сила семи

Ладно, даже Гермиона признала бы, что они в основном использовали открытие, чтобы облегчить возможность заняться сексом, хотя Гермиона нашла легкий доступ к коллекции книг комнаты довольно полезным. Но сегодня... сегодня они действительно делали что-то важное.

Ладно, это действительно был просто еще один трах, но это был трах с определенной целью! Она тщательно изучила каждую деталь, чтобы убедиться, что комната была идеальной. Дело было не только в рунах (хотя на их установку, конечно, ушло время), она хотела, чтобы атмосфера была правильной. В конце концов, Гарри сделал почти то же самое в их первый раз.

Она сделала несколько повторений, прежде чем остановилась на чем-то маленьком, теплом и уютном. В конце концов она устроилась на толстом ворсистом ковре, двуспальной кровати и диванчике. В углу стоял небольшой камин, который отбрасывал тень на всю комнату. Она также позаботилась о том, чтобы одеться по этому случаю — вызывая красную ночную рубашку, которая была... минималистичной. Она прекрасно осознавала множество участков, где ее кожа была открыта холодному воздуху, и это приводило ее в трепет.

— Ничего себе, ты много об этом думала.

Гермиона резко обернулась и увидела, что Гарри оценивающе оглядывает комнату. Возможно, зная, что он просто отвлекает ее, он дал ей время, чтобы она сама установила руны для ритуала. Гермиона была рада такому предвидению, потому что в тот момент, когда она увидела его, ее тело загорелось. Ее губы приоткрылись в беззвучном вздохе, когда жужжание удовольствия и прилив жара распространились по ее коже. Кровь хлынула на вниз, окрашивая ее кожу и вызывая головокружение.

— Тебе нравится это?

Он внимательно посмотрел на нее, оценивая серьезность ее вопроса. — Мне это нравится. — В конце концов заявил он. — Спасибо, что... эээ... все это устроила. Тебе действительно не нужно было этого делать...

— Ты делал.

— Но я ценю это.

— Ну, конечно, приятно, когда тебя ценят. Эта девушка могла бы привыкнуть к этому.

— Поверь мне. Я ценю вас, всех вас. — Его тон был одновременно ласковым и озорным, и когда одна из его рук обвилась вокруг ее талии, по спине пробежали мурашки.

Он одарил ее кривой улыбкой: — Ты готова, Миона? — Мерлин, как он на нее подействовал, особенно когда она была накачана его магией. Все, что было им, задело струны в ее теле, и это сводило ее с ума. Только его присутствие могло отвлечь ее. Боже, она хотела его. Она хотела всего этого.

— Да. — Прошипела она, жадно обводя взглядом его тело. Он был одет в повседневную одежду, но это не имело для нее значения. Она знала, что скрывается под его футболкой. Ее взгляд скользнул вниз, к выпуклости на его штанах, и она поняла, что это значит. Тихий стон вырвался у нее. Боже, она была... была... шлюхой.

Это слово, даже про себя подуманное, вызвало еще один всплеск электрического удовольствия, который пробежал по ее телу и поселился в самой сердцевине. Это было слово, которое она так долго использовала в качестве оскорбления, и даже в некоторые моменты своей слабости мысленно применяла менее чем милосердно к некоторым другим девушкам. Это было так неправильно, так парадоксально, что в равной степени возбуждало.

Гарри увлек ее в глубокий поцелуй, и их тела прижались друг к другу. Когда они расстались, она осталась тяжело дышать и с закрытыми глазами, и хотя у нее кружилась голова от желания, она еще не была готова потерять контроль. Если она была шлюхой, то, возможно, ей следовало начать вести себя как шлюха... что бы это ни значило для нее.

Не раздумывая ни секунды, Гермиона выхватила палочку и выстрелила в Гарри. Это был не первый раз, когда она сделала этот ход, но он оказался настолько эффективным для изменения динамики силы, что Гермиона была готова попробовать еще раз.

