Лагерь волшебников. Химия vs Биология

— Мистер Амори, отпустите меня, пожалуйста.

Комендант продолжал пытливо смотреть в глаза. Недолго... неохотно разжав руки он отступил на пару шагов и в свойственной ему без эмоциональной манере, сказал:

— Не смею больше задерживать, — затем вернулся на прежнее место, взял кружку с недопитым кофе и холодно напомнил:

— Обед.

Прежде чем вылететь за дверь, я подняла с пола платье и уже вместе с ним покинула гостеприимные апартаменты.

Кисы в комнате не было, поэтому пылающие то ли от стыда, то ли от чего-то еще щеки прятать необходимости не возникло. Нырнув в ванну, попутно прихватив халат и полотенце, я выдохнула.

Вот же друзья... удружили. И ведь знают, что пить мне категорически противопоказано по причине "разлада" с алкоголем на всех фронтах. Нет ведь, подлили в сок... И не стыдно им за это ни капельки. А мне теперь стыдно за то, что я ночью коменданта соблазняла... но то, что его проняло, меня почему-то радует...

Глупая улыбка само собой нарисовалась на губах, а внутри что-то радостно запело. Наверно, я не до конца протрезвела.

Ладно, это еще можно списать на не выветрившийся алкоголь, а те ощущения и эмоции, которые пару минут назад возникли, пока комендант меня к себе прижимал? На что их списать? На проявления фундаментальной защиты?

— Точно... — осенило меня. — Защита...

Это что же, получается, он меня хотел, а я это почувствовала? А ночью? Почему я ночью ничего не чувствовала, кроме собственной глупости?

В памяти всплыло, как я, выйдя из ванны в пижаме, бросила платье у двери, целенаправленно двигаясь к коменданту. Узоры на рубашке вывожу, а он стоит напряженный, мышцы перекатываются...

— Да-а-а... — тихо протянула я. — Точно дура.

Натянув синие шорты и белую футболку, выскользнула в коридор. Башня словно вымерла. Никаких голосов из-за дверей, в холле никто не смеется... Все с похмелья болеют, не иначе...

На выходе из башни мне "посчастливилось" столкнуться с длинноногой брюнеткой из отряда гарпий. Она окинула меня презрительным взглядом и с нескрываемым отвращением спросила:

— И что он в тебе нашел? — брезгливость проскочила в ее взгляде. — Разве можешь ты его удовлетворить лучше меня? — а теперь презрение пополам с брезгливостью...

Я сейчас не поняла... Она думает, что я с ним сплю?

— Да как же вы мне надоели, чертовы суккубы, — не сдержалась я. — Можешь пойти и удовлетворить его прямо сейчас, он со вчерашнего дня "некормленый"!

— Не удивительно! — гарпия униматься не собиралась. — Ты разве что для девственника сгодишься.

Сразу видно — человек бесстрашный. К тому же глупый. Мы стоим на зеленой траве, которая сейчас обратится каким-нибудь гибридным растением и закинет эту выдру в болото!

— Я бы на твоем месте бежала, — спокойно сказала я, призывая свою магию.

— Что?

— Не "что", а "куда"! Далеко и быстро! — фантазию и свой дар я больше не сдерживала.

Меленькая газонная трава преобразилась значительно. Толстые извивающиеся стебли опутали верещащую гарпию, поднимая на уровень острого пика башни. Оттуда ее крики были не так слышны и я просто любовалась своей работой.

А нечего меня доводить! Разозлила! А я не люблю быть злой. Я всегда добрая и пушистая, но не со всеми.

Я отряхнула руки, словно успела их чем-то замарать и собиралась уйти... Да, собиралась.

Вокруг меня и дела рук моих начал скапливаться народ. Ко всему прочему из башни вышел комендант, мгновенно сообразив, кто стал причиной всеобщего внимания.

— Э-э... — только и смогла вымолвить я.

Вопреки моим ожиданиям, комендант не собирался читать мне морали и высказываться на тему моего нехорошего поступка. Он лишь сказал так, чтобы только я услышала:

— Успокойся и иди в комнату.

