Зита. Дорога в небо

Шипунов невольно улыбнулся. Действительно половина путейцев сверкала оранжевыми "верхонками", как ни странно, в основном женщины. К концу отпуска все же оценили!

— Пока рядом твоей глазастой нет... — тихо сказал Токарь, — к тебе вопрос: я свои обязанности нормально вытянул? Нареканий нет?

Шипунов удивленно кивнул.

— Тогда — вахту сдал, вахту принял! — усмехнулся Токарь. — Думал я, думал... хорошо у нас на северах, без дураков хорошо, но воля тянет! Тянет, такие вот дела! Ну что, я пошел, сам бригаду довезешь? А то меня местные ждут, подговорился, чтоб за оцепление вывезли.

Шипунов смотрел на него с грустью и молчал.

— Можешь пойти прямо сейчас и сдать меня сопровождающим! — ожесточенно сказал Токарь. — Можешь сам застрелить — вправе, не обижусь! Только ты не сумеешь, слабоват против меня! Вот твоя глазастая, та да... ну, что молчишь? Я все равно не вернусь на зону, понял? Душа свободы просит!

— Не пойду я тебя сдавать, — хмуро сказал Шипунов. — Ты сам себя сдал. На скафандрах микрофончики стоят в постоянном режиме. У всей бригады. Тебя как бригадира должны были научить прослушке.

— Вот оно как...

Уголовник болезненно поморщился и посмотрел в сторону головного вагона. Оттуда неторопливо шли сопровождающие.

— Токарь, не дури! — тихо посоветовал Шипунов. — Все равно не уйдешь.

— Ты за кого меня держишь? — обиделся уголовник. — Я напрасную кровь не лью, не дебил!

Сопровождающие подошли и с легким любопытством уставились на несостоявшегося беглеца.

— Держи, — сказал один и протянул конверт. — Не потеряй, там все.

— Что — всё? — осторожно осведомился Токарь, не спеша притрагиваться к подозрительной бумажке.

— Помилование. Документы на имя Михаила Курца, тебя ведь так зовут, верно? Загранпаспорт. Неизрасходованные отпускные в местной валюте. Пропуск за пределы курортной зоны. Сертификат прививок. Водительские права... короче, всё. Топай.

— А чип?

— А он тебе чем мешает? — удивился офицер. — Ну, хочешь, топай к командному вагону, врач удалит. Но я бы не советовал. Точно такие ставятся горноспасателям, аварийщикам, морякам... случится что, быстрее найдут. И, кстати, в Европу без чипа не пускают, ты же туда собрался?

Токарь тяжело задумался.

— Почему?

— Пришла указивка на тебя с самого верху, — буркнул офицер. — В ней сказано — на наше усмотрение. Ну, ты нам понравился. Топай, вольная птица страус.

— А если я вдруг... — нерешительно начал уголовник.

Сопровождающие коротко хохотнули, похлопали отныне свободного гражданина по плечу и отправились обратно. Токарь неловко пожал руку Шипунову и ушел в поселок глубоко задумчивым. Шипунов до последнего смотрел ему вслед. Он хорошо понимал, что Токаря ему будет сильно не хватать. Ну не умеет он работать с людьми, не умеет.

— Слава, — напомнила сверху Ксения.

Он вздохнул в последний раз, запрыгнул в салон, поезд дрогнул и покатился на север, домой. Путейцы провожали ставшие привычными горные виды беспечными улыбками. Десять месяцев — это в общем-то не так уж долго!

14

— Учебная тревога, — пробормотал динамик общего оповещения. — Повторяю: учебная тревога. Гражданским офицерам группы "У" прибыть на точку сбора немедленно. Точка сбора...

Зита отложила планшет и со вздохом поднялась с ковра. Группа "У" — это управление Седьмого каторжного, это она. Хоть и не гражданский офицер, но участвовать обязана. И по легенде учений, и вообще... с укреплением социализма классовая борьба нарастает, не просто так сказано классиками. И один из враждебных классов — вот он, под боком, чиновничья свора. А врага надо знать в лицо. Учения — удобное место посмотреть разлагающихся товарищей близко и в деле.

