Крылатый первопроходец-2

Дерево старое, с многочисленными шрамами и изрезанной корой. И у Даши получилось цепляться пальцами за неровности, осторожно спускаться. Четыре метра дались нелегко. Сломанные ногти, царапины и дрожащие от нагрузки руки. Немного отдышавшись, она продолжила спуск. Когда до поверхности земли оставалось метров пять, она не удержалась. Здесь пошёл гладкий ствол без веток, рука сорвалась и Даша полетела вниз.

Как больно, неудачное приземление. Левая нога подвернулась при попытки встать. Даша ощупала лодыжку, уже чувствуется отёк. При малейшем движении резкая боль. Этого ещё не хватало, голеностоп в неестественной позиции. Через некоторое время появилась синюшность. Даша немного полежала, на всякий случай крикнула, — помогите.

В ответ равнодушный шум леса. Даша сняла рубашку и порезала её на полосы. Постаралась зафиксировать стопу. Недалеко нашла крупный сук, великоват для неё — но другого нет. Поднявшись похромала в сторону лагеря. Тот находился в стороне от леса. Подошла, когда уже опускалась темнота. Пусто, лагерь покинут, что же произошло? Где ребята?ули. Остались какие-то тряпки и Дашкин рюкзак. Стало холодно и девушка натянула на себя свитер. Она пристроилась на нагретой за день земле. В голове пусто, растерянность уступила место ожесточению. Её бросили, оставили лагерь и ушли. Интересно, как они собрались выбираться отсюда. Если только смогут докричаться до кого-нибудь. У них есть мобильная мощная рация, запас продуктов и воды.

Как же хочется пить, за всё время экспедиции им так и не удалось найти питьевую воду. Благо у них был определённый запас. Но все экономили воду, понимали, что как только она закончится — придётся возвращаться.

Утром Дашу трясло от холода, наверное поднялась температура. Лодыжку растарабанило до невероятных размеров. Из еды в рюкзаке упаковка галет и ни грамма воды. Лежать здесь бессмысленно, надо двигаться. В лес смысла идти нет, она даже в здоровом виде далеко бы не ушла. Значить нужно идти вверх, там камни. Может быть найдётся вода. К вечеру стало хуже с ногой, если не трогать — просто ноет. Но стоит наступитьтронуть — караул. Мучала жажда, удалось, истратив всю обойму сбить какую-то птицу. С грехом пополам удалось её ощипать, за неимением огня будем есть сырой. Морщась от брезгливости Даша жевала кусочки сырого мяса, зато чуть отступила жажда. А утром выпала роса и Дарье удалось немного утолить жажду. Она просто ползала и лизала камни. Остыв за ночь они сделались мокрыми от росы. Днём Даша продолжила подъём, ей казалось, что забравшись на верхнюю точку, она увидит людей. Потеряв счёт дням Даша оказалась в укрытии, здесь два сросшихся валуна образовали надёжное укрытие от палящего светила.

Даше снился отец, он подбрасывал девочку вверх и заразительно смеялся. Потом пришла мама, она только улыбалась и гладила дочь по щеке. А когда на горизонте появился Жора, у Даши от счастья забилось в ожидании сердце. Он поднял её на руки как пёрышко и понёс. Так вдвоём они пошли навстречу угасавшему дню.

Я чувствую, как уходит время, оно сейчас мой враг. Я откуда-то уверен, что Дашка жива, она не может умереть просто так. Я учил её бороться до конца. Ну куда же ты могла спрятаться, очередной холм осмотрен. Я с надеждой оглядываюсь, показалось, что взлетела ракета. Мы с ребятами договорились о сигнализации световыми ракетами. Нашёл — зелёная, сбор — красная.

