Такое отношение многое проясняло, и Джирайя твёрдо решил, что в следующей битве нужно рассчитывать только на себя, на масок Гильдии, тех, кто будет чётко следовать плану. Ну и на Триумвират до определённой степени, всё же мощь и неуязвимость их превосходили возможности Гильдии на порядок. Но даже они не препятствовали сейчас маскам, толпой наваливавшимся на Губителя, пытающимся поразить его ноги, руки, голову и грудь, пока Бегемот неподвижен.
Хотя именно сейчас стоило бы отступить и атаковать из укрытий, по очереди, лишь сдерживая Бегемота, не давая ему лишних шансов вырваться за счёт преобразования и перенаправления энергии. Пока что атаки на стоп-корабли удавалось отводить в сторону, но сколько это ещё продлится? Бегемот уже разводил лапы, и очередная сила Эйдолона лопнула, а сам он внезапно просел вниз, словно лишённый энергии.
— Не дадим ему вырваться! — загремело над полем боя.
Скалы преобразовало, Бегемота, словно заковало в камень, ограничивая движения, и одновременно с этим команда Мирддина добилась успеха. Бегемота подкосило, он наполовину повис на цепях, и видно было, что в воронке в спине уже можно скрыться с головой, настолько она углубилась. Новый удар, Александрия пылающим ангелом мщения рухнула с небес, и глаз Бегемота разлетелся кровавой жижей, ошмётками и осколками, и новый рёв радости раскатился над полем.
Бегемот словно обмяк, повис на цепях, и маски ринулись в новую атаку, наваливаясь толпой, уже не сдерживаясь. Несколько раненых "дружественным огнём" откатились в стороны, но в целом маски распределяли атаки, и это всё больше напоминало насекомых Тейлор, слетевшихся организованно на добычу, начавших её терзать.
Радость, впрочем, была преждевременной, Бегемот взревел, дёрнулся, и дюжина самых неосторожных рухнула вниз, опять прожаренная до дезинтегрированных внутренностей. Джирайя зарычал, хотел уже выметнуться из убежища, благо чакра прибывала с каждой новой секундой, но его остановил возглас Черепахи.
— Что это?
— Кто проводит атаку? — возглас Дракон.
Мгновение спустя Джирайя увидел, о чём они говорят. Над головой Губителя сияло что-то белое, и Джирайя тут же нашёл взглядом Эйдолона. Но нет, тот висел в воздухе, накачивался новой силой, но не атаковал.
— Все назад!!! — взревела Черепаха, но было уже поздно.
Свет вытянулся, коснулся, обрушился сверкающей колонной на Бегемота, и в то же мгновение весь мир вокруг утонул в свете, ослепляющем и уничтожающем всё вокруг.
Тамэшивари 14.10
22 июля 2011 года
Лили услышала крик Черепахи и сама закричала окружающим.
— Берегись!!!
Алхимик, возвращавшаяся после удара по Бегемоту, моментально обернулась, оценила обстановку и рванула вперёд, в акробатическом прыжке хлопая в ладоши и касаясь руками земли. Лили ощутила, что земля уходит у неё из под ног, расступается, и одновременно с этим сверху надвигается что-то страшное. Она взлетела было, но тут же мимо промчалась Алхимик, орущая во всё горло:
— Вниз! Все вниз!!
Впрочем, ближайших масок, тех, у кого не было реактивных ранцев и суперсил полёта, и без того тащило вниз, катило по наклонному пандусу, созданному Алхимиком. Сверху надвигалось страшное, нет, это была огромная стена, плита, которой Алхимик собиралась заткнуть созданную ей щель, и в это же мгновение со всех стороны брызнул свет. Система затемнения маски не успела сработать вовремя, и свет больно ударил по глазам. Лили зажмурилась было, но тоже опоздала, перед глазами играли световые пятна, в ушах шумело, словно их уже засыпало под землёй, и она даже запаниковала на секунду.
— Дракон? Муравей? Жаба? — Лили пыталась проморгаться и вызвать своих, но никто не отвечал.
Её ухватили за руку, кто-то ударил своим телом в плечо, слух внезапно очистился, доносилось чьё-то шумное дыхание, откуда-то сверху шёл низкий гул, казалось, ввинчивающийся в голову. Земля мелко подрагивала, кто-то выругался на испанском, затем прозвучал голос Алхимика, громкий и уверенный:
— Спокойно!