Книжку только не удалось дочитать, а жаль, интересная работа группы интересных авторов. Сравнительный анализ попыток имитации долговременных космических полетов — это вам не любовный роман, это вещь. Только в таких вот неброских книженциях можно вдруг узнать, что воздух после использования человеком, оказывается, ядовит для растений, его пережигать надо... А любовь что, ее без любовных романов в обычной жизни хватает. И в ней в принципе все понятно и просто, не бином Ньютона, как говорится.

Она тихонько прошла в детскую, осторожно тронула девочку за плечо. Темные глаза Майки тут же уставились на нее с безмолвным вопросом, сердце захлестнула острая жалость — она снова бросает детей! Проклятая работа!

— Доча! — прошептала она, косясь на спящего Гогика. — Мы на учения, вернемся вечером. Школьный поезд сегодня пропусти, надо посидеть с маленькими. Покушать закажи в нашем буфете, у Дениски музыкалка онлайн в два, проследи, чтоб не забыл...

— Пистолет под подушкой, ходить везде с ним, — кивнула девочка. — Я помню. Дверь открывать только дежурной по поезду, сегодня это Ляля. Иди, я за всем прослежу. И с Гогиком борьбой позанимаюсь тоже, скажи тете Свете, пусть не переживает.

— Умничка! — шепнула Зита, смахнула невольную слезинку и бесшумно прикрыла за собой дверь. Сухо щелкнули фиксаторы внутреннего защитного контура. Проклятая работа.

Точка сбора группы "У" — возле управленческого модуля Седьмого каторжного. От штабного поезда до модуля — километров пять болотистой тундры, на "Стрекозе" последней модификации, можно сказать, рукой подать. Квадрик подпрыгнул и резво заскользил над поверхностью болота. Зита оглянулась — Светка стартовала за ней с секундным отрывом. Ну да, сегодня они вдвоем на усилении гражданской группы. Лена вылетела намного раньше, она на контроле у условного противника. А Кунгурцев... у него, как всегда, самая неприятная, тяжелая, самая ответственная задача. И самая неприметная, тоже как всегда.

К их прибытию офицеры группы "У" уже собрались, кучковались возле модуля на асфальтированном пятачке. Издалека все одинаковые в скафандрах с маскировочными верхонками, только приданная пятерка штурмовиков резко выделяется и открытыми сигнатурами, и манерой двигаться. Самые молодые, самые мелкие, но и на учениях, и в реальном деле — единственно надежное звено в гражданском ополчении. Светке все же удалось сколотить из подростков, разбросанных по дистанциям, грозный ударный кулак. К сожалению, только за счет казарменного положения старшеклассников, иначе никак не получалось.

При виде подлетающего начальства штурмовики привычно построились, причем не обращая внимания на лужу — одно из множества изменений в привычках после перехода на скафандры. Управленцы же не среагировали, разве что головы слегка повернули. Понятно, считают учебную тревогу обязательной, но бесполезной тягомотиной, неприятным довеском к военному званию и сопутствующему повышению зарплаты и статуса. Зита усмехнулась и поставила первую отметку в табеле учений. Вроде бы крохотная закорючка, а сколько всего означает! И предстоящие ночные тренировки для офицерского взвода управления, и понижение в звании для командира взвода. И, между прочим, отметку в закрытом листе личного дела каждому. Они что, всерьез считают себя незаменимыми?

— Взводный! — рявкнула обозленная невниманием Светка. — Время идет! Построение! Оружие к осмотру!

Ну вот, наконец зашевелились. Зита пошла вдоль неровного строя. Ну, что неровный, наплевать, главное, чтоб боевое оружие с учебным не перепутали, по внешнему виду оно не сильно отличается. Потому — контроль и еще раз контроль.

