Любовь и немного магии ( параллели I )

О приближении к Источнику шипучего солнца, путешественники поняли задолго до того, как увидели его. Одна из фей приложила маленький пальчик к губам: "Тише. Слушайте". Где-то далеко звучала медленная красивая мелодия. Словно кто-то играл на маленьких колокольчиках, но их перезвон был слишком нежным. На Земле Саша таких колокольчиков не слышал и сейчас даже не представлял, из какого металла их могли бы отлить. По мере продвижения вперед мелодия усиливалась и, наконец, выехав из прохода между двумя неизвестно откуда взявшихся посередине долины скал, путешественники обнаружили источник странных звуков. Прямо перед ними раскинулся небольшой пруд. Поверхность пруда покрывали миллионы пузыриков разной величины, которые непрерывно лопались и возникали вновь. Именно они и производили звуки, сливающиеся в музыку. Солнце многократно отражалось от висящих в воздухе брызг и от этого казалось, будто поверхность пруда искрится и переливается чудесным светом.

— Какое чудо! — прошептала Ира, боясь спугнуть виденье, — Саша, смотри. Они танцуют.

Свиндич присмотрелся внимательней и с удивлением обнаружил, что Ирина права. В движение пузырьков не было ничего хаотичного. Они словно подчиняясь руке невидимого балетмейстера действительно танцевали, и их танец заставлял забыть обо всем на свете, кроме этого волшебного балета.

— Я хочу ее попробовать, — заявила девушка, спрыгнула с лошади, зачерпнула ладонями жидкость и выпила. Лицо девушки немедленно озарило выражение невообразимого счастья, — Клубника со сливками. Как вкусно!

Саша опасливо сполз с лошади и последовал ее примеру. Оказавшись во рту, жидкость чуть пощекотала небо и исчезла, оставив на языке вкус вишневого сока и еще чего-то удивительно приятного. На душе стало необыкновенно легко и радостно. Свиндич почувствовал себя маленьким мальчиком, который живет предвкушением праздника. Будь-то еще немного и он, затаив дыхание, достанет из-под новогодней елки коробку с подарками.

— Ну, ты даешь, — рассмеялась Ира, — Никогда не видела у тебя такой довольной и глупой улыбки.

Саша взглянул на девушку и вдруг подумал: "Могла бы сейчас здесь рядом со мной быть Настя?". И ответил сам себе: "Скорее нет, чем да. Она посчитала бы все это глупой и ненужной затеей. Жаль".

Феи куда-то упорхнули, а люди еще долго сидели на берегу пруда, пили "яську" с ладони и разговаривали о чем-то очень важном и одновременно пустом и ненужным и при этом беспрерывно улыбались. Время словно остановилось, и будто в замедленном повторе Саша видел в мельчайших деталях движение губ девушки, когда она говорила. Видел как поднимаются и опускаются ее ресницы и то, как легкий ветерок играет выбившимся из прически завитком светлых волос. Все это вызывало у него с трудом преодолимое желание поцеловать Иру. "Пора возвращаться, иначе это добром не кончится" — решил Александр, и предложил возвратиться во дворец.

Пара отъехала уже достаточно далеко от источника, но наваждение не отпускало.

— Отпустил Настю в Москву к Денису, а не боишься? Помнишь, я тебе говорила? Она девушка увлекающаяся, — говорила, смеясь, Ира.

— Не боюсь, — не понятно чему смеялся в ответ Саша.

— Какое доверие! Да тебе памятник надо при жизни ставить и пыль с него сдувать. Глупая твоя Настя. Такого мужа не ценит.

К вечеру они добрались до Нового Оберона. Расставаться не хотелось и как-то само собой они очутились вдвоем в одной из комнат дворца. Лицо Иры оказалось так близко, что Саша почувствовал на щеке ее дыхание. Рука девушки нежно коснулась его лица.

— А вот я бы тебя ценила, будь твоей женой и даже на одну минутку не покидала. Окутала любовью, как коконом. Ведь ты словно нежный цветочек. Тебя надо холить и лелеять. За тобой надо ухаживать и тогда ты расцветешь. Почему Настя? Почему не я? Ты мне так сильно нравился, а достался ей. Уверен, что той подарил кольцо Морганы?