— Что это было? — выкрикнул кто-то, с едва уловимым южным акцентом.
— Нужно выбираться!
— А-а-а-а, мы в ловушке! Сейчас Бегемот спустится под землю и зажарит нас!!! — в голосе слышалась откровенная паника.
Звук удара, хруст, ещё удар. Пятна перед глазами Лили чернели, всё расплывалось, и опять подступила паника: неужели ей повредило, обожгло сетчатку?
— Тихо! — рыкнула Алхимик. — Собрались! Все восстановили зрение?
— Нет, нет, нет, — зазвучали голоса, и Лили присоединилась к ним.
Среди чёрных пятен плясали белые, и она неожиданно поняла, что это такое. Вокруг темно — они же под землёй! — и кто-то включил фонарики или лампочки, или что там у кого есть в снаряжении. Это обнадёживало, зрение возвращалось, но в то же время и паника подступала — под землёй и вправду была вотчина Бегемота, его царство.
— Я не знаю, что там наверху, но почувствуйте эту дрожь, — сказала Алхимик.
Лили ощущала мелкую дрожь и подумала, что не будь с ними Алхимика, их так и засыпало бы под землёй, похоронило в одной огромной могиле.
— Кто бы ни нанёс удар по Бегемоту, своей цели он не достиг! Бегемот жив и действует! — голос Алхимика стал жёстче, суше. — Скорее всего, он вырвался из ловушки и громит тех, кто, как и мы, попал под удар, а значит, мы вернёмся в самое пекло битвы! Приготовились!
Лили моргнула непонимающе. Вернуться в пекло? Разве они не отбегут в сторону по наклонному туннелю? И в ту же секунду что-то изменилось, вокруг стало светлее, ноги Лили вжало в пол. Она поняла, что происходит, что Алхимик выносит их наверх кратчайшим путём, на скале, созданной её силой, и стиснула зубы. Проклятье!
— Дракон? Дракон? — Лили даже постучала пальцем по маске, но ничего не произошло.
Свет ударил по глазам, и Лили прищурилась, оставив буквально щёлочки глаз, взмыла в воздух. Мгновение спустя она осознала ошибку — наоборот, надо было не высовываться, но было уже поздно. Зрение вернулось, пускай ещё и плыли пятна, но Лили видела, видела!
Мгновение спустя она пожалела об этом.
В центре огромного выжженного пятна возился, ворочался, барахтался кроваво-чёрный торс, из которого торчали огрызки конечностей и головы. Воронка на спине Бегемота расширилась и представляла собой выжженный кратер, залитый ихором, из обрубка рта вырывалось прерывистое рычание, рога и половина головы отсутствовали. Ошмётки рук, в сущности, кусочки, торчащие из плеч, дальше только огромные обугленные кости до локтей, вокруг которых нарастали первые ниточки псевдоплоти, прожилки кроваво-красного мяса.
Одна нога отсутствовала, словно срубленная под корень, вторая представляла собой схематичный обрубок, обугленную колонну-имитацию. Грудь Бегемота тоже была сожжена и выжжена, все раны углубились и расширились, и сеть трещин, сочащихся ихором, напоминала какое-то отвратительное фэнтезийное лицо, морду уродливого старого гоблина или ведьмы.
Лили торопливо взлетела выше, одновременно с этим удаляясь от Бегемота, но Губитель и не обращал на неё внимания. Он был занят тем, что вставал, но некому было его атаковать. Лили, задыхаясь, оглядывалась и повсюду видела только уничтожение и смерть. Вон те оплавленные огрызки — остатки кораблей Дракон, рядом не менее искорежённые остатки тел, лужицы костюмов и брони, кости и черепа, вплавленные в почву и камень.
Дома вокруг, укрепления, почва, всё вокруг оплавилось и поплыло, словно было сделано из воска, и Лили, продолжая задыхаться, увидела, что лес на востоке повален, разломан и горит. Там, где стояла больница и штабные корабли, ничего не было, лишь ещё одна проплешина, дым, огонь и разорение.
— УА-А-А-А-А-А!! — из горла Лили вырвался вой отчаяния, смешанный с плачем младенца.
