— Да, — кивнул тот. — Пилот готов перелететь на обычный причал. Сколько у нас времени?
— Сейчас уточню, — старший группы уткнулся взглядом в засветившийся малый экран своего инструментрона. — Три часа — максимум. Всем ясно, — он обвёл холодным взглядом сокомандников. — Так что — грузимся, перелетаем на причал и через два с половиной часа — всем быть на борту. Помните, что теперь действуем по законам военного времени. На борт — марш!
Считаные минуты — и тюремный доставщик отшвартовывается, разворачивается и на самой малой скорости направляется в сторону обычных причалов. Не пассажирских — служебных. Так что лишних глаз и ушей там не будет, как и праздношатающихся разумных.
— У нас стоянка — три часа, — уточнил пилот по громкой связи, когда кораблик пристыковался к причалу. 'Шланг' крытого перехода присосался к внешней пассажирской двери. — Диспетчера — торопят, так что не опаздывайте. Даже четверть часа подождать — не смогу. График. Резко уплотнилась схема прибытия. Эшелоны дают — со скрипом, — пилот переключил каналы и в динамиках системы громкой связи послышались несколько не слишком тихих щелчков.
— Все слышали? — командир группы остановился перед шлюзом. — Жду всех через два с половиной часа. И — ни минутой позже.
— Есть, — охранники-конвоиры один за другим нырнули в шлюз, прошли через 'кишку' и ступили на плиты причального 'балкона'.
Пилот был прав — было очень заметно увеличение количества разноразмерных кораблей, снующих вокруг Цитадели.
— Разбегаемся, — сказал заместитель старшего. — Каждый знает, что и как делать. Встречаемся через два часа здесь. Максимум — через два часа пятнадцать минут. И — сразу идём на корабль. Всем — удачи, — он первым направился к лестнице, уводившей с 'балкона' вниз, на этажи, где традиционно размещались залы прилёта.
Его коллеги, бросив внимательные взгляды за огромные стёкла иллюминаторов 'балкона', спустя несколько секунд последовали за ним, доставая ридеры и включая их экраны.
Конвоиры-турианцы привели отца и дочь в помещение, которое люди, знавшие внутреннее устройство мест лишения свободы, назвали бы 'предбанником'. Четверо турианцев снова образовали вокруг доставленных землян 'коробочку', а двое ушли, нырнув в проём, открывшийся в стене. Свет, заливавший 'комнату', чуть померк.
Двое турианцев-конвоиров, которые сопровождали доставленных бывших иден-праймовцев, вошли в кабинет начальника отделения 'приёмки', положили на стол перед турианцем-секретарём ридеры, переданные охранниками-конвоирами.
— Те самые, — сказал секретарь-турианец, ознакомившись с содержимым ридеров. — Корпус точно пока не принял никакого решения относительно Сарена и Найлуса?
— Никакого, — подтвердил, усевшись в кресло у своего стола, начальник отделения. — И, думаю, пока Советники не скажут, какое решение приняли они, командование Корпуса не будет ничего менять. А значит — эти двое заслуживают помещения в наше заведение. Перевести их отсюда в тюрьму СБЦ или куда пониже — всегда успеем, но... — он просмотрел содержимое ридеров, положенных на стол турианцем-секретарём. — М-да. Эта парочка слишком серьёзно отметилась. Я бы сказал, что у Советников, привычно не желающих вникать в детали, не будет особых оснований для того, чтобы приказать передать этих двоих куда пониже — в обычные места лишения свободы. Может быть, даже землянам не придётся их передавать. И так скандал — слишком заметный. У меня лично нет сомнений в том, что на Земле в их Альянсе уже кое-кто серьёзно с этим делом разбирается, вникая в большинство деталей.
— Как будем действовать? — спросил турианец-секретарь.
— А как ещё надо действовать?! Землян-охранников у нас здесь, в Тюрьме Спектров, нет, офицеров охраны — тем более. Если бы капитан Андерсон стал первым человеком-Спектром, тогда да, было бы хотя бы несколько землян в штате Тюрьмы, а так...
