Яд Лунной лилии

— Граави, — дернулась я. — Ты ведь четвертый класс можешь спалить! А вдвоем — мы и с пятым потягаемся!

— С пятым — потягаемся, — согласился Гравии. — Беда только в том, что я тут ниже шестого ни одной твари не видел. И такая мелочь... — Мелочь? Да шестой класс — даже серебрянного способен убить, если тому не повезет, или он будет недостаточно подготовлен! К счастью, встречаются такие твари крайне редко, но каждый такой визит в Ормариен запоминается надолго... прежде всего потому, что после него на Черной Доске появляются новые имена. И не всегда — учеников. Бывает — и учителя погибают! — ...встречается нечасто. Все больше восьмой-девятый!

— Восьмой? — задохнулась я. Вообще-то, я всегда считала тварь восьмого класса опасности, тварь, способная выйти один на один против серебрянного мага, да не художника, обучавшегося творить тонкие, но хрупкие и медленные чары, а боевика — это легенды, что такого "не может быть, потому что не может быть никогда". А уж девятый класс... тварь, способная убить несколько серебряных...

— Не я классифицировал, — отозвался Гравви. — Серебряные маги, полагаю, лучше нашей директриссы разбираются в действительно опасных тварях...

Я приподнялась на носилках. Впереди, там, откуда доносились звуки боя, моему взгляду открылось серое трехэтажное здание, с трех сторон ограждавшее внутренний двор. Здание было в плохом состоянии. Серые стены зияли провалами пустых окон. Железная решетка, перекрывавшая некогда вход во двор — проржавела, и была в нескольких местах обвалена. Правда я не поняла: рухнули ли эти секции забора сами, или были повалены в ходе идущего во дворе боя.

Там, в окружении почти десятка человек, среди которых выделялись трое в черных доспехах, выдающих серебряных магов, металась высокая женщина. Ростом она на две головы превосходила самого высокого из своих противников. Одета она была в неприлично-короткий халат, оставляющий на виду длинные ноги в белых чулках. Лицо ее было изуродовано, и, большей частью замотано грязно-белой тканью. Но и того, что можно было увидеть — хватало, чтобы испытать ужас и отвращение.

— Сестра-хозяйка, — прокомментировал происходящее незнакомый инквизитор, которого я вообще заметила, только когда он заговорил. — Полноценный девятый класс опасности. До десятого ей, к счастью, ума не хватает. Иначе бы ее так легко из госпиталя не выманили.

— Выманили? — заинтересовалась я.

— Там, в госпитале, — инквизитор криво усмехнулся. Признаться, я вообще была удивлена, что столь важный господин взялся отвечать такой, как я, — она — полноценная хозяйка всего происходящего. Там за нее сражается сама реальность... если, конечно, что-либо из окружающего нас кошмара вообще можно назвать "реальностью". Двое из трех погибших в бою с ней магов Фиолетовой хризантемы — погибли именно внутри.

— Вы... — выдохнул незаметно подошедший серебряный маг.

Я с некоторым трудом опознала знаки Дома Фиолетовой хризантемы. Разумеется, черноголовым никто не расписывал тонкости знаков различия серебряных... как и вообще различий между магами Великих Домов. Для нас любой серебряный — это вышестоящая власть, и подчиняться следует, не рассматривая всяких тонкостей. Но, судя по плотности и красоте колдовского узора на черном шелке доспеха — в чинах он был немалых.

— Я их предупреждал, — пожал плечами инквизитор. — Говорил, что внутри госпиталя сестра-хозяйка — непобедима. Говорил, что при встрече с ней — надо уходить наружу любым путем. Но нет. Мы же сильные, смелые, опытные. Мы и сами с усами... В древние времена за такое давали Премию Арвида — за "улучшение генофонда человечества, путем исключения из него генетического груза".

— Зачем вы вообще туда их отправили? — злобно выдохнул серебряный.

