Тут она осеклась, рассмотрев выражение лица подруги.
— Герми? — неуверенно произнесла она. — Что-то случилось?
Гермиона сцепила пальцы, пытаясь сдержать нечто рвущееся из самых темных уголков души.
— Джин, — хрипло сказала она и мельком удивилась собственному голосу. — Гарри дома?
— Нет, конечно. Да что случилось-то?
— Тогда ответь мне ты, подружка, — Гермиона улыбнулась и сама содрогнулась, представив, как сейчас выглядит. — Может, тебе тоже забыли сообщить, что твой брат помолвлен? Уже больше года. И не женится только потому... Потому что не хочет, чтобы я узнала, что у него кто-то есть...
Джинни с минуту глядела на нее, не говоря ни слова. У Гермионы даже успела зародиться сумасшедшая надежда, что Прелати ее попросту зло разыграл... Но выражение лица Джинни — она, наконец, рассмотрела его за пляской язычков зеленого пламени — не оставляло ей надежды.
— Значит, знала, — произнесла Гермиона едва слышно.
— Герми... — неуверенно начала Джинни.
Но Гермиона прервала ее жестом.
— Ты не скажешь, я сейчас застану твоего брата в лавке?
— Гермиона...
— Не вздумай его предупредить, — Гермиона говорила тихо, но от ее тона даже у совы, казалось, пропал аппетит. — Если я его не застану...
— Гермиона, не трогай Рона, — Джинни, наконец, сорвалась на крик — видимо, действительно испугалась. — Он ничего не скажет. И я не могла. Мы дали клятву. Магическую клятву, Герми!
— Какого черта? Кому? — теперь она тоже кричала.
— Гарри, — ответила Джинни, глядя на нее перепуганными глазами. — Герми, подожди, я сейчас к тебе зайду...
— Нет! — рявкнула Гермиона.
Она откатилась от камина и немедленно заблокировала его. После чего, снова напоминая самой себе автомат, привязала к ноге совы пакет с чаем, вытолкнула ее в окно, положила в сумку бутылку бренди и аппарировала на Диагон-аллею.
В магазин Уизли она ворвалась, как ураган, с палочкой в руке. Ей было безразлично, кто угодит под проклятие — Рон, Джордж, эта девица, как там ее — Эмми? Энни? Начхать.
— Экспелиармус!
Почувствовав, как из ладони вырвалась палочка, Гермиона едва успела удивиться — никогда в жизни Рону не удавалось выбить у нее из рук оружие. А в следующий момент она встретилась взглядом с Артуром Уизли. Он вышел из-за прилавка ей навстречу. Гермиона невесело усмехнулась.
— Глупо, мистер Уизли, — сказала она. — Не стоит подходить так близко.
— Ты безоружна, Гермиона, — мягко напомнил он.
— Если бы на вашем месте был Рон... Если бы эта маленькая дрянь вас не предупредила...
— Если ты имеешь в виду мою дочь, Гермиона, — все так же мягко отвечал Артур, — то я попросил бы...
— Мистер Уизли, бросьте, — Гермиона криво усмехнулась. — Вы и Молли... Любому другому Уизли я сейчас в два счета проломила бы череп. Без палочки — с помощью одной лишь бутылки бренди. Я маггла — вы забыли?
Мистер Уизли укоризненно покачал головой. Он заметил, что Гермиона едва держится на ногах.
— Присядь, Миона, — предложил он и взмахом кисти призвал из-за прилавка табурет.
Она сделала вид, что не заметила приглашения.
— Я хочу видеть Рона.
— Ты уверена?
Гермиона почувствовала, как уходят силы.
— Позовите его, — попросила она. — Можете не возвращать мне палочку. Хотите, я вам и бутылку отдам, если вы так боитесь за... за своего сына... Я просто хочу его увидеть.
Артур колебался. Но тут из подсобки вышел Рон — собственной персоной. Он подошел ближе и встал рядом с отцом. Его лицо полыхало, как зимний рассвет — ни одной веснушки не рассмотреть. Но он нашел в себе силы посмотреть Гермионе в глаза.
