Реактивация

— Пётр, ты главное начни, а помощников потом подтянем, когда финансирование откроют. У америкашек есть "бейсик", а у нас будет свой "бумсик" или как ты его назовёшь? Ещё подскажу суть операционки под будущие персональные компьютеры.

С одной стороны, Быков не очень то и верил в обалденное будущее, но, с другой стороны, хотелось чего-то от себя, да на высоком уровне. Глядишь и на кандидатскую наскребётся! А увидев, воочию, академика Щукина в обычной комнате обычной общаги — понял, что не пропадёт втуне. Такие светочи к кому попало не ходят балду погонять.

Несколько рысят уже сдали в детсад — детишкам поиграться, ещё десяток пошили матронам Айгули, чтобы эксперименты провести. Слайд "Космической одиссеи" передали в типографию, пусть попробуют распечатать и ламинировать. Над правилами засел один студиоз литфака, самый литературно одарённый среди "старков". Но к праздникам отчитаться по игрушкам-погремушкам, включая компьютеризацию всей страны, явно не успевали.

— Народ, уймитесь и гонки не устраивайте, — увещевал юный лидер своих партнёров, — наша задача "медленно спуститься с горы", а не впопыхах-шмах-тибидах, итить-колотить! Какие наши годы.

Годы, действительно невеликие, особенно у Шмына.

Празднование дня труда всех пролетариев поставило точку в проблеме Зелинских: отца и дочери. Сама проблема была, конечно, у Олега — ну не мог он отказать своим партнёрам-умкам в совместном гульбище на ТВД у Александра Владимировича. Тем более, что туда намечался и красавчик Рома со своими родителями. Так что Афинку ждал сюрпризный сюрприз и не обязательно приятный. Поэтому, после демонстрации и сопутствующего радостно-возвышенного кайфа, Старков поехал домой — привести себя в боевую форму.

В заветную дверь на втором этаже он уставился с внутренним мандражом, уж очень не хотелось совсем нелепого развития событий. Впрочем, на бурлюлюканье звонка отреагировала старшая хозяйка, немедленно оповестившая все квартирные внутренности:

— Саша, к тебе твой гуру пришёл!

Про то, что лично ей всучили достойный букет, Наталья Львовна почему-то умолчала, а со вторым букетом (для Афинки) пришлось временно растеряться — пока одноклассница не выглянула из своей комнаты, где готовилась к застолью вместе с подругой Ленкой. То ли ела что-нибудь разминочное, то ли лимонадом догонялась, то ли в зеркало зырила критично и целеустремлённо? Вот и не сообразила сразу, кто её приобнял, поцеловал в щёку и поздравил с праздником. Некто взрослый, но молодой, высокий (шаумянские модельные туфли, изготовленные в единственном варианте, имели четырёхсантиметровый каблук) и пахнущий яблочным шампунем. И лишь отодвинувшись удалось удивиться и даже возмутиться.

— А ты чего пришёл?

— Дочка, ну это же Олег, мой научный партнёр, — вступился Александр Владимирович, уже нарисовавшийся из зала, — я же тебе говорил, что он сегодня придёт к нам в гости.

Удар пришёлся явно ниже пояса, но всё-таки несколько мимо — в юную голову не могли уложиться два разноречивых понятия.

— Папа, это двоечник Старков из нашего класса. Он постоянно прогуливает занятия и хочет бросить школу, ну какой же он научный работник?

Юная комсомолка тут же покраснела, так как врубилась, что сдала своего. Чета Зелинских-родителей тоже растерялась: молодой человек "лет двадцати" оказался восьмиклассником, а значит... Впрочем, что это означает, расшифровал подоспевший Щукин.

— Ну и что такого? Вон, Голиков, в семнадцать лет полком командовал.

— Так тогда другие времена были, — попыталась удержать бастион радушная хозяюшка.

— Времена всегда одни и те же, — возразил академик, — и если школьник прекрасно знает то, что неведомо учёным, то имеет право считаться взрослым. По крайней мере, в науке о кристаллах.

