— Отстань, — ответила я. — Он занят.
— А зачем он тебе?— удивленно спросил Горр. — Если он вернется, то только помешает. Он уже выполнил свое назначение — сломал печать и высвободил твою фуэрзу.
-Какое назначение?— я нахмурилась. — Мою ... что высвободил?
Гнефф сердито дернул Горра за рукав и состроил рожицу, намекая, что тот сболтнул лишнее.
— Ну,— тут же стал выкручиваться Горр, — это образное выражение, местный сленг, в смысле — "способствовал твоему здесь появлению". А теперь он тебе совсем не нужен, и если вернется, то только затормозит тебя. Ты — умница и красавица, ты и без него справишься — ты и сама это знаешь.
— Нет, — я возразила тихо. — Я этого не знаю. Мне пусто и страшно без него.
-Ты только виду не подавай, что страшно, ты же — гордячка.
— Я не подаю...
-Ах, такая женщина и одна здесь бродит, — продолжал Гнефф. — Он сообщил когда вернется?
— Нет.
— Да как он смеет морочить тебе голову!— вскричал Гнефф. — Он как собака на сене!
— Не смей так о нем говорить!— рассердилась я. — У людей бывают свои проблемы, вам демонам этого не понять! Ты хочешь меня разозлить и направить мой гнев на Женю. Но у тебя ничего не выйдет — я решила не злиться.
Гнефф тут же сник и поблек.
— Да разве пристало тебе тосковать о нем? — гудел Горр. — Мне противно было смотреть на тебя — ты делала все, что он хотел, ждала его одобрения, в глаза заглядывала как ласковая собачка. Что может быть хуже, чем зависеть от чужой воли? Да разве он может оценить тебя по заслугам?
И так они оба жужжали мне с двух сторон, и я зажала уши руками, но все равно их слышала. Я попыталась их прогнать, но они придвинулись еще ближе.
-Женя, где ты, Женечка? Прогони их, — прошептала я и чтобы отключиться от их бормотания, стала наблюдать за собой в реале.
Реал
А в реале был тихий теплый синий вечер. По дороге с работы я купила фруктов, дома разложила их в вазу красиво. Кот Феншуй ластился, терся о ноги и мурлыкал. Я включила духовку, замесила тесто, и испекла пирог с яблоками и ягодами. Щепотку ванили, щепотку корицы, — аромат пирога смешался с запахами летнего вечера, заставляя прохожих на улице поднимать головы и принюхиваться. Муж читал газету, сын делал уроки — тихо так дома, хорошо. Я накрыла стол к чаю на балконе: разрезала теплый пирог ромбиками, посыпала сахарной пудрой и разложила красиво на блюде. Фруктовый пирог, правда, вкуснее есть холодным, да кто же дождется пока он остынет! А после чаепития муж сам предложил помыть посуду, а я устроилась с книжкой Марко Марича на диване, включила лампу, кот запрыгнул мне на колени...
И никто не подозревал, что я сейчас сижу на обрыве неизвестной реки в раздумьях и смятении, демоны разрывают меня на части и некому помочь. Да что же это мне не живется спокойно? Почему мне недостаточно одного реального мира? Ляг в постель, к мужу прижмись, свернись калачиком, и сны смотри светлые. Зачем мне эти нелепые проблемы, почему меня так взбудоражил чужой человек, что живет за восемь тысяч километров? Зачем меня занесло в другой мир? Почему я не могу быть как все?
Я резко вскочила, надела спортивный костюм и кроссовки, взяла плейер и наушники, заявила, что хочу прогуляться перед сном и выбежала в сгустившийся вечер. Только музыка могла дать отдохновение, переключить меня, успокоить и, возможно, дать ответ. Я умею соединяться с музыкой, становится с ней одним целым.
