Игрушка Двуликого. (Меченый - 4)

Я согласно кивнул, перевел взгляд на Латирдана и мысленно поморщился: Вейнарский Лев все-таки немножечко волновался — крутил шеей, нетерпеливо покачивался с пяток на носки и чуть сильнее, чем надо, сжимал пальцы на рукоятях своих наш'ги.

'Молод и слишком горяч...' — мрачно подумал и в сердцах сплюнул себе под ноги: вместо того, чтобы заставить себя войти в Ощущение Пустоты и ни о чем не думать, король заново переживал оскорбление или оценивал свои шансы на победу!

Видимо, увей пришел к тому же выводу, что и я, так как вместо того, чтобы дать команду к началу боя, вскинул взгляд к небу и зашевелил губами.

— Мы готовы! Не тяни... — насмешливо хмыкнул Расколотая Скала и... прыгнул вперед одновременно с началом движения жезла.

— Уарс !!! — выдохнули за моей спиной и тут же облегченно перевели дух — выставленная вперед левая рука короля неуловимо сдвинулась в сторону и, пропустив мимо себя лезвие наш'ги аннара, легонько коснулась Волчьим Клыком его предплечья.

Не почувствовать прикосновение холодной стали Диртас не мог. Но продолжил атаковать так, как будто удар пропустил не он, а его противник: пробил две из четырех Обжигающих Брызг, с середины третьей закрутил Снежную Вьюгу, не доведя ее до конца, вытянулся в крайне низком Касании Копья и тут же закачался в Тростнике на Ветру! Увы, великолепная и по задумке, и по исполнению последовательность атак пропала впустую — левый клинок аннара Максудов бесцельно разорвал воздух в ладони от живота Неддара, а правый — чуть было не вылетел из пальцев, нарвавшихся на Колун Латирдана!

Следующая атака Расколотой Скалы началась с удара ногой в колено и, по моим ощущениям, должна была продолжиться режущим ударом клинка по внутренней стороне запястья. Но не продолжилась — уйдя от первого удара очень быстрым и четким Скольжением по Речному Льду, Вейнарский Лев показал аннару первую треть Касания Крылом Чайки, качнулся влево и молниеносной подсечкой сбил в сторону почти коснувшуюся земли стопу противника. Тот на мгновение потерял равновесие, взмахнул руками и... пропустил два удара в койе'ри — в почку и в ямочку над левой ключицей.

Кстати, первый удар король почему-то не довел — Волчий Клык погрузился в тело пальца на полтора, не больше. А вот второй получился от души — струя крови, ударившая из перебитой сердечной жилы, взметнулась аж на локоть. И заставила Мэй потрясенно охнуть.

Диртас, как раз восстановивший равновесие, мгновенно развернулся на месте, дернул кистью, отправляя левый наш'ги в полет, понял, что промахнулся и ударил 'колуном'. Уже не заботясь о том, что подставляется под Серп, Огненный Смерч или Клюв Ворона.

Без особого труда увернувшись и от этой атаки, король заблокировал предплечьем его вытянутую руку и... с безумной скоростью перехватил связки сначала на обеих локтевых сгибах Диртаса!

Зрители ахнули, подались вперед, аннар Оноирэ даже успел что-то сказать и... заткнулся на полуслове, услышав слова Неддара:

— Его убил не я, а его желания! И пять десятков алчигов, переданных им илгизам...

Глаза еле стоящего на ногах аннара расширились, а и без того бледное лицо стало белее снега:

— Илгиз!!!

— Нет, я — хейсар, кровь от крови Бастарза и тех, кто стоит вокруг нас! А ты — шакал, предавший свой народ...

Глава 22. Король Неддар третий, Латирдан.

Второй день второй десятины третьего травника.

...Несмотря на ранний час, во дворе сарти увея было многолюдно: кроме обитателей пристанища Бастарза, прощаться с баас'ори'те собрались все его ученики, несколько ори'шеров и три аннара — Лерий Сжатый Кулак, Эразд Клинок Рассвета и Рахш Сосна на Скале.

Причины, побудившие ро'ори явиться к отъезду своего ниер'ва, были понятны, поэтому, на всякий случай запомнив их лица, Неддар перевел взгляд на воинов и удивленно хмыкнул: шестеро Усмаров, трое Ракташей и два Гатрана были одеты по-походному. То есть, вероятнее всего, собирались предлагать Меченому свои клинки .

— Два лам'наш'ги из двух, имеющихся у Гатранов... — подъехав вплотную к Неддару, еле слышно прошептал Тарваз Каменная Длань. — Достойно...

Король согласно кивнул, спешился, кинул повод подскочившему айти'ару и, не удержавшись, скосил взгляд на леди Этерию, все еще восседающую в седле.