— Единственный известный мне путь к Спиральной Лестнице лежит через это здание. Возможно — есть и другие... Но я их не знаю, а бродить по улицам без плана и понимания происходящего, соваться в дома... Это не просто — риск, это глупость сверх Предела Выживания. А сестра-хозяйка вне здания — просто очень сильный боец, но не ультимативная мощь.

— "Просто очень сильный боец"?! — взвыл серебряный, тыкая пальцем в сторону тела в черном шелке, лежащего под ногами у сражающихся.

— А если мы попытаемся вмешаться, — отпарировал инквизитор, — то, как бы главврача не накликать.

— "Главврача"? — переспросил серебряный.

— Сестра-хозяйка его иногда упоминает... Но вот сколько-нибудь достоверных сведений об этом монстре просто нет. Может — потому что он не существует... а может — потому, что после встречи с ним выживших — не остается. Точно известно только одно: здесь действует проклятый и благословенный всеми богами и демонами Закон равновесия... — "демоны" — это понятно. Посланники и подручные Повелителя Ничего. А вот кто такие "боги"? Если по контексту — это получаются враги "демонов". Другое обозначение для Вестников Света? Или для Императора, да хранит нас Его воля? — ..."чем сильнее участвующие в бою — тем более сильных противников выставит против них Город".

— Такое впечатление, что с нами играются... — пробормотал серебряный маг.

— Не без того, — вздохнул инквизитор.

Между тем, бой продолжался. Только сейчас против "сестры-хозяйки" сражался, по сути, только парнишка примерно нашего возраста со щитом и коротким мечом. Как ни странно, удары твари, способной убивать серебряных магов, черноголовый парнишка принимал на щит довольно-таки спокойно. Остальные, между тем, рассыпались по краям внутреннего двора, и готовили какое-то обширное заклинание. К счастью, щитоносец, видимо, сумел не на шутку взбесить монстра, и теперь эта "сестра-хозяйка" атаковала только его, по всей видимости, не видя ничего вокруг. Вот только даже ненацеленные — эти атаки были весьма опасны для окружающих.

Очередной удар, прошедший мимо щитоносца, попал в одного из серебряных магов. Узкий конус бурлящего дыма ударил в обтянутую черным шелком грудь, и взлетевшее в воздух тело начало в буквальном смысле распадаться: ноги — отдельно, руки — отдельно, и все это рассыпалось серым пеплом. На землю упала только голова.

По всей видимости, это как-то расстроило планы атакующих. Так что они забегали, меняясь местами, с трудом удерживая нити заклинания. Но в итоге у них это получилось. И над замершей в неподвижности сестрой-хозяйкой развернулся разящий Знак. Волна лилового сияния обрушилась вертикально вниз, на мгновение ослепив меня. А когда я снова смогла видеть — щитоносец, принявший удар на поднятый кверху щит стоял над бьющимся в агонии монстром. Сестра-хозяйка кричала, постепенно превращаясь в лужу блестяще-черной жидкости, которая быстро впиталась в каменное покрытие дороги.

— Что ж, — усмехнулся инквизитор, — в этом раунде у госпиталя "Речная гавань" больше нет сестры-хозяйки. Идем. Там мы можем найти некоторые артефакты... и не обязательно — Древней эпохи.

Неизвестно где. Инквизитор Кайринт

Когда мы вошли в госпиталь, слои реальности ожидаемо сместились. Теперь вместо мерзости запустения, привычной для заброшенных городов Древних, нас окружал кровавый кошмар. Алые потеки на стенах пронизывали пульсирующие, проходящие прямо через серый камень образования, напоминающие сосуды. Время от времени то один из них, то другой — разрывались, вплескивая содержимое, прибавляя новые и новые кошмарные пятна, распространяющие железный запах, солью скрипящий на губах.

