Уже через пару минут я открывал дверь «Последнего приюта», который встретил меня запахами жаренного мяса и дыма, полностью заполнившего помещение. Как только я пересёк незримую черту между залом и улицей в уши тут же ударил гвалт голосов. Под этот шум я зашёл в приличный зал, наполненный столами и скамейками и освещённый факелами, излучавшими желтоватый свет. Намёков на богатство не было и в помине, но всё было сколочено из добротных досок, на которые хоть садится можно без боязни упасть или получить занозу в задницу. Пока ещё не за всеми столами сидели посетители, но половина зала уже точно была заполнена. Посетители хоть и немного помятые, но выглядели, по моим скромным меркам, вполне приличными людьми. Одежда не похожа на дуршлаг, борода не доходит до пола, а лица не почернели от грязи и копоти. Можно считать, что порядочные граждане в меру своих сил платящие налоги и радеющие за будущие нашего королевства.
Сев за незанятый столик возле окна, я принялся ждать пока ко мне подойдёт одна из снующих по залу служанок. Но мои предположения не сбылись. Ко мне подошёл грузный человек с неровно растущей бородой и почти лысым черепом. Одет он был в потрёпанную кожаную безрукавку, серые штаны с парой заплаток. На здоровенной ручище, которую, скорее всего, специально открывала безрукавка, красовалась татуировка, изображающая морду волка. Такие наносились каждому, кто поступал на военную службу.
У каждой из армий татуировка была своя, но она всегда наносилась на предплечье правой руки. Доблестный ветеран. Волчья Свита, так, если мне не изменяет помять, называлась армия, к которой он принадлежал. Кто же ими сейчас командует? Мастер Трори бы уже брызгал слюной и желчью, обзывая мня тупоголовым ослом. Как можно забыть командующего одной из армий?! Но имя хоть и вертелось на языке, но никак не хотело вспоминаться.
— Привет, парень. Меня Ено Лирс звать, — мужчина показал пустые ладони в знак своих мирных намерений. Древний жест, уходящий, как считают историки, ещё к времени Великих Войн, — я хозяин данного заведения. Не видел тебя прежде.
— К каждому, кто ищет немного еды и тепла подходит сам хозяин?
— Нет, конечно, нет, — Ено замахал руками, — просто всех, кто сюда заходит я немного знаю. Их имена, род деятельности, любимые блюда. Вон Пит Премб, сапожник. Там Родрик Нейт, фермер из Лейры, любит светлое пиво и острые бараньи рёбрышки, — он указал на ближний к огню стол, за которым сидел тучного вида человек в холщовой рубашке. — Вот только ты непохож на обычного работягу. Лучше знать тех, от кого можно ожидать проблем. Сам так не думаешь? Из Портового Района много всяких захаживает, — он неопределённо помахал рукой и пристально на меня посмотрел. — Если же мешаю, то ты только скажи.
— Альдис Ве… — я прикусил язык и ровно продолжил, смотря в зелёные глаза Ено Лирса. — Стилл, был подмастерьем ювелира.
Я почти не соврал. Не хотелось, что бы кто-то знал, что я маг, поэтому и перстень мага я забросил на дно своей сумки. Каждому артефактору рано или поздно приходится учиться плавить золото и серебро, превращая его в заготовки под амулеты, кольца, браслеты и много чего ещё от всяких бус до витиеватых заколок. Огранка драгоценных камней вообще наиважнейшие дело. Ведь не всегда можно найти камень нужных размеров и огранки. Структуру заклинания абы куда не впихнёшь. Конечно, если ты не Архимаг с опытом в сотню другую лет. Их кончено можно заказывать у ювелиров. Многие так и делают, но у артефакторов, особенно молодых, денег хватает лишь на сырые ресурсы. Да и сама Академия это понимает. Вот и ввели лет пять назад новую дисциплину под названием «Ювелирное дело». Как вспомню сколько времени я провёл в мастерской с латунными весами и напильником, так руки начинаются трястись. Но уж лучше так, чем постоянно кидаться заклинаниями в Яме, как боевики.