Светило клонится к горизонту, пот льёт градом. Сделал глоток и осмотрелся. С верхотуры видна следующая группа холмов. Наугад выбираю левый. Подымаюсь на вершину, ничего интересного. Сломанное дерево накренилось, образуя некую защиту. Пусто, вот камни, тоже надо проверить, не то. Мелькнуло что-то светлое, нагибаюсь — полоска материи зацепилась за ветку куста. Сердце забилось, надо искать. Попытка связаться с ребятами безуспешнао — далеко. Тратить одну из двух ракет не стал. Прикинул ветер, иди знай — откуда ты прилетел лоскуток. Я автоматически засунул еголоскуток в карман. Повезло через полчаса, между двух огромных камней лежит куча тряпьяе. Со страхом подхожу, есть — человек. Заползаю в тесное пространство, Дашка, вернее тень ей. Лицо высохло, посиневшее. Пытаюсь нащупать пульс, сердце не бьётсяне могу.

Вылезаю из укрытия здорово вписавшись в камень головой. Трясущимися руками вставляю зелёную в ракетницу и вспышка уходит вверх. Вытаскиваю тело наружу, намочив тряпочку протираю грязное лицо. Губы обмётаны, выдавливаю воду в сомкнутые губы. Лицо не подвижно. Первым подбежал Коля, — что?

— Не знаю, не могу найти пульс.

— Отойди, — Николай сноровисто опустился над телом.

— Есть пульс, слабый, еле почувствовал.

Когда к нам подбежал Миша, мы уже с Колей смастерили капельницу. Я держал палку с пакетом жидкой глюкозы, а напарник пробует ввести иглу в незаметную вену.

— Не боись, Колян всё правильно сделает. Он у нас медбратом был в батальоне.

-Всё, прокапаем глюкозу. На лицо обезвоживание организма, у меня ещё физраствор есть. Но нужно срочно доставить её в больницу, с обезвоживанием шутить нельзя.

Я подстёгнутый этими словами собрался бежать назад.

— Куда, Жора, ты совсем больной. Один, на ночь глядя через лес. Нет, сейчас идём к берегу, а там посмотрим. Так мы и пошли втроём. Двое несут носилки, третий держит капельницу систему и освещает путь. Относительно быстро нашли подход к берегу. Камни, спуститься к воде будет трудно. Идти через лес безрассудно. Ночью не пройдём. Пока Миша готовил на огне кашу с тушёнкой, я помогал Николаю.

— Главное, чтобы не впала в кому. Особенно страдает мозг. Ну, не переживай, это в самых тяжёлых случаях.

— Ни хрена себе, Колян, не переживай. Сначала запугал, а потом не переживай.

— Ничего, сейчас сделаем укольчик и поддержим сердце. Потом прокапаем физраствор и будем надеяться.

— АЯ что с ногой?

— Ну, можно предположить, что перелом или вывих. Это в больничку надо. Я сделаю компресс, чтобы убрать опухоль.

Ночью я прижимался к Дарье, стараясь её согреть. Пытался уловить момент, когда она очнётся. К сожалению к утру она не пришла в себя.

Встали с первыми лучами, на ходу пожевали и я с Михаилом выдвинулся к самолёту. Нам нужно пройти по лесу и выйти на пляж со зверюгами. Мы чуть не кончились, но через три часа вывалились из леса. Михаил дажежаде за сердце держится, ему под полтинник, трудно дался переход. Группка зверей устроила интимный междуусобчик. Я отогнал с десяток многотонных зверей очередью из автомата. Помог Мише закинуть вещи внутрь салона. Давай милый, не подведи. У нас заняло полчаса столкнуть самолёт на воду. Когда он закачался на отрытой воде я наконец выдохнул спокойно. Не взлетая я иду на тяге, узлов пятьсемь наверное есть по-морскому. Винты толкают самолёт вдоль берега. Совсем близко оказалось, Николай подал сигнал. А пешком сколько время потратили. Миша уже накачал лодку и начал готовиться к десантированию. Я подойдя максимально близко, отрубил моторы. Они подымают волну, мы не сможем пристать. Помог Михаилу, оттолкнул резиновую лодку от поплавка. Остаётся только наблюдать, как Коля принимает конец и вытягивает лодку на камни. Затем они вдвоём грузят Дашу в неё и отталкиваясь, скользят ко мне.

Есть, экипаж на борту, взлетаем. Как удачно, что волна робкая, почти штиль.

Сел я рядом с больницей в Муроме, там врачи посильнее. Я-то знаю, военные врачи зачастую дадут фору гражданским. Дашу увезли санитары, а мы я ребятами сидим в приёмном покое, все грязные и потные.

