Волчица и пергамент. Том 5

При этом ясно, что, если король напрямую обратится к закрытым церквям, он наверняка вызовет гнев папы. Что приведёт к более бурному развитию событий, чем вызвало разрешение на сбор налогов, выданное вторым наследником.

Коул думал, как было бы хорошо, если бы Церковь смогла очиститься, когда у него в голове появилось предчувствие чего-то. Он попытался определить, что это, в тот момент, когда заговорила Хайленд:

— И в то же время заставить папу сверкать мечом тоже было бы опасным, — вздохнула наследница. — Нет, давай завершим на хорошем, — улыбнулась она. — То, что ты сделал, действительно помогло в разрешении ситуации здесь.

— О, конечно, — без запинки ответил Коул и, скользнув по пришедшей в его головы мысли, продолжил. — Принимая во внимание возможность установления связи между вторым наследником и рыцарями, этот план значительно менее вреден возможными побочными последствиями.

— Мы не могли говорить об этом при Уинтшире, но... ставлю на то, что ты удивился, увидев Ив в поместье, не так ли?

Улыбка Хайленд показалась ему чуть виноватой, и Коул улыбнулся в ответ:

— Госпожу Ив, кажется, заметно раздражало, что мы, по её предположению, подозреваем её в интриганстве, но я считаю, что это было правильное решение.

— Кстати, она действительно не устраивает заговор ради того, чтобы рыцари работали на второго наследника?

— Она сказала, что связалась с архиепископом Ягине и оговорила с ним прибыль на условиях, соответствующих нашему плану. Она рассчитывает заработать на товарах, которые понадобятся рыцарям в будущем, а также на обмене денег из пожертвований, которые они могут получить.

На лице Хайленд отобразились смешанные чувства — отчасти удивление, отчасти облегчение.

— Думаю, ей всё подойдёт, если только это будет набивать ей карманы.

— Именно в этом смысле она надёжна.

Хайленд покачала головой в знак того, что ей трудно понять подобное.

— Но мы никак заранее не узнаем, когда и где мы можем столкнуться с помехами. Я бы хотел поскорее разобраться с переговорами.

Дело было в отношении к названию, а не к тому, к кому название относилось. Необходимо закрепить отношение как истину, пока горожане ещё без ума от рыцарей и пока рыцарей не начнут отвлекать излишние вопросы.

— Трудность в том, что с Уинтширом всегда кто-то рядом. Завтра с самого утра и весь день он будет занят с множеством людей, поэтому очень трудно что-то организовать скрытно.

— А если ночью? — спросила Миюри.

— Я недооценивала рыцарей, они чрезвычайно выучены, — ответила Хайленд устало. — При нём всегда, каждую ночь состоит страж. Хочу похвалить рыцарей Святого Крузы — они оправдывают своё звание, но сейчас это доставляет мне немало неприятностей.

Миюри искренне и простодушно пришла в восторг, услышав, насколько поразительными оказались рыцари.

— И днём рядом с ним везде охранник.

— Такие предосторожности... Может, Папа действительно собирается подослать убийц? — предположила влюблённая во всё авантюрное Миюри, но Хайленд улыбнулась почти прохладно.

— Может, они и это имеют в виду. Но если бы Папа действительно собирался сделать такое, то сомневаюсь, что рыцари вообще смогли бы покинуть остров и свободно отплыть. И он мог настичь их, пока они были в море.

— Может, король собирается подослать убийцу?

Улыбка Хайленд прокисла от слов Миюри. Сами рыцари считались с возможностью отправки убийц. Никто не обрадуется, если узнает, что сам по себе не имеет никакого значения.

— Как бы то ни было, сегодня рыцари весь день проведут на улице на празднике кузнецов и ремесленников. Завтра мы тоже не сможем поговорить. В действительности я рассчитываю, что смогу как-нибудь найти время послезавтра.

— Это долго.

Им очень повезло с той встречей во время полуденной мессы.