Сейчас, когда сестра-хозяйка была мертва, опасность госпиталя значительно упала. Из "безусловно смертельной" локации он стал всего лишь "опасной". Даже не "очень опасной". Соблюдение минимальных мер безопасности позволит пройти к Спиральной лестнице, Дороге Веры. Хотя, разумеется, совсем опасность не пропала. Совсем безопасных мест здесь нет. И если Посланница Повелителя захочет — любое место в мертвом городе станет смертельной ловушкой. Ведь здесь не действуют договоренности вроде тех, которые Побратим соизволил даровать в окрестностях своего замка и старого поля битвы. "Где растет плуамбланка — человеку ходить можно"... Здесь такого нет. Многоцветная пропускает или забирает живых, сообразуясь с собственными капризами... или же планами Повелителя. И нет возможности отличить одно от другого.

— Привет! — как обычно, Многоцветная появилась, не привлекая чьего-либо внимания. Вот только что никого не было — и вот она уже идет рядом, и все вокруг считают, что так и надо. Что девчонка, идущая рядом со мной — не несет и не может нести никакой угрозы... Ошибка, которая вполне может оказаться фатальной.

— Здравствуй, — поздоровался и я с ней. Хотя мы уже встречались сегодня, но нет никакой уверенности, что для нее на этом отрезке реальности время текло так же, как и для нас. Так что вполне может быть, что для нее прошло уже несколько дней... или же прошлой нашей встречи для нее еще не было.

— Дзанг!

Идущий впереди Джат принял на щит удар ржавой трубы в руках младшей сестры. Ответный выпад коротким мечом вскрыл живот порождения Кошмара, преддверия Хаоса. Вообще-то, младшие медсестры этого госпиталя — твари полноценного шестого уровня опасности. И хорошо, что ребята этого пока что не поняли. А то или их парализует страх... или же они возгордятся. И то, и другое — будет фатально. Лучше я им потом расскажу... если у нас будет это "потом". Увы, даже хорошее отношение Многоликой выживания — не гарантирует.

— Ты сегодня в хорошем настроении? — спросил я у хозяйки Города-в-Тумане. Честно говоря, выбеленное лицо и черная "боевая раскраска", в том стиле, который у Древних, кажется, назывался "гоэт" — заставляли в этом сомневаться.

— Косплею Темную Алессу, — отозвалась Многоликая. Вообще-то, на самом деле она говорит на одном из языков, бывших в ходу до Пришествия Повелителя... и забытого после Войн Объединения. Но, тем не менее, ее понимают все, с кем она хочет говорить. Впрочем, иногда это понимание — несовершенно. Так сейчас я понимаю, что "косплей" — это какая-то разновидность переодевания, игры в то, кем не являешься. Но вот кто такая Алесса и почему она — "Темная", мне абсолютно не ясно. — Но в целом, ты прав, братишка. У меня хорошее настроение. Так что я сама проведу вас через госпиталь до самой Лестницы.

Неизвестно где. Айна Колокольчик

Это было страшно. Мы шли через настоящий кошмар. Я постоянно чувствовала, что кто-то, или даже что-то смотрит прямо в меня, в мою сущность, легко преодолевая все те стены и ограды, что я пыталась возвести в своих личности и разуме. В сравнении с этим даже та тварь, которую инквизиторы назвали "сестрой-хозяйкой" — выглядела чем-то вполне себе ординарным. По крайней мере, она пыталась нас просто убить... а не поглотить и превратить во что-то ужасное, в какое-то порождение либо безнадежно больного, либо чуждого всему человеческому сознания.

— Город опаснее своих обитателей, — когда я попыталась описать свои ощущения отцу Кайринту, мне ответила идущая рядом с ним черноголовая девочка. На мгновение мной овладело жуткое ощущение, что ее только что здесь не было. Но ведь это — чушь! Не могла же черноголовая девочка выжить там, где погибают серебряные? А значит — она пришла вместе с нами. Наверное, с той компанией, которую темные силы захватили в Иллистре.

На стене я заметила, среди прочих кровавых пятен, что-то более упорядоченное. Приглядевшись, я поняла, что это — символ Пожирающего надежду, оплетенный и окруженный иными знаками. Алое сияние усиливалось, заливая все вокруг...

В себя я пришла, стоя на ногах... хотя и готовая упасть: ноги меня просто не держали. Зато меня держали чьи-то сильные руки, а глаза — закрывала узкая прохладная ладошка.