Зрение опять отказывало, слёзы застилали глаза, и она почти что рухнула вниз, на край проплешины, забыв о ворочающемся неподалёку Бегемоте, спеша найти укрытие. Удар в пятки, Лили торопливо сорвала маску, утирая лицо, ощущая, как льётся оттуда влага, и тут же её швырнуло в землю, впечатало туда могучей рукой. Волосы встали дыбом, а в Лили вспыхнула ярость.
— Ты что творишь? — прорычал сверху голос Жабы.
— Но они...
— Твоя сила — важна! Бегемот уже охотился за тобой, хочешь повторения?!!
Лили не успела ответить, земля под ней содрогнулась и выгнулась, а Жаба выругался. Лили была не слишком сильна в японском, но примерный смысл уловила, и тут до неё дошла величина глупости, которую она сотворила. Приземляться поплакать рядом с недобитым Губителем! На такое была способна только она! Но подруги... ведь они же... как же она без них? Зачем ей суперсилы и маска, если она не сумела спасти подруг?
— Держись за спиной! — рявкнул Жаба.
Лили вздёрнуло, поставило на ноги, и она узрела ужасающую картину. Губитель поднялся, обугленный обрубок, испачканный в земле, покрытый ранами, залитый ихором, и ударил. Две огромные молнии сорвались с его торса, и трёх масок в чёрно-серых костюмах разорвало, ещё двух зажарило и отбросило к другим трупам. Ещё молния, Жаба успел закрыться, но его стену разбросало и пробило, самого Жабу отбросило, Лили едва успела отскочить.
Лили торопливо взмыла в воздух, отступая спиной вперёд, пытаясь придумать, что делать. Губитель развернулся и нанёс новый удар.
— Отступаем! — донёсся сверху голос Нарвал.
Перед Лили заблистала стена силовых полей, разлетелась от удара, и тут же рядом появился Жаба, взметнулось полотнище свитка. К ногам Лили вывалилась груда холодного оружия, а сам Жаба скакнул вперёд, крикнув:
— Заряжай!
Вспыхнула стена силового поля, Губитель снёс её и ударил резонансной волной, Жаба моментально ушёл выше, взлетел на спине птицы и атаковал сверху вниз. Несколько каменных трёхгранных шипов, каждый размером с половину Бегемота, врезались в Губителя и отскочили. Нарвал ударила вдогонку, гребёнка силовых полей вспорола нарастающую плоть, но и только. Лили торопливо касалась кунаев, топоров, мечей, алебард, понимая, что всё это бесполезно, что врукопашную с Губителем Жаба не сразится.
Только Александрия могла бы, но её не было видно.
Лили озиралась, но видела только раненых и убитых, пытающихся встать и выбраться масок, пытающихся помочь другим, занятым тем, чтобы прийти в себя. Нужно было срочно отступать, но как? Лили нажала кнопку на браслете, но тут же отпустила, браслет был мёртв. Всё вокруг было мертво, подруги, Дракон, город, и Лили прикусила язык, пытаясь избавиться от накатывающей паники и горя, справиться с отчаянием, с ощущением поражения и безнадёжности.
Вокруг всё вспыхнуло, сверкнуло, и Лили швырнуло прочь, потащило силовыми полями. Оружие, выданное Жабой, горело и сверкало вокруг, и Лили содрогнулась, осознав, что пропустила удар Бегемота. Раньше огонь пылал по краям проплешины, теперь всё полыхало и возле Бегемота, и Губитель уже двигался, словно огонь придавал ему сил. Карикатурное, дёрганое движение, плывущий по воздуху обрубок, в другой ситуации всё это вызвало бы только смех, но здесь и сейчас Бегемот внушал удвоенный ужас. Словно сбросив оковы тяготения вместе с ногами и головой, Бегемот двигался ещё быстрее, чем раньше, и полыхал, сверкал, грохотал, ослеплял и обжигал.
Он бил во все стороны, убивал раненых, расшвыривал тех, кто пытался организовать оборону, жёг без всякой жалости, и молнии с его обрубков срывались и уносились вдаль, догоняя пытающихся отступать. Кокон полей вокруг Лили раскрылся, и она торопливо включила реактивный ранец. Нарвал уже развернулась и атаковала Бегемота, пыталась прикрывать отступающих и сама отступала. На пару с Жабой они пытались удержать Губителя, и у них не получалось, не хватало мощи, как в защите, так и в атаке.