Увиденное не обрадовало. Нет, оружие не перепутали, но три не полностью закрытых клапана — это как? Это ведь — полный оружейный карман воды при первом падении и выход бойца из строя как результат. Зато как гордо все стоят! Еще бы, что ни личность, то уникальная модификация скафандра, с излишними опциями, с функциями экзоскелета, с корсетной коррекцией фигуры, с полной встроенностью гигиенического блока, еще хрен его знает с чем! Такие скафандры не вдруг найдешь, только начиная с определенной должности, да при наличии дружеских связей... Неистребимые статусные игрушки человеческого стада. Ох, напросился взводный на выводы! Вон он стоит, подтянутый брюнет в скафандре варианта "Крафт". Вот зачем ему способность поднимать грузы до трехсот килограмм? Чистый выпендреж. И дыхательной маски на лице нет, из чего следует — лицевой щиток с внутренним обдувом, только-только пошел в серию, ни у кого нет, а у него уже вот он. Стоит, гордится, как козел на вершине скалы.

А потом нехорошо дернулся один из штурмовиков. Оп-па! Не ожидал, что штурмовиков тоже будут проверять? Как интересно... Пистолет сам собой оказался в руке.

— Оружие к осмотру, — тихо сказала она и внимательно уставилась в глаза подростку.

— Проверьте сами, — еле слышно ответил штурмовик. — Не демонстрируя.

Она медленно протянула руку, коснулась оружейного кармана. Боевое. И не табельная пукалка вроде ПР, а штурмовой крупнокалиберный монстр, надежная "открывашка" любого броника. Паренек отчетливо моргнул, она подумала, кивнула и двинулась дальше. Служба собственной безопасности штурмового отряда, можно не гадать.

Вооружены боевым помимо учебного оказались все пятеро. Зита поморщилась и пообещала сама себе, что по возвращении открутит Кунгурцеву голову. Параноик-перестраховщик, и здесь приставил охрану! Ну кому она сдалась в заполярных болотах, кому? Бешеным уткам, что ли? Потом она вспомнила, как сама вручила дочке пистолет, и устыдилась.

Короткими понятными фразами она изложила легенду учений. Дано: личный состав Особого Заполярного связан боем с превосходящими силами противника, военная электроника, дальняя связь и контроль воздушного пространства задавлены комплексами РЭБ, как обычно делается перед заброской диверсионных групп. Задача сводного офицерского взвода ополчения — обнаружить и ликвидировать диверсионную группу врага, желательно до начала ее действий. Потому что если диверсанты успеют отработать, к примеру, по горнообогатительным цехам ракетами — мало не покажется никому. Легенда добротная, вполне реалистичная, нечто подобное происходило в последнюю войну, не здесь, в соседнем Шестом каторжном, и ребята справились. Она знала героев лично: штурмовиков-спортсменов сняли прямо с соревнований по военному триатлону и бросили в бой, там они почти все и остались, в скалах Шестого каторжного. А эти... она смотрела на строй очень даже взрослых людей и четко понимала, что вот эти на защиту завоеваний социализма не встанут. И пришли сюда не для того, чтоб научиться воевать, а для галочки. Без полевых учений не снять крестики со звездочек на гражданских погонах, не получить доплаты и льготы. Не подняться выше в табели о рангах, наконец. Стоят, улыбаются, тихонько переговариваются по внутренней связи, толком не слушают. Показуха, снова социалистическая показуха.

Собственно, на этом учения можно бы и закончить, для выводов наблюдений достаточно, но жалко разведчиков Особого Заполярного. Ребята старались, настоящий выход изобразили, им тренироваться тоже с кем-то надо, так что придется отрабатывать до конца. Тренироваться... вот для тренировки и приданы Зита с подругой к группе очень гражданских товарищей. Учения приближены к боевым. То есть диверсанты вышли без дураков, скрытно, и их необходимо обнаружить по-настоящему. Обнаружить, подойти, заблокировать, уничтожить. И лишь последний пункт — условно, краскометами. В принципе, с обнаружением диверсионной группы должен справиться взводный, ему солидная доплата идет не за красивые глазки, а за серьезное отношение к своим дополнительным обязанностям, но...