Губы Иры потянулись к губам Александра.

— Ира, не надо. Настя твоя подруга, — хотел сказать Саша, но в этот момент услышал знакомый голос.

— Не помешала? — никто не заметил, как в комнате появилась Настя.

При виде подруги Ирина, не говоря ни слова, вышла.

— Саша, что это было? — Настя пыталась быть спокойной, но ее глаза метали молнии.

— Ничего.

— По-твоему я безглазая дура?

— Ничего не было, — Сашу вдруг охватила непонятная злоба, — Тебе можно Дениса спасать, а мне значит, никого спасать нельзя? Что же такого особенного в твоем Денисе?

— В отличие от тебя и твоей блондинки Денис хоть что-то делает. Только благодаря ему мы здесь.

— Да что ты говоришь? Мой прибор совсем не причем?

— Твой прибор? Он не твой, а твоего отца. Сам ты ничего не создал и вряд ли создашь. Ты ни на что не способен. Только можешь строить из себя сильного и важного.

— Ты сама-то на что способна? — Саша с ужасом понимал, он говорит совсем не то, что хочет, но уже не мог остановиться. Его злость перерастала в неуправляемую ярость.

— Пришла на работу устраиваться глупой девчонкой. Даже не знала, какой кнопкой компьютер включается. Всем, что ты сейчас собой представляешь, ты обязана мне ...

Неизвестно как далеко зашла бы ссора, но в этот момент из рации Свиндича раздался голос Бориса.

— Профессор, прием. Наф-наф на связи. Есть важная информация.

Часть третья, в которой кто-то находит любовь, кто-то теряет

1. Страна фей

Джуни шел через поле дикой пшеницы, с трудом раздвигая руками гнущиеся под тяжестью колосьев твердые побеги. Рядом семенил на своих кривых ножках уродливый мужичок, пообещавший отвести молодого человека к жилищу людей.

"Поистине чудесная страна — восхищался Джуни — Какое богатство пропадает зря. Одним этим полем можно накормить половину Империи". Не обращая внимания на его восторги, спутник Джуни всю дорогу непрестанно бормотал себе под нос одну и ту же фразу.

— Вот феи. Вот же глупые создания.

— Меня Джуни зовут, а вас как? — попробовал разговорить мужичка молодой человек.

— Меня то? Меня Пеенджиилом кличут. Откуда же ты родом будешь, Джуни?

— Из Мелотауна.

— Из Мелового Туна? Это хорошо.

— Мелотауна, — поправил своего собеседника Джуни.

— Так я и говорю: Меловый Тун. И далеко отсюда будет этот ваш Тун?

— Если бы я знал, где сам сейчас нахожусь, может и сказал бы. А так, кто же его знает.

— Людей то много у вас там, в Меловом Туне?

— Не скажу, чтобы уж слишком много, но есть чуток.

— Это хорошо, что люди есть. А правит у вас кто?

— Великие Лорды.

— Великие Лорды? Это хорошо. И как вам с ними живется?

— Раньше хорошо жили, а теперь не очень. Война вот недавно была.

— Война, говоришь? Это хорошо.

"Странный тип — подумал Джуни — Что ему не скажешь, все хорошо. Интересно, в войне-то он чего хорошего нашел?".

— Пришли, — мужичок указал на огромную гору камней, нагроможденную сразу за полем. В середине горы темнел вход в нечто вроде большой норы.

— Там люди живут? — удивился Джуни.

— Там. Не сомневайся. Пролезай, — мужичок подтолкнул молодого человека к дыре.

Чуть пригнувшись, Джуни вошел внутрь. Но не успели его глаза привыкнуть к царившей внутри темноте, как на него надвинулась большая темно-зеленая туша, а голову потряс страшный удар.

— Спасибо тебе Пеенджиил, — сказал тролль, разглядывая лежащего без памяти человека, которого только что ударил огромной дубиной, и громко сглотнул слюну.

