Кей 018

— А если это не они, а соседи?

— Соседи все на месте. Кроме Праста. Да и зачем соседям в чужой дом лезть?

— Ладно, поверю. Теперь говори про лодку и погоню.

— Говорить особо нечего. Прошли по следам, хоть и с запозданием. Место, где лодка привязана была, нашли. Там еще две поселковых были. Отвязали, погрузились и поплыли за бандитами. Но те, видать, быстро шли. Так и не догнали. Хотя всю речку вплоть до границ Пустошей прочесали.

— Убитых похоронили?

— Наших — да. Честь по чести, каждому в рот по ассу вложили.

— Медяки? А что же не серебро?

— Это вы, ромульцы, денариями богаты, а для нас и медный асс — деньги. Итак, считай, три десятка монет пришлось потратить.

— Еще что-нибудь добавишь?

— Да вроде все. С Иганом будешь говорить? За пять ассов приведу мальца.

— Он же ничего не видел, кроме начала нападения. Так?

— Так.

— Нет, хватит с тебя и каурого коня. У меня денег лишних нет. Да еще и мальцу нужно платить. Нет.

— Нет, так нет. Сейчас куда? Могу проводить.

— Разве что до поселка. Забираем коней и поклажу и возвращаемся в Альбалонг. Нам здесь делать больше нечего. И так всё ясно.

Расставшись с проводником и забрав коней, Дарех и его спутники направились к выезду из поселка. К детворе, сопровождавшей их повсюду, он давно привык. Не только здесь, но и в Альбалонге дети одинаково любопытны. Да и подзаработать медный асс никто не против, выполнив несложное поручение. Вот и сейчас Дарех привычно отмахнулся от очередного назойливого предложения оказать услугу. Но быстро спохватился, когда до него дошло, о чем шла речь.

— Как тебя звать, парень?

— Иган.

— И сколько же ты хочешь получить?

— Два денария, — наглая улыбка парнишки взбесила Дареха.

— Два денария, — задохнулся он от возмущения. — Это же цена взрослого раба. Взрослого! А за такого дохляка, как ты, и денария не получить.

— Это я-то дохляк? Да я большой мешок с зерном с телеги на телегу запросто кидаю! — мальчишка выпятил грудь. — Я старших ребят переборол!

Глядя на пыжащегося мальчишку, Дарех задумался.

— Два денария много. Да и все, что нужно, мне уже рассказали. Вряд ли ты знаешь больше.

— Знаю! Я их всех видел. Как приехали, как напали. Кого убивали. А потом сюда побежал и вместе с воинами первым в Сломанном Логе оказался. И все там видел!

— Да? — Дарех изобразил задумчивость. — Не знаю...

— Согласен за полтора денария.

— Нет. Это много. Даже один много будет.

— За денарий я все расскажу и покажу! — мальчишке очень хотелось заработать.

— Ну ладно. Садись на коня, поехали в Лог.

— А денарий?

— Вот покажешь там всё, получишь.

— А не обманешь?

— Нет. Я не какой-то там торговец, а ближник самого Вилмара. Слышал о нем?

— Ага, — во взгляде парнишки появились восторженные оттенки. — А ты его, вправду, ближник? А какой он?

— Вот приедем в Лог, там и расскажу. Только дорога туда плохая, сплошь овраги да кочки. Можно коням ноги переломать. Другой, но лучше, туда нет?

— Можно еще дальше в объезд взять. Но там, где сворачивать в сторону Сломанного Лога, вымороченные земли идут. И добираться вдвое дольше.

— А овраги?

— Совсем нет.

— Мы не торопимся. Садись на коня, показывай дорогу.

Дарех усмехнулся. На вымороченные земли он сворачивать не будет. Потому что в Сломанном Логе ему делать нечего. Терманец удовлетворенно смотрел на ладную фигурку парнишки, направляющего коня на юго-запад. Там земли Ромула. Лишний денарий, который появится в его кошельке после посещения знакомого работорговца, совсем не помешает.