О, Боги, она была прекрасна даже в грусти:

...— Тот, кто назвал слуг Двуликого Бездушными — слепец: Света в Кроме больше, чем во всех орденцах, вместе взятых!

— Если верить разуму, то никакой зависимости нет: большая часть убийц, насильников и грабителей оказываются на эшафоте сравнительно молодыми, а моя кормилица в свои семьдесят два носится, как листик по ветру. Но стоит дать слово душе — и понимаешь, что лучшие уходят слишком рано...

— Силы твоей деснице и зоркости твоему взору, адвар! — послышалось из-за спины. Неддар стряхнул с себя оцепенение, развернулся на месте и мысленно хмыкнул: Кром, замерший в дверном проеме, выглядел, как настоящий хейсар. Причем хейсар, гордящийся своим родом — между атакующими барсами, вышитыми на его баас'ара'д'ори , невесть откуда появились бело-синие снежные вихри !

'Ого !!!' — удивленно подумал король, нашел взглядом увея, убедился, что тот совершенно спокоен и вдруг понял, что не знает, как приветствовать стоящего перед ним воина. Желать мудрости и долголетия? Но такое пожелание должно было напомнить Крому о скором конце Пути. Троекратным криком 'у-уэй' — знаком уважения к человеку, готовому отдать свою жизнь Богу? Так чтобы понять смысл этого крика, надо было родиться хейсаром. Или прожить в Шаргайле не один год. Повторить ничего не значащую фразу 'силы деснице и зоркости взгляду', и, тем самым, продемонстрировать свое равнодушие?

'Он — слуга Двуликого...' — мелькнуло в голове. — 'И живет своим Путем. Значит, надо желать то, к чему он стремится...'

— Быстрого Посмертия тебе, Идущий!

Взгляд Крома потемнел, и король, почувствовав, какую бурю чувств вызвали у Меченого его слова, мысленно взвыл. И не поверил своим ушам, услышав приветствие Этерии Кейвази:

— Благосклонности Богов, счастья и долголетия тебе и твоей жене, Мастер!

Кром склонил голову, показывая, что услышал и оценил пожелание, и повернулся к аннарам.

— Силы вашим десницам и зоркости ваши взорам, аннар'о! Что привело вас в этот сарти в столь ранний час?

— Благосклонности Богов, мудрости и долголетия, баас'ори'те! — отозвался Сжатый Кулак. — Уважение, долг и чувство стыда!

— Стыда?

— Из ста ярок одна с вертячкой ... — угрюмо буркнул аннар. — Один из нас перестал слышать голос крови и потерялся в тумане. Куда он зайдет в своих скитаниях, знает одна Хэль. Поэтому мы просим тебя принять клинки наших сыновей!

Само собой, Кром не понял, что ему предлагают. И нахмурился.

— Они проводят тебя до храма Двуликого... — объяснил Сосна на Скале.

Меченый задумчиво потер шрам на щеке, оглядел воинов, ожидающих его решения, задержал взгляд на обоих лам'наш'ги и... согласился:

— Я принимаю их клинки с благодарностью...

Сжатый Кулак облегченно перевел дух:

— Пусть Боги торят твой Путь, Хейсар...

...Тянуть время Кром не стал — немногословно попрощался, забросил на плечо переметные сумки, помахал рукой ро'ори и, не оглядываясь на жену, зашагал к двум породистым скарцам, привязанным около ворот.

Леди Мэйнария заторопилась было, следом, потом остановилась, стянула с пальца родовое кольцо и подошла к Тарвазу:

— Лен — это люди ...

Трудов Игенора Мудрого Каменная Длань не читал, но, видимо, догадался, что она хотела сказать этой фразой, так как с поклоном взял кольцо, с трудом натянул его на левый мизинец, вытащил из ножен наш'ги и полоснул себя по предплечью:

— Твои люди — мои люди. Даю Слово!

Д'Атерн благодарно кивнула и повернулась к Неддару:

— Еще раз спасибо за все, что Вы для нас сделали, Ваше Величество! Всего Вам хорошего...

— Беги: муж заждался... — улыбнулся король, проводил взглядом сорвавшуюся с места девушку, прикрыл глаза и вздрогнул, услышав тихий шепот леди Этерии:

— Да, лучшие уходят слишком рано...

...Цокот копыт коней Крома и Мэйнарии еще не затих в отдалении, а аннары уже засобирались по своим сарти. Первым двор покинул Лерий Сжатый Кулак со своим тэнгэ, за ним ушли Рахш Сосна на Скале, Эразд Клинок Рассвета и все ученики Меченого, за исключением мрачного, как грозовая туча, Уресса.

