Квантунская рапсодия

Для блокады русской эскадры, противник не жалел мин, но здесь японское упорство столкнулось с русской смекалкой. Имевшиеся для траления паровые катера были не в состоянии своими тралами очистить не только внешний рейд, но иногда и сам выход из гавани. Для исправления положения русские моряки соорудили более мощные тралы, буксирами для которых стали миноносцы и вспомогательные крейсера. Теперь, каждое утро пары кораблей с закрепленным за кормой тросом в сто саженей, выходила на борьбу с вражескими гостинцами.

Конечно, подобный шаг вызвал глухой протест среди части офицеров свято чтивших указания Адмиралтейства, предписывавшие проводить траления исключительно паровыми катерами, а никак не миноносцами, которых мало и надо беречь. Однако адмирал быстро погасил искры недовольства.

— Опыт войны с японцами наглядно показал, что инструкции Адмиралтейства не соответствуют реалиям жизни. Для быстрой очистки рейда нужны более мощные суда, чем катера, неужели это невидно? Некоторые из вас говорят об осторожности, но я готов рискнуть миноносцем ради сохранения броненосца или крейсера. Это звучит жестко, но война очень жестокая вещь, заставляющая нас делать столь нелегкий выбор — назидательно говорил адмирал не в меру ретивым служакам. — Вы только посмотрите, как ладно действует наш противоминный отряд. Четырьмя кораблями за день мы очистили весь внешний рейд от той гадости, что японцы накидали за неделю. А когда их будет, пять пар, тогда можно будет без боязни выводить всю эскадру в море.

Первый выход артурской эскадры в её полном составе, произошел восьмого июня. В этот день адмирал Макаров решил не просто 'выгулять' свои броненосцы, а оказать помощь отступающим с перешейка войскам. За день до этого, ценой больших потерь армия генерал Ноги сумела прорвать русскую оборону и дивизия генерала Надеина начала отходит по направлению к перевалам, преследуемая противником.

В этом случае выход эскадры в море преследовал двойную цель; огнем броненосцев прикрыть отход войск к горе Куинсан, стратегически важной точке обороны русских войск и дать возможность специальной команде уничтожить порт Дальний. Согласно специальному распоряжению командующего Квантуном, все портовые сооружения подлежали полному уничтожению, дабы максимально затруднить использование врагом этой гавани. Динамит в Дальний был доставлен заранее, но для того чтобы полностью выполнить полученный приказ требовалось время.

Отправляясь в поход, Макаров поднял свой флаг на 'Цесаревиче', вслед за которым из гавани вышли 'Ретвизан', 'Пересвет', 'Севастополь', 'Полтава' и 'Победа'. Отряд крейсеров возглавлял 'Баян', в кильватере которого расположились 'Аскольд', 'Паллада' и 'Диана'. Маленький вездесущий 'Новик' вел за собой отряд миноносцев общим числом в семь вымпелов.

Оставив отряд тральщиков возглавляемый 'Гайдамаком' на внешнем рейде под прикрытием береговых батарей, адмирал уверенно двинул свои корабли по направлению Дальнего. Возможная встреча с противником, конечно, волновала русского флотоводца, но Макаров был уверен, если бой состоится, враг получит достойный отпор.

Подобная уверенность Степана Осиповича зиждилась не только на одном патриотическом задоре. Макаров отлично видел, что моряки эскадры не только хотят встречи с врагом, но и уже готовы к этому важному шагу. Пусть с небольшими огрехами, но эскадра уже могла успешно проводить различные виды перестроения, а майский бой с противником подарил экипажам кораблей бесценный боевой опыт.

Кроме этого, готовя выход эскадры, Макаров сумел поймать противника на банальной тактической ошибке. Полностью уверовав, что выставленные мины не позволят русским броненосцам быстро покинуть Артур, Того прекратил непрерывное наблюдение за крепостью, решив ограничиться патрулированием в дневное время суток.