— Был? — он сам с улыбкой задал вопрос, — Что же случилось?
— Обстоятельства случились, — только и смог выдавить я, смотря как у Ено Лирса открывается рот, чтобы что-то спросить, но он почему-то передумал.
— Значит, ты сынишка Марка, — через секунду утвердительно пророкотал он, заставив меня нахмуриться,— Ты ничего плохого не подумай. Просто он просил меня за домом приглядывать. Удивлён был, когда ты в входную дверь вошёл. Думал, что ворюга залез. Там ловушка хоть простенька, но один раз в неё один незадачливый вор попался, так после того случая в дом перестали лазить. Думал уже идти выяснять кто таков, но раз сам пришёл, поэтому и посдел.
Я утвердительно кивнул, поразмыслив, что нет большой разницы, кем меня будет считать. Так, что побуду сыном Марка Стилла какие-никакие, но всё же родственники. Хоть я его ни разу не видел, но думаю был хорошим парнем раз я смог только одним упоминанием его имени вызвать у деда раздражение. К тому же здесь видимо к нему неплохо относились.
— Старый дом теперь за тобой значит, — Ено усмехнулся чему-то и задал вопрос, — Как сам Марк поживает?
— Умер два года тому назад, — односложно ответил я. Вдаваться в подробности я не собирался да и не к чему.
Больше ничего не спрашивая, Ено Лирс грустно кивнул и отошёл от стола. Я уж было подумал, что сейчас подойдёт служанка, но не тут то было. Сначала перед моим лицом брякнулась большая бутылка, потом на против меня сел сам хозяин сего заведения, поставив на стол два медных кубка.
Разлив буро-оранжевую жидкость в кубки, он проронил: — «Помянем». Одним махом осушил кубок и выразительно посмотрел на меня. А мне очень не хотелось пить непонятную бурду, разлитую незнакомым мне человеком. Когда пауза затянулась, а Ено Лирс собрался что-то сказать, я взял холодный кубок в руку и поднёс к губам. Напиток оказался довольно крепкий. Он обжигающей волной прошёлся от рта до желудка, образовав в нём огненный комок, поэтому на половине кубка пришлось останавливаться, переводить дыхание и вытирать выступившие слёзы. Как только кубок опустел, я тут же поставил его на стол. Не прошло и минуты, он подталкиваемый рукой Ено Лирса приблизился ко мне наполненный до краев. Я с сомнением посмотрел на хозяина таверны, но он уже опрокинул свою порцию и теперь снова ждал меня. Глубоко выдохнув через сжатые губы, я вновь взялся за ножку кубка.
— Демоны, — простонал я и попытался открыть глаза. Получалось плохо. Их будто бы клеем намазали. Но упорство и несколько не печатных выражений всё-таки сделало своё дело и мне предстал мир в серых тонах с вкраплением бледно-голубого впереди.
Истинное зрение.
— Это сколько нужно выпить, чтобы Истинное зрение включилось? — прохрипел я, надеясь, что меня кто-нибудь услышит и сможет принести воды. Мир вновь заиграл привычными обычному человеку красками. Голос был слегка хрипловатым с надрывами. В горле неприятно саднило, а иссушенный язык пробежался по шершавым губам, будто бы листок наждачной бумаги.
Воды захотелось ещё сильнее.
— Какого?! — запоздало смог выдать я с испугом уставившись на стену, где было видно еле заметное синее свечение. Сперва казалось, что это так влияет та оранжевая бурда, которую я имел удовольствие пить прошлым вечером, но исчезать она не хотело, сколько бы я не моргал. Дальнейшие действия были полностью разумны. С моей точки зрения. Я вскочил… Попытался вскочить, если быть совсем уж точным. Тело казалось деревянным настолько сильно оно затекло, поэтому не успев принять вертикальное положение меня потянуло к земле. С силой приложившись головой об стенку камина, я зарычал. Во рту появился неприятный привкус железа, а голова стала огромным колоколом, в который хорошенько ударили.