— Мужики, я у вас в неоплаченном долгу...

— Завязывай Жора, — перебил меня Михаил, — главное человека спасли, не зря живём значить. Поляну накроешь и мы в расчёте.

Ребята ушли, а я растроганно смотрел им в след. Вот настоящие мужики, не то, что тот му...к, что Дашку бросил умирать.

Я проторчал в больнице несколько часов, пока наконец не вышел врач.

— Это вашу девушку привезли сегодня?

Пожилой мужчина устало снял очки и принялся массажировать переносицу.

— Значить у неё обезвоживание второй степени с потерей массы 5-6%.

Обезвоживание чрезвычайно опасная вещь. Недостаток влаги организм компенсирует, забирая из клеток. В первую очередь страдает мозг, пищеварительная и мочевыделительнаяая системы.

Видя, как я напрягся врач поправился:

— Состояние девушки далеко от критического и будем надеяться, что организм молодой, выкарабкается. Сейчас её перевели в палату интенсивной терапии.

— Доктор, можно к ней на минутку?

— Исключено, она пока без сознания. К тому же Вас в таком виде никто не пустит в палату. Переоденьтесь и приходите вечерком, часов в пять.

— Доктор, простите, а что у неё с ногой?

— К счастью перелома голеностопа нет, вывих. Мы его вправили, ногу зафиксировали, позже займёмся этой проблемой.

Так, на улице яркое солнце, двенадцать часов пополудни. Для начала я снял номер в одной из двух гостиниц, появившихся недавно в Муроме. Помывшись, я перегнал самолёт с площадки, находящейся по близости от больницы на аэродром.

В данный момент сижу на веранде ресторанчика, уплетаю за обе щёки мясную солянку и благостно щурюсь на солнце. Острое блюдо улетело на ура, решил заказать небольшую порцию морепродуктов под свежее пиво.

В отделение меня пропустили, выдав белый халат. Палата на четверых, Даша лежит у окна, кровать отделена от остальных тканевой перегородкой. Дежурная медсестра сообщила, что больная накануне пришла в себя. Её покормили и она уснула. Слава тебе господи, сразу настроение стремительно пошло вверх. Я выпросил себе стульчик и уселся рядом с койкой. К тоненькой ручке подсоединена капельница, лицо осунулось, но уже не смотрится как на похоронах. Я откинулся на спинку, незаметно уснул. Ночью не спал толком, предыдущую тоже. Вот и срубило.

Очнулся от того, что меня взяли за руку. На меня смотрят два бездонных колодца. Дарья проснулась, вцепилась в мою кисть как майскийлетний клещ и молча смотрит на меня.

— Ну, ты как малыш? — я погладил девушку по щеке.

— Ну вот здрасьте. Ты чего это мокроту разводишь?

По щеке девушки покатилась слеза. Она поспешно отвернулась, но руку не отпустила. Через несколько минут успокоилась и мы тихо заговорили, чтобы не мешать отдыхающим женщинам в палате.

Я вкратце рассказал о последних событиях и как мы её искали. Когда упомянул Олега, Дарья злобно сверкнула глазами. Ну и хорошо.

— Так, ужин, — в палату вошла нянечка, толкая перед собой тележку.

— Ты кто будешь? — спросила у меня пожилая женщина.

— Так это, муж вроде как.

— Ту тогда вроде как муж, корми свою жену.

Я помог Даше сесть, пристроив подушку под спину. Полотенце повязал на шею. На ужин у нас жиденький супчик, с мелкими кусочками овощей. И в тарелке несколько ложек полужидкой каши.

— Ей пока другую пищу доктор запретил давать, — предупредила меня нянечка.

Нога затянута в бандаж, вставать не разрешают. Даша застеснялась и попросила позвать санитарку, за уткой. Пришлось мне выйти. Удачно, по пути попал уходящий домой утрешний доктор.

— Ну, прогноз положительный, но дня 3-4 мы её подержим, понаблюдаем. Обезвоживание — это вам не шутки.

