Авика Паллада.

— У меня подобного и в мыслях не было! — поспешила я заверить неприятного мужика. Но он лишь рассержено махнул рукой:

— Знаем мы ваши ведьмовские мысли — все как одна, черны словно ночь!

У меня не было ни сил, ни желания спорить с противным мужиком, поэтому я лишь устало спросила:

— Подскажите хоть, где дом Ранты находится?

Мой собеседник указал нужное направление со словами:

— До конца улицы дойдешь, там, на отшибе, по дороге к погосту, она и живет.

Я мысленно присвистнула. Ну, теперь понятно, почему мамину родственницу все считают ведьмой — соседство с кладбищем хорошо способствует подобным слухам и домыслам. Проехав вдоль села, я свернула на едва заметную тропинку, петляющую в густой траве, по направлению к темному контуру дома, обнесенного невысоким заборчиком. Издалека неосвещенное жилище выглядело немного жутковато, но, подъехав ближе, я убедилась в том, что мои смутные опасения беспочвенны — вблизи домик выглядел вполне себе уютно, а страх вызывало разве что осознание близкого соседства с погостом. Калитка оказалась не заперта, и я завела Галку на ухоженный, чистенький двор. Привязав лошадь к тонкоствольной яблоньке, я поднялась на крыльцо и с некоторым замиранием в сердце постучалась. Дверь открылась практически мгновенно, словно бы Ранта только и делала, что, притаившись, сидела у порога, поджидая гостей.

— А вот и ты! — Радостно всплеснула руками беловолосая женщина, пропуская меня внутрь. Я растерянно проследовала за столь гостеприимной хозяйкой, и тут же чуть не упала, наткнувшись на что-то в темноте. Ударившись коленкой о нечто твердое, я непроизвольно вскрикнула, потирая ушибленную коленную чашечку. Неожиданно помещение наполнилось светом магических фонариков, и, оглядевшись, я увидела, что нахожусь в сенях, а натолкнулась я на большую деревянную бочку с водой.

— Ты уж прости, что сразу не догадалась свет зажечь. — Виноватым тоном обратилась ко мне Ранта, запирая входную дверь на тяжелый засов. — Просто давненько у меня гостей не бывало, а я так хорошо этот дом изучила, что и без света справляюсь.

— Да ничего страшного. — Я, прихрамывая, направилась вслед за хозяйкой внутрь дома. Горница представляла собой просторное прямоугольное помещение с тремя заделанными красноватой слюдой окончинами, в раме, состоящей из металлических прутьев. Под окнами размещались лавки одним концом они были врублены в стену, а на другом их конце, расположились ножки, бабки и подлавники. Значительную часть избы занимала большая выбеленная печь, а вдоль стены висели наблюдники с красиво расписанной глиняной посудой. Печной угол был забран и таким образом отгорожен цветастой ситцевой занавесью от остальной горницы. В противоположном углу расположился массивный дубовый стол, застланный искусно расшитой скатертью. В центре стола пыхтел пузатый, меднобокий самовар, вокруг которого, словно кружась в хороводе, стояли белоснежные фарфоровые блюдца с пряниками, вареньем, сметанкой и прочими вкусностями. Все указывало на то, что хозяйка этого дома ожидала гостей.

— Ну вот, присаживайся-ка ты к столу. — Сказала мне Ранта и захлопотала у печи, выуживая оттуда дымящийся горшочек. — Небось, оголодала-то с дороги!

— Если честно, то очень. — Согласилась я, втягивая носом восхитительный аромат чего-то необыкновенно вкусного. Тут же передо мной поставили тарелку с томленой гречневой кашей и белыми грибами. Я сразу накинулась на еду, отмечая про себя, что давненько не пробовала такой знатной каши. Дождавшись, пока я утолю голод, Ранта заварила ароматный чай и устроилась за столом как раз подле меня.

— Ну что, рассказывай, как там поживает Отилия? — спросила она, размешивая маленькой ложечкой липовый мед и растворяя его в кипятке.

— Так похоже что я ее родственница? — полюбопытствовала я, примериваясь к большому прянику.

