Легенды забытой империи

Дарлан резко одернул руку и развернулся к вещам.

— Мы уже уходим.

— Чтобы больше никого из вас здесь не видел!— сказал хозяин и вышел в коридор.

Хелена смотрела на сборы эльфов с грустью и усталостью. Очередную ночь в дороге она не переживет, по крайней мере, ей так казалось. Всплыли воспоминания об академии и Мелисе, и она начала думать, что зря не согласилась стать стражем — так жизнь намного проще, чем в бегах.

— И что теперь? — неуверенно спросила она.

— Мы идем к герцогу, вы с нами, — ответил Алавир, закидывая на плечо дорожный мешок.

Дарлан приоткрыл дверь, оглядел коридор и подал знак, что можно выходить — никого из стражей или охраны не было. Даже странно, как трактирщик смог кого-то заметить. Может, спутал? Из дома они выходили через черный ход, а на улице снова наступала ночь, которую разрывал лай собак и смех пьяных постояльцев двора. Погони или стражей слышно не было, и беглецы быстро забрали лошадей, отправляясь окольными путями ко двору Эдгара Адарийского. Три дня пути нужно было проделать по незнакомым дорогам, полностью доверившись коту и карте.

Всю ночь катамы собирали вещи и внимательно просматривали полки с книгами. Привычный быт нарушали приставленные магистры, которые следили за каждым движением. Выходить решено было рано утром, а если быть точным, то решил так именно магистр, который, хоть и был непреклонен внешне, но всю ночь думал о правильности своего поступка. Катамов, обучающихся а академии, было решено не трогать, но комнаты семерых адептов полностью обыскали, вытряхнув все из шкафов, столов и учебников. Охрану замка интересовали амулеты, защита, оружие, однако они не смогли найти даже подобие опасных вещей. Зато адепты были в ужасе, переживали, но на вопросы о том, что случилось и что будет дальше, получали однозначный ответ — если магистры ничего не найдут, то ученики смогут спокойно продолжить свое обучение. Все катамы считали это унижением, особенно, после того, как магистры на самом деле ничего не нашли.

Встал вопрос о комнате Лифорда. Катамы не принимали к себе детей метисов и только при большом уважении, желании или необходимости вступали в разговоры с полукровками, как и с людьми. Если кто-нибудь из людей решит заговорить с катамом на улице или что-то спросить у такого незнакомца, то, скорее всего, они просто пройдут мимо и даже не заметят, кто обращался. Но ученикам академии повезло. Здесь катамы были в гостях и среди равных. Вот только равными считали себе магистра и нескольких преподавателей. Младшие ученики хорошо относились к сверстникам, но точно знали, что вернутся домой, никогда не станут стражами и больше не встретят своих друзей. Лифорд же был полукровкой, и с ним было не о чем говорить катамам, но преподаватели все равно обыскали его комнаты, тем самым невольно еще сильнее оскорбив немногих представителей этого свободного народа, находившихся в академии.

В сторону своих Гиардов катамы отправились на рассвете, еще до того момента, как в академии начали просыпаться ее ученики. Несколько десятков катам спокойно прощались со стенами, принимающими их столько времени, но так и не ставшими родными, и отправлялись в путь. Магистр следил за процессией из окна своего кабинета. Он не пошел к себе в комнату, и теперь мог видеть, как тихо, без слез, торжественности или горечи завершается целая эпоха дружественных отношений между Гиардами и людьми. Никто не выказывал эмоций, никто не устраивал долгих прощаний, просто несколько десятков катамов в сопровождении охраны и магистров — единственная дань уважения — отправились в путь к себе. В свой дом, который уже и не помнят.

— Вы не могли сделать иначе, я уверена, Грот понимает это.