Часть четвертая. В поисках.

Глава 1

444 год. Сломанный Лог. Земли верихов.

— И побиты оба сына правителя Пунии и их человек с чистой кровью. А потом побили пунийских воинов, которых доставили триремы на наше побережье.

— А зачем их доставили?

— Это называется десант. Пуния хотела нанести удар с двух сторон: неожиданно для ромульцев захватить Альбалонг, а когда со всех сторон Ромула потянутся войска для того, чтобы попытаться отбить город, пунийцы хотели высадить десант на побережье и ударить ромульцам в спину.

— Десант? Я запомню это слово. Дядя Атаульф, ты так хорошо рассказываешь... Ты тоже там был? Бился с пунийцами?

— Нет, тогда мне было столько же, как тебе сейчас — восемь лет. А знаю я про те события от человека, который там был. Дарех. Он тоже, как и мы с тобой, терманец. С тех пор прошло много лет.

— А сколько это "много"?

— Двадцать лет.

— Это много. А мой отец? Он тоже там бился?

Атаульф замолчал и слегка нахмурился. Мальчишка уже не в первый раз спрашивает про своего отца. Но об этом говорить нельзя, слишком все серьезно. Недаром четыре года тому назад вождь отправил его сюда, в затерянный в Пустошах хуторок.

Вилмар дал ему с собой вместимый кошелек, заполненный серебряными денариями. Потратил четыре монеты, и местные жители срубили хороший дом, хватило денег и на дойную корову и пару жеребят, один из которых, подаренный мальцу, ныне вымахал в красивого и крепкого коня, лучшего друга Вилриха. После всех трат, кошелек остался заполнен более чем наполовину. С тех пор он явно похудел, ведь Атаульф, в отличие от соседей, на земле не работал, разве что изредка охотился. Но земли здесь скудные, лесов немного, а значит, и дичи тоже.

Уже через год, как появился Атаульф, в жизни Вилриха наступили перемены. Дядя всерьез взялся за воспитание и обучение мальца. В первый год он в основном качал силу и выносливость. Закаливал, учил подавлять страх, стоя под стрелами наставника. И кинжалами. Учил метать ножи.

А в семь лет наставник разрешил взять в руки меч. Тяжелый для мальца, конечно. Но ведь не зря же потрачено два года на прокачку силы и выносливости? Соседскому мальчишке Игану было на три года больше, но Вилрих уже смотрелся почти наравне с ним во время мальчишеских забав и борьбы.

Накануне того дня, что существенно изменил жизнь восьмилетнего мальчика, в их небольшое селение въехало две подводы, почти ничем не отличающиеся от тех, на которых разъезжает торговый люд по селениям и весям. А так как торговцы всегда обходили стороной столь малое селение, то поглядеть на чужаков сбежались все жители, благо наступал вечер, и большая часть жителей Сломанного Лога уже была дома. Прошедшая этим днем гроза только поторопила вернуться раньше обычного.

И хотя торговцы никогда до этого не появлялись в Логе, зато были не так уж редкими гостями в центральном поселке рода, куда жители селения приезжали делать покупки необходимых в хозяйстве вещей, взамен привозя свой различный немудреный товар.

Прибывшие оказались смуглыми людьми, столь часто встречаемыми на южных берегах Срединного моря. Странного в этом ничего не было — Пуния славилась своим умением торговать. Немножко удивляло иное — все четверо прибывших были мужчинами. Хотя и здесь имелся ответ — дорога длинная, временами опасная, без охраны никак нельзя. Поэтому наличие двух крепких мужчин среди торговцев дело практически обыденное. Третьим среди приехавших был пожилой человек, который и являлся главным в их компании — хозяин и владелец мелкого торгового бизнеса. Четвертым оказался юноша, то ли младший охранник, то ли родич хозяина.

