Основное желание юного милара, который после близости лежал на плече Арга, прозвучало, как ревность. И император понял, что может потерять расположение, которое достигалось так долго, всего за несколько минут.

Фланк шевельнулся осторожно, крепче прижимая Миила к себе, потянул паузу, полную сладострастного огня, и шепнул в черные волосы:

— Конечно, я его отпущу.

Нет, император не лгал. Он лишь немного лукавил, потому что свобода может быть ограничена небольшой комнатой, а может — планетой, такой желанной родиной, которую необходимо восстановить.

— Я тебе верю, — принц погладил фланка по мощной груди, затем поднялся в кровати, заставляя своего любовника замереть от восторга. Красивее день ото дня! — Ты обещал мне прогулку. — темные губы лукаво улыбнулись. — И подарки...

— Да, ты несомненно это заслужил. — Арг сладко потянулся, демонстрируя силу настоящего хищника: рельеф мышц, крепость фигуры. — Одевайся! У нас мало времени. В полдень у меня важная встреча. — почти приказал юноше, который понятливо закивал и вприпрыжку помчался в душ. Перспектива оказаться на свободе после долгого перелета и заточения в номере заставляла торопиться и волноваться, что Арг передумает.

Но император был в очень благодушном расположении духа, более того — позволил не кутаться с ног до головы в закрытое одеяние, а разрешил Миилу одеться на свой вкус. Юноша расцвел ярким цветком. Неужели? О, какое дивное изменение!

Прогуляться в простой одежде по столице Лагуны, вдохнуть полной грудью серебро утреннего воздуха, еще прохладного, влажного... Спуститься по набережной мимо зеленых парков, или заставить фланка пойти именно туда...

— Ты только куртку набрось, — Арг уже давно оделся, пока Миил суетливо бегал по спальне, выбирая себе наряд.

Мужчина наблюдал за процессом смены одного костюма на другой. В разнообразном гардеробе милара преобладали яркие и очень вещи. Император не скупился наряжать своего мальчика. Даже самый скромный, теперь обтянувший стройного Миила, костюм был расшит серебряной нитью и украшен крохотными изумрудами.

Арг опять ощутил острый приступ ревности, но обязан был выполнить обещание, а потому стойко отправился вслед за миларом к лифту, дав приказ, чтобы охрана присоединилась к парочке в холле.

Юноша нетерпеливо посматривал на табло, на котором сменялись номера этажей. Темные глаза то и дело перебегали на стоящего рядом фланка в темной военной форме. Арг открыто и влюбленно улыбался рабу, находя его беспокойство прелестным. Чуткий нос улавливал сладкий аромат духов — милар выбрал наиболее нежные, преподнесенные всего неделю назад.

Желание обнять Миила росло, и вот уже император склонился, пальцы обхватили тонкую талию, а губы потянулись поцеловать.

Что произошло потом, император понял не сразу: волосы зашевелились бурей ярости на голове, застрекотали невыносимым шумом. Алые всполохи ударили в голову. Казалось, гроза разразилась прямо в коридоре.

Миил испуганно отпрянул от Арга, изумленно повернулся к открывшемуся лифту и только тогда понял, что происходит нечто из ряда вон выходящее.

Все случилось молниеносно — два фланка ринулись друг на друга и сцепились в отчаянной схватке, в сторону отлетел темноволосый юнец, теперь суетливо натягивающий брючину и жавшийся в угол. Рычание и стрекотание сменялись впивающимися в противника жалами.

Милар отступил подальше, продолжая наблюдать за дракой. Впервые он осознал, насколько опасны волосы фланков. Их движения были точными, расчетливыми. Кровь появилась на белом камзоле Греда. Потекла кровь по лицу и руке Арга.

Агрессивные самцы вошли в ту стадию, когда выживает лишь один противник. И тем страшнее теперь казалась Миилу его безрадостная судьба.