— Ну, это же очевидно! — улыбнулась Ранта. — Едва увидев тебя, я поняла, что в твоей крови течет хладгородская кровь. Эти белые волосы... светлая кожа и глаза, такие же, как у твоей матери.

— А можно вопрос? — я отхлебнула горячий, ароматный чай и даже глаза зажмурила от удовольствия.

— Какой же? — Ранта все еще улыбаясь, тоже сделала глоток из своей чашки.

— Кем вы приходитесь моей матери?

— Я ее старшая сестра. — Этот ответ, заставил меня поперхнуться, обжигающим напитком, и во все глаза уставиться на свою собеседницу.

— То есть как это, сестра? — переспросила я, мысленно сравнивая маму, и эту женщину. Только сейчас я заметила, насколько они похожи, только Ранта выглядела гораздо старше, чем моя мать. — Это значит, что вы моя родная тетя?

— Да. Ты моя племянница. — Ранта еще раз одарила меня теплой улыбкой. — Мы с сестрой очень давно не общаемся, и я была немало удивлена, когда она прислала мне известие о твоем скором приезде.

— Как это? — не поняла я, подозрительно глядя на тетю. — Когда же она успела вас оповестить?

— Она отправила мне магическое письмо.

— Этого не может быть! — Воскликнула я. — Моя мама не умеет колдовать!

— Что за чушь? — фыркнула Ранта, доливая себе еще чаю. — Мы с твоей мамой на отлично окончили хладгородскую школу магии! Так что, такое заклинание, как магическое письмо, для нее, раз плюнуть!

— Почему же мама никогда не говорила об этом? — Я почувствовала, как мой привычный мир встает с ног на голову, теряя знакомые мне очертания. Неужели собственная мать врала мне всю жизнь?

— Она ненавидела в себе эти способности. Именно из-за них нам, в свое время, пришлось бежать из Хладгорода.

— Я никогда не слышала этой истории. Мама вообще практически ничего не рассказывала о своей жизни до знакомства с отцом. Я знаю лишь то, что раньше она жила здесь, в Кучерявках, а после свадьбы перебралась в Малые болота. — Только тут я поняла, что, по большому счету, ничего не знаю об истории своей семьи, словно все это время от меня скрывали что-то важное. — Тетя, а вы можете рассказать мне, что же все-таки произошло, и почему вам пришлось покинуть Хладгород?

Ранта одарила меня долгим, пристальным взглядом своих ярко-голубых, как и у нас с матерью, глаз и, наконец, заговорила.

— Раньше наша семья действительно жила в Хладгороде. Сначала я, а потом и твоя мать, успешно закончили школу магии, и каждая нашла работу себе по душе. Я выбрала целительство, а Отилия решила пойти в боевые маги. Наш отец — твой дедушка, очень плохо воспринял это известие и кричал, что столь хрупкой девушке, как Отилия, быть боевым магом, это чистой воды самоубийство. Но твоя мать оказалась очень настойчива, кроме того, ей прекрасно удавались боевые и защитные заклятия, поэтому она и не подумала послушаться отца. Все рухнуло в один одень. В тот вечер твоя мать направилась в городскую ратушу, чтобы получить лицензию на работу боевым магом, а по дороге домой к ней пристал в стельку пьяный мужчина, буквально вывалившийся из корчмы. Сначала он по-хорошему пытался завести с Отилией близкое знакомство, но, когда та послала его куда подальше, принялся грубо распускать руки. Твоей матери пришлось защищаться, и она послала в обидчика боевой пульсар, но немного перестаралась, и пьянчужка погиб на месте.

Я в ужасе прижала ладонь ко рту. Этого просто не может быть! Просто не верится, что моя мама — всегда такая тихая и улыбчивая, убила человека! Ранта сочувственно похлопала меня по плечу и тихо произнесла:

— Ну-ну, Авика. Твоя мать ни в чем не виновата. Она всего лишь пыталась защитить себя... защитить свою честь. Я на ее месте поступила бы так же.

