Ударили первые капли дождя, потом вода хлынула буквально стеной. Я протянул руку из-под навеса: вода была тёплой, как в июле. Прошли полчаса, характерные для сильнейшего июльского ливня, однако он и не думал прекращаться. Фёдор Никитич озабоченно поглядывал на реку, текшую во всю ширь улицы, к которой примыкал мой участок (хорошо, что она чуть ниже, чем мой двор!), на пару овражков, буквально на глазах образующихся на моём огороде, потом сказал: "Да, такого ливня я ещё не видел!"

Поток воды с небес начал иссякать только часа через два, превратившись просто в сильный дождь. При этом градусник показывал +18, что для вечера апреля у нас было совершенно неестественно. Огород был рассечён сверху вниз парой полуметровой глубины траншей, в которых продолжала бурлить вода.

Утром немного похолодало, до +15, дождь лишь слегка моросил, ручьи на участке почти высохли, и мы отправились посмотреть на Витим. Он предстал перед нами во всей своей летней полноводной мощи — за одним исключением: нёс он не только стволы деревьев, но и многочисленные льдины, которыми периодически таранил берег.

Мы вышли на пристань, лестница которой была уже почти полностью залита (такое случается раз лет в 10). Я некоторое время смотрел на неё и вдруг заметил, что вода прибывает! Я присмотрелся внимательнее — точно! Мы прошлись вдоль берега, вернулись через час — вода поднялась на две ступеньки, и теперь оставалась последняя...

Через полчаса была затоплена и она, вода быстро хлынула на ровную площадку. Раздался женский визг (на набережной уже собралась небольшая толпа). Похоже, дело принимало серьёзный оборот. Внезапно раздался скрежет: льдина в несколько квадратных метров снесла несколько столиков стоявшего выше по берегу кафе. На пониженном участке вода начала заливать дорожное полотно.

Игорь предложил сделать снимки с более высокой точки, мы поднялись по улице до места с неплохим обзором, затем вернулись к церкви. Там вода уже наполовину затопила крыльцо, в стену ударила льдина, но несильно. А вот стоявшее ниже, на самом обрыве над берегом, старое подсобное здание, уже наполовину затопленное, льдина разбила буквально на наших глазах, после чего вода без труда вырвала оставшиеся брёвна и понесла вниз.

Мы стояли возле церкви ещё некоторое время, а затем заметили, что вода уже почти не прибывает. Через полчаса стало ясно: вода остановилась. Точнее, остановилось её продвижение вглубь города, сама же вода стремительно неслась вперёд, тараня льдинами и брёвнами всё, что вздымалось над уровнем реки, иногда даже выталкивая их на сухие места, что было небезопасно для наблюдателей, число которых прибывало.

Понемногу снижаться вода начала только к концу дня. Город спасло то, что он стоял на довольно высоком уступе над рекой, было снесено лишь с десяток строений. Самым серьёзным было уничтожение половины старого склада нефтепродуктов ниже города. Повезло и в том, что Суперливень прошёл в период, когда уровень Витима был ещё зимним, минимальным. Случись подобное летом, хотя бы в среднюю воду — и уровень на два метра выше был бы гарантирован. А это значит, что были бы затоплены Центральная котельная, городской холодильник, многоквартирное общежитие и ряд жилых домов, были бы полностью уничтожены хранилища угля и ГСМ, поставлен под угрозу затопления машинный зал Мамаканской ГЭС...

Почти сразу после прохождения цунами страховые компании поставили вопрос об исключении этой катастрофы из списка страховых случаев, иначе банкротство ждало все американские и европейские страховые компании. Государства пошли на это, объявив, что возмещать ущерб будут сами, первоочередной сразу (в течении года), а полный (или почти полный, как получится) — в течении последующих 10 лет. Но это относилось только к физическим лицам — компаниям никто ничего компенсировать не собирался, поэтому последовала целая лавина объявлений банкротств компаниями, чьи основные активы были уничтожены. Важнейшие из них были выкуплены государством, остальные исчезли.

Из-за резкого падения доллара и евро ребром встал вопрос мировой торговли. Китай в ультимативной форме предложил переписать все свои контракты, номинированные в долларах, — в граммы золота по последнему до объявления о приближении метеорита курсу золота к доллару. В противном случае контракты будут приостановлены. Россия поддержала инициативу Китая буквально на следующий день, уточнив, что создаст специальные департаменты, через которые будет идти торговля с той или иной валютной зоной, которые будут следить за сохранением годового баланса импорта-экспорта, а расчёты реальным золотом будут происходить по итогам года. Китай и Россия быстро подписали соответствующее соглашение, после чего аналогичное вынужден был сделать и Евросоюз, поскольку не мог предложить ничего более эффективного.

Вот тут-то Германия, а вслед за ней ещё ряд стран, и отправили запрос в Резервный банк Нью-Йорка о получении своего золота. США вынуждены были создать международную комиссию, которая начала работы по расчистке шахты хранилища, его вскрытия и передаче запасов владельцам — и обнаружила, что золота гораздо меньше, чем должно быть. Одновременно Комиссия Конгресса, созданная для проверки Форт-Нокса в связи с переходом на золотое обезпечение доллара, обнаружила, что там золота вообще почти нет. Скандал разгорелся нешуточный.