— Отойди! — кто-то сзади обнял принца за плечи, потянул подальше за руку. Юноша обернулся — Вааль. Как всегда проявляется из ниоткуда, словно тень, следит за каждым действием и мыслями. Подсказывает императору правильные ходы и требует от слуг и рабов полного подчинения. С виду милый и очаровательный, он заставлял Миила отдаться Аргу. Принять свою долю постельной игрушки.

Принц подчиненно отошел в сторону, где его уже ждала охрана. Наперсник четко знал, что пленнику может прийти мысль бежать.

Схватка уже достигла своего апогея. Противники катались по полу, и арий ощущал, что силы Арга иссякают, хотя со стороны выглядело все с точностью до наоборот. Император уже придавил массой кронпринца и держал того в области грудной клетки, пытаясь задушить.

— Арг! — арий сорвался с места. Его платье, как крылья огромной фантастической птицы, забилось от внезапного порыва. Быстрые ноги почти не касались пола. — Нет, не надо, Арг... — юноша дернул императора назад, спасая от опасности: яркой змеей волос Греда уже летел добить императора, но игла вместо этого вонзилась в плечо Вааля. Тот качнулся, зеленые глаза вдруг утратили яркость, губы побелели, а тело лишилось твердости. Изрядная доля яда, конечно, не могла убить, но парализовала моментально.

— Сукин сын, — Арг подхватил падающего ария на руки. Прижал, как драгоценность, к груди. — Лживая скотина! И ты мне будешь теперь говорить о чести, сын шакала? — император мысленно позвал на помощь свиту, способную позаботиться о благополучии наперсника и ввести тому противоядие. Теперь Греда окружила и личная охрана императора.

— Ты арестован. Все! Ни слова не хочу слышать... — Арг полыхал, еле сдерживаясь, чтобы сейчас же не отдать приказ уничтожить коварного предателя. Мало того, что увлек армию на противоборство с эгрегором, уничтожил планету, так еще... В глазах так и стояла картинка, увиденная в лифте, — темноволосый штиц, откинувшийся назад, сидящий на кронпринце в неоднозначной позе. Яркие аквамариновые глаза Греда, смотрящие прямо на Арга с победоносностью последнего мерзавца. И волосы. Да, именно это скрывал брат. Растущую силу и власть. Готовился напасть со спины.

Император передал тело Вааля, висящего на руках, слугам, подоспевшим из ближайших комнат. В это время Греду скрутили волосы, руки и ноги и подняли.

— С самого начала нужно было объявить тебя военным преступником, — бросил Арг в лицо кронпринцу. — Ты даже дождаться поединка не смог.

Гред в ответ зарычал. Дернулся к сопернику, обнажая острые клыки.

— Трус! Отмазываешься тем, что я что-то кручу за спиной, а сам даже в драке позвал помощников.

Император со всего размаху ударил брата по скуле кулаком.

— Ты получил не за интриги. Ты залез в мою постель. Самое мерзкое, что может сделать тот, кто еще не выиграл поединка. — Арг больше не скрывал, что давно понимает, какие дела творит кронпринц, не сдерживал волос, вызнающих насколько силен молодой фланк. И понимал, что если бы не Вааль, очередная порция яда была бы последней. — Попытаешься убить меня в другой раз. Поверь, я устрою для Флойи и других гостей показательную битву. И для твоих сторонников — тоже. — мужчина отвернулся. — Уведите! И Льюиса ко мне в кабинет. Немедленно.

Фланк размашистым шагом направился к дрожащему у стены Миилу, чьи глаза были, как два больших сияющих блюдца. Выдохнул, сознавая, что утро бесповоротно испорчено. Сейчас мальчик точно взбрыкнет вновь.

Миил не шевелился, пока Арг аккуратно приближался и не остановился в нескольких шагах от милара. Губы его дрожали, брови поднялись изломанной линией, выражая ужас.

— Прости, Миил. — фраза на одном выдохе.

— Куда?.. Куда они?.. — заикание. Император оглянулся на двух воинов, вытащивших в коридор упирающегося молча Льюиса.

