Верхнее веко левого глаза стянуто вниз; самого глаза не видно, он заплыл. От него вниз, чуть наискось, к подбородку тянется багровый рубец. На голове, прикрепленная длинной металлической заколкой к неухоженным, давно нечесаным, свалявшимся волосам, красуется розовая шляпка с полупрозрачными полями и свисающими по бокам ленточками...

Дэн с трудом подавил в себе желание расхохотаться. Эта шляпка, этот предмет гардероба, подходящий более какой-нибудь даме, приехавшей на "Royal Ascot" , настолько неуместен в данной ситуации, настолько нелепо смотрится он на побирушке, устроившейся с жестянкой на ступенях паперти, что на ум сама собой пришла сентенция про корову и седло. Надо же... хотя нищенка, судя по лохмотьям, по ее жалкому виду, давно уже пребывала на самом дне, она все еще помнила о том, что когда-то родилась женщиной.

Помимо заплывшего глаза, Логинов подметил еще одну деталь; у этой бедняги, кажется, горб на спине.

— Подааааайте, сколько не жааалко, — жалобным, каким-то дребезжащим, почти старческим голосом тянула нищенка. — Очень деньги нужныыы! Сижу тут весь день, побираааюсь... А собрала — сущие грошииии!..

Кошка, до этого момента лежавшая в расслабленной позе, подняла голову и насторожила острые ушки — словно только сейчас заметила подошедшего к "паперти" парня. Шерстка у нее гладкая, волосок к волоску; под струящимся из невидимых глазом источников светом она лоснится, словно ее смазали кремом или сапожной ваксой... Вот она зевнула, показав острые зубки и розовую пасть. Посмотрела на Дэна своими светящимися яркими желтовато-зелеными глазами (тому в какой-то момент показалось, что она вот-вот заговорит человеческим голосом). Затем вновь улеглась у ног нищенки — в позе, напоминающей древнее изваяние Сфинкса.

— Минутку, — сказал Логинов. — Сейчас посмотрю, что у меня с наличными.

Он достал из внутреннего кармана куртки кожаный лопатник. Нищенка облизнула потрескавшиеся губы, потом широко улыбнулась.

Лучше бы она этого не делала...

Дэн, увидев ее черные гнилые зубы, едва не выронил кошелек.

В портмоне отыскалась лишь пара мелких купюр... Он вспомнил, что накануне пытался снять деньги со своего банковского счета. Но у него почему-то не получилось, хотя он точно помнил, что на банковских счетах у него кое-какие деньжата водятся.

Он протянул нищенке две сторублевых купюры.

— Это все, что у меня есть...

Побирушка не то, что взяла, цапнула купюры — деньги мигом исчезли

где-то в груде надетых на нее лохмотьев!

— Охохо... Я ведь не для себя собираю, — грустно сказала побирушка. — И не для Лизы, она себе пропитание сама добывает. — Нищенка, чуть наклонившись, почесала грязным пальцем у кошки за ушами. — Это я так ее назвала, — пояснила она. — Лиза... Ходит за мной хвостом, представляешь? Куда я, туда и она!

— Красивая кошка... Ни одного белого пятнышка!

Кошка по имени Лиза, не открывая глаз, держа голову так же прямо, негромко муркнула, как будто поняла, что речь идет именно о ней.

— Мне-то самой ничего не надо, — погладив еще разок кошку по гладкой блестящей шерстке, сказала побирушка. — На хлеб и глоток вина я себя всегда денежек соберу. И даже на косяк останется...

Она принялась шарить чумазой рукой по карманам мешковатого плаща. Извлекла старый потертый портсигар из мельхиора... Раскрыла его; Дэн увидел, что в нем лежат с полдюжины самокруток.

— Угощайся, — она протянула парню раскрытый портсигар. — Не бойся, это не из каннабиса! Такой травы ты нигде не купишь... Тут места надо знать.

— Спасибо, я не курю.

Она посмотрела на парня своим единственным — что со вторым, можно лишь предполагать — глазом с зеленоватым зрачком. Щелкнула дешевой китайской зажигалкой, умело прикурила. Затем пыхнула дымком, от аромата которого у Логинова слегка закружилась голова.