— А, это вы, Навата, — Эдуард не ожидал, что в такое время в его кабинете может находиться кто-то еще. — Я знаю, Грот поймет, но поймут ли остальные? Говорят, катамы мудрейшие из всех, и мне бы не хотелось иметь таких противников. Но и чтобы заслужить союз с ними нужно сильно постараться. Мы действительно старались, но уж лучше так.

— Мы можем быть уверены в тех, кто остался?

— Нет, но они все рожденные с магией. Постараемся сделать из них стражей, чтобы их нельзя было назвать катамами.

— А что с тем мальчиком?

Магистр непонимающе посмотрел на секретаря.

— Другом покойной. Он видел что-нибудь?

— Он говорит, что нет...

— Вы ему не верите?

— Почему же, верю... хочу верить, но если он видел то, что произошло и не говорит об этом, значит знает, на чьих руках кровь нашей ученицы. Пусть молчит и дальше.

Магистр еще раз взглянул на процессию за окном и сел за стол перебирать бумаги.

— Навата, скажите, а когда прибудет барон, чтобы проститься со своей дочерью?

— Думаю, сегодня-завтра.

— Хорошо, оставим ему тело убийцы. И еще, насколько я знаю, тролли уже ушли. Воин отправился с ними?

— Нет, господин магистр, — ответила мадам Дарей. — Вечером он хотел с вами встретиться.

— Этим вечером?

— Да, но он не сказал по какому поводу. Точнее, он сказал только, что это слишком важно, чтобы передавать через секретарей, — последние слова она произнесла с нескрываемым недовольством.

— Спасибо, Навата, -усмехнулся Эдуард, понимая, насколько это возмутило его помощницу. — А теперь я попрошу оставить меня одного, мне необходимо отдохнуть.

— Конечно, — сказала секретарь и закрыла за собой дверь.

За стеной послышался шум — ученики выходили из своих комнат. Начинался обычный новый день в замке. На день у магистра было множество планов, но самое важно для академии начиналось с самого утра — прощание с магом, пусть и необученным, но магом, который умер в ее стенах.

После пышного праздника замок слишком резко погрузился в серость и темноту. Умом все ученики понимали, что в их жизни произошла трагедия, но никак не могли унять себя и свой нрав — им хотелось продолжать веселье, а теперь это было запрещено. Верховный маг уже давно привык к серым стенам без убранства и смотрел на них, как на продолжение своей жизни, но нынешний мрак свалился на него неожиданно. Оттуда, откуда невозможно было и предположить. Все изменилось в один день, и ум Эдуарда занимала одна единственная мысль: что именно он сделал не так? Навата за несколько дней успела множество раз повторить, что все, что происходит — чистая случайность, но в случайности магистр не верил, также как не верил в благие намерения катамов, простой интерес троллей и правду стражей. Хотя со стражами было проще — во все, что они говорят, они сами верили беспрекословно. Вот только слишком недалекими стали лорды, почувствовав свою власть, слишком много ответственности взвалили на свои плечи, веря в свое единство и непобедимость.

Он взял с полки книгу времен и в очередной раз начал читать про создание академии, про библиотеку и про приход катамов. Тот, кто писал этот экземпляр, был дотошен в своих изучениях, описывая каждую мелочь, которая происходила в стенах замка. В глаза бросилась одна фраза, которую Эдуард уже неоднократно видел, но не придавал ей значения. "От помощи катамы отказались, закрывшись в нижней части замка. Магистр пытался узнать, как долго они будут работать, но катамы ответили, что будут трудиться здесь до того, как найдут все".

Маг начал вспоминать свой приход в Академию и годы, когда он был адептом. Книги в библиотеках действительно были разложены идеально и просмотрены не единожды, однако то, что катамы искали, они так и не смогли найти. "Библиотека быстро становилась удобной и точной, книги по истории были на первом этаже, фолианты и свитки с указами и решениями можно найти рядом с историей, потому что ее они и составляют, по магии в Академию привезли слишком мало книг, но и им нашлось свое место: магия воды, стояла рядом с магией воздуха в правом крыле, огонь и земля были слева — как башни академии. На столе у катам лежали несколько старых книг с фениксом и кристаллами, их катамы держали отдельно и еще решали куда положить".

