Препираясь и переругиваясь, они всё-таки упрямо поднимались, хватаясь руками за ветки, чтобы ноги не скользили на покрытых влажной пылью сосновых иглах. На пути к обители им предстояло подняться на вершину, а потом спуститься до половины склона. Внезапно кусты можжевельника раздвинулись, пропуская между собой хрупкую фигурку настоятельницы. Поверх привычной одежды она набросила платье коричневого цвета и какую-то древнюю вязаную шаль. Волосы укрывал плотно завязанный платок, подчеркивая точеные черты лица и нежную, словно прозрачный фарфор, кожу. Даже грубая ткань не смогла испортить красоту Анастасии.

— Слава Богу, я вас нашла! — выдохнула женщина, падая в объятия бывшего возлюбленного. — Сейчас отдышусь немного. Феденька, шагах в тридцати отсюда мне пришлось оставить корзины с едой. Не могла дальше нести, устала. Сходи, принеси, они нам понадобятся.

— Еда или корзины? — обиженно проворчал советник, но всё-таки послушно отправился вглубь леса. — Не могла этого послать, он моложе.

— Как был ворчуном, так им и остался, — легко улыбнулась Анастасия. — Люди не меняются. Присаживайся девочка, посмотрю, что можно сделать.

Саша буквально рухнула на ближайший каменный выступ. Слезы выступили сами собой, когда ловкие умелые руки монахини стали разматывать окровавленную повязку. Промокнув выступившую влагу, целительница достала из кармана флакончик и осторожно накапала в ранку, считая про себя количество капель.

— Что это? — Женька чуть не потерял сознание, видя, как бледнеет девушка, как стискивает зубы, чтобы не кричать от резкой пронизывающей боли.

— Настойка окопника. Николай хороший самогон делает, чистый, как слеза, крепкий. Вот на нём мы травы и настаиваем. Знаешь, какие у этой волшебной травы свойства? Кровь останавливает, вяжет, воспаление снимает, заживлению способствует. Даже если кость задета — вылечит непременно, можешь не волноваться. Выздоровеет твоя девочка, обязательно. Хватит уже бледнеть.

Из кустов, с двумя корзинами наперевес, вывалился встревоженный Фёдор.

— Тася! Обитель горит!

— Знаю, потому и спешила, — хладнокровно ответила женщина, завязывая хвостики на свежей повязке. — Нам налево и вниз. Фёдор, скалу помнишь? Белую. Держи направление к ней. Евгений, поднимай Алекс.

— Конечно. — Женька с готовностью обхватил талию девушки. — А что случилось-то?

— Через час после того, как вы ушли, в обитель ворвались монахи из ордена Святого Франциска. Рыскали по всем кельям, даже в уборную заглянули. Потом допрос устроили, мол, им донесли, что парни молодые ночуют у нас почитай каждую ночь. Прихлебатель епископа чуть зубами не щелкал, Иуда. Потом всех заперли в молельне, а сами пошли уничтожать запасы еды на кухню. Только мы ведь тоже не лыком шиты. Сторож нам потайной выход открыл, девочки с ним ушли в другую обитель. Здесь недалеко, три дня ходу. А я побежала вас искать. Продуктов в кладовой собрала, и — аривидерчи.

Глава 12.

Когда группа невольных путешественников приблизилась к подножию Белого Камня (так назвала это скальное образование мать-настоятельница), Саша поняла, что запасы морально-волевых качеств в её организме окончательно истощились. Физически она выдохлась ещё на предыдущем подъёме. Но там хотя бы росли деревья, за ветки которых можно было хвататься, чтобы помочь себе. А как подняться на вершину холодной гладкой, как лёд, глыбы? Казалось бы, день выдался жарким не в меру, а мрамор даже ни капельки не согрелся. Скользя ладонью по идеально гладкой поверхности, Александра взглянула на монахиню, сосредоточенно перебиравшую содержимое глубоких карманов.

— Простите, — запинаясь, произнесла девушка. — Вы уверены, что нам удастся без помощи специальных приспособлений влезть на вершину выступа?