— Мне самой ничего не надо. Я сумасшедшая... у меня и справка есть.

Дэн хотел было уже покинуть странную особу в отрепьях и в гламурной дамской шляпке, собирающую подаяние в этом не очень людном, надо прямо сказать, месте... Но почему-то задержался.

Почему не ушел сразу, он и сам толком не понял. Может, потому что чувствовал себя одиноким, никому не нужным. А может, потому, что временами в голосе этой опустившейся особы звучали какие-то казавшиеся ему знакомыми нотки?..

Логинов вдруг сделал то, чего еще несколько секунд назад не собирался делать. Перехватив взгляд нищенки, он достал смартфон и протянул его ей.

Тот исчез так же быстро, как и ранее переданные ей сотенные купюры.

— А не жалко? — сделав вторую затяжку, спросила побирушка. — Вещица не из дешевых.

— Зачем он мне теперь, — тихо, отвернувшись, сказал Логинов. — Мне никто по нему не позвонит.

— Так ты сирота, значит?

— Вроде того.

— Сколько за нее, за эту "говорилку" в ломбарде дадут, как думаешь?

— Понятия не имею, — Дэн пожал плечами. — Он новый... Но у меня нет при себе документов на него. Тысяча с хвостиком "енотов" стоил.

— Значит, в скупке дадут раз в десять меньше... Маловато.

— А для чего вам деньги? — поинтересовался Логинов. — Извините, что спрашиваю... На "травку" их тратите? Или...

— Или, — сказала нищенка. — Травку мне и так исправно поставляют.

Она, сделав затяжку, выпустила колечко дыма, которое, расширяясь, поплыло в сторону Логинова.

— Очень необычный аромат, — сказал Дэн. — У мамы были духи... не знаю, какой марки, не интересовался. Они пахли по-другому, иначе. Но в гамме

запахов, как мне кажется, присутствовало что-то похожее на этот аромат...

А вы сами, извините, откуда будете?

— Откуда я? Да из дурдома... Разве по мне не видно?

Логинов усмехнулся.

— Нет, ну я серьезно.

Побирушка сделала последний "тяжок"; окурок исчез под подошвой старого ботинка, который был размера на три больше, чем требовалось.

— Так и я ведь серьезно... Я в самоволке. Сбежала из психбольницы.

— Вот как? Так вы...

— Больная на всю голову, — побирушка вновь улыбнулась, показав свои черные зубы. — У меня "диссоциативное расстройство идентичности". Диагноз я сама себе поставила, кстати... Наши дурдомовские врачи в психиатрии не шарят! Ну а главврач... это клинический случай!

— Хм...

— У нас там плохо кормят. И вообще... — Она махнула рукой. — Условия очень тяжелые. Вот я выскочила за ограду, чтобы насшибать деньжат...

— Понятно.

— Не для себя... для всей нашей убогой, но честной компании.

Дэн открыл боковое отделение сумки. Достал "наладонник" производства Acer, протянул и его побирушке.

— Вот... возьмите.

— А что это за штуковина? — "Штуковина" тот час исчезла в ее бездонных карманах. — Я в этом слабо разбираюсь.

— Карманный персональный компьютер... Стилус в боковом пенале. Держите вот еще... это шнур для подзарядки... — Он протянул и его. — Карта памяти вставлена. Полагаю, гаджет в исправном состоянии.

— Верю вам на слово, — сказала побирушка. — Не жалко?

— У меня вот еще ноут есть. — Логинов поправил свисающую с правого плеча сумку. — Но отдать его я вам сейчас не могу.

— Почему?

— Там у меня личный архив... Кое какие фотографии, несколько роликов. А удалить я их сейчас не могу.

— Еще раз спрошу — почему?

— Потому что в этом месте ноут, как и другие гаджеты, почему-то не работает. Я не могу удалить свой архив. А передавать личную информацию в руки первого встречного, вы уж простите... мне не хотелось бы.