Магистр взял книгу и направился в кабинет мадам Дарей. От громкого стука, распахнувшейся двери секретарь вздрогнула и уже собиралась рассказать главе академии о том, как нельзя пугать своих работников, но Эдуард остановил ее.

— Навата, что здесь искали катамы?

— Ценные книги, которые необходимо хранить в королевской библиотеке...

— Нет, они искали здесь что-то другое. Ты слышала про книги с кристаллами?

— Нет.

— Отправляйтесь вниз, найдите мне все, что осталось от катамов, особенно смотрите на кристаллы и просмотрите списки, которые они успели составить.

— Но моя работа?

— Я освобождаю вас от нее — это важнее. Делали же катамы здесь что-то столько времени, и я хочу знать, что именно. Всю вашу работу я сделаю сам, и прошу все внимательно просмотреть.

Магистр вышел из кабинета секретаря также быстро, как и появился. А мадам Дарей привела в порядок свои документы, подробно написала, что должна была сделать в этот день, и отправилась выполнять просьбу главы Академии.

Запад земель Туремо. Поседение Ноэль.

Поселение было закрыто уже неделю. Желающих выехать с территории Ноэля не пускали солдаты Ковена, а стражи проверяли все дома с утра до ночи. Ночь же в Ноэле становилась светлее дня — над поселением кружили огни, в каждом дворе было приказано поддерживать костер, лагерь Ковена, дорога и несколько домов, в которых поселили всех детей Ноэля, находились в кругах света. Никто не мог незамеченным пройти по улице или забраться в чей-то дом, что и требовалось лорду Кастолу.

Келарис Тхеро смотрел на все, что происходит, с гордостью, не сомневаясь, что его подопечные смогут быстро отыскать убийцу. По селению поползли слухи, что лорды ищут одного сумасшедшего, и каждый старался не спорить, не выделяться, а спокойно заниматься своими делами, не привлекая к себе внимания. Но, несмотря на это, за два дня стражи схватили десять жителей Ноэля из людей и трех эльфов. Мужчин, под крики их жен, выводили из домов, маги делали воздушную петлю на их руках и вели к лагерю.

Некоторым повезло — их отпустили сразу, других оставили в небольшом доме с солдатами. Некоторые семьи пытались сбежать, но их отлавливали и вели прямо к лордам. Стражи из защитников в течение нескольких дней превратились в строжайший меч правосудия. Эльфам, катамам, людям, которые были одеты в черные плащи с большой эмблемой золотого феникса, старались не попадаться на глаза. С окраин прошли слухи, что посланника людей, который подошел к закрытой границе, убили не задумываясь. Правда потом, на границе, говорили, что человек был пьяным и не являлся посланником, а убила его собственная жена.

В любом случае, стражей начали бояться, а после их появления в доме людям приходилось отпаивать себя настойками и раскладывать по местам разбросанные вещи.

Этой ночью Лорд Тхеро в очередной раз обходил поселение. Завидя его, земледельцы пытались быстрее закрыть дома, а загулявший народ уходил в темноту. Лорд внимательно смотрел по сторонам, отмечая каждое движение и приглядываясь к силуэтам, которые мелькали на фоне костров и огней. Улицы не были людными, но жители Ноэля не спали нормально уже несколько дней — всюду была расставлена стража из людей Ковена и проверенных жителей поселения. Мужчины охотно взялись защищать свои владения от чужаков, потому что не хотели иметь дело со стражами в своем собственном доме или дворе. В целом, все получилось так, как и планировал Келарис. С одной стороны был Ковен, который присматривает за людьми и эльфами, с другой — сами люди, которые следят за своими домами. Так убийцу, если он вновь появится, заметят очень быстро и сразу же схватят те же крестьяне, потому что рассердить Ковен теперь они боятся больше, чем попасться в руки какому-то сумасшедшему.

