Таша
Таша рвала и метала. Из угла в угол, из угла в угол, пытаясь угомонить нестихающую злость. Для разнообразия, в кои-то веки злость была направлена не на капитана Ирлина, а на двух мерзавцев, так подло поступивших с ее лучшей подругой. И девушке очень хотелось бы быть сейчас рядом с Лианой, поддержать ее, утешить, расквасить носы зарвавшимся оборотням... но обе были скованы обязательствами. Лиана не могла еще в течение четырех месяцев покидать Ринел, Рик тоже не даст помощнице даже недели отпуска, посчитав причину попросту недостойной внимания, и им оставалось только переговариваться по кристаллу. Но подобного общения было недостаточно для полноценной поддержки и помощи. Ничто не согреет и не успокоит так, как присутствие рядом родного человека. Таша должна была быть рядом с Лианой — и бесилась из-за того, что не может все бросить и поехать в Ринел прямо сейчас. Оставалось надеяться лишь на то, что маленькая волчица с забавным мужским именем, находящаяся рядом с Ли, поможет целительнице пройти через возникшую ситуацию.
Саму же Ташу ожидало очередное тело, которое вскоре доставят в морг. Третья девушка за полтора месяца. Третья жертва маньяка, "очищающего" мир от скверны и "казнившего" еще нерожденного оборотня вместе с "запятнавшей себя" матерью. Аиша, принесшая утром очередной кристалл с записью видения, призналась, что никогда еще ей не было так плохо. Она видела глазами маньяка, вместе с ним держала нож, вместе с ним раз за разом вонзала его в кричащую жертву... Деррик мягко, но настойчиво спровадил провидицу к Лауре — и велел Таше быть наготове.
А когда он вместе с группой отбыл на место преступления, позвонила Лиана. От ее рассказа, на удивление спокойного и даже безэмоционального — подруга явно переборщила с успокаивающим зельем, — волосы дыбом вставали. Спустя много лет вернулся, мимоходом и обманом переспал с девушкой своего брата, почти прямо назвал ее куртизанкой и разрушил только начавшие строиться отношения... С таким послужным списком этот Джимми, пожалуй, в номинации "Редкостная сволочь" выигрывал даже у капитана Ирлина. Впрочем, если верить рассказам маленькой волчицы, старший брат от младшего не отставал, по крайней мере, в юности. И в окружении подобных личностей Лиане, связанной контрактом, придется жить еще два с половиной года! Теперь понятно, почему оборотней так не любят и почему из Фаркасса нормальные люди сбегают при первой же возможности.
А ведь в какой-то момент, увлеченная энтузиазмом Лианы и ее рассказами, Таша почти поверила, что в Автономии живут нормальные ребята. Обе поторопились с выводами, обе ошиблись. Но как же больно осознавать, что Лиане сейчас тяжелее в тысячи раз, а все, что может видящая — это подбадривать ее в нечастые сеансы связи по кристаллу!
Хваленая взрослая самостоятельная жизнь оказалась сплошным разочарованием с того самого момента, как им были вручены дипломы.
В кабинет со стопкой бумаг заглянула Ирис. Ойкнула, увидев Ташу, и поспешно закрыла дверь. Видящая хмуро покосилась на нее, прикидывая, не закрыться ли на замок. Хотя... "разведка боем" уже была проведена, больше никто не должен объявиться.
В кабинет Деррика вообще не заглядывали в его отсутствие, и эта выходка Ирис — человека, далекого от реальной оперативной работы, — лучшее подтверждение творимому в Управлении безобразию, окончательно убедившее Ташу в цинизме ее сослуживцев. Ведь что могла забыть работница архива в кабинете начальства, когда известно совершенно точно, что его нет на месте? В неосведомленность Ирис верилось слабо: девушка не столько в своем архиве сидела, сколько постоянно "случайно" оказывалась на верхних этажах, где либо мило строила глазки стражам, либо весело болтала с провидицами. В любом случае, наверняка была в курсе всех новостей. Приказ об уничтожении той части документов архива, у которых вышел срок хранения, Рик при Таше подписывал две недели назад. Значит?