— Они приходят сюда, — заговорила девочка, которую я заметила рядом с инквизитором. — Они надеются пройти Путь и открыть его для своего хозяина. Они рисуют Знаки, чтобы вернуться к ним после уничтожения тела и распада и поглощения души. И у них это даже получается. Но даже слуги эмиссара Господина рабов бессильны против Перемен. Цикл за циклом они проходят, не имея шанса вырваться из бесконечной петли. И постепенно они изменяются... и изменяют, переставая быть слугами эмиссара Пожирающего надежду. Круг за кругом город забирает и поглощает их. То, что должно было быть слабым место в защите мира, Вратами, раскрытыми перед хозяином Гниющего сада — стало смертельной ловушкой, где переплетается сила Искажения и плотность реальности. И приходят ли они извне, или же изнутри — осознание этого мучает их сильнее, чем гибель души под мечами и заклятьями Обреченных на Жизнь...

— Город опаснее своих обитателей, — повторила я ей ее же слова.

— Ты — поняла, — кивнула мне девочка, улыбаясь черными губами.

Неизвестно где. Инквизитор Кайринт

Лестница открылась перед нами, как это и бывает обычно, совершенно внезапно. Только что мы спокойно шли по коридору, время от времени отбивая атаки монстров, порожденных больным сознанием тех, кого притянул к себе этот город и его хозяйка, и внезапно перед нами открылась огромная спираль, ведущая сразу вверх, к смерти и погибели вечной, и вниз — к логову твари, что уже многие годы пыталась прорваться через заслоны, что Посланница побратима создавала перед ним из жизней живых.

Шаг на висящие прямо в воздухе, без какой либо опоры, каменные ступени дался мне как всегда нелегко. Спуск по Спиральной лестнице — это всегда испытание. Испытание силы, воли, духа... На секунду я даже пожалел, что с нами нет Ненуж... то есть — Привратника. Ему этот поход мог бы дать многое. Но он сейчас обучается в Цитадели ордена, а не шляется где попало.

— Куда же Вы? — спросил только подходящий к ступеням Элезар. — Ведь очевидно, что выход должен быть наверху!

Я пожал плечами. Может, наверху и есть выход. Но вот о героях, сумевших до него добраться — нет записей в Архивах Ордена. В этом духе я и ответил.

— Свет Небес — бесконечен, в отличие от сил человеческих. А остановиться на Лестнице — это смерть. Нам — вниз. Спуск длинный и тяжелый, но он конечен, и его дна можно достигнуть.

— Хотите сказать, что Вы лично до него доходили? — сыронизировал маг Хризантемы.

Впрочем, на этот раз шутка была... не совсем удачная, о чем я и не замедлил его и всех присутствующих известить:

— Общим счетом — пять раз. Три раза — с наставниками, и еще два — самостоятельно. Это — мой шестой поход в Город-без-Имени. Как видите, выбраться отсюда можно... Если не слишком верить "очевидному" и не загораживаться от реальности — солидными, обоснованными теориями.

Элезар скривился, осознав неприкрытую издевку. Но пошел следом за мной. За ним двинулись и остальные.

— Что это? — спросила у меня Колокольчик.

Она вступила на Лестницу после Элезара, его не обгоняла... Но сейчас мои подопечные шагали рядом с мной, а Хризантемы — отчетливо отставали. Такие вот фокусы способны вытворять пространство-время, в котором число прямых, параллельных данной и проходящих через точку, не лежащую на этой прямой — есть функция от переменчивого настроения Хозяйки города.

Я посмотрел туда, куда указывала лучница. Пара светящихся силуэтов приближалась, ступая прямо по воздуху... или тому, что здесь его заменяло. Поначалу казалось, что это — благородные олени... Но я знал, что первое впечатление в этой искаженной реальности — обманчиво. И золотистое свечение скорее означает не благородство или доброту приближающихся сущностей. Скорее — это приманка, как у глубоководного удильщика.