История русалочки по имени Светка. История вторая.

Посреди уродливого леса находилась поляна, на которой стоял странный дом. Он был сложен из белых человеческих костей. Сколько же жизней нужно отнять, что бы возвести такие хоромы? На пороге сидела сама ведьма и как будто ждала Джаспера. Она расплылась на ступенях огромной мясистой тушей, на её большой, ноздреватой, как губка, груди ползали чёрные морские змеи. Джаспер вздрогнул от омерзения, но ведьма лишь усмехнулась на это.

— Знаю, знаю, зачем ты здесь, молодой тритон, — сказала Джасперу морская ведьма. — Я могу тебе помочь — на твою же беду, мой красавчик!

— Знаешь? — усомнился тритон.

— Я-то знаю, а вот ведомо ли тебе, что душа твоей Ариэль не принадлежит этому миру? Чужая сила призвала её сюда, и только она удерживает душу. Понимаешь ли ты, что та, которая скрывается в теле знакомой с детства русалочки, была совсем другой и жила совсем в ином мире?

— Мне всё равно, ведьма. Я её люблю.

— Глупый тритон. Это погубит тебя, и я буду радоваться этому, не скрою. А знаешь ли ты, почему Ариэль покинула тебя? — спросила ведьма.

Ее руки удлинились, и она протянула их к Джасперу. Узловатые пальцы коснулись волос тритона и стали гладить их шелковистую поверхность. Джаспер стиснул зубы, и было видно, как играют желваки на его лице от омерзения, но он терпел, не сопротивляясь. Ведь ведьма обещала помочь.

— Она заключила договор, по которому теперь должна принадлежать другому мужчине, человеку, должна выйти за него замуж. Иначе она исчезнет и этого мира. Можешь ли помочь мне или я зря приплыл к тебе? — явно нервничая, спросил Джаспер.

— Я могу привязать её душу к тебе, чтобы она не смогла покинуть данное ей тело, если она нарушит договор. Ты вовремя пришёл, ещё несколько часов и даже я не смогла бы ничего сделать.

— Ты действительно можешь это? — проговорил Джаспер, и ведьма захохотала громко и гадко в ответ на его слова.

— Не сомневайся в моих силах, тритон, лучше подумай готов ли ты заплатить за мои услуги, ведь мне придётся отдать частичку своей крови для того, что бы помочь тебе. Ты уверен, что Ариэль любит тебя?

— Уверен, ведьма.

— Я изготовлю питье, ты возьмешь его, поплывешь с ним к берегу, где сейчас находится твоя русалка, ещё до восхода солнца. Нужно выпить все до последней капли, тогда твой хвост раздвоится и превратится в пару человеческих ног. Но за это тебе будет так больно, как будто с тебя на живую будут сдирать кожу и резать ножами. Эта боль станет моей первой наградой, ибо с ней я обрету немного молодости, — проговорила колдунья. Её руки коснулись груди Джаспера и стали шарить по ней, царапать обломанными ногтями. Тритон сжал кулаки, терпя прикосновения.

— Ты сможешь ходить по суше, как человек, но помни: ты будешь ступать, как по острым ножам, твои ступни будут кровоточить, раны принесут невыносимые страдания и никогда не заживут. Вытерпишь все это? Тогда я помогу тебе.

— Да! — сказал Джаспер дрогнувшим голосом.

— Тогда ты должен будешь до восхода солнца найти Ариэль. Нужно успеть до того, как она станет женой человека, иначе всё будет зря. До того, как солнечный диск взойдет из-за горизонта полностью, ты должен услышать слова древнего ритуала из её уст. Она либо скажет их от всего сердца сама и будет с тобой навсегда, либо с первой зарей ты станешь пеной морской, умрешь от боли и горя. Твоя смерть сделает меня вновь красивой и молодой. Я желаю этого больше всего, тритон.

— Пусть! — сказал Джаспер и побледнел, как смерть.

— А ещё ты должен заплатить мне за помощь, — сказала ведьма. — И я недешево возьму! Я заберу у тебя за свой бесценный напиток самое лучшее, что есть у тебя. Ведь я должна примешать к напитку свою собственную кровь, чтобы он стал остёр, как лезвие меча.