— Мистер Уизли, верните мне палочку, — не отводя взгляда от лица Рона, попросила она. — Не беспокойтесь, я ничего ему не сделаю.
Артур протянул ей палочку. Гермиона вложила ее в рукав. У нее не было сил даже отвесить ему пощечину...
— Я отомщу тебе, Рон Уизли, — бесцветным тоном пообещала она, глядя ему в глаза. — В другой раз. Я обещаю: ты узнаешь, каково это — связываться с настоящей ведьмой.
— Герми, меня использовали точно так же, как и тебя... — пробормотал он.
— Скажи об этом своему другу.
— Нашему другу, Герми, — с нажимом произнес Рон. — Нашему. Я должен был ему помочь. А ты... И... ты думаешь, ему легко? — наконец, выпалил он.
Это было слишком. Гермиона почувствовала, что голова идет кругом, ноги становятся ватными. Она, не сказав в ответ ни слова, выскочила из лавки и, наплевав на все правила доброго тона и технику безопасности, аппарировала прямо с порога.
Материализовавшись в Тупике Прядильщиков, Гермиона лишь мельком удивилась тому, что осталась цела. Она вбежала в дом, на ходу вынимая из сумки бутылку. Но открыть ее уже не хватило сил. Гермиона со стуком поставила бутылку на стол, а сама сложилась пополам, повалилась на потертый диван и разрыдалась. Она ревела и ревела, уткнувшись носом в одноногого безглазого плюшевого медведя, найденного в заброшенной спальне наверху. Она понимала, что надо взять себя в руки всего на секунду, только чтобы дотянуться до стола, открыть бутылку и сделать глоток — на душе легче не станет, но исчезнут хотя бы спазмы, сотрясающие все тело. Но она не могла. Она плакала долго и отчаянно, изливая в слезах все, что не выпускала из себя с того дня, когда в ее жизни появились Рон и Гарри — обиды, одиночество, войну, потери и снова одиночество. Она рыдала, пока совсем не обессилела и не уснула, скрючившись на колченогом диване, вцепившись мертвой хваткой в покалеченную игрушку, одна посреди безлюдного полуразрушенного квартала — маленькая девочка в разгромленном городе.
Глава 12
Что ее разбудило, Гермиона толком не поняла. Наверное, боль в затекших мышцах — спать на диване оказалось очень неудобно. А может, запах бренди. Хотя нет, запах ей, скорее всего, приснился — она же собиралась выпить перед тем, как... И еще она не помнила, чтобы укрывалась пледом. В этом доме вообще не было пледа — только одеяло, которое она привезла с собой. Охнув, Гермиона приподнялась, высвободила из-под себя руку и потерла щеку, тоже затекшую — плюшевый медведь оказался довольно твердым. Болели не только мышцы — раскалывалась голова, саднило горло, а уж спина ныла...
Определенно, запах бренди ей не приснился. Она что, не заметила, как бутылку разбила? А чай? Она покупала еще и чай... Ах, да, она отправила его Смотрицки. На Крит. Или на Кипр? Мерлин, да что это с головой-то? При чем тут вообще чай? Да при том, что чаем, кажется, тоже пахнет. Конечно, лучше бы кофе...
Она заставила себя принять сидячее положение и не сдержала стона — кто бы мог подумать, что истерика может за какой-нибудь час превратить здоровую молодую женщину в развалину? Она стянула с себя плед. В комнате было душно, хотелось пить, значит, надо подняться и доковылять хотя бы до кухни...
И тут Гермиона скорее угадала, чем услышала, какое-то движение, звук. Она обмерла. В доме никого не было. Не могло быть. Она же помнит, как скрутило Гарри, когда он попытался войти... Игра?.. Кто-то просто забрел в локацию. Нет. Чушь...
Тогда кто же там... В кухне? Точно, в кухне. Гермиона привстала на диване, нащупывая палочку — кажется, она не вынимала ее из рукава... Или вынимала? Мерлин, как не вовремя. Она не уверена, что справится сейчас даже с обычным "акцио". Пить-то как хочется... Хоть бы чаем не так пахло... Язык распух. Губы не слушаются — прикусила во сне, что ли... Ну, где эта деревяшка! Гермиона завозилась на диване, и тот противно заскрипел. Она замерла, надеясь, что, кто бы не шатался по ее дому, в темноте он не заметит, что она здесь, что она не спит...