— Я шла в столовую, — возразила, но под строгим и чуть разгневанным взглядом кивнула и пошла в комнату.

Заходя в башню, краем уха услышала:

— Не беспокойтесь, никто не пострадает, — конечно, у него иначе быть не может...

Нет, я не собиралась ее калечить, но преподать урок, — чтобы знала в следующий раз, что и кому можно говорить, а когда лучше промолчать, — благое дело!

В комнату я заходила разве что не с оркестром. По всему коридору разлетелся звук захлопнувшийся двери, а мое гневное сопение наверняка можно было расслышать через стенку.

Удовлетворить я, видите ли, не могу! Может и могу, только не пыталась и пытаться в ближайшее время не собираюсь! "Лучше меня", — да я в принципе лучше тебя! Не хожу и не пытаюсь без мыла в одно место влезть. А вообще чего я так завелась? Какое мне дело, кто там его удовлетворяет? Главное, чтобы не на моей кровати и не в моем присутствии. И желательно не в этой комнате, пока я здесь живу. И лучше, чтобы я об этом не знала. Иначе оставят они свою шевелюру в корнях!

Стоп. Я что... я что, ревную его? Коменданта ревную? Нет... Точно нет. Это я просто разозлилась из-за того, что она меня оскорбила. Да, точно!

Химик в комнату зашел с безразличным лицом, разговор откладывать не стал сразу переходя к вопросу:

— И к чему этот спектакль? — он встал напротив меня, так что мне, сидя на кресле, пришлось задрать голову.

— Спектакль? — я всплеснула руками. — У меня уже поперек горла сидят твои озабоченные фанатки! И, к слову сказать, меня нисколько не волнует, кто из них удовлетворяет тебя лучше!

Химик изогнул бровь, а уголок губ дернулся в усмешке. Еще и смеется надо мной!

— Ревнуешь?

— Я? Я тебя... да я... Конечно, нет! — я вскочила с кресла, оказавшись слишком близко к коменданту. — Просто твои курицы не в состоянии понять, что ты меня не интересуешь.

— Не интересую? — его губы продолжали дергаться, в желании растянуться, насколько возможно.

Я наградила его недовольным прищуром. Не в том я сейчас состоянии, чтобы в игры играть.

— Абсолютно, — хотела ответить так же, как он — без эмоций. Не получилось.

Комендант молчал, наблюдая за моей реакцией, а реакция была... Злость начала утихать, а на смену ей пришел здравый смысл. И именно он мне начал твердить, что я зря сейчас пытаюсь убедить химика в моем безразличии. Он воспримет все наоборот. А разве этого я добиваюсь?

— Так я пойду? — указала рукой на дверь. — В столовую.

— Иди, — милостиво соблаговолил разрешить комендант, всколыхнув во мне остатки злости.

Сыскался командир. В комнату иди, в столовую иди, лучше бы меня в мою комнату послал. Пойду с превеликим удовольствием. И пусть он со своими гарпиями занимается чем хочет. Вот, опять я о них думаю... Больно надо о них думать. Слишком много чести.

Возле башни уже никого не было. Мое растение тоже отсутствовало, а за углом, как я ожидала, с ножом меня никто не ждал. Кто знает этих гарпий? Нападут всем скопом, "разукрасят" личико, потом даже комендант на такую не позарится. Хотя почему "даже"? Он, я смотрю, в этих делах разборчив.

— Ты слишком хорошо выглядишь для бурной ночи, — поприветствовал Мирти пошлым намеком. — Или комендант сплоховал?

Захотелось дать ему подзатыльник, но это сделала Бэль, за что я ее и поблагодарила.

— Не было никакой бурной ночи, — я зажевала лист салата.

— Не смог взять штурмом неприступную крепость? — продолжал веселиться Мирти. — Или солдат на бой не встал?

— Мирти, я тебя убью, если ты не заткнешься, — я взялась за следующий лист, ничего более сытного в горло не лезло. — Все было наоборот. Я к нему приставала, а он отправил меня спать.