— Какую же ещё плату ты захотела, ведьма. Ты и так насладишься моими муками и болью.

— Ты отдашь свои чудесные серебристые волосы, что так любит Ариэль. Таких волос нет ни у кого, а теперь они будут у меня.

Ведьма протянула Джасперу костяной нож, и тритон взял, без колебаний. Он чиркнул лезвием у самого основания своей длинной косы и решительно протянул копну переливающихся волос довольной ведьме. Необычно короткие пряди теперь обрамляли решительное и бледное лицо тритона, делая его облик юным, пусть и непривычным, но всё равно безумно привлекательным.

— Достаточна ли плата теперь?

— Это ещё не всё, молодой тритон. Ты отдашь свой мелодичный, низкий, великолепный голос. Я заберу его весь, лишь раз ты сможешь заговорить. Так что не трать эту возможность попусту. Сто раз подумай, перед тем, как сказать хоть слово. Впрочем, какое мне до этого дело? — пожала плечами ведьма.

Она пожирала глазами Джаспера, ожидая его ответ. Джаспер колебался лишь мгновение, а потом кивнул в знак согласия. Великий океан, да что же мой тритон творит?! Его тело свело судорогой и изо рта пошла кровавая пена. Сухие пальцы колдуньи погрузились в горло тритона, они тянули из него силу и жизнь, оставляя лишь боль и немоту. Ведьма взвизгнула от восторга, наслаждаясь зрелищем, упиваясь мучениями. Её глаза закатились в экстазе от полившейся в неё молодой силы. Через несколько мгновений ей все же удалось взять себя в руки и начать ритуал.

С неожиданным проворством она достала чёрную чашу из своего необъятного тела и начала колдовство. Джаспер немного пришел в себя и молча наблюдал за этим таинством. Он сбился со счёта, сколько мерзких ингредиентов ведьма положила туда. Она расцарапала себе грудь костяным ножом, и тяжёлые чёрные капли, словно густая смола, медленно скатились в чашу. Кровь не растворялась в воде, а жадно принялась пожирать приготовленные в чаше ингредиенты. В конце концов, получилось смолянистое вязкое желе, которое ведьма переложила в бутыль. Всё это время глаза ведьмы неустанно наблюдали за тритоном. Она с удовольствием вдохнула отвратительный запах полученного напитка.

— Бери! — сказала ведьма и протянула тритону тошнотворное питье.

Джаспер протянул руку и в его ладони очутился заветный бутыль. Он посмотрел на ведьму в последний раз и поплыл прочь. Она ухмыльнулась ему вслед в предвкушении небывалой награды. Джаспер поставил на карту всё.

— Света! Света очнись! — кричала Паулина у меня в голове.

Я со стоном приподняла голову. Она просто раскалывалась от боли, а ещё волшебница орёт, как потерпевшая. Бездна, этот сон, кошмар какой-то, он был такой реальный, аж дрожь берёт. И надо же было такому наплестись. Хорошо, что я, наконец, проснулась и все это не правда. Или правда? Не может быть правдой, нет!

— Прекрати орать, меня и так тошнит от сильной головной боли, а тут ещё и ты надрываешься.

— Извини, я просто очень переживаю за тебя.

— Паулина, что происходит? — мысленно спросила я.

— Не знаю, девочка моя. Впервые я не знаю. В вашу судьбу неожиданно вмешались посторонние силы этого мира. Не понимаю, что подвигло их на это, что заинтересовало. Они редко снисходят до внимания к смертным. Их замыслы посторонним не дано постичь или изменить. Мне лишь была показана та страшная картина с умирающим Джаспером в волнах. Это произойдёт, если ты нарушишь договор. Этот мир закрылся от меня, и он чего-то ждёт. Света, прошу тебя, не испорть себе жизнь. Девочка, я не смогу помочь тебе сейчас. Пожалуйста, не шути с судьбой.

— Паулина, мне приснился сон...

— Какой сон! Забудь! Ты вообще слышала, что я тебе только что говорила? Не вздумай учудить что-нибудь.

— Я постараюсь, — смирено произнесла я. Похоже, Паулина на взводе, и ей не до моих глупых кошмаров.

— Вот и умница. Я оставляю тебя, Оскальд начинает просыпаться. Мы встретимся с тобой после свадьбы, дорогая. Синдир, тьфу, Наташа передает тебе огромный привет.