— Не за что, Коппендальтор. Кушай на здоровье. Все как договаривались. Одежда и снаряжение мне, мясо тебе.

— Мне его сапоги и железо без надобности. У меня от них несварение желудка бывает. Только жилистый он какой-то. Маловато мне его одного будет. Я слышал, у вас в Новом Обероне много людей появилось. Может, доставишь мне хотя бы еще одного человечка.

— Доставлю, может быть. Да не одного, а всех сразу, но не сейчас. Они мне пока еще самому нужны. Так что поголодай немного. Пойду я, пожалуй, — ответил гоблин, связывая в узел одежду Джуни.

— Иди, Пеенджиил. И поторопись лучше, а то не дай великий тролль тебя Моргана хватится. Беды потом не оберешься.

— Это мы еще посмотрим, кто беды не оберется и что это за Моргана. Посмотрим еще, — многозначительно произнес гоблин, — Знаешь, почему феи так любят людям помогать? Те еще глупей, чем сами феи.

Пеенджиил громко захохотал над собственной шуткой и вышел из жилища тролля.

* * *

*

Гоблин, которому члены экспедиции поручили присматривать за проходом в новую параллель, не слишком старательно относился к порученному делу. Мало того, что мимо Пеенджиила совершенно незаметно д несколько раз прошмыгнула Феечка, так пока гоблин со своим приятелем троллем занимался мелким разбоем, в Страну Фей из Империи Великих Лордов проникли Аннет, ее подруга, Фан и Гарольд.

У юной москвички Страна Фей вызвало точно такой же эффект, какой производят разноцветные бусы на представителя племени затерянного в непроходимых джунглях.

— Ребята, у меня характер такой — чуть ли не визжала от восторга девочка — Если я вижу, что мир прекрасен, я так и говорю: как здесь прекрасно!

— Прекрасны здесь тучи, цветы и трава, но не прекрасней, чем дама моя, — моментально среагировал Фан.

— Фан, ты опять за свое? Забудь ты хотя бы на минутку про свои стихи. Посмотри лучше, как красиво! Какие чудесные цветы! Взять хотя бы вот этот голубой семицвет, — девочка нежно провела рукой по бархатной поверхности узкого листа растения.

Цветок действительно был чудесен. Бледно зеленые листья на высоком извилистом стебле украшали бирюзовые прожилки и бахрома по краям. Лепестки цвета парного молока имели форму треугольника с закругленными краями. Его острая вершина располагалась у основания бутона, а широкая сторона лепестка чуть загибалась в конце и принимала нежно-голубой оттенок. В центре бутона, словно золотистые деревца красовались ветвистые пестики. Но, несмотря на свою красоту уже через секунду цветок был забыт девочка, и она устремлялась к другому шедевру местной природы. Аннет, в саду которой благодаря духам стихии росли не менее красивые и удивительные цветы, смотрела на подругу со снисходительной улыбкой. Фан, обиженный на весь мир из-за того, что его стихи не оценили по достоинству шел молча. Гарольд тоже притих. Все чувства духа стихии были подчинены одной цели — понять сущность этого мира. Он жадно впитывал в себя краски и запахи, пыль и капли влаги Страны Фей. Дух Стихии сопоставлял и анализировал, стараясь через понимание мира понять внутренний мир фей и, кажется, ему это удавалось. Только в таком ярком и светлом мире могло существовать удивительное существо подобное Феечке и только в суровой действительности Империи Великих Лордов могли появиться духи стихии. Такие разные миры и такие разные существа. И он, Гарольд, потерянный между двумя мирами. Дух стихии не способный больше жить в старом мире и вряд ли кому-либо нужный в новой для него стране.