— Альянсовские нормы... — задумчиво сказал турианец-секретарь. — Для них они привычны, но Сарен особо настаивает, — секретарь красноречивым взглядом коснулся одного из ридеров.
— Знаю и понимаю, — сказал начальник отделения. — Нет, альянсовские нормы для них — слишком мягкие, — он включил настольный инструментрон, набрал несколько команд, просмотрел появившиеся на экране в 'окнах' тексты. — Сарен настаивает на достаточно жёстком, даже жестоком режиме. И я его — понимаю. Он всегда был жесток, даже очень жесток, но это, — рука турианца-начальника легла на один из принесённых конвоирами-турианцами ридеров, — слишком явное и я бы сказал — достаточное основание для жестокости. Убить троих соплеменников вот так просто...
— Она, эта девка-стритрейсер, — сказал турианец-секретарь, — она до сих пор искренне полагает, что убила только двоих.
— Да? — деланно изумился начальник отделения. — А нас должно интересовать то, что она там полагает? Сарен сказал — пожёстче, значит, пока Артериуса официально не лишат статуса и звания, будем действовать пожёстче. И — не по Альянсовским, вполне курортным стандартам, — подчеркнул он, набирая ещё несколько команд на клавиатуре инструментрона. — Посмотрите, коллега, вот то, что можно задействовать. Старые стандарты Империи, — он подождал, пока секретарь активирует свой настольный инструментрон. — Они, конечно, уже не свежие, но... с нашими наработками совместить и — вполне себе жёсткий режим можно обеспечить. Думаю, Сарен будет доволен. А Найлус — удовлетворён.
— Если позволите, я проведу совмещение, — сказал секретарь.
— Разрешаю, — коротко бросил турианец-начальник отделения. — Подождите, — он поднял взгляд на двух турианцев-конвоиров. Те остались недвижимы, а это лучше всего указывало, что они согласны.
Секретарь-турианец вызвал дополнительные 'окна', свёл несколько десятков абзацев текста, взятых из разных 'окон' воедино, упорядочил их логически и переслал на инструментрон начальника.
— Я закончил, — коротко сказал турианец-секретарь. — Переслано.
— Ладно, — начальник отделения просмотрел текст. — Согласен. Хоть и считается подразделение, куда этих двоих отправили для отбытия наказания 'лёгким'... Лёгкость — понятие, как утверждают люди, весьма и весьма растяжимое. И для этих двоих не должно быть никакой настоящей лёгкости. Сарен, знаю, настаивает, чтобы они помучились подольше. Но... Как говорят земляне-имперцы, война 'многое спишет'. Потому, особо лёгкой жизни у них обоих не будет, — начальник отделения встал. — Подготовьте распоряжения службам, получите квитанции в приёме к исполнению. Как будет получена последняя квитанция по перечню два, — он взглянул на турианцев-конвоиров, — ваши могут быть свободны.
Двое конвоиров остались недвижимы, выразив тем самым полное согласие с распоряжением начальника отделения.
Через несколько минут секретарь-турианец встрепенулся, посмотрел на экран своего настольного инструментрона, пробежался когтями по сенсорам клавиатуры:
— Докладываю, — сказал он обычным служебным тоном. — Квитанции поступают. Осталось половина с четвертью, половина, четверть... Все квитанции получены.
— Ваши — свободны, — начальник отделения повернулся к турианцам-конвоирам. — Благодарю.
Те коротко, едва заметно кивнули, прощаясь с начальником отделения и его секретарём, затем синхронно повернулись и покинули кабинет.
Войдя в комнату, где в окружении четвёрки конвоиров стояли двое доставленных, турианцы коротко проинформировали сокомандников о принятых решениях. Острый слух турианцев помог им и здесь — они говорили настолько тихо, что земляне их не услышали, находясь буквально в нескольких метрах от разговаривавших конвоиров.
