.

Вальтер, приняв сидячее положение, улыбнулся.

— Всегда знал, что ты не такая холодная, какой пытаешься казаться окружающим.

Си Си сев, вытерла остатки слез рукавом.

— Я жалко сейчас выгляжу, верно, Вальтер?

— Мне так не кажется. Ты девушка, а, значит, имеешь право на минутную слабость. Тем более, — Вальтер, подавшись вперед, убрал с лица девушки сбившуюся прядь волос, — я в чем то понимаю тебя. Провести столетия фактически в одиночестве, боясь связать с кем-либо свою жизнь... Незавидная участь...

— Ты даже не представляешь насколько незавидная.

— Скорей всего, ты права, Си Си. Но я могу облегчить тебе твою очень долгую жизнь...

Серая Ведьма с грустной усмешкой посмотрела на наемника. Он не понимает. Между ними — стена и имя ей — Бессмертие.

— Как ты это собираешься сделать? Лет пятьдесят, максимум — восемьдесят, и ты умрешь. Хотя, если учесть основное твое занятие, то ты, вероятней всего, не доживешь и до тридцати.

Вальтер покачал головой.

— И не надейся, Бессмертная Ведьма. В ближайшие веков пять ты от меня точно не избавишься.

Си Си показалось, что она ослышалась.

— Пять веков? О чем ты, Вальтер?

— По-твоему, лишенная смерти жизнь — лишь набор опыта? А если есть, ради кого жить? Если кто-то может разделить с тобой бессмертие и пройти сквозь вечность? Что, если я могу сделать это?

— Ты... можешь... сделать... что? — разум Си Си отказывался верить в услышанное.

— Я могу избавить тебя от одиночества, Си Си. Подумай над этим, — наемник, встав, направился к выходу из комнаты.

— Погоди! — окрик девушки остановил Вальтера, — Я...

— У тебя есть время подумать. Как-никак, в распоряжении у нас — вечность.

Дверь закрылась. Серая Ведьма, словно очнувшись от транса, бросилась вслед за парнем, но квартира была пуста...

Бартли Аспуриус

Бартли уже успел тысячу раз проклясть себя за идиотскую идею организовать лабораторию под боком у повстанцев. Но тогда такое решение казалось ему очень даже удачным. Генерал-губернатор Кловис был мертв и группе срочно нужно было надежное прикрытие, в первую очередь — от британской аристократии. Многие желали прибрать к рукам исследования личного научного отряда генерал-губернатора Одиннадцатого сектора.

Бартли понимал, что без покровительства Кловиса ему долго не протянуть — его политические соперники, коих у старого генерала было очень много, просто уничтожат его. Идеальным вариантом было бы получить протекторат кого-либо из членов высшей аристократии или, что еще лучше, членов императорской семьи, но для выхода на таких личностей требовалось время. Много времени. А его то как раз у Бартли не было.

Потому военный и решил на время скрыться.

У горной цепи Нарита власть Британской Короны была минимальной. Именно в этом регионе была расположена главная база Японского Освободительного Фронта. Идеальная защита от продажной части британской аристократии.

Система японских бомбоубежищ еще несколько месяцев назад по приказу генерала была приведена в пригодное для жизни и работы состояние. Конечно, располагаться практически в одном доме с повстанцами было опасно, но генерал смотрел на Фронт Освобождения, как на злобного пса, что отгоняет от него непрошенных гостей. Да и беспокоиться то, по сути, было не о чем — единственный путь, что связывал систему бункеров с базой повстанцев, был разрушен в результате землетрясения несколько лет назад.

Но сегодня генерал понял, что ему нужно было эвакуировать лабораторию еще в тот день, когда новость о прибытии Второй Принцессы Британской Империи Корнелии в Одиннадцатый сектор достигла его ушей. Ведь то, что рано или поздно целеустремленная принцесса доберется до центральной базы японских повстанцев, рядом с которой и располагалась лаборатория.

И вот, грянул гром. Войска Корнелии заявились в регион, полностью лишив генерала возможности эвакуироваться. Все, что ему оставалось — просто ждать.

Дальше — хуже. Огромный оползень спустился с вершины горы. И хоть он лишь краем зацепил квартал, под которым находились лаборатории, все проводные каналы связи были полностью обрезаны. Конечно, оставалась еще и радиосвязь, но ей Бартли позволил бы воспользоваться только в крайнем случае — войска могли засечь их, а такого генерал не мог позволить. Корнелия — явно не тот человек, чье покровительство он хотел бы заполучить.

Все, что оставалось генералу — просто ждать, надеясь на то, что спасательные отряды, что ведут работы прямо над их головой, не обнаружат бункеры.

— Сэр! — голос одного из подчиненных отвлек мужчину от тяжких дум, — Вы должны это видеть!

— Что там?

— Это у одного из эвакуационных выходов. У того, что не был засыпан.

Генерал подошел поближе, всматриваясь в изображение на мониторе, передаваемое с камер наблюдения.