Пьянящий воздух, рок в наушниках — я двигалась легко и стремительно, летела внутри музыки, кувыркалась и плескалась в ней, как в реке, и вдруг одна песня остановила мой полет — это была песня, что Женя мне прислал по е-мэйлу! Я еле сдержала порыв тут же позвонить ему и рассказать, как я скучаю по нему, пожаловаться на демонов. Но я сдержалась. Валентин сказал, что у него есть выбор, но он не со мной, тем не менее. Он казался славным, искренним и добродушным человеком. Я не стану просить его вернуться. Ни за что не стану. Пусть сам.
На работе я окунулась в рутину: пациенты, карточки, разговоры с коллегами. В перерыве перечитала нашу с Женей переписку — каким добрым юмором веяло от его строк! До конца рабочего дня остался час, в окна стучал дождь, я заполняла медицинские карточки и выписывала направления к другим специалистам. Ах, да, чуть не забыла, я же хотела поискать значение слова "фуэнсен". Однако ни сетевые поисковики, ни иностранные словари не дали ответа. Видимо, это их местный сленг. А есть ли у них там словари? Все же слово похоже на японское. А кто из моих виртуальных друзей знает японский? Если не найду, спрошу у модератора, бородача этого. И почему в реале нет модераторов, чтобы отвечали на все вопросы, разрешали проблемы и ставили все точки над i. Впрочем, как это нет? Вот один из них стоит сейчас прямо в дверях моего офиса...
— Надеюсь на этот раз, твоя улыбка предназначена мне, Полина?
— Тебе, Джеф. Не успела я подумать, что психиатры — это модераторы реала, как ты сразу пришел.
— Кофе? С коньячком?— предложил Хьюз, обрадованный моим теплым приемом.
— А неси!
— Может, ко мне зайдешь? У меня удобнее.
— Окей.
Давненько я к нему не заглядывала... а он сибарит все же: и новое кресло появилось в кабинете — мягкое как облако, и лимонное дерево и колонки новые — хотя его музыка небезопасна...
— Хочешь отдохнуть?— предложил он, кивнув на низкую кушетку. — Ляг и закрой глаза, а я тебе поставлю медленную расслабляющую музыку.
— Мне некогда. Разве что ты прокрутишь расслаблящую музыку в ускоренном темпе, — я засмеялась.
— Ты недооцениваешь силу психотерапии. А выглядишь уставшей и грустной. Я знаю, что твоя проекция на первом уровне Демонета. И хочу предупредить тебя, что ее будут трепать в полной мере, пока она либо не укрепится, либо не износится. Укрепится — перейдет на верхний уровень игры, а истреплется — пеняй на себя. Готова ли ты к таким экспериментам, Полина?— Хьюз уже не скрывал волнения. — Демонет высечет из тебя нужные ему искры и раздует их до масштаба пожара. Первый уровень обеспечит тебе безопасность и безнаказанность. Исчезнет страх проиграть. В любой момент можно призвать модератора на помощь и начать игру сначала, потеряв только очки. Обычно игроки начинают с реализации сексуальных фантазий, а безнаказанность ведет к лихачеству и безумствам. Тем не менее, они подсаживаются на острые ощущения, и далеко немногим удается выкарабкаться из соблазнительных ловушек и открыть в себе новые таланты. Если бы ты согласилась на мое предложение, я бы мог пригласить тебя в другие, прекрасные, легкие миры, не требующих затрат душевных ресурсов, правда не таких престижные...
— А чем престижен Демонет?
— Это — мир избранных. Помимо редких удивительных талантов, жители его обладают способностью доходить до края в силе желания. Страсти могут способствовать реализации талантов, но могут и погубить их обладателя. Поиск баланса — это ключ к переходу на следующий уровень.
— А у меня точно есть какой-то талант?
— То, что ты попала туда сама, без официального проводника, говорит о том, что ты обладаешь, как минимум, одним суперталантом.
— Но как это произошло? Как мы с Женей вдруг оказались в лесу, а потом в комнате с красными шторами?