— Я бы мог попробовать, — мгновенно отреагировал Женька, оценивая подъём. — Можно обвязать верёвку вокруг пояса, а, когда залезу, сброшу вниз. Все по ней и поднимутся.

— Во-первых, у нас нет верёвки, а во-вторых, здесь поблизости должен быть тайный вход, — улыбнувшись, ответила женщина.

— Тася. — Фёдор свесился с обрыва, рассматривая возможные пути отхода. — Прости, но должен тебя разочаровать, любимая. Не думаю, что нам удастся проникнуть вглубь Снежного выступа. Стена абсолютно гладкая, а трещины если и есть, то неглубокие, тонкие, как нити, лезвие ножа не войдёт. Давайте обойдём с другой стороны, может, там находится то, что нам нужно. Ты вообще когда была здесь в последний раз?

А в ответ — тишина. Все ждали, но мать-настоятельница молчала, продолжая перебирать сверкающие в лучах заката камушки на ладони.

— Вот! — Она торжествующе подняла двумя пальцами небольшой, с фалангу большого пальца, кусочек белого мрамора. — Видите! Здесь продольная еле заметная полоска, темная.

Бесстрашно встретив испытующий взгляд Фёдора, женщина еле заметно улыбнулась:

— Не переживай, дорогой, с головой всё в порядке. Лет десять назад меня привела сюда моя предшественница. Только беда в том, что она не успела рассказать, где находится вход. И как обращаться с камнем тоже осталось тайной. У матушки случился сердечный приступ, такое случается.

— Ничего не понял, — честно признался советник, меняясь в лице. — Если тебе нужен один камушек, почему у тебя в карманах их целая куча?

— Ох, ну это же совсем просто, тебе ли не знать! Если кто-то вдруг узнал бы, что я храню ключ у себя...

— То этот загадочный кто-то ни в жизнь не понял бы, какой конкретно камушек воровать. Даже если сообразил бы, как именно выглядит ключ, — устало продолжила сердитая Александра. — Жень, где там наша погоня?

— Замечательно! — не обращая внимания на Сашин вопрос, возмутился парень. — У нас есть ключ, но нет двери. Что же теперь делать? Даже оружия никакого нет, чем будем отбиваться?

Осторожно, стараясь не потревожить лишний раз пылающую и дергающую рану, Саша подошла ближе, одновременно обнимая Женьку за плечи. Прижавшись лбом к его груди, девушка закрыла глаза. Сейчас ей было всё равно, что на них смотрят посторонние, по сути дела, люди. Парня трясло, его дрожь передавалась ей. Казалось, истерика поглотит их обоих. Но, если кто и мог решить проблему, то — только он. А значит, надо было как-то ему об этом сказать.

— Жень.

— Что? — Евгений отметил лихорадочный блеск глаз и чисто автоматически прикоснулся губами ко лбу спутницы. — Сана, ты горячая, как огонь. По-моему, температуришь. Нам срочно нужны антибиотики.

— Да ты бредишь, родной, — через силу улыбнулась девушка. — Откуда здесь лекарства? Забыл, в каком веке находимся? Возьми камень в ладонь, почувствуй его. Не думаю, что всё так уж сложно. Вход где-то рядом, я уверена. Соберись, пожалуйста, у тебя обязательно получится, назад пути нет.

— Хорошо. Я всё сделаю.