Гарри упал навзничь, когда веревки обвились вокруг его рук и ног, и кровать оказалась удобной, чтобы поймать его. — Опять? — Слабо запротестовал Гарри. Однако глаза выдавали его с головой. Он хотел этого.

— Ооо, да. — Промурлыкала Гермиона, подходя к нему и успокаивающе похлопывая по промежности. Затем она сняла с него одежду и оглядела свою добычу, как охотница, только что поймавшая отличного быка. Она не знала, куда смотреть — на его лицо, на котором смешались бунтарство и любопытство, или, возможно, на напряженные мышцы верхней части тела, когда он проверял свои путы, или, она облизнула губы, на его нетерпеливо дрожащий пенис. "Я могу делать с ним все, что захочу", поняла она, и ее тело внезапно наполнилось жаром, а внутри все сжалось. Что-нибудь. Он весь мой. Мой. Мой.

У нее голова шла кругом от таких возможностей. Она хотела попробовать его на вкус, пометить его кожу зубами. Ей хотелось прижаться к нему всем телом, кожа к коже. Ее влагалище умоляло просто засунуть его в него... и, без сомнения, это было бы удовлетворительно, но это также было бы окончено. Она кончит, он кончит, и ритуал будет завершен.

Нет, вместо этого ее мысли сосредоточились на замечании, которое Луна сделала на днях.

— Знаешь, у тебя такие большие сиськи, что ты, наверное, могла бы дрочить ими Гарри. — Она сказала ей это совершенно неожиданно. Тогда Гермиона не придала этому особого значения, но теперь...

В конце концов, она знала, как сильно Гарри нравится ее грудь.

Гарри все еще ворчал по поводу того, что его связали, поэтому Гермиона шикнула на него, приложив палец к губам. — Честно говоря, Гарри, я бы заставила тебя замолчать, но тогда я не услышу твоих стонов.

— Давай, Герм... — слова замерли на губах Гарри, когда Гермиона опустила ночную рубашку, открывая ему свое обнаженное тело. Его член внезапно дернулся так, что ей захотелось овладеть им. В общем, она была очень довольна, что все еще может вызвать у него такую реакцию.

Она осторожно взяла его ствол в руку, снова наслаждаясь ощущением его мягкой кожи вокруг упругости, и его магией, которая отчаянно бурлила в его стволе, умоляя отпустить ее. Ее прикосновение вызвало у него тихий стон — он был совершенно очарован ею, его глаза не отрывались от ее груди. С дразнящей улыбкой она наклонилась и положила его себе на грудь.

Глаза Гарри расширились, когда он понял, что она задумала для него, а улыбка Гермионы стала еще шире. — Ты такой сдержанный, Гарри. — Сказала она ему сочувственно. — Я могу сказать. Ты больше смотришь на нас, когда думаешь, что это сойдет тебе с рук. — Она втайне трепетала всякий раз, когда ловила его на том, что он украдкой целится ей в грудь, но, может быть, ей не следует быть такой скрытной... может быть, она могла бы немного выставить её напоказ?

— Я не знаю, что это такое, Миона. — заскулил Гарри, — я просто больше не могу насытиться. Даже после секса... нет облегчения, не надолго. Он просто возвращается. Это расстраивает.

На этот раз в Гермионе проснулось искреннее сочувствие. Связь, должно быть, как-то связана с этим, возможно, магия усиливала его сексуальное влечение. — Ну что ж, посмотрим, смогу ли я тебе помочь. — Дерзко ответила она. С этими словами она прижала полушария своей груди друг к другу так, что они полностью обхватили его член.

Сначала это было немного неловко, но она обнаружила, что это неожиданно возбуждает, поглощая его в своем декольте, ощущая его пульсирующий член напротив себя. Она прекрасно видела его тело, и напряжение мускулов от его, возможно, инстинктивных попыток вырваться и, без сомнения, овладеть ею было для нее наслаждением.