Прямо в камеру, стоя в метре от нее, смотрел высокий человек в черных плаще и маске. Словно почувствовав, что на него смотрит кто-то, не обделенный властью, человек показал на камеру фотографию.

У Бартли сперло дыхание.

— Он... один?

— Камеры больше не регистрируют никого рядом.

— Приготовить отряд по встрече. По моему приказу — впустить его внутрь.

Генерал снова всмотрелся в так и не опущенную фотографию. Фотографию молодой зеленоволосой девушки.

Указания своего командира подчиненные выполнили в кратчайшие сроки — уже через несколько минут отряд из десяти солдат собрался перед входом. Генерал решил перестраховаться и привлек к встрече всю охрану лаборатории.

— Открыть ворота, — приказал Бартли.

Стальные створки, негромко поскрипывая колесиками, пришли в движение. Солдаты тут же направили автоматы на открывшийся проем. Врубился прожектор, освещая незнакомца.

— Держи руки на виду, — громко сказал Бартли, по такому случаю тоже взяв в руки оружие — И медленно иди вперед.

Человек, раскинув руки в стороны, сделал несколько шагов вперед и остановился, повернув свою голову в сторону генерала. Британцы тут же, соблюдая заранее полученные инструкции, полукругом окружили гостя, не забывая соблюдать при этом некоторую дистанцию и не становиться в секторе обстрела союзников.

— Бартли Аспуриус?

Военный свободной рукой поправил монокль, что, как знали ближайшие его товарищи было верным признаком — генерал нервничает.

— Ты знаешь мое имя. Тогда скажи мне свое, чтобы мы были в равных условиях.

Из под шлема донесся смешок.

— И это, — неизвестный медленно покрутил корпусом, указывая на солдат, — ты называешь равными условиями? Забавно. Но мое имя вам знать не обязательно. Ведь главное, что ты хочешь от меня узнать — это местоположение бессмертной девушки?

'Он знает слишком много! Его нельзя оставлять в живых!'

— Что ты хочешь за эту информацию? Деньги?

— Э, нет, мистер Бартли, — незнакомец покачал в стороны указательным пальцем правой руки, — Я не собираюсь вам что-то говорить. Сюда я пришел за вашими жалкими жизнями.

— Что за чушь? Тебя держат под прицелом. Ты даже дернуться не успеешь, прежде чем тебя застрелят!

— Эх, генерал... — в голосе наемника прозвучала снисходительность, — а я то думал, что вы хоть немного дружите с головой. Скажите, а вы уверенны, что я сейчас не обвешан взрывчаткой с головы до ног?

— Что!? — мужчина отшатнулся. Пистолет в его руке указал в матовое стекло маски. Солдаты последовали его примеру.

— Попробуете меня застрелить — умрете.

'Блефует? А если нет?'

— Я пришел сюда с желанием задать вам лишь один вопрос, генерал. Всего один вопрос. И правильный ответ на него решит, останетесь ли вы в живых или умрете.

— Что... за вопрос? — в горле у военного пересохло. Он молил Бога, чтобы слова неизвестного о взрывчатке оказались ложью. Молил о том, чтобы у его подчиненных не сдали нервы и они не открыли огонь.

— Это девушка... Си Си... она страдала... тут?

Что-то непонятное было в интонации неизвестного. Что-то, от чего у него начало колоть в груди.

— Нет, — через силу выдавил из себя Бартли, — Она... не страдала.

Человек в маске молчал. На лбу генерала выступили капли пота.

— Ты лжешь. — Тот тон, каким это было сказано... Бартли понял, что только что услышал свой приговор.

Палец генерала надавил на курок. Военный надеялся убить этого психа до того, как он взорвет всех вокруг. Солдаты были солидарны со своим командиром — коридор огласили автоматные очереди.

Но неизвестному было словно наплевать на выстрелы. Он все так же стоял, только его руки начали медленно подниматься вверх, пока поза неизвестного не стала напоминать дирижера.

Выстрелы прекратились. Британцы просто не могли понять, как такое возможно — никак не пострадать от автоматных очередей, проведенных практически в упор.

— Невозможно... — палец генерала продолжал нажимать на курок, но пистолет давно уже исчерпал свой боезапас.

В ладони человека, словно противясь земному притяжению, скользнули из рукавов два серебристых пистолета.

— Огонь! — приказал Бартли дрогнувшим голосом.

На этот раз противник не стал подставляться под выстрелы. Неуловимым движением приблизившись к одному из солдат, он впечатал свой тяжелый ботинок ему в грудь. Удар оказался чудовищно силен — с хрустом ломающихся ребер уже мертвый британец врезался в железобетонную стену бункера, оставив на ней расплывающееся кровавое пятно.

Враг двигался слишком быстро для того, чтобы его можно было поймать в прицел автоматов. На убийство каждого солдата он тратил не более секунды.

Вот он словно из воздуха появляется прямо перед лицом одного из британцев и, прежде чем тот успевает хоть что-то предпринять, приставляет пистолет ему под подбородок. Выстрел — и серое вещество мозга расплескивается по потолку.