Анастасия протянула шаману камень и замерла, удивленно наблюдая за тем, как он сжал его в ладонях, уставился на скалу и начал потихоньку раскачиваться, переступая с ноги на ногу. Вот он стал оборачиваться вокруг своей оси, всё быстрее и быстрее вертелся, пока, наконец, не остановился. Мелкими шагами парень приблизился к монументальной громадине и, вытянув руку перед собой, повел камнем на уровне сердца по направлению к обрыву. На расстоянии каких-то несчастных двух метров от края, Евгений понял, что странная сила притягивает камушек к скале. Неожиданно для всех послышался стук. Парень хотел убрать руку, но не смог, и был вынужден наблюдать, как артефакт самовольно бьётся в одну точку. Сообразив, что попадает под гипнотическое влияние ритма, Женька поморгал, потряс головой, даже попрыгал на месте. Внезапно на склоне соседней горы раздался еле слышный лай. Собаки голосом уточняли своё местонахождение для новых друзей. Преследователи, наверное, уже могли видеть их. На фоне белой стены четыре темные фигуры — почему нет? Казалось бы, нельзя стучать быстрее, но у камня, очевидно, было своё мнение. Он вдруг задрожал, передавая вибрацию крещендо скале, внутри которой что-то хрустнуло. На глазах изумленных происходящим людей гладкую поверхность разрезала идеально ровная трещина, и две пластины разошлись в стороны, открывая проход.

— Быстро все заходим! — распорядилась монахиня, первой шагая в неизвестность. — Может закрыться в любую минуту!

Тайный советник вошел следом, потом Александра втянула за собой парня, шатающегося от слабости, едва не уронив при этом драгоценный груз. Лай приближался, а вместе с ним и погоня. Женька потянулся рукой к краю трещины, но выронил нечаянно артефакт. И как только камушек упал на мраморную плиту, в тот же момент огромные пластины пришли в движение, то ли помогая пришельцам, то ли — скрывая навсегда в толще светлого кварца. Мрамор и кварц, чередуясь, создавали восхитительное сочетание оттенков, заманивая путников в волшебную сказку таинственного, недоступного непосвященному взгляду, пространства. Каменные двери беззвучно сошлись, отрезав путешественников от окружающего мира. Словно по команде сверху послышался скрип, что-то сдвинулось с места, и внутренности скалы залил вечерний свет, окрашенный лучами солнца, уходящего в закат. Не то, чтобы стало абсолютно светло, нет. Все-таки толщина стен глушила яркость, но даже маленькой толики, просочившейся сквозь выступающую над обрывом часть камня, хватило, чтобы люди могли рассмотреть не только пещеру, в которую им довелось попасть, но и лица друг друга.

Анастасия мягко прикоснулась к Женькиному рукаву, до сих пор накрепко зажатому в девичьих, побелевших от усилия, пальцах.

— Скажи, почему ты не позволил собакам напасть на тех, кто шел позади? Ведь они обошлись бы с нами гораздо хуже, чем мы только можем себе представить. Возможно, убили бы.

— Извините, мать-настоятельница, — ответил шаман уже нормальным голосом. Усталости как не бывало. — Кто я, чтобы решать, кому жить, а кому — умереть? А почему именно вы об этом спрашиваете? Странно слышать такой необычный вопрос из ваших уст, уст служительницы Бога.

Анастасия терпеливо улыбнулась. Но, как и положено ответственной монахине, ясно ответила:

— Луиджи — мой младший брат. Сводный. Мама родилась здесь в поместье, потом жила в России, а когда папа погиб на войне, вернулась домой, к родителям. И, так получилось, снова вышла замуж за близкого друга семьи. Оба были в возрасте, никто не предполагал, что возможно появление ребёнка. Поэтому, Евгений, я благодарю тебя за сдержанность и рассудительность, не свойственную таким молодым людям, как вы с Алекс.

— Тася, мне уже можно поставить корзины? — скучающим тоном произнес Фёдор. — Или нам нужно ещё куда-то идти?

— Ставь, — машинально потерла лоб монахиня. — По-моему, нас отсюда никто не сможет достать. Даже Луиджи со своими головорезами. Но что делать дальше?

Александра так устала, так хотела уже присесть хоть где-нибудь, чтобы разгрузить ногу, проколотую колючкой акации, что просто опустилась на каменную поверхность.

— Садитесь. — Девушка похлопала ладонью по выступам, будто специально предназначенным для людей. — Они тёплые. Наверное, нагрелись за день.

— А почему тогда снаружи поверхность холодная? — немедленно возник Женька, усаживаясь рядом с Алекс и с болью в сердце рассматривая расплывшееся кровавое пятно на повязке. — Болит?