— Это транспортное средство называется "демовэйв" — доставки в миры Голденгейта, а после и передвижения по ним. Они всегда витают рядом — как радиоволны. Я могу предположить, что сила твоего желания быть вместе с ним и отчаяние от его несбыточности, были столь сильны, что вы смогли пересечь границу реала и влетели туда на мощном демовэйве. Комната с красными шторами — это приемная первого уровня Демонета. Именно туда чаще всего попадают любовники, при условии, что хотя бы один из них обладает каким-нибудь суперталантом. Твой партнер раньше тебя сообразил что происходит. Он легко попал на твою волну, но тут — загвоздка — админ первого уровня, Дэниэл Залесски, запретил казадорам вход в Демонет. Админа можно понять — они способны сбить всю игру.
— Каким образом?
— Отлавливая демонов, они мешают процессу отбора. На следующий уровень проходят те, кто смог победить собственных демонов без постороннего вмешательства.
— Но почему ты был так огорчен этим?
— Я оказался бесполезен для тебя. Я не смог показать тебе другие миры, более мягкие и гостеприимные.
— Но мне нравится факт, что я в мире избранных и очень талантливых людей? Я хочу узнать, что это за талант.
— Надеюсь, тебе удастся пройти этот уровень без потерь, Полина.
Демонет, "Другая Сторона"
Я все еще сидела на краю обрыва. Стрелка часов, наконец, соскользнула с цифры "4", и если учитывать, что полоски между цифрами от "5" до "8" сегодня узки до неразличимости, то вечер наступит довольно быстро. Я сняла туфли и попыталась спуститься к реке, но обрыв был слишком крут. Тогда я просто села и съехала вниз по песчаному холму, держа туфли в руках. Отряхнула платье и пошла по берегу босиком. Если ничего путного не придумаю, так хоть свежим воздухом подышу. Но долго идти не пришлось — почти сразу я увидела вывеску — "Лодочная станция". У меня не было ни малейшего намерения кататься на лодке, тем более в одиночестве — да я и грести я не умею. Я бы так и прошла мимо, если бы меня не окликнул невысокий паренек в элегантном темном костюме.
— Подождите минутку, сейчас будет лодка.
Меня уже не удивил факт, что смотритель лодочной станции, сторож, лодочник или кто он там, одет в классический костюм и белую рубашку — он наверняка модератор.
— Извините, — ответила я с сожалением. — Я не за лодкой.
— Да ладно вам, — ответил паренек. — Все будет нормально.
Он явно принимал меня за кого-то другого.
— Что будет нормально?
Вместо ответа он нажал кнопку на плоском карманном компьютере, и на воду медленно выплыла лодка. Это была даже не лодка, а скорее, ладья из светлого дерева с синими полосами и резной фигурой впереди — настоящий маленький кораблик.
— Прошу, — сказал паренек.
— Но я не умею ни грести, ни управлять лодками.
— А вам и не придется — лодка сама привезет вас по назначению. Я проведу небольшой инструктаж, больше для порядка. Возьмите пульт. Кнопки со стрелками — "влево", "вправо", "вперед" и "'назад" — перепутать невозможно. Кнопка "стоп" — вот здесь, музыкальное сопровождение — кнопка с нарисованной нотой. Все предельно просто.
— А как вернуться обратно? Вы до которого часа открыты?
Кажется, я опять влезала в какую-то авантюру.
— Если пожелаете вернуться тем же путем, то нажмете кнопку со стрелкой "назад", а если возникнут другие дела, то о лодке позаботятся, не беспокойтесь.
— А какие могут дела возникнуть?
— Ну, мало ли что...— паренек замялся. — Вот здесь, пожалуйста, распишитесь, что прошли инструктаж. И поспешите, чтобы приплыть туда засветло.
Я расписалась на электронном табло.
— А вы уверены, что мне туда надо?
— Да,— твердо ответил парень. — Раз вы "здесь", значит вам надо "туда". Если талант не проявится в процессе, так хоть развлечетесь немного.
Аргумент показался достаточно веским, и я полезла в лодку. Дно ладьи было устлано мягким цветным ковром. Сидений не было, а на боку располагалась панель, на которую парень прикрепил пульт управления.
— Счастливого пути,— сказал он на прощанье.