— Конечно. Посыльный от второго наследника уже может быть в пути прямо сейчас, когда мы говорим. Но рыцари ценят обещания больше, чем торговцы. Если мы обменяемся обещаниями, то, думаю, всё пройдёт хорошо.

Учитывая надёжность рыцарей, трудно представить, что Уинтшир так легко отменил бы уже принятое решение, даже если бы второй принц попытался переманить его на свою сторону.

— И всё же теперь всё, что мы можем сделать, это подождать, пока у Уинтшира не найдётся для нас времени. Я не хочу поторопить события и выдать наш план другим рыцарям. И я немедленно пошлю к королю вестового на быстрой лошади. Рыцари не друзья и не враги, поэтому я уверена, что его очень беспокоит их появление. Он наверняка будет рад услышать хорошие новости.

Даже если с военной точки зрения тридцать воинов немного значили, они могли послужить в роли символа. Как сказала раньше Миюри, рыцарь обладал силой тысячи солдат — в представлении людей. Король мог даже надеяться, что рыцари покинут королевство без лишней суеты, просто позволив кому-то другому взять на себя достижение этой цели.

Глядя в будущее, необходимо также учитывать отношения королевства с Церковью, о чём уже говорила Хайленд.

— Но ждать не означает сидеть без дела. Нам ещё надо выполнить некоторые процедуры по новому монастырю. У нас есть много дел, хорошо ли это или плохо, — Хайленд уважительно улыбнулась Коулу и повернулась к Миюри. — Ты купила всю мебель?

— Мм. Всё сделано, и я уже передала счёт госпоже Ив.

— Ты, в самом деле, дочь умелого торговца, верно?

— Верно ли? Да я чуть ли не решила сама стать торговцем.

Лоуренс был бы вне себя от счастья, услышь он такое.

— Всё же я слышал, что место, отведённое под строительство монастыря, запущено куда сильнее, чем мы предполагали...

И Коул рассказал Хайленд, что им поведала Шарон. Хайленд скривилась, будто попробовала кислого.

— Я слышала, что хотя место пустовало довольно давно, за ним должным образом ухаживали. Как только Шарон и Кларк передадут мне отчёт, посмотрю, не смогу ли я нанять работников.

Коул склонил голову в благодарность за всё, что она делала.

— Между прочим, — быстро произнесла Хайленд с драматическим оттенком в голосе, что наводило на некоторые размышления. — Как дела с гербом? Узнали что-нибудь интересное?

Она казалась не менее, а, может, и более заинтересованной в этом, чем они.

Коулу было приятно, что Хайленд так интересовалась их делами, но Миюри посмотрела на него с таким огнём в глазах, что ему стало не по себе.

— Я могу ей рассказать?

Он понял, что речь идёт о невероятных обстоятельствах, связанных с медведем. Он не думал, что Миюри допустит просчёт и раскроет свой и Хаскинса секрет, но ей хватило бы безрассудства рассказать о выводе, к которому она пришла.

— Только осторожней, не беспокой её слишком сильно.

Миюри восприняла это как разрешение говорить всё, что ей заблагорассудится, и пожаловалась Хайленд, как мало гербов с волками, затем перешла к медведям на гербах и даже добавила к этому предположение, что баран на гербе королевства мог иметь слишком короткую шерсть.

Хайленд слушала с удовольствием, то ли ей было интересно это узнать, то ли ей было приятно поговорить с Миюри.

Наблюдая за столь умиротворяющей беседой между ними, Коул повернулся к висящему на стене символу церкви и помолился за то, чтобы их совместный со старым рыцарем план удался.

В конечном счёте, Миюри всё же отправилась смотреть праздник святых покровителей, проводимый гильдиями, связанными с изготовлением мечей. Их план мог быть поставлен под угрозу, если какой-нибудь рыцарь увидел Коула и узнал его, потому ему не следовало рисковать с появлением на празднике, но к Миюри это не относилось. Коулу нечего было возразить, когда Миюри надавила на него этими доводами, он мог лишь с горечью смотреть, как она радостно отправляется на праздник. Уже после захода солнца Коул увидел её возвращение — с довольным лицом и с деревянным мечом на боку — и мог разве что вздохнуть.