Бом-бом-бом.
Пока я пытался придать телу нормальное состояние и выплюнуть кровавую слюну, что наполнила рот, успел ещё раз рассмотреть заднюю стену камина Истинным зрением. Убедившись, что она действительно светится голубоватым светом, я осторожно стал отползать. Вот так поступает настоящий маг, которому дороги все конечности и что самое важное жизнь. А то демоны знают, что может скрываться за этой стеной. Может там нестабильный магический накопитель, который только и ждёт как кто-нибудь на него дунет или потрясёт. С ними вообще нельзя быть ни в чем уверенным. Взорвутся и поминай как звали.
Мой путь окончился, когда я взобрался на диван и растянулся на нём, подложив под голову руку. Непонятная стена перестала меня волновать, а всё потому что в голове вновь начали бить колокола, которые немного утихли, когда я закрыл глаза и незаметно для себя уснул.
Проснулся я неожиданно. Голова перестала вызывать отторжение у теля, то есть мне перестало хотеться отпилить её, чтобы не мучатся существованием столь докучающий части моего организма.
Вставать с дивана не хотелось. Слишком мягким он был. И почему первым делом, когда я впервые его увидел, мне захотелось отправить это чудо прямиком на свалку? Самая чудесная вещь в доме. Очень мягкая обивка плавно огибала все изгибы моего тела. Я чуть было снова не уснул. В доме было темно, будто бы наступила ночь. Переднее окно выхватывало пучки света, которые не освещали и части комнаты.
Собрав весь свой талант в одну кучу, я начал плести обычный светляк. Самое простое заклинание из сферы огня. Обычно начинающие маги первым изучают изменено его. В нем нет ничего сложного. Вот и теперь линии контура встали на свои места, как тогда в первый раз. Без особых проблем. Вспышка света осветила комнату.
— Твою мать! — я взвыл раненным волком. По глазам словно дубиной ударили. Рука тут же закрыл глаза, из которых потекли слезы. Чертыхнувшись, я развеял своё заклинание.
Немного удивившись тому, что кошель и кольцо все ещё были во внутренним кармане, я осторожно встал, пошатнувшись. Было как-то всё равно, что кошель изрядно похудел. Пить захотелось с новой силой, поэтому собрав всю свою силу воли, я двинулся к входной двери.
Когда моя трясущаяся рука хваталась за дверь, ведущую в давешней трактир, я вспомнил про несколько бутылок вина, что хранились в кухонном шкафу. Они могли неплохо удалить мою жажду. Я было подумал вернуться назад, но понял, что этот путь моя раскалывающаяся голова не осилит. Точно расколется на две половинки.
Дверь со скрипом ушла в сторону, заставляя зажмуриться. Встречай меня «Последний приют». Я вернулся. Уже через секунду я упал на свободную лавку, глубоко пожалев, что здесь нету стульев со спинками, на которые можно было бы облокотится.
— Чего изволите? — служанка появилась не откуда. Она была довольно молода. Глаза тут же прилипли к огненно-рыжим волосам, маленькому курносому носику и веснушкам, которые были разбросаны по её лицу, словно цветы на лесной полянке.
— Воды, — простонал я, отрываясь от её лица.
— Совсем плохо? — она сочувственно посмотрела на меня. Ответа от меня она не дождалась. И так всё ясно. — Сейчас всё принесу.
Зал был практически пуст. Только несколько посетителей вяло попивали пиво из больших деревянных кружек. Хозяина трактира видно не было. Не успел я заскучать, как служанка вернулась к моему столу с большим подносом. На столе как по волшебству появилась большая деревянная кружка, тарелка с какой-то похлёбкой, ложка и большой ломать хлеба.
— Сначала сделай пару глотков из кружки, — посоветовала служанка, имени которой я так и не спросил, и испарилась, обдав меня легким запахом ромашек.