— Конечно.

Видение 4.

Саша прислонилась затылком к прохладной стене, закрыла глаза и увидела перед собой высокую статную девушку с куском стекла в груди. Автобус походил на смятую картонную коробку, небрежно отброшенную в сторону неизвестно кем. Кругом суетились крепкие мужчины в касках и жилетках с надписью "МЧС России" на спинах. Движение было остановлено, но тем, кто находился вдали от места аварии, не хотелось ждать. Клаксоны гудели, взвинчивая нервы и без того напряженных ситуацией спасателей. Ленинский проспект следовало как можно скорее освободить от покореженных во время столкновения машин. Сана привидением склонилась над русоволосой бледной красавицей, желая получше рассмотреть черты лица, и вдруг замерла. Жертва открыла серые, как дымка над персиковыми полями весной, глаза и пристально уставилась на Александру.

— Ты что? Ты меня видишь? — удивилось привидение.

— Я это ты. Конечно, вижу, — прозвучало в голове живой девушки. Умирающая не раскрывала губ. — Вам нельзя сидеть, вам надо идти. Шкатулку поставь на место, время сдвинулось. Время...

Сквозь призрачную Сану протянулась рука в резиновой перчатке, грубо прикоснулась к плечу пострадавшей. Тело шевельнулось, осколок вывалился из плоти, разбившись у ног врача на тысячу мелких брызг, и кровь хлынула на металлический пол, отнимая последние секунды жизни Леры. Только требовательный взгляд серых глаз остался в памяти Алекс навсегда.

* * *

Саша пришла в себя от холодных капель воды, упавших на сухие горячечные губы. Туман перед глазами рассеялся, и она уткнулась лбом в родное плечо. Женька растерянно попытался снова напоить девушку, но лихорадка брала своё, погружая жертву в беспамятство.

— Давай так, — вмешалась монахиня. — Ты держи, а я буду поить.

Когда благословенная влага смочила горло, больная охотно выпила всю воду из глиняной кружечки. Даже поняла, что туда добавили какой-то горькой настойки. Уж слишком непривычный вкус был.

— Нам нельзя здесь оставаться, — прошептала она, вспоминая слова из видения.

— Почему? — удивился Фёдор, выкладывая из корзины продукты. — Очень хорошее место. Почти светло, удобно сидеть, а до завтра времени много. Безопасно.

— Нужно идти, — упрямо настаивала Саша, поднимаясь на ноги с помощью верного шамана. — Поймите, надо.

Оглянувшись по сторонам, девушка уверенно направилась вглубь пещеры. Всем остальным ничего не оставалось, как только отправиться следом. Протиснувшись через узкую щель, Сана оказалась в довольно светлом помещении, вырубленном в скале. Свет шел откуда-то снизу, по обе стороны от достаточно широкой тропы, удаляющейся вглубь и исчезающей в темном провале далеко впереди. "Странно, а снаружи гора не выглядела большой", — рассеянно подумала Александра. Она покрепче прижала к груди шкатулку и пошла по дорожке, выложенной из белых мраморных плит.

Хуже всех пришлось Фёдору. Он почти застрял в каменном проходе, но Женька дернул советника за руку, и ценой оторванного рукава тому удалось присоединиться к процессии.

— Вы только посмотрите! — восхищенно пошептала мать-настоятельница. — Она даже не хромает! Идемте! Скорее за ней! Я хочу увидеть, наконец, для чего мы сюда забрались.

Дорожка неожиданно закончилась, уходя в воду. Саша, будто её кто-то тащил на веревке, не останавливаясь, без раздумий, пошлепала дальше. Морская вода расходилась по обе стороны от идущей девушки двумя еле заметными волнами. Мокнуть не хотелось никому. Но ведь не отступать же? Погрузившись в воду по грудь, путешественники упорно продвигались вслед за Александрой. Тяжелый свод пещеры, украшенный разводами и более темными прожилками будил воображение людей, рождая в мозгу путешественников волшебные фантастические картины.