В следующее мгновение прямо над ее головой зажглась свеча — Гермиона не услышала ни звука, видимо воспользовались невербальным заклинанием. Хорошо хоть свет получился тусклым — свечка оплыла. Комната из совершенно темной стала сумеречной. Гермиона осторожно повернула голову. Да, стеллаж, закрывавший вход в кухню, был отодвинут. В проеме, на фоне льющегося с кухни света, чернел силуэт. У Гермионы перехватило дыхание. Так свободно распоряжаться домом мог только один человек... Но этого не может быть... Ведь не может, правда?
— Сделать свет поярче, мисс Грейнджер? Или вы предпочтете сначала привести себя в порядок?
Если его голос и изменился, то совсем немного, а уж интонации точно остались прежними.
— Ваша палочка на столе.
Гермиона, не отрывая взгляда от говорившего, автоматически протянула руку и зашарила по столу. Разумеется, все, чего она добилась — смахнула палочку на пол. Вздрогнув от стука, она глянула вниз, свесилась с дивана и принялась высматривать палочку, проклиная про себя полумрак и свое разбитое состояние.
— Вам знакомо заклинание...
— Заткнитесь, — хрипло произнесла она.
— Что?
Гермиона, наконец, увидела свою палочку — она укатилась в направлении кухни и лежала примерно шагах в четырех. Гермиона с тихим стоном спустила ноги на пол, встала и ломкой походкой направилась к палочке. Она не смотрела на человека, стоявшего теперь прямо перед ней. И вообще предпочитала пока думать, что это галлюцинация, и не хотела развеивать эту надежду. Подойдя к палочке, Гермиона опустилась на колени и подобрала ее. А в следующее мгновение поняла, что теперь вряд ли скоро поднимется. И просто уселась на пол. Зачем она полезла за палочкой? Все, что ей нужно — это стакан воды. Можно, конечно, призвать... Нет. Не получится. Сейчас вообще ничего не получится. Вот умыться бы... А еще лучше — принять ванну. Одежда, наверное, имеет жуткий вид. А уж прическа...
— Вы стали настоящей грубиянкой, — прозвучало сверху. — Впрочем, с такими друзьями...
— А вы стали настоящим идиотом, раз явились сюда, — вяло огрызнулась она. — Вы вообще в курсе, что вас ищут? Как вам в голову взбрело так просто взять и появиться в этом доме?
— Ну, это вообще-то мой дом — вы не забыли?
— Да лучше бы вы появились в чужом! — все-таки, она сорвала горло — крика не получилось, получился хрип. — А если бы я пришла не одна? А если бы пришла не я, а кто-то из авроров? Или не авроров... Вы знаете, сколько народу вас ищет?
— Какой сюрприз, — разобрать, что скрывается за бархатными интонациями, было совершенно невозможно. — Вы переживаете за меня, мисс Грейнджер?
Мерлин, за что мне все это? Гермиона встала на колени и сделала попытку подняться. Нет, снова не получилось. Тогда она уселась на пятки и уперлась руками в колени.
— Вам помочь? — холодно поинтересовался Снейп.
Или все-таки не Снейп?
— А вы в состоянии мне помочь? — с горечью спросила она.
Ей было решительно начхать, в каком она виде и что он о ней подумает. Если бы она встретилась с ним еще пару дней назад, то вместо "здрасьте" он услышал бы добротное проклятие, которое если не отправило бы его на тот свет немедленно, то напрочь испортило бы остаток жизни. А сейчас у нее не было желания даже какую-нибудь заурядную гадость сказать. Она уставилась в пол, пытаясь разобраться, что делать дальше, понимая, что должна как-то отреагировать на появление человека, выдающего себя за Северуса Снейпа. Но ее охватило такое безразличие, что явись ей сейчас хоть Альбус Дамблдор собственной персоной, она вряд ли удостоила бы его кивка головой.