Да уж, легенды, которые мы сами себе создаём — ставят нас же самих в неловкую ситуацию. А выводы, основанные на личном желании и восприятии, выходят боком в критические моменты. Никто ведь не заставлял окружающих оценивать Старкова по его делам и речам, коли он сам ничего о себе не говорил. Точку в ситуации поставила сама "дочка партнёра":

— Алик, я ничего не понимаю. То у тебя дочка, то ты гуру, то двойки получаешь, то пятёрки. Разве так бывает?

— Лапка, успокойся, — наглая длинная левая рука опять приобняла "первую любовь", даже не попытавшуюся отбрыкаться от жеста, — я весь скомпонован из противоречий. Вот и попадаю постоянно в лужи бытового разлива. Если хочешь, я уйду, не буду праздник портить.

— Нет уж, а кто будет есть мои отбивные и нахваливать их? Я не знаю какой Олег в школе и какой в кристаллах, но он самый лучший оценщик моих блюд! Туфли не снимай: тапочки кончились, да и всё равно потом полы надо заново мыть.

Сермяжная правда моментально устаканила микрокризис и расставила всех по местам — никто не будет спорить с хозяйкой застолья, да ещё и на её территории!

Процесс знакомства с пока незнакомыми гостями прошёл обыденно: Шмына представили родителям Ромы, двум его московским однокурсникам Евгению и Сюзанне и даже самому украшению праздника — Роману. Вялая кисть красавчика небрежно была протянута в соответствии с модой золотой столичной молодёжи. Крепкое встречное рукопожатие провинциала Старкова моментально определило его положение в обществе. Где-то между быдлом и городской канализацией. Впрочем, чего ещё ожидать от жителей захолустья, не петрящих в манерах высшего света? Зато Лев и Виктория были рады и радушны — Олег внёс дополнительное разнообразие в их жизнь. Эдакое искристое, неуёмное, с вечными закидонами.

Ну, а само застолье началось с положенного тоста за мир, поддержанного вкусными закусками. И всё бы проходило спокойно, но Рома, чувствуя своё столичное превосходство и заполучив конкретную цель для глума, начал докапываться до Шмына.

— А чего ты шампанское отхлёбываешь, как девушка? Или тебе родители не разрешают?

— Здоровье берегу смолоду, тем более, спортом занимаюсь. Вот и не лезет в меня алкоголь.

Честный ответ вызвал и смех, и насмешки, понимание детскости Старкова, а также дал возможность поучить пацана истинам жизни.

— Ты, чувак, учись пока я жив. Настоящий мужчина легко берёт литр коньяка на грудь!

Нотация тут же была подтверждена очередной рюмкой, горделивым взглядом и перемигиванием с московскими кентами.

— Ну да, ну да! — поддержал Старков своего оппонента, — Нажираться, как свинья, это хороший повод постоянно откладывать строительство дома, посадку дерева и воспитание ребёнка. Заодно, из-за убитой смолоду печени, можно скосить от армии. Только у меня другая шкала приоритетов, из иного муравейника.

Наталья Львовна слегка напряглась. С одной стороны, она была согласна с Олегом, но с другой стороны находился будущий зять, да ещё такой красивый, а красота, по определению, права. Поэтому попыталась обьяснить, что в жизни всё нужно уметь, даже за грудничками ухаживать. За что тут же получила отповедь от Ромы.

— Тётя Наташа! Детьми, кухней, стиркой и прочим должна заниматься жена, а мне дети нужны, когда их показать можно другим. Мужчина — это охотник и добытчик, а не домохозяйка!