— Да все я понимаю. — Из моей груди вырвался тяжкий вздох. — Просто... не верится, что до сих пор я так мало знала о своей матери.

— Не суди ее за это. — Губы Ранты тронула грустная улыбка. — Отилия сбежала сюда, чтобы забыть весь этот ужас как страшный сон, и я так понимаю, что до сих пор ей это вполне удавалось.

— И что же? Никто так и не узнал, что натворила мама? — я с трудом могла представить себе свою добрую, заботливую мать в роли разыскиваемой преступницы.

— К сожалению, тот похотливый пьяница оказался ни кем иным, как сыном городского судьи. — Ранта печально вздохнула. — Такая шумиха поднялась! Мы с сестрой решили бежать, но наши родители наотрез отказались покидать родные места вместе с нами, поэтому границу мы решили пресечь вдвоем. Поначалу Отилия не хотела, чтобы я отправлялась с ней, она говорила, что, помогая ей, я рушу свою собственную жизнь... — Глаза Ранты затуманились от нахлынувших воспоминаний. — Да только как я могла бросить любимую сестричку? Пересечь границу Хладгорода было достаточно проблематично, так как ее регулярно патрулировали наши и весгородские патрули, поэтому нам пришлось надолго затаиться, чтобы попробовать проскользнуть через нее ночью. Но, увы, наш план не увенчался успехом — мы все же нарвались на весгородский патруль. Нас задержали и привели на допрос к командиру королевского гарнизона, Эйрасу Паллада.

— Дяде? — я почувствовала, как у меня медленно отвисает челюсть.

— Да. Тогда-то Олтилия и встретила твоего отца, который приехал к брату, чтобы передать срочное распоряжение из дворца. Твои отец и мать полюбили друг друга с первого взгляда. Никогда не видела, чтобы мужчина и женщина так смотрели друг на друга! Казалось, что в тот момент мир вокруг них застыл, и абсолютно все в нем утратило для этих двоих какое-либо значение. — Ранта вновь испустила вздох. — По законам Весгорода нас, как нелегальных эмигрантов, тайно пытающихся пересечь границу, должны были доставить в королевскую темницу, а уж потом сдать на руки хладгородским властям, но, услышав нашу историю, Соул Паллада упросил своего брата помочь нам. Скрепя сердце, Эйрас позволил твоему отцу укрыть нас в маленьком, запущенном селе Кучерявки, но вскоре в Весгород пришел официальный запрос из Хладгорода касательно местонахождения двух беглых преступниц, причастных к убийству судейского отпрыска. Несколько пограничников, дежуривших в ту ночь вместе с Эйрасом Паллада, вспомнили о двух подозрительных хладгородках, пытавшихся пересечь границу и доставленных на допрос, собственно, к командиру королевского гарнизона...

Твоего дядю в срочном порядке вызвали во дворец, и там подробно расспросили касательно данного ночного происшествия... По всей видимости, Эйрас так и не выдал нас, поэтому буквально в этот же день был разжалован из командиров королевского гарнизона и сослан в Малые болота. Ему еще повезло, что за заслуги перед королевством и лично перед правителем его всего лишь лишили должности, а ведь могли бы и в темницу упрятать. А вскоре в Малые болота переехал и Соул Паллада, который практически тут же сделал предложение Отилии и перевез ее в свой дом. Вот так-то, деточка.

— Но почему же тогда ты осталась здесь? — поинтересовалась я, удивленно глядя на тетю. — Почему ты так долго не давала о себе знать?

— Дело в том, что я была против брака твоей матери и Соула. — Покачала головой Ранта.

— Отчего же? — я непонимающе воззрилась на свою собеседницу. — Ты же столько всего сделала для того, чтобы спасти ее от преследования! Ты буквально отказалась от всего, что имела, или могла иметь, а теперь вы даже не общаетесь!