Безобидную маленькую работницу архива отправили проверить, взял ли Деррик сегодня видящую с собой или нет. Те, кто понадеялись на внезапно обнаружившийся садизм и нелюбовь Рика к собственной помощнице, проиграли: на место преступления капитан отправился без нее.
После первого убийства и выявленной способности Таши читать и расшифровывать забытые и мертвые языки, Деррик отыскал новый способ применения ее дара. Несмотря на то, что он отдал это дело Лиеру, капитан Ирлин все же решил лично отправиться на место преступления. И не потому, что не доверял своим ребятам. Он просто хотел испытать Ташу в действии, в полевых условиях. Ему не давал покоя этот знак — "казнь", и специально для своей помощницы, уже после окончания рабочего дня, он провел экскурсию по квартире Иссии Вирден. Он ждал от нее новых открытий, возможных наводок, дополнительных подсказок — и оказался не готов к тому, что позеленевшая видящая вывалится из дома под ближайший кустарник. С брезгливой жалостью окрестив Ташу слабачкой, в тот вечер Рик разрешил ей отправляться домой, заявив, что толку от нее, похоже, все равно не дождешься.
Таша же была зла сверх меры. Мало того, что он заставил ее вплотную познакомиться с работой патологоанатомов, так еще и привел в место, где была убита беременная девушка, практически ее ровесница, и где стены и пол заляпаны высохшей кровью. Она искусствовед, подземные боги его забери! Как ему вообще в голову пришло тащить ее в эту квартиру?
Но — пришло, и не единожды. После второго видения Аиши Деррик сорвался с места вместе с командой оперативников — и вновь прихватил с собой помощницу. Над которой после подобной "культурной программы" потешалось уже все управление. Таша не выносила вида крови, и, если на записи с кристалла это воспринималось не так болезненно, то на месте, где все случилось вот только, всего пару часов тому назад... Полоскало ее долго, сжалился даже Калиен, предложивший отправить девочку обратно в управление, к Лауре. Рик, однако, остался глух к подобным советам старшего следователя. Он не отпускал видящую, пока та, зеленая и шатающаяся от слабости, трижды не повторила ему, что никаких знаков на стенах-полу-потолке убийца не оставил. Что единственное, что он себе позволяет, — это слова на древнем языке, вычерченные прямо на жертве. После третьего раза, когда Таша уже готова была наброситься на капитана с кулаками — или позорно разреветься у всех на виду, Рик ей все-таки поверил. Пробубнил что-то по поводу ее никчемности — и отправил вместе с первой командой и трупом второй девушки в Управление. Поездку в такой компании Таша, как ни странно, пережила вполне нормально.
А со следующего дня жизнь стражи стала чуть веселей. Кто первый предложил заключить пари о том, как поведут себя капитан Ирлин и его помощница, если убийца объявится в третий раз, вспомнить уже вряд ли получится. Но спор возник — и ставки росли весьма быстро. Самым популярным вариантом стал очередной забег Таши от места преступления к ближайшим кустам. На второй строчке оказались те, кто все же больше верил в их видящую: ей милостиво разрешили справиться с тошнотой и выполнить поручение, как полагается. В меньшинстве остались те, кто предположил, что на этот раз Деррик девушку с собой не возьмет, отдав ей на откуп кристалл с записью.
Этот спор не особо скрывался, и даже Таша была в курсе дела. А потому в данный момент искренне злорадствовала: большей части Управления сегодня предстоит расстаться с некоторой суммой, и она надеялась, что это послужит им неплохим уроком и отучит спорить на людей.