На голову женщины, мечтавшей о счастье для единственной дочери, начал изливаться водопад "мужских истин", согласно которым женщина оказывалась лишь придатком. Правда, функционирующим двадцать восемь часов в сутки и, одновременно, обязанным выглядеть на все сто, чтобы не позорить мужа. Сам же "добытчик" получал право проводить время, как ему вздумается, с друзьями и нужными людьми, приходить домой, как в гостиницу, отдыхать после трудов праведных в своё удовольствие. Откровения, сознательно спровоцированные Шмыном, действовали лучше любых критик и разъяснялок. Зачем доказывать присутствующим точку зрения, когда есть возможность загрести жар чужими руками. Полупьяный Рома с таким упоением рыл себе яму, что даже его родители почувствовали недоброе. Афина, сидевшая рядом, потихоньку съёживалась, краснела и мечтала сбежать куда подальше, чтобы поглубже спрятаться.

— Наташенька Львовна, — Олег неожиданно втесался в чужой монолог, — а вы не против, если я чуток перекурю на балконе?

Прерывать чужой словесный понос, конечно, неинтеллигентно, но и курить действительно хотелось. Разрешение было получено и Старков сбежал от действительности, где к нему неожиданно присоединился Ромин отец Иосиф Викентьевич и... Афина. Правда, девушка вышла не курить, а подышать свежим табачным дымом, думая, что дышит воздухом...

Глава восьмая

— Ну что, дружище Иосиф, твой сын явно достиг "порога Брагина"? Сейчас откровений наслушаемся, а заодно и рекомендаций о том, как надо жить!

— Да уж, бывает. Читал об этом синдроме, но никогда не наблюдал. Тем более, что собственного отпрыска понесло. Ты, Афина, Ромку не слушай. Из него сейчас такое полезет, во что он и сам не верит. Наносное.

Доктор медицинских наук, психолог, всё ещё надеялся на возможность спихнуть своё чадо, капризное, заносчивое и самодовольное, на плечи девушки. Вдруг она займётся воспитанием нарцисса, а в крайнем случае вечно будет терпеть его выходки. Поэтому и поспешил объяснить ей, что сей психологический "порог" возникает у ряда людей после проживания в течение полутора-двух лет в совершенно ином социуме. Естественно, если с предыдущим менталитетом окружающих имеются глубокие различия. Эффект подобен действию "сыворотки правды", когда субъект желает высказаться по наболевшей теме, особенно, если ей заинтересовались другие.

Так что ближайший час застолья прошёл в заслушивании докладчика к месту и не к месту делившегося нажитым опытом деловых, предприимчивых людей. Ему бы с такими откровениями да в Перестройку для Ускорения, а не искрить мудростью манагеров в начале семидесятых, когда многие ещё верили, что уважение коллектива важнее размера кошелька. Ну какой смысл быть ценным членом общества экспедиторов, билетных кассиров и зав.столовыми? Зачем встречаться с ними каждые два-три дня в ресторане и тратить при этом кучу денег? В чём кайф того, что лично Тенгиз Вахтангович, подпольный цеховик, пожимает руку и похлопывает по плечу время от времени?

Вся лекция перемежалась очередными стопариками, поддерживая тезис о литре коньяка истого мужчины. А так как самого коньяка имелось лишь две бутылки на всех — в дело шли любые литроградусные напитки. Финальным аккордом прозвучал восхитительный эффектный тост "За баб-с!", причём в исконно гусарском исполнении! Правая рука была выпячена локтём вперёд, параллельно столу, рюмка установлена на сгибе и осталось лишь сделать движение, чтобы опрокинуть содержимое в рот. Ясно, что и Роман, и примкнувший к нему Евгений, всё сделали слегка не так, тупо уронив тару на соседей. Расстроенная Афинка умчалась к себе в комнату поменять платье, а когда вернулась — демонстративно пересела к Олегу. Ей уже было всё равно, что скажут родители — чаша терпения переполнилась и сломала хребет верблюду послушания!

— Сейчас же вернись на место...кому сказал..., — прогундел напоследок Рома.

Впрочем переизбыток алкоголя и сивушных масел добил красавца и "дружищу Иосифу" пришлось увести красу и гордость семьи в другую комнату. Для отсыпания и упокоения! А благодушная Наталья Львовна старательно объясняла окружающим, что "Рома так шутил, имел в виду совсем другое и молодёжь ныне имеет иные понятия о жизни". Но обязательно-обязательно исправится, повзрослев. В общем, сюси-пуси, ути-тути! А чтобы поддержать объяснялки — воззвала и к Жене с Сюзанной и к Старкову. Причём, как положено, даже не интересуясь их ответом.