Мертвец еще не успел упасть, а убийца уже оказался рядом со своей следующей жертвой — рукоять пистолета с неприятным звуком врезалась в челюсть британца. Полетели брызги крови и осколки зубов. Это больше — не боец. Но, как видимо, незваный гость решил не оставлять никого в живых — стоило только солдату упасть на пол, как ему тут же наступили ногой на горло. Хруст — и мужчина, конвульсивно дернувшись, застыл.

Даже специально обученным людям не чужд страх. Британцы запаниковали, ведя беспорядочный огонь в тщетной надежде попасть по убийце. Один из солдат, словив от своих же товарищей очередь в живот, с вскриком осел на пол.

Громкий хруст — и голова еще одного британца провернута на полный оборот — неизвестный расправился еще с одним своим противником, действуя уже без оружия. Прежде, чем мужчина упал, человек в плаще сорвал с его пояса штык-нож и коротким движением бросил его вперед — и не промахнулся. Нож по рукоять вошел в грудь солдата, не оставив ему и шанса на выживание.

Оставшаяся охрана не прожила долго. Размозжив голову последнего охранника о стену, незнакомец посмотрел на генерала.

Со звоном на пол упал монокль.

Десять секунд. Всего десять секунд — и генерал остался один на один с этим воплощением смерти. Вокруг валялись лишь трупы солдат.

Медленно, словно наслаждаясь сереющим лицом старого военного, этот человек пошел на Бартли. Дрожащей рукой мужчина поднял свой пистолет, метя в голову своего врага. Выстрел, второй... и щелчок. Кончились патроны, а на матовой поверхности шлема не появилось ни царапины.

— Нет, не надо...

Ладонь в черной перчатке впечаталась в лицо генерала. И весь окружающий мир сжался до ослепительной, невероятной по своей силе вспышки боли.

Вальтер Майер

Рассказ Си Си оказал на меня немалое влияние. Конечно, я и раньше понимал, что девушке, за свои шесть веков жизни, пришлось очень даже нелегко. Но в тот момент, когда Серая Ведьма, обычно не показывающая свои чувства наружу, расплакалась у меня на плече, я осознал, через что ей пришлось пройти. Сколько всего потерять. Сколько боли вытерпеть.

Кроме как поддержать девушку, мне очень сильно захотелось поговорить со всеми, кто причинил боль этой красавице. По-плохому поговорить.

Оставив девушку в своей квартире обдумывать мои слова, я сам отправился по одному немаловажному делу, что запланировал заранее. Приятным бонусом было то, что в этом деле мне как раз предстоит встреча с людьми, что посмели обидеть Си Си. Будь я на их месте — уже бы повесился. Ибо ничего хорошего этих тварей точно не ждет.

Британская лаборатория в городке Нарита. Именно в ней сейчас находятся яйцеголовые, что проводили опыты над Си Си.

Я не просто так помог Лелушу рассчитать новую траекторию оползня. Благодаря этому большая часть городка не пострадала, за исключением одного квартала на окраине. Дома там были заброшены, так что жертв практически не было — парочка бомжей не в счет. Но и этого было достаточно для британской армии, чтобы начать спасательные работы. Конечно, в свете пропажи принцессы Корнелии эти работы являются глупостью. Но, как мне кажется, они стали попыткой кого-то из высших чинов в армии прикрыть свою задницу, создав видимость хоть какой-то деятельности. Впрочем, это не важно. Главное — тех нескольких отрядов, что выделили на спасательные работы, было достаточно для того, чтобы помешать ученым эвакуироваться.

Проникнуть в лабораторию оказалось проще простого. Они сами запустили меня, стоило показать на камеру созданную из симбиота фотографию Си Си. Как я и ожидал, мне организовали комитет по встрече — сам генерал Бартли Аспуриус был во главе отряда из десяти человек.

Изначально я не хотел действовать грубо, планируя оставить по крайней мере генерала в живых до тех пор, пока не вытяну из него информацию по всем подконтрольным ему делам. Но... на мой вопрос, страдала ли Си Си в этой лаборатории, в голове генерала промелькнуло такое... Этот выродок дал разрешение на провидение множества экспериментов по проверке регенерации и бессмертия Си Си. Бартли только казался обычным полноватым воякой с моноклем. А на деле... Такой твари было бы самое то быть надсмотрщиком в концентрационном лагере времен Второй Мировой.

Такой ярости я не испытывал пожалуй с тех пор, как вытаскивал Лауру из похожей на эту лаборатории.

Могу с гордостью сказать, что тварь по имени Бартли Аспуриус сдох далеко не безболезненно. Немного симбиота в головной мозг — и несколько часов адской боли, к которой невозможно привыкнуть, были ему обеспечены.

Хороший я все-таки пыточный инструмент — генерал до самой смерти оставался в сознании и даже, благодаря моим ментальным навыкам, не сошел с ума, ясно осознавая, за что он страдает.