Впрочем, злорадство это отошло на второй план: ситуация Лианы беспокоила Ташу гораздо больше. Каково теперь придется целительнице? В маленьких городках почти ничего невозможно утаить, и вряд ли оборотни по части любопытства и любви к сплетням уступали людям. Хотя, возможно, случившееся между Лианой и братьями-близнецами и не посчитают в Ринеле чем-то из ряда вон выходящим. Оборотни отличаются более свободными нравами. Рассадником порока Фаркасс, конечно, не назовешь, но добрачные связи в их обществе являлись нормой. Да и вообще, если верить Эрику, взрослые сквозь пальцы смотрели на забавы молодых волков и не вмешивались в их дела. Это считалось личным делом каждого — с кем и почему. А вот из-за чего у оборотней процветает такое, мягко говоря, нестрогое соблюдение норм морали, боевик рассказывать отказался. Уклончиво отшутился — и свернул тему. Никто из ребят тогда настаивать не стал, а жаль. Может быть, это сейчас как-то помогло бы Лиане...
— Эй, Таш! — В кабинет ввалился Лэр — взлохмаченный, раздраженный, с явно плещущимся в глазах желанием убить кого-нибудь. Видящая замерла посреди своего маленького аквариума, вопросительно уставившись на следователя. — Девушку привезли. Или то, что от нее осталось... Этот парень — настоящий псих! — яростно выдохнул страж, не в первый раз, очевидно, запуская пятерню в растрепанные волосы. — В этот раз он ее чуть ли не выпотрошил, ублю... — Лэр осекся, покосившись на девушку. — В общем, спускайся к Лауре, принимай материал для работы. Рик попросил, чтобы к его возвращению результаты вскрытия были у него на столе.
— Больше ничего разлюбезному Рику не нужно? — ядовито-сладко осведомилась Таша, сложив ручки перед собой, как примерная девочка. Беспокойство за подругу, постоянное раздражение на Рика и мрачное настроение из-за предстоящей прогулки в морг накладывались друг на друга, и она невольно выплескивала этот коктейль из эмоций на гонца, принесшего плохие вести.
Гонец поморщился:
— Таш, оставь свои штучки для Рика. У меня сейчас настроение не лучше, чем у тебя, а вот желания скандалить нет абсолютно. Так что вернется капитан — на нем и срывайся, а я пошел... Жаль, середина дня только. После такого зрелища единственное, чего искренне хочется — так это напиться.
Проглотив очередное язвительное замечание, которое, действительно, лучше приберечь для любимого капитана, девушка молча кивнула и скользнула мимо Лэра в коридор. Вскрывочная — не то место, куда стоило бы торопиться, но с оценкой следователя видящая была согласна: хоть ненадолго забыть тот ужас, что оставлял после себя Палач, можно было только в компании алкоголя, а мысли эти были довольно-таки опасны. Если после каждого трупа прикладываться к бутылке, можно спиться быстрее, чем осознаешь, что происходит. Впрочем, и Лаура, и Лиана готовят изумительные успокаивающие зелья. Действуют почти мгновенно — и со стопроцентной гарантией. Аиша вон уже сидит за своим рабочим столом — ее отлично видно через открытую дверь — и даже слегка улыбается. Хотя утром тряслась вся, отдавая Деррику кристалл с очередным записанным убийством: она находилась буквально на грани истерики.
Просмотрев запись, Таша и сама подумывала о том, чтобы вслед за провидицей навестить Лауру и выпросить у нее флакончик-другой успокоительного. В этот раз Палач, вроде бы, и не особо отступил от своей схемы, но действовал с какой-то ясно ощутимой эйфорией, словно вошел во вкус и начал получать наслаждение не только от факта "очищения" мира от скверны, но и от самого процесса. Торрел, психиатр, употребил именно эту фразу — "вошел во вкус". Первое убийство Палач совершил практически в состоянии аффекта, находясь в сильнейшем эмоциональном потрясении. Во второй раз он вышел на улицы, чтобы вспомнить, каково это было, наказать еще одну девушку за "преступление" — и убедиться в собственной безнаказанности. Этой же ночью он отправлялся вершить свой извращенный суд — и получать от этого удовольствие. Целитель-убийца не торопился, продлевая агонию девушки не только на физическом, но и эмоциональном уровне: нанося очередной болезненный, но не смертельный удар, шепотом ей на ухо рассказывал, в какую часть уже мертвого ребенка вонзился нож на этот раз... Он не торопился, совершенно не торопился. Словно знал, что успеет спокойно уйти еще до того, как страже станет известно об очередном убийстве...