Пожилой чужак, как и полагается торговцу, оказался в меру разговорчив и столь же любопытен. Интересовался он не только наличием товара для скупки, но и не оставил без внимания жизнь поселения, его обитателей, подробно расспросив про всех жителей Сломанного Лога. А вот саму торговлю оставил на следующий день, даже не сообщив, что привез на продажу и что хотел бы приобрести взамен. Впрочем, объяснив, что наступает вечер, и в темноте заниматься торговлей негоже.

Отказался торговец и от предложения заночевать в одном из домов селения или хотя бы на сеновале в сарае. Обе повозки, как только стало зримо темнеть, отъехали из поселения, остановившись рядом с дорогой, по которой накануне проезжали.

Ранним утром следующего дня Вилрих как обычно собрался на тренировку. В этот день он договорился с соседским Иганом, чтобы тот схоронился в окрестностях поселения, а Вилрих и его друг Праст должны были отыскать спрятавшегося. Призом в соревновании следопытов наставник Атаульф выставил возможность потренироваться со взрослым мечом. И не каким-то там, которых хватает во многих домах, а настоящим мечом, сделанным из особой стали. Недаром такое оружие имелось лишь у патрициев Ромула да лучших воинов вождя Вилмара.

Но выйти со двора Вилрих не успел. Из-за забора, сделанного из плотно прилегающих кольев, он заметил двух незнакомцев и старшего торговца вместе с одним из охранников. И двигались они как раз в его сторону. Впрочем, охранник притормозил рядом с соседским домом, держа правую руку на изголовье меча, а остальные трое продолжили движение, приближаясь к забору.

Откуда появились новые чужаки, Вилрих так и не понял. Он, наверное, и дальше так и продолжал стоять в нерешительности, если бы не Праст, который выскочил из дверей своего дома и побежал к калитке. Ведь начиналось соревнование на лучший зоркий глаз. Иган к этому времени уже должен был спрятаться где-нибудь за пределами Лога.

Дальше все произошло слишком быстро, Вилрих просто не поспевал следить за развернувшимися событиями. Как охранник оказался рядом с Прастом, уже открывшим калитку, он даже не заметил — настолько взрослый стремительно передвигался. Как тот ударил мечом его друга, он тоже смутно проглядел, зато громкий крик, закончившийся на высокой ноте, жестко ударил Вилриха в голову. А еще ему четко запомнилась маленькая струйка крови, появившаяся изо рта друга.

Потом он помнил, как Праст повалился на землю, осев почти бесформенным мешком. Убийца, перешагнув маленькое тельце, уже двигался к входной двери соседского дома, а Вилрих так и продолжал стоять, оцепенев от увиденного. В сознание его привел громкий окрик наставника. Незнакомцы и торговец уже приблизились к калитке, к щеколде которой тянул руку один из незнакомцев. Атаульф бежал к калитке, держа в руках свой меч.

— Вилрих, на коня и уходи через задние ворота.

Приказ наставника придал ему решительности, как-никак умению слышать и выполнять приказы его учили уже несколько лет. Вилрих бросился в конюшню. Вывести своего четвероногого друга удалось быстро. К тому же мальчик сообразил, что седлание коня затратит слишком много времени, а он и без стремян хорошо держится.

Выведя коня на задний двор, мальчишка быстро снял запорный брусок, распахнув ворота. Теперь оставалось самое простое — отвести коня из-под навеса ворот, вскочить на него и, подгоняя своего четвероногого друга, ускакать в сторону Стихийки — места в миле от поселения, где сама природа или расшалившиеся боги перемешали землю, оставив после себя овраги, провалы в земле, холмы и всевозможные однобокие курганы. В таком месте конному можно легко спрятаться.

Но вскочить на коня оказалось не суждено. Друг вздрогнул, жалобно заржав, а затем упал и умер. В боку коня торчало оперение арбалетного болта. Мальчик опешил и растерялся. А когда через несколько секунд смог прийти в себя, увидел быстро приближающуюся женскую фигуру, державшую разряженный арбалет. Не доходя до мальчишки с десяток шагов, молодая и довольно крепкая на вид женщина немного нагнулась, натягивая взводной рычаг. Дальше Вилрих помнил смутно. Наверное, на одних инстинктах, заточенных наставником, мальчишка метнул нож, всегда носимый им на поясе. Женщина, видимо, что-то почувствовала или же заметила опасность, но успела лишь поднять голову и слегка выпрямиться. Но бросок был быстрый, и нож вошел в горло арбалетчице по самую рукоять.

