Волчица и пряность. Том 1

— Пока у тебя есть эта пшеница, я не умру, — произнесла Хоро, ткнув пальцем в карман куртки Лоуренса.

При этом он ещё сжимал её руку в своей ладони, но она не попыталась высвободиться.

— Девушку могут дать мучения почище смерти, — произнёс Лоренс и потянул Хоро за руку к себе.

Она медленно приблизилась вплотную и положила ему на плечо подбородок. Нажим её лёгкого тела по ощущению был не больше веса конопляного мешочка, набитого пшеницей.

Потом Хоро с озорством прошептала:

— Мм. Но из-за того, что я милая, не думаю, что среди людей найдутся самцы, способные мне противостоять.

Отстранившись от Лоуренса, она уже улыбалась обычной улыбкой.

— Если кто-нибудь ко мне прикоснётся, сказала я им, у него что-то отпадёт, и они сразу побледнели от страха. Ху-ху-ху-ху, — рассмеялась Хоро, открыв пару блеснувших из-под бледно-розовой губы клыков.

Конечно, любой испугается, если ему скажут таким образом.

Потом смех замер, лицо Хоро потеряло всякое выражение.

— Но нашлось исключение.

Каким-то образом Лоуренс сумел понять, что ей сейчас владел гнев, которого он не видел у неё никогда прежде, молчаливый, но от этого не менее сильный.

— Среди поймавших меня оказался, как думаешь, кто?

Её лица сейчас идеально выражало отвращение. Даже клыки, показавшиеся из-под губы, блестели ярче обычного. Лоуренс невольно отпустил её тонкое запястье.

— Кто же?

Кто-то, кто привёл Хоро в такую ярость. Кто-то, кого она, вероятно, знала прежде. Лоуренс попытался догадаться, но Хоро, наморщившись, сказала сама:

— Ярей. Известный тебе.

— Прокля... — начал Лоуренс, но вдруг его озарило, словно в голове сверкнула яркая вспышка. — Точно! Значит, наверное, граф Эрендотт стоит за торговым домом Медио!

Должно быть, Хоро собиралась излить перед ним свой гнев и высказать по этому поводу всё, что ей хотелось, но то, как Лоуренс повёл себя, его крик заставили её ошеломлённо посмотреть на него.

— Как крупный производитель пшеницы он мог получать за неё столь нужные серебряные монеты. В то же время понятно, откуда взялся человек, который знал, что ты волчица.

Хоро озадаченно сверлила Лоуренса глазами, но тот, не колеблясь, пренебрёг её взглядом и бросился к окошку для разговоров с возницей. Когда он открыл окошко, один из сидевших на козлах работников гильдии приблизил к нему лицо.

— Ты должен был слышать. Что у нас происходило.

— Да, было слышно.

— За торговым домом Медио стоит граф Эрендотт. Торговец пшеницей на землях графа наверняка собрал много серебряных монет. Пожалуйста, сообщи это господину Мархайту.

— Запросто, — сказал работник и тут же спрыгнул на землю и бросился бежать.

Человек на быстрой лошади уже мог добраться до замка Трени, но переговоры могут и затянуться, если выдвинут дополнительные условия. Зная, где торговый дом Медио пытается собрать серебряные монеты, можно было бы их перехватить от имени Милонэ и с помощью денег его гильдии.

Если бы только знать об этом раньше, возможно, Хоро бы и не похитили. И вся сделка прошла бы гладко. Неприятно, когда с сожалением думаешь об этом, но уже ничего не поделаешь, и сейчас это не более чем ощущение. Пробормотав это про себя, Лоуренс откинулся на спинку сидения в повозке.

— Не уловила сути... — угрюмо сказала тогда сидевшая напротив Хоро.

Это напомнило Лоуренсу, что он перебил Хоро, когда она рассказывала, что с ней было.

— Долго объяснять, но то, что ты рассказала, почти всё прояснило.

— Хмм, — безразлично кивнула Хоро и прикрыла глаза.