Гермиона больше не делала попыток подняться. Словно сквозь вату, она слышала, что ей что-то говорят, по игре теней догадывалась, что Снейп — или все-таки не Снейп? — покинул дверной проем. Потом у ее лица появился стакан. Она выпила — наконец-то, чистая холодная вода... Снова изменилось освещение — он куда-то ушел? Гермиона не поднимала взгляда от пола. Ей хотелось, чтобы все замерло, чтобы ничего не происходило — и она просидит на полу вечность.
— Мисс Грейнджер, я не Дева Мария — не надо стоять передо мной на коленях.
Гермиона заставила себя поднять голову и увидела лицо Снейпа в каких-то дюймах от собственного. Он внимательно посмотрел ей в глаза.
— Нет, это не шок, — он покачал головой. — Апатия после истерики, я думаю.
Она принялась рассматривать его лицо — с тем же ровно интересом, с каким только что пялилась в пол.
Ему, по-видимому, не слишком понравилось, как она на него смотрит.
— Встанете сами, или мне поднять вас за волосы? — спросил он.
Вместо ответа она протянула руку и, вцепившись в его плечо, поднялась на ноги. Что ж, по крайней мере, этот человек материален. Он тоже выпрямился и посмотрел на нее сверху вниз.
— Приведите себя в порядок, — брезгливо процедил он. — На вас смотреть тошно.
— Так вам и надо, — равнодушно ответила Гермиона. — От красавца слышу.
Она с отстраненным интересом наблюдала, как сжимаются его кулаки, и прикидывала про себя, что он скорее сделает — проклянет или так, по-маггловски отделает. Но он обошел ее, стараясь не задеть даже краем одежды, и до ее слуха донесся тихий звон и бульканье жидкости.
— Перестаньте грубить, Грейнджер, — устало произнес Снейп у нее за спиной и, судя по скрипу, сел в кресло. — Хотите разыгрывать из себя пугало — воля ваша. Вам, впрочем, эта роль должна легко удаваться.
— Вам-то и разыгрывать ничего не надо, — пробормотала Гермиона, раздумывая, хватит ли у нее сил добрести до кухни и умыться, или лучше вернуться на диван.
Ее колебания разрешил Снейп.
— Пейте уже, Грейнджер, — сухо сказал он. — Этот бренди и так довольно плох, а если еще и выдохнется...
Она оглянулась через плечо. На столе стоял бокал. Еще один Снейп крутил в пальцах. Определенно, имело смысл вернуться на диван, по дороге захватив бренди. Она справится? Гермиона, с усилием преодолевая каждый дюйм, подошла к столу, взяла бокал и без лишних церемоний выпила бренди залпом. Теперь можно было не бояться, что, садясь, она выронит бокал или расплещет содержимое. Во взгляде Снейпа мелькнуло что-то похожее на уважение. Гермиона села и перевела дух.
— Что это вас так разобрало? — спросил Снейп, не спускавший с нее внимательного взгляда. — Узнали, что Уизли нашел себе жену?
Гермиона потерла лицо. От бренди действительно становилось легче.
— Похоже, в целой Галактике только я не знала, что Рон помолвлен, — пробормотала она.
Снейп криво усмехнулся.
— Нет, я тоже не знал. Всего лишь предположение. Вы, как и большинство людей, предсказуемы.
Гермиона откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза.
— Давно вы здесь? — спросила она.
— Вы имеете в виду сегодня?
— А вы тут бывали раньше? В смысле, после вашей смерти.
— Последние месяца три я тут живу постоянно, мисс Грейнджер, — ответил он.
Гермиона приоткрыла один глаз и посмотрела на него — Снейп тоже откинулся на спинку кресла и положил длинные ноги на табурет. Он был одет по-домашнему — застиранная рубашка с расстегнутым воротом, потрепанная стеганая телогрейка.
— Почему же я вас не видела? Я тут, знаете ли, бываю регулярно. Или обычно к моему приходу вы растворяетесь в воздухе?
Снейп не ответил. .
— Идите спать, Грейнджер, — сказал он, поставив на стол опустевший бокал. — До спальни доковыляете?
Гермиона открыла глаза и уставилась на него.