Уже потом, после нападения, Вилрих осознал, что его бросок спас жизнь даже не ему, а наставнику. Вряд ли женщина второй выстрел стала бы тратить на восьмилетнего мальчишку. Его она могла убить мечом, что висел у нее на поясе. Разве можно сравнить мальца и опытную наемницу? А то, что женщина имела опыт, говорил хотя бы ее выстрел в коня. Болт попал четвероногому другу в район сердца. А ошибку, которую наемница допустила, вполне можно объяснить тем, что вряд ли ожидала подвоха от восьмилетнего мальца, иначе бы не приблизилась с незаряженным арбалетом на расстояние меткого броска ножа. Второй ее выстрел предназначался Атаульфу. Да и не совсем ошибка это. Наемница подошла к нему, чтобы не дать Вилриху попытаться сбежать.

Когда он оторвал взгляд от убитой им женщины, наставник ловко орудовал мечом с тремя напавшими чужаками. Один из них уже был ранен, держась за резаную рану на левом бедре, а правой с отчаянием отмахиваясь от меча наставника. Тот же больше внимания уделял второму чужаку, довольно ловко владеющему мечом. Пожилой торговец, держа в руках длинный кинжал, медленно сдвигался в сторону, пытаясь зайти Атаульфу за спину.

Это ведь опасно! Но как помочь наставнику мальчик не знал. Другого оружия у него больше не было. Предупредить об опасности, громко крикнув? Но наставник и сам должен видеть маневр торговца, да и как он отнесется к его крику? Как бы не навредить этим, сбив с боевого ража. Вилриху в этой ситуации оставался лишь нож, которым он убил наемницу. Повернувшись и подбежав к убитой, он немного замешкался — не так просто восьмилетке решиться вытащить окровавленный нож из горла убитого им человека. Но звуки боя заставили действовать.

Вырвав из тела нож, он обернулся. За те несколько секунд, что он потратил на овладение оружием, ситуация во дворе немного изменилась. Торговец тянулся к своему кинжалу, валяющемуся чуть в стороне от места боя. Наставник, видимо, сумел каким-то образом выбить оружие из руки чужака. Раненый в бедро немного отстал от своего напарника, который оттеснил Атаульфа на середину двора. Это, кстати, оказалось хитростью наставника, который, видя, что второй противник плохо двигается, специально сместился назад. И теперь остававшийся невредимым второй чужак оказался один на один против него. Не успел Вилрих броситься в сторону боя, как наставник быстрым и уверенным движением отсек кисть правой руки противника, а затем столь же быстро поразил врага в грудь. Затем бросился к торговцу, уже поднявшему с земли кинжал. Погрузив меч в грудь врагу, Атаульф занялся третьим противником.

Вилрих, наверное, выбрал бы вначале его, оставив напоследок торговца, но потом, после того, как все завершилось, наставник объяснил свои действия. Пока он разбирался бы с раненым, торговец мог либо попытаться сбежать, либо метнуть кинжал подставившему свою спину Атаульфу. Зато раненый на такой трюк был не способен. Его наставник убил тоже легко.

Быстро оглядев окрестности, наставник нахмурился и, коротко выговаривая, отдал приказы.

— Беги в дом к матери. И не высовывайся. Если меня убьют, попытайся уйти дворами. Лучше ползком или на четвереньках. Арбалет может оказаться не один. За мать не держись, сам спасайся. Укройся в Стихийке, пока не появятся воины верихов.

Мама, вооружившаяся тяжелым тесаком, встретилась ему сразу же за порогом дома. Запыхавшись, она попыталась что-то сказать, но ничего, кроме отдельных слогов, вымолвить не смогла — настолько испугалась за сына.