С Хоро, если бы она немного подумала над ситуацией, было бы легко прояснить всё, но она не выказывала никакой готовности пытаться сделать это. Похоже, ей было обидно, что её прервали. Однако, учитывая степень её взрослости, Хоро в своей обиде выглядела очень милой, так что Лоуренс предупредил себя не поддаваться первому впечатлению. Это могло быть ловушкой Хоро для него, чтобы возместить своё недовольство тем, что её перебили.

И он попросту совершенно искренне извинился:

— Не, ну, на самом деле прости за то, что я тебя прервал.

Услышав его слова, Хоро открыла левый глаз и посмотрела на него, бросив просто:

— Не столь важно.

Лоуренс бесстрашно продолжил, попутно отметив, как сочетаются в Хоро такие крайности, как мудрость и ребячливость.

— Ярей должен был сидеть под замком в амбаре во время праздника урожая, но он в городе, что означает его участие в этом деле. Конечно, именно он торгует пшеницей, но торгуют пшеницей в основном после праздника урожая.

Хоро снова закрыла глаз и на миг задумалась, а потом разом открыла глаза. Казалось, её настроение исправилось.

— Моё имя узнали от того юнца Зэрена. Ярей был одет очень красиво, такую одежду в деревне он бы не носил.

— Интересно, насколько глубоко он вовлечён в дела дома Медио. И вы поговорили?

— Лишь немного, — ответила Хоро и сердито выдохнула.

Вероятно, она снова рассердилась, вспомнив разговор с Яреем. Однако Лоуренсу было интересно, о чём шёл разговор. Хоро, конечно, сердилась на жителей деревни, но уж если она ушла оттуда, Лоуренс не ожидал, её злость снова вернётся к ней.

Хоро начала говорить, прервав его мысли.

— Я на той земле оставалась, сама не знаю, сколько лет. Может, у меня столько волосков на хвосте, — шелест её хвоста под плащом словно подтверждал слова. — Я же мудрая волчица Хоро. Иногда я не позволяла земле принести хороший урожай, чтобы дать ей отдохнуть, и тогда потом было бы больше урожайных лет. Тем не менее, я не оставляла землю. То место должно было приносить пшеницы намного больше других.

Лоуренс слышал это не в первый раз, но он без возражений кивнул, предлагая продолжить.

— Конечно, селяне относились ко мне как к богине урожая, но если дать название их отношению, скорее, это сдержанность, чем уважение. Кто срежет последний сноп пшеницы, того все ловят. Поймают — свяжут верёвкой.

— И потом, кажется, сажают в амбар на неделю с угощением и зерном на посев следующего года.

— Свинина и утятина были там восхитительными, спору нет.

Несколько занятное замечание. После него рассказы людей, запертых в амбаре на праздник урожая, о том, что они ничего не помнят из своего затворничества и не знают, куда делось всё угощение, кажутся правдой, самое же занятное, что виновница всего этого была сейчас прямо перед Лоуренсом. Окутанные туманом, внушающие страх события вылились в волчицу Хоро, пожиравшую свинину и утятину.

— Однако, — с такой силой в голосе сказала Хоро, что Лоуренс замер, будто увидел, как сгусток гнева вырвался изо рта Хоро. — Ярей мне сказал — догадайся что.

Она прикусила нижнюю губу и вытерла ладонью уголки глаз.

— Тот тип узнал моё имя от Зэрена и подумал, что это я и есть. И я... я же... мне жаль, но я была счастлива...

Однако, вопреки ловам, Хоро, сидевшая перед Лоуренсом, опустила голову, и с её лица закапали слёзы.

— Но он сказал вот что. "Дни, когда мы зависели от твоего настроения, прошли. Не надо больше бояться твоих капризов. Мы присоединились к Церкви... и мы отдадим Церкви тебя, тогда мы расстанемся со старыми днями!"

Лоуренсу было известно, что граф Эрендотт общался с естественниками и внедрял, один за другим, новые приёмы работы с полями для повышения урожаев.

Если несмотря на все поклонения и молитвы безжалостные боги оказываются бесполезными, очень соблазнительным станет для людей их упразднить и добиться всего самим. А если урожаи удаётся поднять, внедряя новые методы обработки земли и организации работы, не будет удивительным, если люди будут считать, что боги урожая или духи-воплощения приносят хорошие и плохие урожаи по своей прихоти.