Решив последовать совету, я взял кружку и сделал несколько глотков холодного сока. Он был терпкий и отдавал лесными ягодами. Сперва я чуть его не выплюнул, но удержался и сглотнул. Стало намного легче. Ещё пара глотков и мир перестал казаться таким унылым. Сразу же активизировался желудок, призывая к немедленно приступить к похлёбки. Сглотнув вязкую слюну, я быстро опустошил тарелку. И вот жизнь вновь заиграла привычными красками.
Ещё немного потянув неизвестный мне сок, я поднял руку подзывая служанку.
— Пять медных монет, — она требовательно протянула ладонь. Из кошеля монеты быстро перекочевали в миниатюрные руки. Больше она не задерживалась и отправилась по своим делам. А я, глянув в кошель немного расстроился. Там перекатывались три жалкие серебрённые монетки и парочка медяков. Неплохо отметил окончание Академии. Почти целый золотой вчера спустил.
Немного расстроенный я вышел на крыльцо, вдохнув прохладный воздух. Осмотрелся по сторонам. На улице уже зажгли магические фонари, осветившие пространство золотым светом. Они ставились каждые десять метров, но посмотрев в сторону порта, я заметил, что там их будто бы обрезали, оставив его утопать во тьме.
Уже собираясь спустится с крыльца и направиться в свой дом я заметил вчерашнего нищего, который всё также сидел прислонившись к фундаменту трактир. Не одобрительно качнув головой, я вернулся назад в трактир. Назад я вышел неся в руках миску мясной похлебки, кружку с пивом и ломоть белого хлеба.
— Старик, поешь, — я поставил перед нищим, сидящем положив ногу на ногу, тарелку и собрался уйти, но его слова меня остановили.
— Спасибо, добрый человек, но не мог бы ты поставить её мне на колени, — его лицо неожиданно появилось из тени, заставив меня отпрянуть. На глазах нищего была грязно серая повязка, скрывающая глаза.
— Держи, — я опустился на колено перед нищим и поставил миску ему на колени, которую он тут же поддержал левой рукой, на которой не хватало трёх пальцев. Присутствовали только большой и указательный. Присмотревшись повнимательней к нему, я только сейчас заметил, что на месте правой руки зияла пустота, начинающаяся от локтя.
— Что с тобой случилось? — невольно спросил я, рассматривая то, что осталось от когда-то целого человека.
— Знаешь, — он улыбнулся, показав не полный набор желтых зубов, который украшали едва ли половину рта, — по молодости лез в те дела, в которые не следует. Прыгнул выше своей головы. Не удержался и полетел вниз. А это все, — он поднял руку, — та плата, которую мне пришлось заплатить. Не каждой пташке суждено летать.
— Не велика ли плата? — мне стало немного не по себе.
— У всего есть цена и только боги могут решать какой она должна быть, — нищий погладил левую ногу и с болью в голосе продолжил. — Платой должна была стать моя жизнь, но кто-то очень мудрый решил сохранить её мне. В назидание так сказать, чтобы не шли против него. Хорошо получилось, наверно. Даже не представляю насколько жалко я сейчас выгляжу.
— Как человек, которому не повезло, — только и смог выдавить я.
Враньё, старающиеся придать хоть каких-то сил старику, оставленному судьбой прозябать возле старого трактира. Выглядел нищий не очень. Спутавшиеся волосы, одежда, висевшая словно на вешалке, всклокоченная борода, грязь, которая уже въелась в его тело настолько, что стала неотъемлемой частью этого человека.
— Спасибо на добром слове. — на лице нищего появилось какое-то подобие улыбки. — Меня зовут Грегор Вейс.
— Альдис Стилл, — на этот раз родовое имя я сказал без запинки, будто бы всю жизнь с ним прожил, а не получил только вчера.
— Ещё раз спасибо, Альдис, — Грегор поднял вверх голову и если бы там были глаза, то они наверняка были бы наполнены благодарностью. После чего он взял ломоть хлеба и макнул его в миску с похлебкой, а я развернулся и пошёл назад в дом. На этом наш с ним разговор и закончился.