Друзья своего удивления скрыть не смогли. Более того — не пытались.

— Ты хотела, а он не дал? — Мирти закинул в рот крошечную помидорку. — Странный мужик.

— Нормальный мужик, — подала голос Киса. — Не воспользовался пьяным положением, как поступили бы некоторые, — она посмотрела на Мирти, дав понять, на кого намекает.

— Нормальный мужик не стал бы разочаровать жаждущую девушку.

— Да не жаждала я ничего, — вяло возразила я, жуя салат. — Нервы ему потрепала, а наутро половину забыла.

Киса довольно усмехнулась.

— Правильно сделала. Он тебе за это воздержание сполна заплатит.

— Что ж вы все озабоченные такие, а? — я подперла подбородок рукой, обводя взглядом друзей. Лицо Бэль выражало возмущение. — К тебе не относится, — успокоила ее, только она все равно такой же станет. Против своей природы не пойдешь.

— Секс — это еще не конец света, — Киса постучала длинными ноготками по поверхности стола.

— Это всего лишь маленькая смерть во время оргазма, — тоном великого философа сказал Фэн, усмехнувшись.

— А другие темы для разговора есть? — все так же вяло спросила, заметив, что один неизменный член команды отсутствует. — Где Генрих?

— Генрих с утра ускакал шпионить, — Киса почесала скульптурный носик, добавив голосу важности.

— За кем?

— За всем подготовительным процессом, — пояснила Бэль. — Ты не знала? Открытие сезона перенесли на сегодня.

Рот мой в удивлении просто открылся и просто отказался закрываться. Как на сегодня? Почему? А главное, зачем так скоро?

— Пить не буду, — с мрачной уверенностью заверила друзей, не собираясь еще одну ночь добиваться от коменданта того, о чем потом буду жалеть.

— А какой смысл? — Мирти состроил разочарованную рожицу. — Мужик больно правильный достался.

И в этом мне повезло, ибо пересели меня к кому-нибудь похожему на Мирти, и с девичьей честью можно попрощаться.

Как же не вовремя прошла вечеринка и нарисовалось открытие сезона... Я же к нему вообще не готова! Платья нет, образ не продуман, танец... С танцем как раз все в порядке.

— Девочки... — с паническими нотками протянула я.

— Дошло, наконец, — Киса вообще не переживала, судя по ее уверенному лицу.

— О, ну все, сейчас начнется... — заныл Мирти. — Платья, прически, помады, туфли... Пошлите, парни, а то засорят наш мозг ненужной информацией об эпиляции. Бэль, — он наклонился над ее ухом, — а ты какое белье наденешь?

— Иди, а? — культурно послала она его, проводив, тем не менее, взглядом крайне довольным.

До нормальных отношений им еще далеко. Да и нужны ли они? Так у них друг к другу никогда интерес не пропадет, а если все будет, как у всех, какой в этом смысл? Главное не заиграться и вовремя остановится. Думаю, они с этой задачей справятся великолепно.

— Итак, на повестке дня вопрос: где брать наряды? — Киса озвучила вопрос, волнующий всех.

Обычно кураторы предупреждали о времени проведения как минимум за неделю. Тем, кто заранее не позаботился, выдавали разрешение на выход за территорию лагеря все с тем же куратором в соседний городок. Он небольшой, но магазинов там достаточно, поэтому с собой праздничные наряды никто не брал. Покупали здесь. Плюс ко всему через неделю после открытия сезона устраивается традиционный поход на пять дней в тот же соседний город. Культурная программа во всех ее проявлениях: театры, выставки, музеи, концерты и в заключение — городской фестиваль, где собираются яркие представители всех профессий и развлекают народ. Ради фестиваля культурную программу мы готовы терпеть сколько угодно. Обычно это самое запоминающееся событие сезона.

Раз открытие перенесли на сегодня, то и в город с нами вряд ли отпустят куратора. Они заняты подготовкой и контролированием процесса. Одних нас выпустить не могут согласно правилам лагеря. Получается засада.