Лоуренсу и самому частенько приходило на ум, что боги времени и удачи играют судьбами людей весьма причудливо.

Но Хоро, которую он видел перед собой, такой не казалась.

Она говорила, что давным-давно она подружилась с жителем деревни Пасроэ, и однажды её друг из деревни попросил позаботиться о пшеничных полях, поэтому она в тех местах и задержалась, и потому, думал Лоуренс, Хоро должна была действительно заботиться о хороших урожаях. И если, тем не менее, проведя сотни лет на этой земле и получая за это время всё меньше внимания, она в итоге встречает с их стороны полный отказ от неё, как ей к этому относиться?

Хоро сидела и проливала слёзы. Она выглядела одновременно разочарованной и удручённой. Она говорила, что ненавидит одиночество.

Когда кто-нибудь из богов требует поклонения от людей, может быть, это просто из-за того, что бог чувствует себя одиноким.

Однако раздумывая о столь важных вещах, не осушить слёз Хоро, и Лоуренс вытер ей глаза пальцем.

— Что ж, если поразмыслить, — произнесла она. — Чтобы уйти домой на север, мне так или иначе надо оставить эти земли. Если я не могу избавиться от пут, что тянут меня назад, мне надо оттолкнуться задними лапами так, чтобы их всех засыпало песком. Однако так просто мне не уйти.

Хоро сумела взять себя в руки и перестать плакать, но продолжала шмыгать носом, тогда Лоуренс погладив её по голове, постарался рассмеяться как можно более беззаботно.

— Я... нет, мы торговцы, — сказал он, особенно выделив слово "мы". — Если идёт прибыль — всё хорошо. Смеёмся, получая деньги, плачем, теряя. Будем смеяться.

Хоро бросила на Лоуренса взгляд, потупилась и снова заплакала. Потом уныло кивнула и снова подняла голову. Лоуренс опять вытер ей слёзы, и Хоро, тяжело вздохнув, принялась сама тереть ещё плакавшие глаза руками.

Вскоре её глаза, оттенённые ещё влажными от слёз ресницами, засияли подобающим светом.

— А-а... я как новая, — сказала Хоро, вытирая остатки слёз, затем она смущённо засмеялась, будто пытаясь стереть недавнее состояние, схватила Лоуренса за куртку на груди и несильно ткнула ему в грудь кулачком. — Я несколько столетий ни с кем нормально не разговаривала. И стала подвержена чувствам. Из-за этого я дважды разревелась перед тобой, но я бы плакала, если бы и не была перед тобой. Может быть, ты понял, о чём я.

Лоуренс, пожимая плечами, выставил перед собой руки, словно сдавался.

— Чтобы я не понял неправильно.

— Мм, — серьёзным тоном подтвердила Хоро, что не помешало ей тут же радостно прижаться к его груди.

Такая вот Хоро невероятно была ему по душе, и потому он заговорил с улыбкой:

— К тому же я кое с кем работаю, чтобы заработать денег. Гильдия Милонэ сейчас решает эту ситуацию, а наша работа сейчас — укрыться. Так что даже если бы передо мной плакала не ты, я...

И тут Лоуренс остановился, не в силах продолжить. Хоро с обиженным видом смотрела на него.

— Хитрая какая... — недоверчиво произнёс он.

— Мм, привилегия женщины.

Лоуренс легонько хлопнул её по голове.

Окошечко для разговора с возницей открылось, словно узнав о завершении этого разговора, в окошке показался рот возницы с кривой усмешкой.

— Мы приехали. Выяснили отношения?

-Мм, вполне, — уверенно ответил Лоуренс и вытащил доску из пола повозки.

Хоро, сидя сбоку, хихикнула.

— Всё же люди, что приходят с историями, как получить доход, немного отличаются от остальных.

— Этими ушами? — с озорством уточнила Хоро.

Возница рассмеялся, будто признал своё поражение, и добавил:

— Подумываю снова поездить торговцем. Это глядя на вас-то.