Тут-то и вылезли расхождения, причём трёх видов. Сюзанна (в быту Оксана Мельник), будущая известная актриса кино, а пока лишь дочь замминистра культуры — честно призналась что все торгаши и делавары ей до фени. А настоящее высшее общество — это богема и прибогемная окружающая среда. Евгений, сынишка бухгалтера из ХОЗУ ЦК КПСС, вообще ориентировался (как и отец) на приближённость к партактиву союзного уровня, ни в грош не ставя все остальные суперсоциумы. Старков же разочаровал откровением о том, что высшим счастьем и целью является семья: жена, детки, родители (именно в такой последовательности).

— А как же карьера? — подкузьмила несостоявшаяся свекровь, Белла Александровна.

— Абсолютно по барабану, пусть карьеру делает любимая, единственная и ненаглядная, а мы с детишками будем хороводы вокруг нашей лапушки крутить и восхищаться ей, во всём помогая. Даже погордиться можно, когда нашу маму будут уважать и обращаться по имени-отчеству — Афина Александровна, например. Ой!

Зуботычина, ошибшись адресом, втюхалась в левый бок и слегка остудила болтуна-недотёпу. Сама одноклассница чуток порозовела: то ли от возмущения, то ли от потайного удовольствия. Остальные решили, что Шмын глуп оттого, что слишком юн и нифига не шарит в колбасных обрезках. Впрочем, Зелинский-батюшка призадумался, а Алексей Степанович, строивший планы на Олега, как на потенциального зятя, вздохнул. Надежда на кровожадное использование молодого научного партнёра в личных целях исчезла, когда ему стал известен возраст кандидата, а теперь даже остатки базы для возможных матримониальных махинаций испарились. Оговорка Старкова "например" просто-напросто не была услышана.

Люди-человеки — они такие, слышат только то, что им желается, а не произнесённое открытым текстом!

Останню часть вечеринки использовали для лёгкого трёпа, безобидного перемывания косточек высшего руководства страны и, обязательно, застольного пения под гитару. Резко помолодевшие Наташка и Бэлка устроили помесь греко-еврейского танца с примесью цыганочки под шмыновский вариант песенок класса "Мне мама тихо говорила", "Магдалена — морская пена" и "Молодая". Ну, а когда Олег исполнил специально для Афины отпадную "Днём и ночью" — девушка всплакнула. Пришлось, чтобы сгладить ситуацию, переключиться на более забойно-бойкие песенки-чудесенки, а заодно исполнить "Сюзанну" для оксанистой Сюзанны. Впрочем песен-подарков (благодаря новизне накопленного за десятки лет репертуара) хватило на всех.

Так что в финале (и снова в сторону одноклассницы) Старков пел челентановскую "Конфессу", использовав все возможности и богатство голоса, дарованного природой и предками. И пусть чувства не соответствовали тексту — это не играло роли, всё равно никто из присутствующих не знал итальянского языка. Тем более, что всем казалось, что они и так всё понимают. Надрывная песня позволяла изливаться душе Олега, той боли, отчаянью и страданиям от несправедливости и подлой шутки богов. Ему даровали сразу две Любви, когда многим не достаётся порой ни одной! Ну невозможно прожить с каждой из двух самых дорогих существ параллельные жизни в стране европейского типа. Выбор жесток — "или-или".

На третьем куплете голос ещё более усилился, так как горечь сменилась протестом. Слушатели даже не шептались, полностью утонув в наваждении, а через открытую дверь балкона Старка слушали даже соседи. Обычно сдержанный парень совсем распоясался, возражая богам. Он прекрасно понимал, что перенос не принёс ни решения, ни облегчения: Афина сидела рядом, долгожданная и желанная, а душа рвалась к той, которая была его женой в будущем. Бедное сердце готово было разорваться между двумя девушками...