Она на всякий случай подозвала взводного. Мало ли какое у нее сложилось первое впечатление. Ну, стоит мужчина, лыбится неопределенно, подчиненными не командует — но, может, он в деле все же разбирается? Должен понимать человек, что за добавку к зарплате с него когда-то спросят, или нет?

— Где предполагаете искать диверсантов?

— А хрен его знает, товарищ майор, — придурковато улыбнулся и ответил цитатой из анекдота симпатичный брюнет. — Пес молодой, след не берет!

М-да. Дать по роже? А за что? Его придурковатость — всего лишь привычная реакция мужчины на привлекательную молодую женщину, каждому бить, так весь Седьмой каторжный без зубов останется... Но учения следовало все же провести. Только не с таким настроем.

— Капитан, — тихо сказала она. — А ты понимаешь, что еще один такой ответ — и пойдешь отсюда даже не в управленческий модуль с понижением, а прямиком на урановые шахты? Там как раз после медобследования сильная нехватка на низовых должностях!

— Извините! — тут же покаялся капитан. — Забылся, непроизвольная реакция на красивую женщину! Больше не повторится!

Она вздохнула. Непрошибаем. Вроде и не хамит, но... хамит. И бесовская искринка в глазах так и пляшет. Бабник, однозначно. Хорошо устроился, в управлении на должностях большинство — женщины. Ухоженные, не умотанные физическим трудом, тщательно следящие за внешним видом женщины. И в строю — они же. Все, как одна, в скафандрах с коррекцией фигуры, можно без подготовки на эротические календарики фотографировать.

— Так где предполагаете искать диверсантов?

Враз помрачневший капитан обвел безрадостным взглядом окрестности.

— Без понятия. Они же диверсанты. С любого направления могут подойти.

— Ответ тянет ровно на снятие с должности с возвратом государству неправомерно полученных доплат, — спокойно заметила она.

Мужчина покривился, но промолчал.

— Не согласны? — с иронией спросила она. — Так не молчите, говорите! Все, что можно, вы уже потеряли, опасаться нечего!

— А смысл? — буркнул сдувшийся красавец мужчина. — Вы же прекрасно понимаете, что другого ответа от гражданского капитана не получите, но все равно спрашиваете. Значит, для чего-то надо.

— Значит, надо было учиться! — рассердилась она. — Онлайн-курс на полевое офицерское звание уж двадцать лет как в открытом доступе! Пройти курс, не полениться полетать и ознакомиться с местностью, которую придется защищать, и правильный ответ дать несложно!

— Как только появится свободная минута, так сразу! — язвительно огрызнулся капитан, потеряв даже показное уважение. — Но нет ее, вот чудо, да? Какой-то долбодятел — кстати, не знаете случайно, кто он такой? — загрузил управление расчетами в трех вариантах, последние два месяца работаем без выходных и весь физиологический рабочий день! А без сна я пока что не научился жить! Как только получится, сразу вам сообщу!

Она сочувственно поморщилась. Знала она этого долбодятла, Каллистратовым его звать. Проводил окончательную шлифовку управленческих программ, вот и подгрузил людей дополнительной работой. И в результате через неделю они станут не нужны в своих прежних качествах. Заработают программы, Зите или той же Лене даже условие задачи забивать не потребуется, все само. Так что управление Седьмого каторжного улыбается тут последнюю неделю. М-да. А в новом качестве они вряд ли способны работать. Или?..

— А в должности взводного сколько времени?

— Месяц, — неохотно сказал мужчина.

Она хмыкнула. И еще раз хмыкнула. Сумела бы она сама войти в обязанности за месяц? Ну, она сумела бы, но то она, по словам Каллистратова, повернутая на работе...