Моя ладья медленно и величаво выплыла на середину реки.
Вот это была прогулка! Солнце клонилось к закату, розовые облака отбрасывали причудливые тени, река светилась и фосфорицировала золотисто-фиолетовыми искрами. Вдоль крутых зеленых берегов —
белые домики с красными крышами утопающие во фруктовых садах. Я нажала на музыкальную кнопку... О, это мне по вкусу!
Я не знаю, что будет дальше, но пока я, Полина Аксен, магистр наук, плыву в ладье неизвестно куда, неизвестно зачем, да еще и пою во весь голос песню моего любимого рок-музыканта.
Закат, тем временем, побагровел, берега потемнели, показались первые звезды. Я легла на дно лодки и стала смотреть в вечернее небо. Ладья повернула к берегу, замедляя ход.
На берегу горели костры. Я встала, отряхнула платье, поправила волосы, надела туфли и приготовилась к выходу. Ладья причалила, я спустилась по трапу и направилась вглубь берега на свет огней. Вскоре я очутилась на большой поляне окруженной высоченными деревьями. На грубо сколоченных столах стояли резные плошки с осенними фруктами — сливами, яблоками, виноградом и грушами. Вокруг царило веселье и кутерьма — по всей поляне носились босые девушки одетые в свободные светлые платья, на головах у них были веночки, а на груди — цветочные ожерелья. Одна из девушек подбежала ко мне и надела на меня ожерелье из желтых кувшинок, а на голову — венок из белых водяных лилий. Цветы пахли болотом и тиной. Над одним из костров подогревался котел — я вдохнула аромат — варево пахло травами, медом, фруктами и еще чем-то незнакомым — терпким и сладким. Похоже, это шабаш.
Высокий бородач в расшитой сорочке, помешивавший варево в котле, вдруг выкрикнул неизвестное мне слово, и девушки, схватив со столика по деревянной кружке, подбежали к костру и стали в очередь. Я на всякий случай сделала то же самое. Девушки протягивали бородачу деревянные кружки, он наливал медово-травяное варево огромным черпаком, после чего они с визгом отбегали, садились на траву и, продолжая хихикать и щебетать, прихлебывали напиток маленькими глоточками. Блики костра мешали разглядывать их лица.
Пить подозрительное варево я и не собиралась, — незаметно вылила все на землю и уселась у костра, делая вид, что прихлебываю из кружки. Девушки потихоньку пьянели и смеялись все громче и заливистее — все варианты смеха можно было услышать — от нежного звона колокольчиков до грубого гыгыканья. Я тоже хихикала, помахивая пустой кружкой, а сама поглядывала на бородача. Он, тем временем, загасил костер, плеснув туда того же варева — отчего лес наполнился дурманящим ароматом, затем достал из холщевого мешка флягу, вылил туда ее содержимое и размешал все черпаком. Я различила запах алкоголя. Хм... конечно, алкоголь от кипячения испаряется, он подождал, чтобы варево остыло и долил туда спиртного, добавив градусов своему напитку, — отметила я про себя. Но если девушки пили безалкогольный напиток, то почему они так странно пьянели? Их постепенно охватывала радостная дурь — они вскакивали и бросали пустые деревянные кружки в костер, отчего он искрил и трещал еще сильнее. Одни стали водить хороводы и петь, а другие развели в яме костер и стали прыгать через него с громким визгом. Нелепое безумство! Нет, это не шабаш. Похоже, они играют в древних славян — белые рубашки, прыжки через костер, хороводы, да и моя резная ладья идеально вписывалась в игру. А бородач у них, видно, — массовик-затейник.
Одна из девушек схватила меня за руку и потянула в хоровод. Мы плясали и пели, я слов песни не знала, и только открывала рот беззвучно, но в общем хоре это было незаметно. Мы кружились все быстрее и быстрее, и наконец, со смехом попадали в высокую траву. Только мне совсем не было весело, ну абсолютно — как трезвому среди пьяных, но наблюдать за ними было занятно. Некоторые из них стали играть в догонялки.