На следующий день рыцарей позвали на празднование завершения ремонта огромного корабля крупной торговой гильдии. Миюри, конечно, хотела посмотреть на большой корабль и, само собой, возжелала пойти и туда. Коул, конечно, проиграл её молчаливому давлению, но зато в отсутствие Миюри он смог продолжить свой перевод Священного Писания в тихой комнате. Подумав, как их интересы дополняют друг друга, он без помех приступил к работе.

Вечером пришло письмо от Хайленд, она, наконец, разузнала о планах Уинтшира на следующий день.

Пройдёт специальное богослужение для духовенства из соседних приходов, и Уинтшир будет присутствовать как представитель рыцарей. Рядовые рыцари придут на обычную мессу, значит, выпадет время, когда Уинтшир, как и в прошлый раз, отделится от других рыцарей. В письме говорилось, что именно тогда они с Уинтширом завершат свою тайную договорённость, которая даст ход их действиям, и установят приблизительный план этих действий. Коул вкратце ознакомился с намётками — сначала предполагалось провести катехизис [форма обучения, в которой чередуются вопросы с ответами на них — прим. перев.] в присутствии народа и произвести впечатление на народ последующим обсуждением. По любопытному совпадению Шарон говорила про то же самое. В житиях святых часто можно было встретить подобные события, и Коула сильно смущала мысль, что ему придётся играть такую роль.

Он сидел и перечитывал письмо, когда вдруг текст на бумаге заслонила голова Миюри.

— Что ты читаешь, брат?

— Ой!

Девушка умудрилась незаметно проскользнуть практически в его объятия. Его лицо тут же скривилось от запаха, перебив вопрос, когда она успела вернуться.

— Ох, Миюри, почему от тебя так несёт рыбой?

— Что? От меня? — выпустив уши и хвост, Миюри принюхалась к своей одежде. — Наверное, это потому, что меня кормили жареной рыбой по всей гавани. Это было просто восхитительно.

— Вечная беда...

Сверх того Миюри промокла, вероятно, из-за солёного и влажного морского ветра, находясь под которым, она весь день провела на берегу.

— Сходи, попроси воды для купания и вымойся.

— Ла-адно.

— Уши и хвост!

Выходя из комнаты, она демонстративно покачала головой и повиляла бёдрами, скрывая свои волчьи части — сама знаю. Коул вздохнул из-за её выходки и начал писать письмо Хайленд.

Поскольку рыцари Святого Крузы и Предрассветный кардинал должны были проводить катехизис при народе, значит, им было нужно выбрать тему, понятную горожанам. Он просматривал Священное Писание, подбирая и записывая отрывки, которые подойдут лучше всего. У Уинтшира наверняка возникнут вопросы, связанные с верой, с которыми он хотел бы обратиться к людям, чтобы прояснить позицию рыцарей, поэтому Коул старался это учесть. Он снова открыл один из отрывков, практически выученный наизусть в процессе работы над переводом. Он старался вложить всё, что знал в своё письмо, а тем временем Миюри с шумом выливала горячую воду в большой чан, и ему требовалось немало усилий, чтобы не потерять нить рассуждений. Затем его чернила стали растекаться из-за густого пара.

— Брат, вымой мне волосы!

Миюри уже освободилась от одежды и была готова к купанию. Она совершенно не стеснялась, и Коул никак не мог прямо здесь рядом с ней заниматься богословскими катехизисами. Сдавшись, он отложил перо и закатал рукава:

— Э-хе-хе!

Коул взял кусок изысканного ароматизированного мыла, намылил достаточно пены и приступил к волосам Миюри. Она щекотливо извивалась, её волчий хвост крутился во все стороны, разбрызгивая воду.