А ещё чуть ранее держатели греческого долга начали давить на неё, требуя неукоснительной выплаты её долга и даже пытались аннулировать достигнутые ранее договорённости о его частичном списании, мотивируя это тем, что Греция почти не пострадала от метеорита. В ответ на это Греция объявила о полном отказе от выплаты долгов, объясняя, что в новых тяжелых экономических условиях она неспособна их погашать, что они были сделаны предыдущими безответственными правительствами в ущерб греческому народу. Евросоюз попытался надавить — тогда Греция объявила о выходе и из зоны евро.

Почти немедленно после Греции об отказе от всех своих долгов объявили Ирландия, Португалия и Испания, мотивируя это большим понесённым ущербом и необходимостью начать "с чистого листа". Италия была скромнее и объявила лишь о замораживании на 10 лет всех выплат по своим долгам. Евросоюзу пришлось скрипя зубами согласиться...

Однако это полностью обрушило рынок CDS. Американские банки, эмитировавшие их, объявили, что дефолт в данных катастрофических обстоятельствах не будет рассматриваться как дефолтный случай по их бумагам, и выплат по ним произведено не будет. В одно мгновение ценные бумаги на триллионы долларов стали мусором, что привело к новой, гораздо большей волне банкротств, а американские банки заслужили устойчивую репутацию "кидал". А достигший своего максимума в это время золотой скандал окончательно обрушил доллар. Вдруг обнаружилось, что после перевода расчётов на золото на доллары просто нечего купить. В ответ на попытки нелегально ввезти доллары на территорию США из Мексики и Канады, США заменили старый доллар на новый "золотой доллар", причём обмен проводился только для граждан США, а остальным держателям было объявлено, что вопрос обмена их долларов "будет рассмотрен после ликвидации последствий катастрофы, через 3-10 лет". Это привело к взрыву антиамериканской истерии по всему миру, началась стихийная конфискация американского имущества.

Ещё с конца апреля резко активизировались боевики Афганистана, а после отмены доллара они предприняли скоординированную атаку на американские объекты по всей стране, аналогично действовали и боевики Ирака. США пришлось срочно эвакуироваться из обоих стран, понеся большие потери, однако атаки на американские военные базы вспыхнули по всему миру, даже в Японии и Германии.

К концу мая 2013-го, через месяц после цунами, большинству в мире стало ясно, что эра США закончилась.

У нас же тепло, принесённое остатками Суперурагана, не прекращалось, май был больше похож на июнь, в середине мая, на полмесяца раньше срока, расцвела черёмуха. Витим хоть и упал, но продолжал оставаться высоким. Почти сразу после введения золотого рубля был наконец объявлен конкурс на разработку месторождения Сухой Лог, причём предполагалось провести его в сжатые сроки, уже к концу июня.

Необычайно тепло было и в Европе — перегретые воды от места падения метеорита попали в Гольфстрим, и в мае даже в Скандинавии было выше +20 градусов, не говоря про Англию и Францию. Но одновременно Гольфстрим нёс и огромное количество мусора от берегов США, который в конечном счёте выбрасывало на берега нашей Арктики.

А в южном полушарии спутниковые снимки показывали целую кавалькаду айсбергов, двигающуюся вдоль западного побережья Африки к экватору, и вторую, ещё большую, выносимую течением Западных ветров в тропические области Индийского океана. Специалисты утверждали, что уже через 2-3 года, когда все эти айсберги растают, океан поднимется на метр.

А в 1912-м году заканчивалась предвыборная кампания в Думу. "Столыпинцы" активно рассказывали о грядущем развитии техники, которое полностью перевернёт крестьянскую жизнь: трактора позволят пахать гораздо большую площадь с меньшими затратами, электролампочки осветят быт, новые школы сделают новое поколение крестьян поголовно грамотными... В итоге "столыпинцам", хоть и с небольшим перевесом, удалось набрать большинство. Но каково же было моё удивление, когда я узнал, что Председателем Думы избран... сам Столыпин! Лишь позже мне стало известно, что на этом настоял сам Государь, а Отдел перспективных разработок подчинил лично себе.

Между тем Игорь, продав некоторое количество золотых монет в своём времени, приобрёл наконец дирижабль — его доставили на автопоезде в свёрнутом виде прямо к воротам дома. Ещё до этого он прошёл месячные ускоренные курсы по управлению им, и теперь был лицензированным пилотом — правда, только маленьких прогулочных моделей, но нам больше и не надо.

Не без труда мы впихнули дирижабль в портал (в свёрнутом виде, естественно — благо он был на колёсах, причём не декоративных, а вполне функциональных, он мог даже вполне успешно ездить по дорогам, как автомобиль, правда по дорогам хорошим). После чего решили испытать его сначала в безлюдной местности.