— Именно поэтому. — Глаза Ранты наполнились такой болью и тоской, что мое сердце заныло от жалости к этой женщине. — Мне казалось, что твой отец не пара для Отилии. Я думала, что такой знатный господин, как Соул, вдоволь натешившись с хладгородской красавицей, затем бросит ее на произвол судьбы. И мне было обидно, что родная сестра не послушалась меня и выбрала твоего отца. Не пойми меня неправильно, я очень рада, что у них все сложилось так хорошо, и что они до сих пор любят друг друга так же сильно, но тогда мне казалось, что меня предали, и я в сердцах наговорила Отилии много гадостей.

— Но почему же за все это время вы так и не нашли нужных слов, чтобы примириться? — Мне было искренне жаль и свою маму, и свою тетю — двух родных людей, которые не виделись друг с другом столько лет из-за какой-то глупой ссоры.

— Не знаю... возможно, это все гордость, и осадок, оставшийся от старой обиды. Тем более, у Отилии теперь своя жизнь, своя семья, и, по всей видимости, мне в ней не место.

— Глупости! — горячо возразила я, беря тетю за руку. — Ты тоже наша семья, и я уверена, что мама давнымдавно не держит на тебя зла! Вам обязательно нужно поговорить! Сколько времени вы потеряли из-за вашей дурацкой ссоры! Я уверена, что и мама, и отец с радостью примут тебя, просто нужно сделать первый шаг!

— Ты сейчас очень похожа на Отилию. — Тепло улыбнулась тетя, слегка пожимая мою руку. — У тебя тот же горящий взгляд, и то же обостренное чувство справедливости. Ты очень хорошая девушка, Авика. И к тому же, я рада, что в нашей семье вновь появилась своя магичка...

Остаток ночи мы с тетей говорили обо всем на свете. Она вспоминала о своих школьных годах и о том, как не раз сбегала с уроков на свидания с мальчишками. Я рассказала ей о Сун Вэй, о Бриане и Сирин, о директоре Раднэ и мастере Йере, о лесной нимфе Ландыше и о том, как она помогла мне поймать пестроцвет, и о самом Пестрике, который до сих пор растет на подоконнике в нашей с шелкоффкой комнате. Только об одном я умолчала — о том, что теперь я ношу печать Великой тьмы, и о том, каким образом, она мне досталась...

###

— Стой, кто идет? — стражник, дежуривший у городских ворот, привычным движением положил руку на рукоять короткого меча, до поры до времени покоящегося в тяжелых металлических ножнах.

— Авика Паллада. Ученица школы магии и ведовства. — Я выжидающе посмотрела на стражника, тот, в свою очередь, смерил меня до обидного подозрительным взглядом, и только удостоверившись, что я действительно подросток, не представляющий опасности, открыл ворота, пропуская меня в город. Признаться, подобная осмотрительность стражника меня немало удивила, но еще больше я поразилась тому, как изменился Альмэн. Некогда шумная и многолюдная столица сейчас была практически пустынна. Двери торговых лавок и харчевен были наглухо закрыты, а окна домов — забраны ставнями. Даже воздух, казалось, сгустился от повисшего в нем напряжения, словно вот-вот должно было произойти нечто ужасное.

До постоялого двора у Кано я добиралась под аккомпанемент гулкого стука копыт, эхом отдающегося в пустынных улицах, и шипение бездомных кошек, сердито выгибающих спину при нашем приближении. Несколько раз я натыкалась на патрули дворцовой стражи, которые провожали меня настороженными взглядами.

"Что же здесь произошло?" — Вопрошала себя я, чувствуя, как в груди зарождается все нарастающая тревога. Подъехав к постоялому двору, я с удивлением и беспокойством обнаружила плотно запертые двери и оконные ставни.

"Что-то мне это совсем не нравится" — Пронеслась в моей голове мрачная мысль. — Словно я попала в город-призрак". Постучав в массивную дверь, я замерла, внимательно прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Ответом мне послужила тишина. Я вновь с силой забарабанила в деревянную поверхность, и наконец, услышала осторожные шаги. Дверь приоткрылась ровно настолько, насколько позволяла тяжелая внутренняя цепь, и в образовавшуюся щель на меня уставился испуганно-удивленный глаз Кано Наутиза.