— Поговорить. Миил! Миил! — Арг повернул лицо юноши к себе, заставил смотреть вверх. — Я никогда, слышишь, никогда не позволю гневу возобладать и сделать тебе плохо...

— Я знаю, — милар явно сомневался сейчас во всем, полыхал от увиденной ярости, так не свойственной расе архитекторов. — Ты обещал отпустить мальчика...

— Да, обещал. Но есть обстоятельства, из-за которых я пока не могу так сделать.

— Всегда найдутся причины, чтобы оправдаться, — слезы заблестели в любимых глазах, полные отчаяния и неверия. — Ты... Ненавижу ложь.

Арг дрогнул. Никогда и никто не задевал его всего несколькими словами. И эта постыдная для правителя слабость перед подростком, который понятия не имеет ни об управлении, ни о войне, ни о предательстве, мешала сейчас трезво оценивать ситуацию, а потом император сперва хотел бы успокоить Миила, умолять послушать, но вместо этого перешел практически на отеческий менторский тон:

— Я люблю тебя, Миил. Видит фланкий бог грома Стум, как я привязан к тебе. Готов все сделать... Но хуже недоверия, лишь твое равнодушие.

Милар наклонил голову набок, выжидая окончания речи. Спрятал руки в карманы брюк, чтобы те не предали и не потянулись навстречу мужчине.

— И потому, даже если я теперь освобожу Льюиса, — короткая пауза, попытка хоть немного успокоиться от набегающего волнения и робости. Первой робости в долгой жизни перед почти ребенком, чье присутствие превращает льва в послушного котенка, — на него набросятся либо Гред с его амбициями, либо флойская королева, пытающаяся отцапать власть в Совете, а соответственно — и все торговые пути.

— Да, куда уж мне понять... Ты только что чуть не убил родного брата из-за мальчишки, — Миил опустил голову, а Арг, сначала не поняв фразы, вдруг прислушался к зову волос. Красные трубки вопили. Красные трубки горели — жарче пламени жгли голову, распространяли по телу потоки гормональных изменений, яд и вещество, которое позволяло фланкам размножаться. Это страшное открытие настолько поразило Арга, что он отступил от милара, а тот попытался развернуться и побежать обратно в свою тюрьму, лишь бы не видеть теперь обманщика, играющего и телом, и чувствами. Но рука поймала запястье, дернула принца к себе.

— Я отпущу его. Обещаю. Верь мне.

— Посмотрим, — Миил зарылся в запах господина и зарыдал.

... Когда император вошел в кабинет, Льюис просто сидел на стуле у окна с каменным выражением на лице. Сцена в коридоре настолько потрясла юного штица, что до сих пор по спине бегали мурашки. Гред среагировал моментально, как только увидел соперника. Волосы вырвали (вырвилИ) жала из спины, принося легкий дискомфорт и короткую вспышку боли, потому что фланка практически оторвали от соития. Одновременно кронпринц зарычал и одним движением ссадил Льюиса на диван, чтобы привести одежду в порядок, а затем ринуться навстречу Аргу и преградить тому дорогу. Казалось, что Гред напал первым, но штиц видел, что именно читалось в лице будущего хозяина, и понимал — еще минута, и наступит конец.

— Ты очень резвый мальчишка, — фланк закрыл за собой дверь в кабинет, изучая юношу издалека, как опасного хищника.

Так же смотрел на Арга и штиц — убийца, захватчик, узурпатор, не знающий меры, уничтожающий свободные миры, жадный до добычи барыга.

— За один неполный день ты сумел испортить мне отношения три раза. Первый раз — залез в кровать к Ваалю, которого я ценю и берегу от лишних неприятностей. Более того, из-за тебя он сейчас, наверняка, страдает дикой болью и корчится от спазмов.

Штиц на первое обвинение густо покраснел. Конечно, ночь с арием была грехом. Конечно, нельзя было так поступать...