Из базового 1912-го мы переключились на тысячелетний интервал и перешли в 912-й, где лето было в разгаре. К счастью, мы вовремя вспомнили, что здесь кругом лес, и захватили с собой из времени Игоря электропилу с аккумулятором, способным выдержать несколько суток непрерывного пиления. Главным дровосеком стал, естественно, Лёха — он имел уже небольшой опыт, а новому устройству мы его научили (сами не очень-то в нём разбираясь, благо была подробная инструкция).

Работа оказалась не из простых: деревья попадались немалые, а площадка нужна была большая, с запасом. Однако в итоге мы справились, хозяйственный Лёха даже распилил деревья получше на недлинные брёвна, а похуже — на чурки, и заставил нас перетаскать это всё в портал и затем в его время. Мы хоть и возмущались, но признали, что после этого на площадке стало удобнее. Но совсем хорошо на ней стало после того, как в центре освободившейся площади были сожжены ненужные, но сильно захламлявшие пейзаж спиленные ветви. Лёха следил за тем, чтобы костёр не разгорался слишком сильно и не перекинулся на лес, а также попутно старался пожечь торчащие в центре пни. Всё это заняло ещё целый день, зато на третий день с утра мы обнаружили вполне симпатичную поляну, в центре даже более-менее ровную, что позволило нам без проблем выкатить дирижабль и начать его разворачивание.

И вот наконец настал волнующий миг: компрессор начал закачивать гелий из баллонов в оболочку, которая сектор за сектором расправлялась, вздымая серебристое сигарообразное тело почти до окружающих вершин.

— Как будем ориентироваться? — спросил я. — GPS с Глонассом тут, я так понимаю, не действуют...

— Ну, топографическая карта этой местности, хоть и будущей, есть — не думаю, что реки и горы принципиально изменились. У меня в компе есть программа перерасчёта скорости и направления движения в положение на карте, дополненая интеллектуальной привязкой к объектам типа высот и рек. По движению солнца и затем звёзд я определил довольно точно наши координаты, это будет начальной точкой привязки. Аккумулятор я взял самый какой нашёл ёмкий, полностью зарядил — на полгода непрерывной работы хватит. Ну и визуально будем смотреть — мы же пока далеко не собираемся?

— Да конечно! Проверим, что там у тебя за чудо-программы...

Наконец дирижабль наполнился настолько, что начал подпрыгивать, жаждая устремиться в небо. Мы сели в гондолу, снова придавив его к земле, после чего Игорь завёл мотор и поставил автоматику на движение компенсации ветра. Дирижабль плавно начал подниматься, двинулся было по ветру на восток, но тут же сдал на запад и продолжил подъём почти вертикально вверх. Поднявшись метров на 400, мы прекратили подъём и двинулись в сторону реки.

Треугольник, образованный Витимом и впадающей в него речкой Бодайбинкой, на котором будет располагаться город, был вполне узнаваемым, хотя и почти полностью поросшим лесом, среди которого выделялась сделанная нами поляна, хорошо видимая от реки. Компьютер Игоря точно показывал нас на карте красной точкой. Пока всё было нормально. Поднявшись по альтиметру до высоты примерно 1500 метров, чтобы без проблем пролетать над вершинами окружающих гор, мы двинулись вниз по Витиму.

Нигде не было видно ни малейших следов человека. Дирижабль летел, едва слышно стрекоча мотором, на этот звук звери совершенно не обращали внимания. Пару раз мы видели на берегу реки медведей, один раз лося, несколько раз оленей.

— Ну и куда двинем? — спросил я коллег. — Может, до Иркутска?

Возражений не последовало, Игорь подсоединил свой компьютер к бортовому, выставил маршрут по прямой до места, где на нашей карте обозначен Иркутск, и мы принялись с интересом разглядывать окресности. Пройдя над будущим БАМом, вылетели к северной оконечности Байкала, немного пройдя над ним оставили его к востоку, при этом пришлось немного подняться, преодолевая Прибайкальский хребёт (запас по высоте у нас, впрочем, был немалый, поскольку мы шли с запасом по грузу почти в треть). Затем мы миновали массивы тайги и вышли на территорию Усть-Ордынского бурятского округа, где появились степи.

А вскоре мы заметили небольшое, в несколько юрт, поселение. На высоте 500 метров мы прошли незамеченными, впрочем, внизу бегали лишь несколько ребятишек, да недалеко от стойбища паслось маленькое стадо низеньких мохнатых лошадок.

— Обалдеть! — произнёс Игорь. — 900-й год, до Чингиз-Хана ещё 300 лет! Куда мы забрались?!

— Ну, досюда Чингиз-Хан не доходил, тут буряты жили сами по себе до 1600-х, пока не пришли русские, да и потом их жизнь не сильно изменилась, только дома стали строить покрепче...

— Как-то у меня такие сроки с трудом в голове укладываются, — продолжал Игорь. — Семьсот лет почти без изменений, всё те же табуны и юрты. А до этого ещё тыщу лет так же... Тут же времени как будто и нет, плюс-минут пятьсот — всё одно и то же!