Постепенно, думая каждый о своем, друзья добрались до озера и расположились на отдых в тени небольшой рощи. Аня лежала на мягкой траве и любовалась четырехдольными кувшинками, которые покачивались недалеко от берега на тихой глади воды. Похожие на лепестки роз, лежащие на зеленом блюдце, они меняли окраску от чистого белого цвета до ярко-красного. Оторвавшись от чарующего зрелища, девочка подняла глаза и чуть не задохнулась от восторга. Недалеко от друзей пасся неведомо откуда появившийся самый прекрасный в мире конь. Серебристо-снежный, с длинной золотистой гривой и густым хвостом того же цвета, в которые были словно вплетены пряди насыщенного синего цвета, он казался таким красивым, что Аня тут же вскочила и закричала.

— Аннет, смотри какая прелесть!

— Ну что еще? — не открывая глаз, лениво откликнулась уставшая от долгой ходьбы принцесса.

— Открой глаза и только посмотри — сказала Аня уже тише, боясь спугнуть животное.

Аннет, которой уже порядком надоело состояние непрерывного восторга своей подруги, медленно открыла глаза, ожидая увидеть очередное дивное растение, но заметив новый объект восхищения Ани, тоже вскочила и замерла, не веря своим глазам. Девочки дружно вздохнули и направились прямо к лошади. Подойдя ближе, подруги заметили витиеватый голубо-золотой узор вокруг левого глаза коня. Состоящий из множества завитков и прямых палочек, собранных, казалось, без особой последовательности, узор притягивал к себе взгляд и очаровывал. Сам глаз был не менее прекрасен — карий, искрящийся, он словно излучал ум и доброту.

— Хороший мальчик, хороший — Аня ласково провела ладонью по гриве коня.

В ответ лошадь преклонила передние ноги, словно предлагая девочкам покататься на ней. Очарованные красотой прекрасного животного подруги не чувствовали опасности и спокойно забрались на него. Как только девочки оказались на его спине, конь начал сначала медленно, а потом все быстрей и быстрей двигаться по направлению к озеру. При этом его внешний вид стал претерпевать странные изменения. Окрас из серебристо-снежного сменился на черный, на морде проступил звериный оскал, глаза налились кровью. Напуганные происходящим девочки попытались спрыгнуть с лошади, но оказалось, что они словно приклеена к крупу животного.

Фан, который с самого начала без особого восторга отнесся к затее подруг, понял, происходит неладное и смело бросился наперерез коню. При виде мальчика, животное зарычало, встало на дыбы и сильно ударило Фана передними копытами в грудь. Скорчившись от боли, мальчик упал на землю.

Попытка верного рыцаря не увенчалась успехом, но вывела Гарольда из задумчивой меланхолии. Дух стихии с самого начала почувствовал скрытую в прекрасной лошади магию, но не придал этому значение. Никогда прежде он не сталкивался с магией направленным против человека. Каково же было удивление Гарольда, когда он понял, сейчас магия угрожала жизни даже не просто человека, а самой Матери Стихий. Конь почти достиг воды и на принятие решения духу стихии оставалось несколько секунд.Гарольд непроизвольно воспользовался тем, что лучше всего умел делать, а лучше всего он умел выращивать деревья. Передние ноги страшного существа были уже в воде, когда оно почувствовало странное изменение в себе и на секунду замешкалось. Через мгновение животное попыталось двинуться дальше в воду, но было уже поздно. Задние ноги пустили корни, закрепляя существо на одном месте, а его тело с немыслимой скоростью покрывалось корой. Вскоре над водой нависла ветвистая ива, на стволе которой сидели две девочки и вопили от страха.

Едва подруги поняли, что опасность прошла стороной, Аня спрыгнула с дерева и кинулась к телу Фана. Мальчик лежал без движения и хрипло дышал.

— Гарольд, он умирает, — в отчаянье закричал девочка, — Сделай хоть что-нибудь. Спаси Фана.

"Прости, та, что дала мне имя, но я вряд ли смогу помочь. Я никогда не применял магию по по отношению к людям и не умею".

— Спокойно, — Аннет с трудом удержала подругу, готовую уже с кулаками броситься на духа стихии, — Гарольд, вспомни. На Празднике Осознания Возрождения ты шел на ногах. Вспомнил? Ты же как-то это сделал? Ты практически изменил человеческое тело. Соберись. Попробуй повторить подобное сейчас.