— Начнём, — сказал старший команды спецназа. — Остаются трое. Я и ещё двое, — сказал он, повысив громкость голоса так, чтобы на этот раз люди его услышали. — Сейчас, если в целом, то их ждёт маркировка, переодевание и сканирование, после чего они будут помещены в изолированные капсулы мужской и женской зон. По распоряжению руководства сегодня оба будут привлечены к физическим работам — надо же им начинать отрабатывать свои огромные долги и платить штрафы.
— Но... — попытался буркнуть бизнесмен. Спустя секунду он уже хрипел, ощущая, как на шее всё теснее смыкаются пальцы турианца-конвоира, поднявшего мужчину в воздух одной рукой.
— Мол-чать, — прошипел турианец. — Говорить будешь тогда, когда тебе разрешат! Уяс-нил?
— Д-да, — выдавил мужчина, чувствуя, как пальцы турианца-конвоира продолжают сжимать горло. — Сни-и-мите м-е-е-ш-ок!
— Потерпишь. — Рявкнул турианец-конвоир так громко, что девушка инстинктивно чуть присела. Если бы не оковы на руках, она бы, возможно, прикрыла голову, но...
— Мол-чать! — раздался рык турианца, продолжавшего держать мужчину за шею.
— Трое — свободны, — распорядился старший группы конвоиров. — Ты, — обратился он к оставшемуся коллеге. — Возьми за шею эту, — он указал взглядом на девушку. — И — вперёд.
Тот кивнул. Девушка, ощутив на своей шее пальцы турианца, почла за лучшее не возникать.
— Вперёд, — скомандовал старший группы конвоиров и его коллеги вывели из комнаты сначала мужчину, а потом — девушку.
Коридор был достаточно длинным — турианцы вели по нему землян несколько минут.
Наконец новоприбывших землян конвоиры ввели в небольшую комнату с двумя столами.
— Снимите с них одежду, — распорядился старший конвоя. — Обувь — тоже. Подготовьте снятое к отправке на Иден.
Турианцы-конвоиры за несколько секунд сняли с мужчины и девушки арестантские комбинезоны и 'шлёпанцы'.
— Пусть постоят, привыкнут.
— А... бельё?! — взвизгнула девушка, поняв, что лишилась любой одежды. — Моё бельё где?!
— Бельё тебе — не положено, — спокойно ответил один из конвоиров — тот самый, которому поручен был контроль и управление новоприбывшей заключённой на время прохождения приёмки. — У нас здесь, в Тюрьме Спектров, свои порядки. О-очень отличающиеся от тех, к каким привыкли вы, альянсовцы.
— Я... Да как вы... — начала было девушка, но удар бронеперчаткой по щеке прервал её потугу и заставил осечься на полуслове. — Б-бо-о-льно!
— Будет ещё больнее, если не заткнёшься, — прошелестел командир конвоиров-турианцев. — Так что — помалкивай.
— Вы не имеете пра... — начал было мужчина, но два удара бронеперчатками по щекам заставили и его замолчать.
— Имеем, — негромко сказал конвоир, отвечавший за управление и контроль над новоприбывшим заключённым. — Имеем, — повторил он. — Здесь — наша территория. Здесь — Тюрьма Спектров. Заткнись. Или — тебе будет хуже. Намного.
Командир конвоиров упаковал снятые комбинезоны и 'шлёпанцы' в пакет, опломбировал его, оформил на инструментроне сопроводительные документы, уложил пакет в контейнер.
— Ведём дальше, — распорядился он.
Девушка и мужчина почувствовали пальцы турианцев на своих шеях. Щёки, испытавшие на себе удары бронеперчаток скафандров, саднили достаточно сильно, так что продолжать 'возникать' как-то не хотелось.
Конвоиры вывели обнажённого мужчину, за ним — обнажённую девушку из комнаты, провели по недлинному коридору и ввели в зал, где стояли сканеры.