— Спасибо, — только и успела произнести я, как Паулина исчезла из моих мыслей.

Вот это новости! Оказывается, даже Паулина растеряна. Тем временем Оскальд открыл глаза и сладко потянулся. Он улыбнулся и задорно подмигнул.

— Доброе утро, невеста, — весело произнёс он и страхи растаяли, как прошлогодний снег.

Ну что может произойти, когда рядом такой сильный мужчина? Мне всего-то и нужно будет зайти в храм и сказать слова брачного обета. Я даже смогла выдавить из себя милую улыбку.

— Доброе утро, Оскальд. Ты всё же заснул?

— Каюсь, сон сморил и меня. Ты так трогательно сопела, а мне казалось, что я закрою глаза всего на минутку. А потом просто провалился в дрёму.

Принц притянул меня к себе поближе и зарылся носом в мои волосы.

— Ты пахнешь морем, лёгким свежим бризом, — проговорил он, накрывая ладонью мою грудь. Он стал пробираться тёплыми пальцами под корсаж, но тут же недовольно застонал, услышав настойчивый стук в дверь. Похоже, что мир действительно проснулся и жаждет нашего общества.

— Войдите! — крикнул он и со вздохом переместил ладонь на талию.

— Ещё чуть-чуть потерпеть и я смогу с чистым сердцем закрыться со своей молодой женой от всего мира, как минимум на неделю, — прошептал он на ушко и украдкой обвел раковинку.

В дверь постучали снова, а потом в комнате появился маленький ураган служанок, во главе с королевой. Они с трудом смогли оторвать меня от жениха и утащили из спальни Оскальда одеваться в свадебное платье. Это должно было стать для меня сюрпризом, потому что я до сих пор не видела своего наряда. Королева окружила меня вниманием и заботой, она даже смогла уговорить немного перекусить, хотя если честно, кусок не шёл в горло от волнения. Её милое улыбчивое лицо и лёгкий нрав неизменно поднимали настроение, и моей будущей свекрови невозможно было ни в чём отказать.

Небо едва-едва стало светлеть, а вокруг всё закрутилось с невероятной силой. Гости уже собрались в стенах древнего храма, туда же отправился и Оскальд с родителями. Ждали только меня. Я же ещё находилась в своей комнате и смотрела в окно на первые признаки зари, сердце стучало в бешеном ритме. Нужно просто выйти из комнаты и спуститься вниз по длинной парадной лестнице. Там меня уже ждёт белая, украшенная цветами и лентами карета, которая отвезёт к входу в храм.

Вот и настало утро моей свадьбы, моей новой жизни. Боже, помоги всё сделать правильно, сохрани от ошибок. Вдох-выдох и первый шаг из комнаты...

Глава 24

Итак, попрошу фанфары, флажки и шарики! Событие, которое столько лет было нереальным туманным будущим, и в реализацию оного уже никто не верил, сейчас происходило в прямом эфире. Света, о чудо, наконец, выходит замуж! Ура, ура, ура! Веселится и ликует весь народ! Гости замерли в торжественном ожидании, жених в великолепном белом костюме блестит от нетерпения глазами. Все ждут и выглядывают главную героиню сегодняшнего праздника. А невеста застыла истуканом перед входом в храм и на нервной почве откручивает жемчуг от подвенечного платья, а ещё строит трагические морды.

Кого тут не хватает, так это подруги Наташки. Вот кто бы ни разводила церемоний, а сняла бы туфлю и надавала по этой трагической морде. Можно ещё пинка дать, для пущего эффекта, тоже полезно в данной ситуации. И знаете что? Подруга была бы абсолютно права! Ну, чего мне не хватает?

Хотела шикарное свадебное платье? Так уже шикарней не придумаешь! Шедевр божественного изящества и утончённости затмевал всё, что мне доводилось видеть или представлять в самых невероятных и смелых мечтах. И это белоснежное чудо сейчас надето на меня, подчеркивая достоинства, заставляя мужчин нервно сглатывать слюну и теребить ворот рубашки.