Заметив эту тенденцию, Макаров стал всячески укреплять противника в правильности данного решения, сведя всю свою активность к тралению внешнего рейда и посылкой единичных канонерок к перешейку. Видя это, Того поверил в страх русского адмирала перед выставленными им минами, за что и был наказан. Рано утром, противоминный отряд легко проделал широкий фарватер во вражеских минных полях, и эскадра вышла на внешний рейд, не повредив при этом ни один корабль.

Обман одного противника другим, это на войне обыденное явление, являющееся залогом возможной победы. Единственное, что можно сказать в оправдание японского адмирала, так это то, что он не знал о возвращении в строй поврежденных броненосцев. Знай, он об этом событии и японские отряды непрерывно бы дежурили у Артура в ожидании выхода русской эскадры. Уж, что-что, а деятельную натуру своего противника Того хорошо познал. Однако сообщения из Артура не поступали, и для этого были свои причины. Русская контрразведка наконец-то одержала победу на незримом фронте, правда совершенно случайно.

Все дело началось с обращения в полицию содержателя одной из китайских ночлежек в Артуре. Он просил господина полицмейстера проверить одного подозрительного старика, который, по мнению заявителя, является не китайцем, японцем. Отправленные в ночлежку городовые, были полностью уверены, что идут по совершенно пустячному делу. Что за невидаль, один китаец решил разобраться с другим китайцем при помощи властей, обвинив его в шпионаже.

Но каково было их удивление, когда при виде городовых приближающихся к нему решительным шагом, старик неожиданно бросился наутек и довольно резво для своих лет. В блюстителях закона немедленно взыграл охотничий инстинкт, и громко крича и свистя в свистки, они бросились в погоню за беглецом.

На свою беду, бежавший от погони старик налетел на офицера, по иронии судьбы имевший к военной контрразведке самое прямое отношение. Быстро заметив неестественное проворство для седого старика, офицер выхватил оружие и выстрелом в воздух приказал беглецу остановиться. Увидев опасность, китаец попытался нырнуть в ближайший переулок, но один из подскочивших городовых подставил ему ножку и он рухнул на мостовую. Так совершенно случайно был задержан резидент японской разведки в Порт-Артуре.

На допросах гордый самурай отказался отвечать на вопросы следователей, но схемы артурских фортов найденные за подкладкой халата, полностью изобличили его в шпионской деятельности. Резидент не сдал ни одного из своих агентов, но руководимая им сеть была временно парализована и поэтому, Того вовремя не узнал о возвращении в строй русских броненосцев.

Артурская эскадра была уже в пути к Дальнему, когда на неё наткнулись патрульные миноносцы японцев. Привыкшие к тому, что из осажденной крепости выходят только канонерки и миноносцы, не веря своим глазам, японцы стали лихорадочно пересчитывать дымы русских кораблей, боясь ошибиться. Заметив появление японских миноносцев, к ним устремился крейсер 'Новик' со своим отрядом. Не успев определить какие корабли двигаются под флагом адмирала Макарова, японские миноносцы ретировались, спеша доложить своему командующему тревожную весть.

Едва только известие долетело до ушей Хейхачиро, как он принялся стягивать все свои разрозненные силы для перехвата русской эскадры, идущей, по мнению адмирала, на прорыв во Владивосток. Держа свой флаг на 'Микасе', Того привел к Артуру 1-й, 3-й и 4-й боевой отряд императорского флота, общей численностью 43 вымпела. 'Микаса', 'Фудзи' 'Асахи', 'Ниссин', 'Кассуга' и 'Чиода' составляли в этот день броненосный кулак первого отряда. Рядом с ними под флагом контр-адмирала Дэвы шли крейсера 'Якумо', 'Кассаги', 'Читосе', 'Такасаго', 'Иосино', а под флагом контр-адмирала Урио крейсера 'Акаси', 'Хасидате', 'Мацусима', 'Сума' и 'Акицусима' с миноносцами.