Решив, что мальчишка ждет своего аннара, Неддар забыл о его существовании — обсудил с увеем кандидатуры сотников, которые поведут ро'ори в будущий набег, выслушал его мнение о каждом из мальчишек, получивших имя, и уже перед самым отъездом поинтересовался, принес ли Кром жертву Барсу перед дорогой.

Верховный жрец утвердительно кивнул:

— Кром сделал все, что должно. Он воин, каких поискать...

— Да, ашер'о! — откуда-то из-за спины Неддара воскликнул Уресс. И, ужом проскользнув между верховным жрецом и Этерией, замер перед своим отцом: — Могу я задать увею один вопрос?

Каменная Длань нахмурился, набрал в грудь воздуха, чтобы высказать все, что он думает о поведении сына, но заметил желваки, играющие на скулах мальчишки, раздувающиеся ноздри и упрямо выдвинутый подбородок:

— Задавай...

Айти'ар благодарно кивнул, развернулся лицом к увею и на миг склонил голову в приветствии младшего старшему:

— Я хочу поменять имя. Как я могу заслужить это право?

— Имя? Детское? — хором спросили Неддар и Тарваз.

— Да, ашер'о, детское! — кивнул мальчишка. И, сообразив, что взрослые ждут объяснений, мотнул головой в сторону ворот: — Кром — самый достойный хейсар, которого я когда-либо видел. С его уходом род потерял не просто воина, а...

Коротенькая пауза, во время которой Уресс пытался подобрать слова, закончилась зубовным скрежетом и хрустом сжимаемых кулаков:

— Я... я не могу объяснить словами того, что чувствую, но... я готов отказаться от своего имени и предначертанного мне Пути, чтобы сохранить память об этом человеке...

Мальчишка не играл — он действительно был готов отказаться от чего угодно. Или чего угодно добиться. И эта его решимость чувствовалась настолько сильно, что Неддар вскинул голову, чтобы взглядом убедить увея пойти Урессу навстречу и вдруг увидел, что по щекам Этерии катятся слезы!

В это время верховный жрец приподнял жезл и с силой вбил его в землю:

— Я тебя услышал, ро'шер! С этой минуты ты — просто Аттарк. И будешь им до того момента, пока не пройдешь Испытание Духа и не докажешь всему Шаргайлу, что достоин носить имя баас'ори'те...

Мальчишка вскинул голову и засиял:

— Спасибо, увей! Я докажу!! Даю Слово!!!

— Это еще не все... — щелчком подозвав к себе айти'ара, держащего его коня, сказал король и, дождавшись, пока тот подойдет, взял повод и протянул его мальчишке: — Это — твой конь. Скачи собираться — ты едешь со мной...

Глава 23. Бельвард из Увераша.

Третий день второй десятины третьего травника.

Свист... Удар... Сдавленный стон... Пауза... Свист... Удар... Короткий вскрик... Пауза... Свист... Удар... Вопль, от которого зазвенело в ушах...

'Он ее забьет... До смерти...' — отрешенно подумал Бельвард и поморщился: наказывать кого бы то ни было ни свет ни заря было свинством. Прежде всего, по отношению к тем, кто еще спит. Увы, объяснить это Беру было невозможно: он наверняка выполнял приказ маменьки.

'Маменьки?' — мысленно взвыл юноша, открыл единственный глаз, уперся взглядом в кружевную оторочку подола и тут же почувствовал запах цветка страсти — любимого благовония леди Марзии.

Зажмурился, попробовал ощутить спиной тепло Наильки и... разозлился: девка порку не заслужила!

— Доброе утро, маменька! — злобно рыкнул он, вскочил с кровати, в два прыжка преодолел расстояние до окна, выглянул наружу и, увидев белый балахон, висящий на пустующих колодках, облегченно перевел дух: Мельен порол не Наильку, а кого-то из поварих.

Развернулся, запоздало сообразил, что раздет, с большим трудом заставил себя поднять взгляд на маменьку и с удивлением понял, что она улыбается!!!

— Прошу прощения за мой неподобающий вид, но...

— ...ты испугался за свою девку?

Лгать ей было глупо, поэтому Бельвард молча кивнул.

— Взрослеешь... — ухмыльнулась мать. И сразу же посерьезнела: — Одевайся — нам надо поговорить...

Торопливо натянув на себя шоссы с нижней рубашкой, юноша поколебался и решительно уселся на кровать:

— Я вас внимательно слушаю...

Вместо того, чтобы, по своему обыкновению, начать беседу с претензий, маменька ни с того ни с сего вдруг изобразила участие:

— Как рана? Беспокоит?

'Надо же, вспомнила!' — желчно подумал он. — 'Ответить, или догадается сама?'