Лучше всего была реакция Гарри — выражение похоти на его лице, когда он смотрел, как исчезает и появляется из ее ложбинки. А потом раздались его стоны, которые начинались тихо и неуверенно, но нарастали от удовольствия и разочарования. Она позаботилась о том, чтобы вытащить его, убедившись, что он просто не совсем на краю, и мучение, очевидно, истощало его.

Наконец, Гарри сломался и начал использовать тот небольшой диапазон движений, который у него был, чтобы толкнуть вверх, глубоко кряхтя с каждым толчком. Гермиона ответила тем же, быстро забрав свою палочку и наложив обездвиживающее проклятие на бедра Гарри, зафиксировав их на месте.

— Гермиона! — вскрикнул в отчаянии Гарри, и это было музыкой для ее ушей.

— Бедный Гарри. — проворковала она, смачивая руки в соках возбуждения, стекающих по ее бедрам. Она обернула одну из них вокруг его ствола, сильно дернув его. — Ты уже близко, детка?

— О боже, да. — простонал Гарри, — проклятье!

Гермиона могла сказать по тому, как ощущалась его магия, настойчивая, пронзительная и почти обжигающе интенсивная, что он говорит правду. Она не проявляла к его мужскому достоинству никакой жалости, самозабвенно дергая его. Теперь он был совершенно неуправляем, животная часть его существа, которую он держал прикованной внутри, вырвалась на свободу, но, по иронии судьбы, он мало что мог сделать.

Она достаточно читала об этом, но то, что она хотела сделать, все еще было довольно рискованно, но если это сработает, она наверняка станет легендой среди ведьм повсюду. Комната почувствовала ее намерения и предоставила ей маленький фиолетовый фаллоимитатор. С хищной ухмылкой она смазала его своим возбуждением и прижала к его заднице.

Гарри отреагировал самым восхитительным образом, какой только можно себе представить, он пискнул и замер с выражением где-то между возбуждением и ужасом на лице. Этот взгляд длился всего мгновение, пока Гермиона не нашла его простату.

Его голос сорвался, когда он закричал, и все его тело содрогнулось. Его член задрожал, даже в тисках ее руки, и извергся. Его тело сжалось, как будто каждый мускул работал, чтобы извергнуть его семя.

Взрыв магии был настолько сильным, что оставил пятна в ее глазах. Она чувствовала, как он накатывает на нее волнами. Его сперма изогнулась дугой и брызнула ей на лоб, закрыв глаза, застряв в волосах и оставляя след на лице. Она была поражена запахом его семени так же сильно, как и его магической силой, когда за первым выстрелом последовал еще один, и еще.

Он, казалось, очищался от всех своих сексуальных расстройств и отпускал их как свое... ну, освобождение. Вскоре лицо Гермионы было покрыто его эссенцией, и каждый ее вдох приносил с собой его пьянящий запах. Это практически одурманивало ее. Ее язык скользнул по губам сам по себе, и Гермиона не смогла сдержать стон, когда магия пузырилась и потрескивала на ее языке.

Время, казалось, расплывалось для них обоих. Пока Гарри наконец не обмяк и не рухнул обратно в постель. Гермиона, с другой стороны, дрожала. Ее лицо было почти полностью закрыто, а его сперма окрашивала ее грудь и стекала вниз по животу, оставляя огненные следы на коже, к которой она прикасалась.

Это было действительно смехотворное количество спермы, и она была почти перегружена уровнем магии, с которым она только что взорвалась. Он был настолько силен, что она едва могла с ним справиться. Вокруг них загорелись руны, точно так же, как они загорелись для Гарри и Джинни месяц назад, и цвета начали подниматься в воздух. Это было почти сделано.

Она посмотрела на свою руку, все еще сжимающую член Гарри и покрытую его спермой. Она подняла руку и заметила, как его сперма прилипла и натянулась между ее пальцами, и она могла поклясться, что видела магию так же, как она видела ее вокруг них, слабые струйки цвета, исходящие от ее руки, как дым. Она застонала, когда похоть снова нахлынула на нее.