— Лучше притормози с этим, — ответил Лоуренс, снимая плиту с мостовой, потом он ещё заглянул проверить в дыру, вернулся в повозку и помог Хоро первой спуститься, прежде чем продолжить. — В конце концов, подберёшь ещё кого-то вроде её.

— Что с того? Козлы фургона слишком широки для одного.

Губы Лоуренса тронула усмешка, когда он подумал о сходстве мыслей и близости по духу его и этого мужчины. Но он прыгнул в подземный коридор, ничего не ответив. Что бы он ни сказал, его слова прозвучали бы неловко, но в первую очередь он смолчал из-за ожидавшей его внизу Хоро.

Возница закрыл плитой дыру над их головами, и тогда в окружившем их мраке прозвучал голос Хоро:

— Ты тоже меня подобрал и унёс, как на крыльях.

Прислушиваясь к тихому постукиванию лошадиных копыт по булыжной мостовой, Лоуренс задумался, как бы отыграть её слова, но преимущество было явно за Хоро, он покорно сдался.

— Знаю же, какая ты хитрая.

— И к тому же милая, правда? — ответила она как ни в чём не бывало.

Как бы Лоуренс мог переиграть её? Нет, если пытаться просто чем-то ответить, он поступит так, как она и задумала. Раз так, подумал он, надо выбрать что-то, чего она не ожидает. И усмехнуться потом её досаде.

Лоуренс слегка откашлялся, повернул голову к шедшей рядом Хоро и сказал ей так, будто был ужасно смущён:

— Э... про то, что милая... да, это так...

Это должно было оказаться неожиданным. Ухмылку Лоуренса спрятала темнота, но Хоро, как он и ожидал, не нашлась с ответом.

Что ж, на этой замечательной ноте можно было и остановиться.

Лоуренс собрался снова повернуться к Хоро, но в этот момент его рука ощутила мягкое прикосновение — что-то нежно скользнуло в его ладонь. Он осознал, что это маленькая ручка Хоро, и в его голове вдруг стало пусто.

— Я счастлива... — произнесла она по-девичьи застенчиво и невероятно мило.

Кроме того, она ещё немного сжала ладонь Лоуренса.

Всего лишь стыдливо произнесла, что счастлива.

Лоуренс расстроился — последнее слово всё же осталось за Хоро.

— Ты тоже очень милый мальчик, — добавила она с небольшим удивлением в голосе.

Лоуренс ощутил раздражение. Не на Хоро, сказавшую это, а на себя, создавшего ей возможность сказать. В то же время ему было немного грустно, что ему не хотелось отпустить её руку, и радостно, что Хоро тоже не отпустила.

Хитрая, отозвалось в глубине его души.

В тоннеле было тихо. И приглушённый смех Хоро отозвался от его стен отчётливым эхом.

Глава шестая

Хоро встала, надо думать, не потому что из-под её ног выскочила с удивлённым писком мышь. Лоуренс в липкой тьме повернулся к ней. Он знал точно, куда повернуться, так как они всё это время шли, так и не отпуская рук друг друга.

— Что такое?

— Вроде бы как-то воздух чуть дрогнул?

Лоуренс не знал точно, где они сейчас находились, но, вероятно, где-то под рынком, потому что прежде ощущался запах чистой воды. Во всяком случае, от реки, на которой стоял город, они были далеко. Если так, было нетрудно вообразить множество людей и повозок, перемещавшихся сверху по рынку. Вполне естественно, если в воздухе это отдавалось бы какой-то дрожью.

— Это случайно не над нами?

— Нет...

Судя по звуку её голоса, Хоро поворачивала голову, прислушиваясь к звукам со всех сторон. Однако тоннель вёл только вперёд и назад.

— Будь у меня сейчас усы, было бы понятнее...

— Может, тебе показалось?

— Нет... Вот. Звук. Вода? Всплеск воды...

Лоуренс невольно шире открыл глаза. Погоня.

— Спереди. Это плохо, они спрыгивают.

Лоуренс побежал назад раньше, чем Хоро успела сказать, Она поспешила за ним.