— Теперь мои личные отношения висят на волоске. Более того, ты испортил мне то, что только начало налаживаться и сулило счастье. — Арг заставлял волосы замолчать. Поганцы тянулись навстречу штицу, пытались дотронуться, ощутить... Что ощутить? Нельзя... — А безобразный разврат в лифте. Значит, оскорбленная невинность готова погулять с фланком на стороне, как шлюха?

Льюиса затрясло.

— Ну, скажи хоть слово в свое оправдание. Ты сейчас в силах поступить разумно? Или работает только нижняя часть? — Арг ухнул кулаком по столу. Штиц дернулся на стуле, сел еще прямее, как провинившийся ребенок, ждущий наказания.

Он и так уже был красным, как вареный рак, и так не знал куда девать глаза и как себя вести. Огромный и грозный флан говорил чистую правду — нельзя вот так, бесцеремонно, грубо, лезть в чужие отношения.

Но ведь и император... Уничтожил Штицл. Именно он дал приказ на военные действия.

— Если бы вы не уничтожили мой дом, я бы здесь не сидел. — твердо и спокойно сказал Льюис мужчине.

— Ты думаешь, это оправдывает тебя? Нисколько. — Арг покачал головой. — Послушай, Льюис, я не собираюсь больше играть... Есть масса способов, чтобы Гред проиграл в открытом поединке, который обязательно состоится. И даже выигрыш не принесет ему долгого счастья. Он по нашим законам — во-первых, военный преступник, во-вторых, вор, опорочивший честь императора. Я казню его в любом случае. И что тогда тебя ожидает? Или ты думаешь, что сгриг, с которым ты кувыркался в кровати, заставит Аясу воевать? Весьма сомнительно. Даже польстившись на тростник, она не в состоянии сейчас обеспечить армию достаточным запасом топлива... Ну, так что будет дальше? Логика событий очевидна. Ты разозлил меня по-крупному.

— Я не буду с вами сотрудничать. Я не буду рабом. Вы не смеете мне указывать, — Льюис нервно вскочил, теряя над собой контроль. Боль, стыд, гнев, отчаяние, ненависть — все смешалось в тугой клубок. Никого на свете не касается то, что испытывает штиц. Пусть даже чувства эти — лишь круги на воде. Все равно....

Неожиданный удар по щеке, красные волосы, скручивающие руки.

— Значит, никто? А кто ты такой? Как ты смеешь?.. — Арг потерял нить вопроса, едва волосы оплели и лишили движений жертву. Теплый поток хлынул на императора: это было настоящее солнце, в котором оживали даже мертвые камни.

Кто такой Льюис? Эгрегор. Так утверждал Вааль. Штиц тот, в ком течет великая кровь возрождения и кто может подарить Фланкии наследника.

Перламутр жемчуга согревал ладони Вааля, который пришел на встречу с главой Лиги, все еще находясь в состоянии легкого недомогания: у ария кружилась голова и ноги не слушались. При каждом шаге нужно было контролировать походку, чтобы не упасть. Чтобы не выглядеть перебравшим сладкой бузы накануне вечером в приятном обществе.

А если учитывать, каким мерзким и надменным слыл Элой — этот спрут среди мира политики, хитростью взобравшийся на вершину Совета и ставший там за каких-то три года председателем, — можно было точно сказать: ничего хорошего от эвенла не жди.

— Вы сказали война? — глава Лиги постоянно атаковал ауру ария острыми иглами защиты, выводя из хрупкого равновесия.

— Да, дело вышло из-под контроля около получаса назад, — юноша опустился на стул с изогнутыми ножками, чтобы скрыть недомогание. Больше двух часов слуги приводили наперсника императора в себя. Антидот подействовал довольно быстро, но нарушил систему ауры, которая у ариев считалась тонким и жизненно важным элементом. Когда Вааль открыл глаза в покоях императора, то даже не сразу вспомнил, что произошло. Потолок вращался юлой, сильно тошнило...