— Сшить, — внесла Бэль необычное предложение.

— Мы не успеем до вечера сшить три платья, — я откинулась на спинку стула. — И где ты ткань возьмешь? Носишь с собой пару рулонов?

Бэль помотала головой, не обращая внимания на иронию.

— Перешьем свои. Видоизменим. В наших шкафах полно не очень-то нужных вещей.

— Не так уж много, но парочка найдется... — я начала в уме перебирать привезенный гардероб. Да, два-три ненужных платья точно найдутся.

— Предлагаю не усложнять и без того непростую задачу, — Киса позвала нас на выход, продолжив свою мысль. — Наши номера это сплошная страсть, влечение, любовь. Давайте соответствовать.

— Что ты имеешь в виду? — озвучила вместо меня вопрос Бэль.

— Узнаете, — загадочно улыбнулась Киса, ведя нас в третью башню.

Предложение Кисы можно выразить в трех словах: узнали, возмутились, восхитились.

Узнали — когда Киса выудила из шкафа характерные эротические наряды. Возмутились — им же. Восхитились — тоже ими, ибо до этого момента я у Кисы подобного не замечала.

Нашему вниманию было предложено три "платья" с корсетом и два пеньюара в пол с вырезом до бедра, совсем не похожие на пеньюары. Мы выбрали "платья" с корсетом.

Мне понравился черный с красными вставками из шелка. Юбка пришита к корсету, сам корсет надевается на прозрачную черную блузку, держащуюся на предплечьях. Коротенькая многослойная юбка с чередованием красных и черных полос меня несколько смутила. Точнее, смутила длина, а в остальном все отлично. Правда, после нескольких минут проблема длины растворилась и более меня не волновала, потому что выглядела я сногсшибательно. Остался только макияж, прическа и хоть сейчас на сцену.

У Бэль корсет фиолетовый, выгодно приподнимающий грудь. Создается впечатление, словно у нее там не второй размер, а как минимум четвертый. Юбка такая же, как и у меня — слоистая и короткая, только однотонная. А у Кисы наряд чисто черный. Грудь, ноги, талия — все при ней и... Фэну придется ее зубами выдирать из озабоченных лап. Мимо нее невозможно пройти не взглянув на грудь, не оценив длину ног, и это притом, что я девушка и меня она не интересует.

— Мы произведем фурор, — я полчаса крутилась у зеркала, не в силах оторвать взгляд от своего отражения.

— Смотри, как бы потом от этого "фурора" отбиваться не пришлось, — хихикнула Киса, нанося на губы ярко-красную помаду.

— А я здесь переночую, — кивнула на свою бывшую кровать.

— Ну уж нет, — причмокнула вампирша губами, — у меня на эту комнату свои планы.

— Бэль? — с надеждой в голосе позвала я ее.

— Извини, но у нас с Мирти запланирован романтический вечер, — она покраснела, как рак в кипятке. Так вот почему этот озабоченный индивид интересовался ее бельем.

— Буду спасаться своими силами... — я поправила локоны и конфисковала у Кисы помаду. Мне под цвет платья подходит.

Ровно через двадцать минут мы, красотки, стояли в холле в ожидании кавалеров. Да, все должно быть наоборот, но им не хватило тех полутора часов, чтобы подготовиться. Уж не знаю, чем они занимались, но к нам спустились в обычных классических костюмах. Видимо, бабочки завязывать учились.

— Вау-у-у... — не успел Мирти сойти с лестницы, а его возглас уже пронесся по коридорам. — Вот это... обалдеть. Крошка, — он грациозно подплыл к Бэль, — ты превзошла саму себя.

— То есть без этого наряда я тебе нравлюсь меньше? — не смогла она скрыть иронии в голосе.

— Уверен, без него ты мне понравишься еще больше, — Мирти наклонился за поцелуем, а уткнулся в подставленную ладошку. — Ну, нет, так нет, — не особо расстроился он. — Идем?

В этот раз я снова не заметила того, кто точно не пропустит такое веселье.

— Где Генрих?