— Черт. — Прошипела Гермиона в бреду. Она ласкала свое тело, втирая его семя, как лосьон, и стонала от полученного прилива теплого удовольствия. Ее руки обхватили грудь, затем скользнули вниз по животу, а затем по бедрам. Прикрыв глаза, она снова посмотрела на Гарри — все еще связанного, потного, раскрасневшегося и тяжело дышащего. Его глаза были прикованы к ее собственному телу, впитывая шоу, которое она по неосторожности устроила для него. Его член был мягким, последние капли спермы упали ему на живот, но глаза все еще мерцали каким-то измученным возбуждением.

— Черт возьми, детка, ты выглядишь чертовски сексуально вот так. — Она выругалась. Он выглядел так прекрасно, и она чувствовала, как магия между ними поднимается в воздух, что больше не могла сопротивляться. Ей потребовалось всего несколько мгновений, чтобы простимулировать клитор и перейти через край.

Это было совсем не так, как она себе представляла, чтобы могло произойти создание уз. Она решила, что это будет немного более... традиционно. С другой стороны, они были не совсем традиционной парой. Возможно, это было правильно, что события приняли такой неожиданный оборот.

Вокруг них вспыхнули разноцветные огни, посылая еще одну ударную волну магии через замок и за его пределы. Веревки, связывающие его, растворились среди магического натиска.

Даже сквозь удовольствие от оргазма она чувствовала его. Ритуал. Она чувствовала, как ее сознание сливается с сознанием Гарри, она чувствовала его тело, она чувствовала, как в нем бурлит и кипит его магия, и под всем этим она чувствовала его — его самоощущение, его мечты, желания, страхи, его внутреннюю жизнь.

Он был прекрасен.

Процесс соединения с ним не поддавался никакому описанию, настолько непостижимо интимный, что Гермиона сочла бы попытку объяснить, что это было почти святотатством. Они... они, просто были.

Сначала она ничего не заметила, но потом заплакала. Это было слишком много, это было слишком хорошо. А мгновение спустя руки Гарри уже обнимали ее.

— Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. — бормотала она как молитву, прижимаясь к нему.

Я тоже тебя люблю. Гарри сказал ей об этом через их новообретенную связь. Затем он сделал еще один шаг вперед.

Он показал ей.

Они провели, по крайней мере, час, обнимаясь, наслаждаясь своей новой связью и доводя друг друга до оргазма еще несколько раз, а затем наслаждались долгим горячим душем вместе. Когда Гарри и Гермиона, наконец, начали возвращаться в общежитие через коридор, предоставленный комнатой, их перехватила Джинни. Гермиона не знала, чего ожидать от рыжеволосой, но Гарри мысленно успокоил ее. Джинни не была расстроена, даже отдаленно.

— Это сработало! — У нее закружилась голова, и в голосе послышалось явное облегчение. — Это сработало! — Она бросилась к Гарри, целуя его и давая Гермионе неожиданный (хотя и косвенный) опыт восторженного поцелуя девушки. Джинни отстранилась и с дерзкой ухмылкой бросилась на Гермиону. Дыхание покинуло ее легкие от силы объятий Джинни, но рыжая еще не закончила. Без малейшего колебания она чуть отстранилась и приблизила свои губы к губам Гермионы для короткого поцелуя.

Все закончилось в мгновение ока, и обе девушки долго смотрели друг на друга.

Гарри усмехнулся, потому что он чувствовал, что каждый из них чувствовал по поводу этого поцелуя. Гермиона, казалось, не была направлена в ту сторону, но Джинни с другой стороны…

— Э-э, извини. — наконец пробормотала Джинни: — я увлеклась.

— Все в порядке. То есть, я понимаю. — Гермиона ободряюще улыбнулась. — Это сработало.

— Да. — Улыбка Джинни вернулась в полную силу, достаточно яркая, чтобы осветить всю комнату. — Это сработало. Это должно сработать.