Побирушка неотрывно смотрела на него своим ярким зеленовато-желтым глазом, словно пыталась просветить его, заглянуть в его мысли... А может, просто думала о том, что еще можно вытряхнуть из этого молодого человека.

— Вас, кажется, ищут?.. — сказал она. — Вы обо мне не рассказывайте пока ему ничего, ладно?

— Ищут? Меня? Кто?

— Посмотрите туда, — она ткнула пальцем с грязным ногтем куда-то за спину

Дэна. — Да, да, туда!

Логинов развернулся на сто восемьдесят; уставился в ту точку, куда показывала эта особа.

Ничего интересного он там не увидел — стена и стена.

Когда он повернулся обратно, — лицом к "паперти" — побирушки уже и след простыл. На фоне стены напоследок мелькнуло нечто, какая-то большая темная тень, напоминающая по форме кошку с выгнутой спиной. Откуда-то издалека донесся — а может, показалось — женский голос с насмешливыми нотками: "дурачок!.."

Дэн озадаченно покачал головой. Он ощутил на какие-то мгновения себя простаком, которого даже эта нищенка смогла обвести вокруг пальца. Ощутил себя, говоря современным языком — лохом...

И все же она его не обманула. Точнее, не обманула как минимум в одном. Та часть стены, на которую она показала перед тем, как испариться вместе с вещичками, которые она как-то выманила у него, уже спустя короткое время начала пульсировать. Эти пульсации, что не столько испугало его, сколько удивило, озадачило, странным образом отдавались у него в ушах...

А затем в ней, в этой освещенной теплым янтарным светом стене, появился видимый глазу арочный проход.

Г Л А В А 2

Теперь уже Логинов не стал выставлять впереди себя руку, чтобы при помощи тактильных ощущений определить, не обманывают ли его глаза и чувства. Он поправил сползший с плеча ремень компьютерной сумки и шагнул в этот проход.

Мир, в котором он оказался, был ему знаком...

Логинов, изумленный таким поворотом, некоторое время изображал из себя каменную статую. Он стоял на пересечении двух центральных аллей кладбища, лицом к стене Новодевичьего монастыря.

Впереди, если смотреть прямо, виднеется Покровская надвратная церковь. Левее — Предтечинская башня монастыря, которую еще называют Ирининской. Еще дальше, — она угловая — Сетунская башня. Правее от надвратной церкви видны Покровская и Чеботарная башни...

Дэн обернулся. Позади него виден арочный проход в кирпичной стене — это ворота, через которые можно попасть со старого кладбища на так называемое "новое". Справа Лужнецкий переулок, там главный вход. Где-то позади и чуть левее находится "новейшее" кладбище при Новодевичьем. Там, на участке номер одиннадцать, похоронены умершие два года назад — с разницей всего в три дня — приемные родители Логинова.

Дорожки, надгробья, деревья и кустарники были влажными после прошедшего ночью ливня. Кое-где видны глубокие лужи. Местный персонал, мужчины и женщины в спецовках, вооруженные швабрами и метлами шоркают своими инструментами, сгоняя воду к желобам канализации.

— Эй!.. — послышалось невдалеке. — Я к тебе обращаюсь!! Почему не работаешь?!

Логинов повернул голову. Он увидел стоящего невдалеке рядом с двумя женщинами в синих халатах, с повязанными косынками головами, мужчину в расстегнутой тонкой плащевой куртке, под которой виден неброский темный костюм. Тот смотрел — как показалось, сердито — именно на него.

— Это вы мне?

Мужчина что-то сказал сотрудницам, затем подошел к застывшему на алее парню.

— Тебе, тебе! А что, здесь еще кто-то есть?!

— Хм... Напомните, когда это мы с вами успели перейти на "ты"?

— Я задал вопрос!

— В эту игру мы сегодня с вами уже играли... бригадир Гера! Я больше не намерен отвечать на ваши вопросы.

— Что?! — Мужчина даже опешил. — Что ты несешь?! Какая такая "игра"?! Я спрашиваю, почему без рабочего инструмента?!