— Очередные заключённые, — к командиру конвоиров подошла азари-матриарх в бронескафандре. — Умм, — протянула она. — Земляне. Те самые? — она взглянула на экранчик своего наручного инструментрона. — Быстро же Сарен с Найлусом отреагировали, — она дочитала информацию в файловом комплекте до конца, выключила экран, взглянула на мужчину. — Его — в левый сканер и — закрепить, её — в правый сканер и — закрепить, — распорядилась она. — И не беспокойтесь, мешки на головах не помешают аппаратуре. Хорошо, что у землян на Идене были наши новые разработки, — добавила она, подходя к пульту и нажимая несколько сенсоров. — Побузили — и хватит. Теперь бузить — не будут. Теперь будут работать. Оба. Тяжело. Физически, — хотя матриарх и говорила негромко, но и мужчина и девушка слышали её отчётливо. Услышанное им очень не нравилось — сопровождающие и их командир отметили, как напрягся мужчина, и как вздрогнула девушка.
Турианцы-конвоиры закрепили в фиксаторах тело мужчины, опустили прозрачную крышку, затем закрепили в фиксаторах тело девушки, так же опустив крышку.
— Несколько минут, — произнесла матриарх. — Старые сканеры требовали четверть часа, эти — несколько минут.
Для кого она это сказала? Конвоиры-турианцы и так об этом были прекрасно осведомлены. Значит, для землян, привезённых на Станцию для отбывания наказания. Только для них.
Командир турианцев усмехнулся. Владелица зала — матриарх азари была ему хорошо знакома. Сотни раз он приводил к ней разумных органиков, которых Спектры приговаривали к заключению в Тюрьме Спектров. За серьёзные, а бывало — и за очень серьёзные проступки.
— Лёгкий режим? — задумчиво спросила азари, наблюдая за тем, как на экранах пульта проявляются таблицы с показателями, снимаемыми с тел новоприбывших землян. — Ладно. Посмотрим. Тут ведь ещё и указание — показать им спецрежим... М-да. Я им — не завидую, — дальнейшее она озвучивать не стала, отметив, как ещё больше напрягся мужчина, и как резко вздрогнула зажатая в фиксаторах сканера девушка. — Ну-ну, спокойно оба. Для вас путь заключённого Тюрьмы Спектров только начинается. Лет через триста он для вас может и закончится, — сказала матриарх. — А вероятнее всего — намно-о-го раньше. С моментом вашей смерти, — припечатала азари. — Та-а-к. Данные — получены. М-да. Ещё немного — и ваши организмы пошли бы в такой капитальный разнос, что просто ой-ой-ой.
Конвоиры-турианцы и их командир отошли к креслам, стоящим у стены, разместились в них. Минимальный комфорт есть минимальный комфорт. Всё равно из зала эти земляне никуда не денутся.
— Перечень два? — мурлыкнула азари, продолжавшая наблюдать за процессом накопления данных. — М-да. Я им обоим точно теперь не завидую. Этот перечень — для тех, на которых Богиня о-о-чень разгневалась.
Турианцы — все трое — усмехнулись — азари-матриарх была не только в немалом воинском чине — на уровне полковника планетной армии Альянса, но и очень большой любительницей всяких новинок, появляющихся у землян. Ей не раз приходилось бывать на родной планете людей в командировках — раз двадцать за последние десять лет и каждый раз она привозила на Цитадель очень интересные и полезные данные.
Информационный обмен между спецслужбами продолжался, а служба Тюрьмы Цитадели интересовалась передовыми и наиболее эффективными специализированными технологиями очень плотно.
— Сканирование завершено, коллеги. Освобождайте обоих, — распорядилась матриарх, гася экраны. — Теперь об их потрохах мы знаем достаточно.
Турианцы-конвоиры быстро освободили мужчину и девушку от зажимов, поставили на ноги и взяли за шеи. Почувствовав хватку костлявых сильных пальцев, затянутых в бронеперчатки, заключённые поникли.
— Ведите их дальше, коллеги, — мурлыкнула азари, садясь в кресло. — Перечень два есть перечень два. Богиня ими очень недовольна. И это недовольство — надолго, — сказала она, раскрывая экран настольного инструментрона и углубляясь в обработку полученных данных.