Мечтала о хорошем женихе? Так лучше уже некуда! Оскальд благороден, молод, силён, просто невероятно красив и сексуален, в конце концов. И чтоб добить всех, как контрольный выстрел — он настоящий наследный принц! Вместо того чтобы вовсю планировать прыжок страсти в его объятья, который воспримется Оскальдом на ура, я стою тут дура дурой и страдаю ерундой. С жиру ты бесишься, деточка! А ну, марш замуж!

И я пошла, нет, поплыла лебедем по длинному проходу храма. За мной тянулся шлейф из тончайшего кружева от свадебного платья и фаты. Он тёк за спиной, словно поток жемчужного белого света, искрясь при каждом движении волнами полупрозрачных тканей. Древний центральный храм столицы сейчас обильно украшен белыми лентами и красными цветами — знаками невинности невесты и страсти жениха. Со всех сторон столпились нарядные гости, пожиравшие меня глазами, а я задрала нос и плыла намеренно медленно, чтоб каждый смог рассмотреть будущую принцессу. Я не закрывала лица вуалью и все могли видеть румянец на щеках.

Впереди, на большом возвышении стоял Оскальд. Его наряд выгодно подчеркивал широкий разворот плеч, узкие бёдра и длинные ноги. Русые волосы зачёсаны назад, уверенный взгляд, аура силы...Мужчина, который через несколько минут станет моим мужем, великолепен настолько, что я завидовала сама себе до слёз. Он галантно подал руку, и я приняла её, поднимаясь к жениху на высокий помост.

За возвышением находился сияющий альков в виде раскрытых ладоней — старинный символ духа-хранителя этого мира. Именно здесь мы произнесём клятвы друг другу и наденем обручальные кольца. В этом месте нет никаких священников или жрецов. Древний дух не нуждался в посредниках и сейчас мы остались с ним один на один, вложили свои судьбы в его ладони. Здесь, в этом удивительном месте я не хотела врать совершенно. Мне казалось, что за мной наблюдают и кладут на невидимые весы все мысли и поступки, отмеряя счастье, решая судьбу.

Лицо жениха сияло радостью и гордостью, а я задумчиво прислушивалась к себе и не могла уловить, что же меня гложет. Оскальд! Именно в его глазах я не видела чего-то важного, того же, чего нет и в моих глазах...

— Я, Оскальд, беру тебя, Ариэль, в жёны и клянусь защищать до последнего вздоха. Буду беречь и лелеять тебя, почитать более всех женщин. Обещаю хранить верность и преданность тебе одной до последнего дня, пока смерть не разлучит нас... — низкий, сильный голос принца разносился по храму, отражался от стен и потолка.

Я вслушивалась в каждое слово, искала и не находила самого главного. Когда Оскальд умолк и последние слова его клятвы были сказаны, он собрался надеть мне на пальчик колечко. Я помедлила несколько долгих секунд, собираясь с мыслями, и поманила его к себе. Он удивлённо склонился ко мне, к самым губам, а со стороны могло показаться, что мы целуемся. Гости одобрительно зашумели, поддерживая нетерпение невесты перейти к самому интересному. Но я не собиралась делать ничего подобного.

— Оскальд, ведь ты не любишь меня, правда? — прошептала я на ухо принцу. — Всё что ты испытываешь ко мне — это благодарность, жалость, привязанность и, несомненно, сексуальное влечение, но не любовь. Ты говорил столько нежных слов, но ни одного о самом главном.

— Ариэль, милая, я уверен, что это чувство придёт к нам очень скоро. Не волнуйся так, доверься. Я не оставлю тебя одну в этом мире. Ты стала слишком дорога мне, жемчужинка.

Он говорил так уверенно, и я хотела ему верить. Как измерить все аргументы, мечущиеся мысли, образы, где найти такие весы, что бы взвесить все "за" и "против"? Я закрыла глаза, мучаясь сомнениями. Конечно, принц прав и я не могу требовать от него того, что не в состоянии испытывать сама. Но ведь однажды Оскальд может встретить ту, единственную, которая озарит его сердце ярким солнышком любви. Нет, он не бросит меня никогда, слишком благороден мой принц. И мы станем молча страдать и превращать свою жизнь в ад. Могу ли я позволить себе испортить жизнь этому мужчине? Могу ли я позволить себе отказаться от него сейчас? Вот главные вопросы, на которые я не могла найти ответов.