Логинов вгляделся в него повнимательней. И с ужасом осознал, что это... это — другой человек. Да, он похож на "Геру". Да, у них много схожего в облике... Но все же эти двое были, определенно, разными людьми.

— Эмм... Скажите, а у вас случайно, нет родного брата?

— Что? — Мужчина приподнял правую бровь. — Брата? Родного? У меня две сестры! Ты кто вообще такой?!

— Логинов.

— Фамилия мне твоя без интереса! — Мужчина достал носовой платок и вытер потное лицо. — Должны были пригнать с Биржи труда группу безработных... У нас тут случился форменный потоп! Где твои товарищи?! Через час открываем доступ... а работы еще непочатый край!

— Я один... И я не состою на Бирже труда.

— Так какого такого... ты тут делаешь?! — загремел над аллеей сердитый начальственный голос. — Еще только девять утра!! А доступ посторонним только с десяти!!

— Девять утра, значит? Спасибо, — спокойным тоном сказал Дэн. — Я где-то посеял наручные часы... Теперь буду знать, сколько сейчас времени.

— Как ты сюда вообще попал? Через забор перелез, что ли?

— В некотором смысле, да. То есть, по-видимому, проник через прореху в заборе... — Логинов смотрел на него своими синими глазами. — Будьте любезны... скажите, какой сегодня день и какое сегодня число?

— Я сейчас охрану вызову! — процедил мужчина. — Заколебала меня уже ваша наркоманская братия!.. — Он достал из кармана куртки портативную рацию. — Сейчас тебя отведут к главному входу! А там и милиция подъедет!..

— Минутку! — послышался голос у них за спиной. — Не надо никого вызывать.

Они обернулись — и мужчина, очевидно, какой-то местный начальник, и

Логинов. По дорожке от ворот к ним, лишь изредка опираясь на палку, шел человек в круглых черных очках, одетый в траурного цвета одежду. За ним тенью следовал еще один знакомый Логинову субъект: это был шофер синего "фольксвагена", весьма крепкого телосложения охранник, он же — "Коля".

— Герман Михайлович, доброе утро!

Местный начальник улыбнулся; но сдержанно, не так, как если бы он встретил приятеля.

— Здравствуйте, Павел Алексеевич! Давненько вас не было в наших краях...

— Не нужно вызывать охрану! — Редактор Третьего остановился возле них, слегка опираясь на палку. — Это наш товарищ...

— Понятно, — Герман Юрьевич бросил на молодого парня, которого он принял за наркомана, странный взгляд. — Понятно, — повторил он. — Ну, тогда я пошел? А то мне перед открытием надо всю территорию осмотреть...

— Да, конечно, — не поворачивая к нему головы, сказал Редактор. — Идите, Герман Юрьевич. Мы тоже здесь не задержимся...

— Так, так... Это опять вы, — сказал Дэн, когда местный начальник, удивительно похожий на "бригадира Геру", оставил их небольшую компанию. — Человек в черном и его тень. Что вам от меня нужно, господа?

— Пойдемте, поговорим, — сухо сказал Редактор. — Ничего, если я возьму вас под руку?

Дэн не успел никак отреагировать: прямо перед ними — в двух шагах! — открылось сияющее золотым светом арочное пространство. Шагнув в проем, они оказались в "междустенном" пространстве, залитом янтарным светом...

— Вы напрасно покинули "зону"! — сказал Редактор.

— Вы сказали — "зону"? — переспросил Дэн. — Я что, числюсь в роли зэка?

— Я сказал то, что сказал. К счастью, наша мониторинговая служба успела своевременно среагировать. Иначе...

— Иначе — что?

— Могли бы произойти достаточно неприятные вещи... Кстати, как ваши глаза? Не щиплет? Резь и головные боли прошли?

— Я в норме. Этот ваш окулист, похоже, дело знает...

Дэн вдруг остановился, как вкопанный.

— А где ваша "тень"? Где ваш охранник? Что-то я его не вижу.

— Он не может сюда пройти.

— Почему? — удивился Логинов. — Мы-то с вами без труда прошли?