Щенок, который никогда не отходил от Миюри, лежал в нескольких шагах от неё, вероятно, опасаясь воды в чане.

— А, да. Я отправила курицу присматривать за собором, чтобы убедиться, не ходят ли туда подозрительные люди.

— Что? — удивился Коул.

Миюри повернулась и посмотрела на него через отмытое горячей водой плечо.

— Брат, ты думал, я всё время только развлекалась?

Ответом ей послужило его молчание. Её хвост нарочно выплеснул воду ему на ногу.

— Я и сама искала подозрительных людей во время праздника, но ничего такого не заметила. Если бы плохой принц кого-то туда послал, я всё равно смогла бы распознать их в толпе.

Это могло показаться хвастовством юной девушки, но на самом деле Миюри была очень опытным охотником. А если она сказала, что ещё и попросила Шарон помочь, то это так и было на самом деле.

— Всё должно пройти хорошо, если ты всё не испортишь.

— Может, я не упомню слова из других представлений, но в катехизисах я силён.

Он изрядно волновался, что его могут втянуть во что-то слишком глубоко.

— О да, ты ещё дома набеседовался со старыми бородатыми типами.

— Ты всегда считала это пустой тратой времени, но, видишь, как это сейчас нам поможет?

Коул смыл пену с её волос, и она тут прижала волчьи уши к голове и заткнула свои человеческие уши, давая понять, что она больше его не слышит.

Ополоснув горячей водой её волосы ещё пару раз, он легонько похлопал её по худенькой спине — хоть рёбра пересчитывай.

— Так, остальное вымой сама.

— Аауу...

— Мне нужно дописать письмо. Мойся быстрее, пока вода не остыла.

Если открыть окно, воздух в комнате снова станет сухим. И Коул сможет сосредоточиться на письме.

Он вернулся к письму, стараясь не слышать жалоб Миюри, продолжавшей плескаться в чане.

— Эй, брат? — позвала она.

Он поднял голову и, обернувшись, увидел, что Миюри дразнит щенка, брызгая на него водой.

— Все рыцари выглядели так, будто им очень весело. Надеюсь, мальчик скоро вернётся к ним.

Она говорила о Родосе, парнишке, которому поручили доставить письмо с просьбой о помощи в аббатство Брондел. Коулу определённо хотелось бы, чтобы он ощутил восторженный приём, оказанный рыцарям жителями города.

— Я надеюсь, что все они выдержат всё и в итоге смогут улыбнуться, — сказала Миюри и показала щенку свои клыки.

— Верно, — ответил Коул, от аромата мыла у него щекотало в носу.

Глава пятая

Гимн, вырываясь из множества ртов, эхом разносился по собору, мешаясь со сладким запахом ладана.

Не только горожане оказались погружёнными во мрак, лишённые возможности посещать мессу в течение длительного времени, когда двери церквей были для них закрыты. Священники и прочие священнослужители из соседних областей немного напоминали гостей, возвращавшихся в Ньоххиру понежиться в его водах после перерыва в целый год, когда они вступали в здание и глубоко вдыхали его воздух.

Архиепископ Ягине принимал этих священников в специальной часовне и заботился об их безопасности. Духовенство было чрезвычайно тронуто присутствием Уинтшира, их встреча сопровождалась крепкими объятиями. Священники, прятавшиеся по церквям королевства, сами пребывали в положении, близком к положению старого рыцаря.

Коул и его спутники наблюдали за всем издали, ожидая в коридоре и притворяясь торговцами, поддерживавшими хорошие отношения с собором. Через щели в двери они могли видеть высокопоставленных священнослужителей, стоявших на коленях на полу часовни, их длинные одежды шуршали при каждом движении. Ягине взял в руки писание и скользнул взглядом по двери, через несколько мгновений, когда архиепископ начал молиться, Уинтшир вышел в коридор, а молодой священник тихонько прикрыл за ним дверь.