Это была грозная сила но, даже обладая численным перевесом над Макаровым, Того испытывал сильный душевный трепет. Сообщение разведчиков о шести русских броненосцев порождал тревожное волнение в сердце японского адмирала за исход возможного сражения.

Считая, что Макаров покидает Порт-Артур, Того развернул свои корабли для перехвата эскадры противника в направлении юго-восток, но просчитался. Японцы не обнаружили русские броненосцы в ожидаемом месте, а посланные на разведку миноносцы донесли, противник движется в сторону порта Дальнего и, не предпринимая попыток изменить свой курс на юг.

Досадуя в душе, что вновь ошибся, Того перестроил свои корабли и двинулся в погоню Макаровым. Японцы нагнали русскую эскадру на подступах к порту Дальнему. С замиранием сердца Хейхачиро приник к окулярам бинокля, ловя взглядом силуэты вражеских кораблей и идентифицируя их. К огромному сожалению адмирала, разведчики оказались правы. Макаров вывел в моря все шесть своих броненосцев.

По-прежнему не веря, что цель выхода русской эскадры является порт Дальний, а не прорыв во Владивосток, Того терпеливо ждал, что Макаров изменит свой курс, но так и не дождался этого. Русская эскадра уверенно приблизилась к Дальнему и зашла в порт.

Готовясь к встрече с русской эскадрой, Того был вынужден отказаться от любимой тактики, заманивая кораблей противника под удар своего броненосного кулака. Гибель двух броненосцев и длительный ремонт 'Сикисимы' вынудили японского адмирала сделать ставку на атаку эсминцев и миноносцев. Вооруженные торпедами, быстрые и маневренные, они по замыслу командующего должны были сделать то, что пока не смогли сделать пушки его броненосцев и крейсеров. Внимательно следя за действиями Макарова, 'японский тигр' как прозвали адмирала британские газеты, стал выжидать момента, когда он сможет метнуть в него свой смертоносный нож под командованием капитана Хаихары.

Макаров так же с волнением в душе наблюдал за появившимися кораблями противника, но вид их, вызывал радость в душе у адмирала.

— Отлично поработали наши комендоры в прошлый раз! Ай да молодцы! Ведь нет 'Сикисимы' в рядах моего 'друга' Того! Хороший подарок — радостно сказал Макаров командиру 'Цесаревича' капитану первого ранга Васильеву.

— Теперь соотношение наших броненосцев к врагу три к одному, да и больше половины броненосных крейсеров отсутствует. Самое время ударить по врагу, Степан Осипович — произнес Васильев.

— Обязательно ударим, но только после завершения операции. Сейчас нам успех на суше, гораздо важнее успеха в море — осадил Макаров рвущегося в бой моряка, — надо успеть уничтожить Дальний до подхода Ноги, иначе японцы получат великолепный козырь в борьбе за Квантун.

Между тем события вокруг порта Дальний разворачивались совершенно в ином направлении, чем ожидали Макаров и Кондратенко.

Выполняя волю императора, барон Ноги сумел прорвать русские укрепления на перешейке и заставил отойти противника по всей линии обороны. Однако для полноценного преследования отступающего врага, у генерала не было сил. Понеся чувствительные потери при штурме русских укреплений, Ноги мог отрядить для преследования противника незначительное число пехотных соединений без артиллерийской поддержки.

При этом большая их часть была направлена не в сторону высот Нангалина, куда под звуки полкового оркестра отошли со своих позиций солдаты полковника Третьякова. Узнав от своих разведчиков о готовности коменданта Дальнего Сахарова в случаи прорыва фронта уничтожить порт, Ноги решил упредить русских и направил на юг, главные силы преследования.

Когда пришло известие от генерала Надеина о прорыве врагом обороны на перешейке, перед Макаровым и Кондратенко, который в это время был в Артуре, встал вопрос, что делать? Собрать все силы и попытаться отбить захваченные врагом позиции, либо отойти к перевалам и там продолжить борьбу с врагом.