Но они держались, и Лили нырнула вниз, подобрать хоть какое-то оружие, зарядить, помочь!
Огромная туча, заслоняющая собой солнце не хуже дыма и пепла, рухнула с небес прямо на Бегемота и скрыла, погребла Губителя под собой. Миллионы насекомых трещали, жужжали, щёлкали, и на мгновение Лили показалось даже, что сейчас Губителя сожрут, обглодают до косточек и выплюнут. Затем новый хриплый вой, на этот раз радости, вырвался из её груди, и она рванула было вперёд, но тут же остановилась.
Над головой Губителя из насекомых соткалось огромное лицо
— Спасайтесь! Я не удержу его долго!
Секунду спустя Бегемот вспыхнул, насекомые горели, трещали, лопались, смрадный дым заполнил округу, и Лили порадовалась, что на ней маска. Мозг всё равно воспроизвёл ароматы жареных насекомых, и в желудке что-то возмущённо квакнуло. В Бегемота ударило новыми оковами из камня, но Губитель разодрал и сжёг их так же легко, как и завесу из насекомых.
— Отступайте! — прогрохотал новый голос.
Огромный взрыв чего-то ядовитого-зелёного ударил в Бегемота, скрыл его в облаке дыма и газа. Неподалёку от Бегемота висел Эйдолон, выставив руки. Сверкнула молния, ещё, Нарвал отражала атаки, прикрывала, Жаба и Алхимик ударили понизу, от земли, заставив Губителя опять пошатнуться.
— Быстрее! — продолжал греметь голос Эйдолона.
Затем он приложил ладони ко рту и ударил звуковой волной, прямо в пасть Губителя, в ясно видимое там свечение, и Бегемота швырнуло на спину. Одновременно с этим хлопнуло, и неподалёку появился Бродяжник в сопровождении отряда свежих масок из резерва. Стражи, увидев опрокинутого, израненного Бегемота, радостно взревели, и Губитель взревел в ответ. Полыхнуло, мощнейшие вспышки и звуки обрушились на Лили, вспыхнула боль и она потеряла сознание.
* * *
Удар Бегемота обрушился на Стражей, и Эйдолон ударил наперерез, прикрывая юных масок. Сила взметнулась и лопнула, разлетелась, и Эйдолон знал, что утратил её навсегда. Его контратака оказалась недостаточно сильна, в отличие от удара Губителя. Прибывших Стражей разметало, Бродяжника отбросило изломанной куклой, Жабу и Алхимика снесло и унесло куда-то под землю, Нарвал сдуло вместе с её полями. Ни Александрии, ни Легенды не было видно, и Эйдолон нахмурился, ощущая, как в нём прибывает и оживает новая сила. Эскалация битвы помогла, новые силы прибывали за секунды, набирали мощь за десяток-другой, не за минуты, как это было ранее, но этого всё равно было мало! Раньше он мог мгновенно менять силы, тут же оперировать ими в полную мощь, бить так, что Бегемота вбивало в землю, а теперь? За нынешнее сражение он потерял уже больше десятка лучших, надёжных, проверенных сил, а Бегемот и не думал останавливаться.
Даже страшный удар светом его обтесал, но не убил, и как раз сейчас нужно было навалиться, добить, пока раны не заросли, но некому это было делать. Старшие маски Протектората, Гильдии, команд из Европы, даже надёжные соратники Эйдолона по Триумвирату, все выбыли из строя, и это означало, что кроме него некому остановить Губителя.
Некому было спасти юных масок, сейчас растерянно пытающихся сделать хоть что-то.
Эйдолон ринулся наперерез, ударил во всю мощь, зная, что потеряет эту силу, и тут же взывая к новой. Губитель тоже ударил чем-то невидимым, и щит Эйдолона прогнулся, разлетелся, а сам Эйдолон упрямо остался на месте, не стал уклоняться. Несколько масок промчалось мимо, они приняли удар на себя, кто-то даже ударил в грудь Губителя, и Губитель ударил в ответ, моментально убив юных героев. Эйдолон зарычал, ощущая, что новая сила возрастает в нём, но недостаточно, недостаточно, недостаточно быстро!