— Лорд Тхеро! — по узкой дороге в свете огней быстро шел один из стражей. — Лорд, вам бумага из лагеря, лорд Кастол велел передать лично в руки.

Страж отдал наспех запечатанную бумагу Келарису и стал дожидаться, пока тот прочтет и даст свой ответ. В соседних домах начал гаснуть свет, а огни над дорогой засветились еще сильнее. Тем временем лорд внимательно прочитал несколько строчек письма, перечитал еще раз и посмотрел на стража.

— Ты знаешь, что здесь написано?

— Нет, мессир. Я не имею права вскрывать личную переписку.

— Хорошо, возвращайся к лорду Кастолу и скажи, что я сейчас буду. — Келарис немного задумался. — Хотя нет, я прямо сейчас отправлюсь к лорду, ты пойдешь со мной. И смотри по сторонам.

Лорд Тхеро повернулся и уже направился сторону лагеря, как его привлек силуэт, стоявший на пути в нескольких десятках шагов.

— Это что, ребенок? — по голосу лорда можно было понять, что он не на шутку рассердился.

— Не могу ответить, все дети должны быть в доме, — начал оправдываться страж.— Я немедленно его верну.

Лорд рукой преградил путь стражнику, останавливая мага, и направил огни к ребенку. Вместе с ними Келарис стал сам двигаться в его направлении. Уже через несколько шагов стало понятно, что перед магами стоит местный мальчишка лет четырнадцати. Но в отличие от своих сверстников и других жителей Ноэля он не убегал и не хотел спрятаться. В свете круживших огней его лицо стало белого цвета, а сам ребенок дрожал, то ли от страха, то ли от холода.

— Как тебя зовут, мальчик? — как можно мягче спросил лорд, а внутри его начало подниматься недоверие и напряженность. Что-то было не так, и Келарис чувствовал это всем своим нутром.

— Пан-н-нук, в-в-аше преосв-в-в-ященство, — заикаясь, ответил ребенок, выдавливая из себя каждое слово.

— Что ты делаешь здесь в такое время? Ты разве не знаешь, что дети должны быть в доме?

— Я не знаю, лорд.... я.... я.... я не п-помню, — ребенок смотрел прямо в глаза Келарису, но его взгляд был пустым и безжизненным.

— Лорд, позвольте, я заберу его, — в темноте голос стража зазвучал слишком воинственно, но мальчик не обратил на него никакого внимания.

Лорд еще раз оглядел ребенка и кивнул в знак согласия. Казалось, что предчувствие было только у Келариса. Однако, как только мужчина сделал несколько шагов в сторону мальчишки, тот зашатался, упал на колени и закашлял кровью.

Маги подбежали к ребенку, пытаясь положить его на спину, оказать помощь, но вот странно — они не могли найти никаких повреждений. А тем временем ребенок уже начинал задыхаться, так же безразлично смотря на все и даже не стараясь спастись. Келарис возвращал его дыхание всеми возможными способами, за несколько минут вспоминая все, что успел забыть за последние годы. Они влили в мальчишку противоядие, которое носил с собой каждый служитель Ковена, но и это не помогло. Если бы не лорд, мальчик бы уже давно задохнулся, но сейчас он начинал кричать от боли, и его лицо изменилось. Причину боли маги тоже не могли понять. Кровь потекла из глаз ребенка, а на крик из домов начали выходить люди. Панук закричал еще раз, но уже намного сильнее и до боли сжал руку лорда. Сразу после этого маги смогли отчетливо услышать, как с бешеной скоростью забилось его сердце и, вырвавшись из груди, исчезло. То же самое произошло с глазами Панука, но уже после его смерти. На руках лорда лежал очередной окровавленный труп, только теперь Келарис даже не представлял, что делать дальше.