Самым простым и верным решением был без сомнения первый вариант действий, но здесь Макаров и его начальник штаба оказались в непростом положении. Не имея точных сведений о численности войск противника, они не смогли правильно оценить сложившуюся на фронте ситуацию. Прорыв японцами линии фронта сопровождаемое большими потерями, было ошибочно расценено как наличие у противника больших людских резервов, тогда как на самом деле, после захвата перешейка командующий 3-й армией располагал лишь десятью тысячами солдат.

В подобных условиях не имея права на риск, Кондратенко с Макаровым выбрали второй вариант и санкционировали отвод войск к перевалам. Здесь стараниями Рашевского уже были возведены рубежи обороны, способные надолго задержать наступление японцев.

Одновременно с этим было принято решение максимально разрушить порт Дальний, дабы противник как можно дольше не мог использовать в своих целях его портовые сооружения. А помочь в этом коменданту порта, должны были корабли эскадры, чьи пушки могли остановить японцев на подступах к порту.

Когда эскадра приблизилась к Дальнему, уничтожение порта уже началось. Уже лежали в руинах водокачка, электростанция, был разрушен железнодорожный мост, а рыжие языки огня неторопливо переползали с одного пакгауза на другой.

Все мирное население порта в количестве тысячи человек, было заблаговременно эвакуировано на поездах в Артур, воспользовавшись затишьем на фронте. Вместе с ними был вывезены портовые запасы, которых в порту с начала войны было большое количество. Снимались провода, разбирались запасные железнодорожные пути, вывозились станки из мастерских. Нагруженные добром эшелоны, по несколько раз в сутки курсировали между Артуром и Дальним, выполняя приказ адмирала об эвакуации. Градоначальник громко стенал на все лады, но Макаров упрямо выгребал из обреченного порта все самое ценное. Всего за неделю и ещё недавно чистый и опрятный порт, превратился в мертвый город. Жизнь теплилась только вокруг вокзала и в порту.

Стоя на мостике с горечью в сердце наблюдал Макаров, как рушился русский город, который уже к концу этого года должен был стать главной базой русского флота на Тихом океане.

— Самоубийство русского Дальнего — с горечью молвил адмирал, глядя как густой дым, заволок угольные склады, подожженные специальной командой факельщиков подполковника Сахарова.

Дозорные с кораблей, заметили солдат противника на подступах к городу в тот момент, когда на железнодорожной станции уже бушевала стена огня, а саперы капитана Терентьева хлопотали вокруг портовых мастерских, складов и верфи. Увидев, что с захватом станцией они уже опоздали, японцы попытались овладеть портом, но едва только самураи оказались в зоне огня корабельной артиллерией, эскадра дала залп.

Как бы хорошо не были воспитаны солдаты микадо в духе неукоснительного исполнения приказа, но противостоять крупнокалиберным снарядам русских броненосцев они не смогли и в панике отступили.

С полными злости и негодования глазами, смотрели самураи на то, как взлетали на воздух мастерские, горели склады, рушились портовые верфи, столь необходимые японской армии. Одновременно с уничтожением инфраструктуры Дальнего были уничтожены все торговые суда, не успевшие покинуть порт. По приказу адмирала их расстреляли миноносцы, выпуская по ним торпеды.

Не сумев помешать разрушению стратегического порта, японцы отыгрались при помощи мировой прессы. Сразу после захвата Дальнего, японцы пригласили в порт находившиеся при штабе Ноги иностранные корреспонденты. Им были наглядно продемонстрированы следы деятельности вражеских солдат, вынужденной отступать перед мощью императорской армии. Зерна упали на благодатную почву и уже через сутки лондонская 'Таймс' вышла с разгромной статьей о неумении 'русских медведей' воевать цивилизованным путем.