Таша передернулась, обняв себя за плечи... Ну вот кто просил ее вспоминать весь этот ужас? Ей и без того предстоят сейчас очень непростые минуты в компании трупа и вооруженной скальпелем и пинцетом Лауры.
Успокаивающее зелье все же пришлось использовать. И хотя с тошнотой справиться получилось, со слезами и трясущимися руками — нет. Третья жертва Палача была на довольно большом сроке, ее беременность воспринималась не как абстрактное зарождение еще не оформившейся жизни внутри, а имела вполне себе форму маленького человечка, который через три месяца должен был появиться на свет. После фразы Лауры о том, что маленький волчонок долго пытался цепляться за жизнь, даже после нанесенных маньяком ранений, зелье и понадобилось. Таша долго рыдала в углу, выскочив из бокса, не понимая, как человеческое существо может быть настолько жестоким, чтобы отобрать жизнь у другого, еще даже не родившегося. Это было настолько бесчеловечно, что не укладывалось в голове. Теперь становилось куда более понятным желание Лэра напиться: когда видишь торчащий из рваной раны на животе крошечный кулачок, умирает и словно часть тебя, и эту боль хочется заглушить хоть как-то.
Всю оставшуюся работу Лаура доделала сама, хотя и ее глаза подозрительно поблескивали, когда она передавал Таше протокол вскрытия с изображенным на отдельном листе посланием от маньяка.
— Наказание, — безэмоционально, с каким-то пустым сердцем, перевела видящая, едва бросив взгляд на символ. Предыдущим было "возмездие".
Странные и до мерзкого пафосные определения тому, что делает этот ненормальный. Казнь, возмездие, наказание... Чем убитые девушки заслужили это? Тем, что, будучи незамужними, посмели забеременеть? Или посмели забеременеть именно от оборотней?
А ведь он наверняка следил за ними... Днем ходил по городу, притворяясь обычным горожанином, высматривал, выискивал... Находил и следил... А ночью "наносил визит"... Звезды, как же мерзко!
Рик выглядел ничуть не лучше Лэра. Наверное, даже хуже: бледный, какой-то осунувшийся, с разбитыми костяшками, словно выпускал эмоции, просто избивая стену. Впервые за четыре с лишним месяца знакомства Таша пожалела своего капитана. Если ей хватило разрозненных кусочков — сначала записи, которая все же значительно сглаживает впечатления, а потом трупа убитой девушки, — чтобы впасть в истерику, то каково тогда ему, видевшему всю картину целиком? Приехавшему в квартиру, где еще вчера кто-то смеялся и строил планы на будущее, и найти комнату, забрызганную кровью, в центре которой — очередная жертва?
Внутри зашевелилось что-то, смутно напоминающее благодарность. Пусть и не из желания защитить и оградить, но Деррик все же сегодня оставил помощницу в Управлении, позволив избежать прямого соприкосновения с этим кошмаром. Все заготовленные гадости по поводу ненавистной работы и его мерзкого характера были забыты. Молча положив перед Риком листы протокола, развернулась, чтобы выйти в приемную и глотнуть воды. Может быть, стоит и Рику стакан принести?..
— Он пришел сегодня к ней... — вдруг заговорил капитан, и Таша остановилась в дверях, не рискуя обернуться. Замерла, насторожилась, касаясь рукой тонкого стекла. — Ее жених. С букетом и ее любимыми конфетами. Хотел устроить сюрприз, так как раньше вернулся из поездки. Свадьба должна была состояться через месяц... Никогда не чувствовал себя более отвратительно, чем тогда, когда пытался не пустить его в ту комнату...