На пятый день Дашу выписали из больницы. За эти дни я намотался и прилично выдохся. Дома всё хорошо, Мария устроила мне истерику по поводу моей отлучки. Только красивая кукла смирила её с действительностью. Маргарита меня здорово выручила, куплю ей хороший подарок, заслужила. Профессор тоже участвует в воспитании малышки, выгуливает по участку. На мою новости о Даше отреагировали положительно. Только Аркадий Наумович спросил, — Жора, ты знаешь Дашину ситуацию и про её роман с Иванцовым?

Я кивнул, нет желания вникать в это.

— Тогда советую, раз у вас всё наладилось, просто не вспоминай об этом. Девочка оказалась в непростой ситуации и совершила ошибку, о чём сразу же и пожалела. Я знаю, что у них ничего не вышло, практически сразу же разбежались.

Да, ошибку. Только почему не ко мне пришла, не поговорила? Как клюнула на этого пустозвона? Вскипевшая обида сразу уступила место радости. Это малая пытается взобраться по моей штанине повыше. Получается так себе, пришлось подхватить её на руки. Вот тоже проблема, как Даша отреагирует на ребёнка?. Я не буду врать, что нашёл в капусте.

Дарья вышла в сопровождении санитарки в купленной мною одежде и с тростью в руке. Она прилично хромает и ей противопоказанны нагрузки. Перелёт не занял много время, девушка сидит молча в кресле второго пилота и напряжённо смотрит вперёд.

Я, честно говоря, переживаю, как она зайдёт в дом.

Нас подвёз к дому сосед, вышли из машины. Стоим перед калиткой, не решаясь зайти.

— Ну, заходи, нечего соседей радоватьтоят на улице.

Не успели мы подойти к дому, как распахнулась дверь и вышел Аркадий Наумович. Первым делом он расцеловался с Дарьей, потом пожал мне руку. Следом вышла Рита с ребёнком на руках. Все замолкли, только Машка потянулась ко мне.

— А это Мария, моя дочь.

С Даши можно писать картину "Не ждали". Она растерянно переводит взгляд с меня на ребёнка, потом на Риту и опять на меня.

— А это мать? — Даша пронесла это очень тихо, я скорее догадался, чем услышал.

— Нет, это Рита, моя помощница. Она временно живёт в моём доме.

— Вы не переживайте, я уже переехала к Аркадию Наумовичу. Он меня по-рыцарски приютил.

Ужин сегодня довольно скромный. Рыба на пару с местными овощами. Это ради Даши приготовили диетическое блюдо.

Спали разумеется в разных спальнях. МаДашкина кроватка в моей, она возбуждена новыми людьми и не сразу уснула. Немного покапризничала.

— Можно? — в дверь робко постучали. Дарья в пижаме мнётся за дверью.

— Заходи, а мы вот никак не уснём.

Даша наклонилась над кроваткой и погладила девочку по головке. Та перестала кряхтеть.

Вообще к своим полутора годам дочь много умеет. Она свободно ходит, спускается с лестницы задом. Понимает слова, но говорит на своём, на тарабарском языке. Мы с успехом прогуливаемся по участку, малая только держится за мой указательный палец.

— Жор, а откуда у тебя взялась дочь?

Пришлось рассказать без лишних подробностей историю появления ребёнка.

— Что, вот так отдала?

-Ну а что ей было делать, муж лишил бы состояния. А работать она уже не способна, привыкла к определённому образу жизни. Вот так, бросила нас мамка, да Машка.

Ребёнок разразился одобрительной речью и попытался встать.

— Нет дорогая, спать. Папке тоже нужно отдыхатьпоспать.

Утром мы гуляли потихоньку по нашему участку, только я иду позади и смотрю, как Даша без палочки хромает, держау ручку Марии.

— А здесь всегда хотел разбить огородик, посадить картошку и овощи всякие. Вот только я же постоянно в разъездах. Кто будет следить ит поливать.

Дарье похоже не до меня, она пытается научить ребёнка какой-то песенке. Наверное это греческий, потому что я слов не понимаю. А вот Машка свободно изъясняется на чужом языке, очень даже бодро повторяет куплеты.

Интересный компот, я был уверен, что Дарья будет ревновать. А она даже забыла про меня.

А вечером она выдала, — а можно Маша будет со мной спать? А то мне страшно одной.