Тень - это место для страхов

Корвел несколько секунд раздумывал, стоит ли ему зайти в "свой" дом, но отбросил эту мысль. Кроме семи или восьми грошей заначки у него там ничего не было. Опустив голову, он побрёл назад.

Чёрт возьми, он же хотел поразмыслить над своим поведением? А сам бродит по местам, которые для него ничего не значат. Уже не значат.

Каланча ещё раз попытался припомнить, что случилось позавчера. Он упился в стельку и спал с Шорох в одной постели. Они, вроде бы, даже и не целовались, да и проснулись одетыми. После этого Шорох будто бы оскорбилась, но уже через полчаса ей стало плохо.

А что он сам? Да, чёрт возьми, чувствовал облегчение. И дело не в Селене, которая ему действительно нравилась, но не то, чтобы сильно. Да и он понимал, что с Селеной ему ничего не светит. Шорох же симпатичная девчонка. Но... чёрт, слишком уж маленькая. Он нависает над ней, как настоящая пожарная каланча. В них полтора фута разницы. Нет, он видел парочки и постранней, но...

И вообще, почему он думает о них как о парочке?

Корвел ругнулся и сплюнул. Не силён он в этих делах. Снять шлюху на скопленные деньги или подцепить по пьяни какую-нибудь девку — это просто. Об этом не нужно задумываться. Они исчезнут либо той же ночью, либо на утро, и хорошо, если не прихватят с собой чего-нибудь ценного. Но с Шорох... как будто всё будет по-другому. Почему? Да вот хрен его знает.

Если она, конечно, вообще не умрёт.

Каланча сжал кулаки и заспешил к дому Селены. Нужно хотя бы извиниться за свои слова. В конце-то концов, её отец мёртв, и если она не дура, то разберётся с собой сама. И, чёрт возьми, нужно хоть как-то поддержать её, раз по-другому помочь не получится.

Корвел совершенно неожиданно наткнулся на поток воды, пересекающий дорогу. Вода текла так, будто где-то прорвало трубу. Когда он шёл сюда полчаса назад, никакой воды здесь...

Он побелел. В двух кварталах от него торчала чёрная колонна, и вода, судя по всему, текла именно из неё. Как он её не заметил?

— Опасная еда, — сказал кто-то позади него.

Корвел обернулся, уже зная, кого увидит.

— Опасная еда, — повторил бочкообразный Безликий, почёсывая когтистой рукой нашивку из кожи на собственной груди. — Гнездо. Надо. Съесть. Опасная еда.

Каланча выбросил вперёд левую руку, мгновенно "расцветшую" щупальцами. Что ж, пора испытать оружие, данное ему Маской Бобом.

Майлз бродил по гостиной из стороны в сторону. В углу сидел Малыш, невозмутимо поглощающий уже третью или четвёртую кружку эля.

С лестницы бегом слетел Красный. Он пробежал в кухню и через минуту выскочил оттуда с кастрюлей горячей воды. Даже не оглянувшись на окликнувшего его Майлза, он исчез на лестнице.

— Видать, совсем дело худо, — угрюмо изрёк Малыш.

— Да уж, — процедил Майлз.

Он осматривал Шорох с полчаса назад. Её стало совсем худо. Она бредила и всё время звала то отца, то Корвела. А Корвел, чёрт его побери, куда-то испарился. И, что хуже всего, Майлз совершенно не знал, чем ей помочь. Он умел штопать рваные, колотые и резаные раны; знал, как извлечь из тела стрелу, или вырезать застрявший наконечник; накладывал шины на сломанные конечности. Но как помочь девушке, чей организм не хотел принимать паразита, он совершенно не понимал.

Четверть часа назад пришла травница или, скорее, повитуха — единственная, кого можно было найти в такое время. Чёрт знает, что она там делала, но вряд ли это поможет. Но ведь и какой-либо другой помощи ждать неоткуда.

— Кори какой-то злой уходил, — задумчиво проговорил Малыш.

— Знаю, — резко ответил Майлз, — и если ей стало хуже из-за него, я с него шкуру спущу.

— Н-да...

Здоровяк залпом допил эль и шмякнул кружкой о столик.

— Пойду, поищу его. Может, девчонке действительно станет лучше.

— Я с тобой.

Они надели плащи, под которыми спрятали кинжалы, и вышли на улицу. Уже почти стемнело, но красная полоса на западе говорила, что до заката ещё осталось какое-то время.

— Глянь-ка, — сказал Малыш, указывая на столп, располагающийся от них едва ли в полудюжине кварталов от них.

— Прямо за домом, — кивнул Майлз, — я его так сразу и не заметил. Предлагаешь вернуться?

— Предлагаю идти туда. Этот мелкий засранец только и умеет, что притягивать неприятности.

Бывший разведчик смерил взглядом своего напарника. Что-то не давало ему покоя в отношениях Корвела и Малыша. Будто бы они что-то друг про друга знали, или когда-то были знакомы. Да и сам Корвел как-то не вязался с профессией чернорабочего, и дело не только в знании истории. Он худо-бедно умел обращаться со столовыми приборами, которые в изобилии выкладывали на стол в доме Селены, как минимум разбирался в оружии — Майлз вчера видел, как тот перебирает арсенал капитана Чайзера.

— Вы с ним были знакомы? — осторожно спросил Майлз.

— Нет, — ухмыльнулся Малыш, — познакомились буквально на днях.

— Тогда откуда такая уверенность, что он притягивает неприятности?

Улыбка здоровяка стала грустной.

— Кое-что про него знаю.

— И что же?

— Думаю, тебе лучше спросить у него.

— Может, всё-таки намекнёшь?

Малыш с секунду подумал, а после мрачно изрёк:

— Парню чертовски не повезло с мачехой. Прекращай этот допрос. Говорю: если он захочет про себя рассказать, то ты узнаешь, я сплетничать не собираюсь.

— Как знаешь, — пожал плечами Майлз. Его любопытство от этого разговора разгорелось ещё больше.

— Шевели ногами, — раздражённо буркнул Малыш.

Совершенно протрезвевшая Селена забилась в угол, совершенно не зная, что делать. Её пытались выпнуть из комнаты, но она противилась. Во-первых, крови она уже не боялась. Во-вторых, она не могла бросить Шорох. Вряд ли можно сказать, что они с этой грубиянкой подружились за последние дни. Но оставить её умирать в обществе совершенно незнакомых, не считая Красного, людей Селена не могла.

Шорох рвало смешанной с желчью кровью. В редкие моменты, когда рвота прекращалась, она сдавленно стонала. Нищенка уже не приходила в сознание, и Вере — поварихе — постоянно приходилось держать её голову и утирать испачканный подбородок. Повитуха влила Шорох какой-то отвар и принялась нашёптывать наговоры, сжав её крохотные ладошки в своих полных. Время от времени повитуха прикладывала руки больной к своим губам и дула на них. Это не помогало.

Красный таскал воду и менял компрессы, в основном молча, но время от времени многоэтажно матеря себя за беспомощность. Впрочем, он хоть что-то делал, в отличии от Селены. Даже от поварёнка, стирающего в бадье бельё, было больше проку.

Пару раз в дверь сунулся Маска Боб, но его маска со сверкающими над ней глазами практически мгновенно исчезала.

— Я не знаю, что делать, — обречённо проговорила повитуха, опуская руки Шорох на одеяло. — Я испробовала совершенно всё.

— Можете взять деньги у дворецкого и идти, — излишне грубо сказала ей Селена.

Повитуха смерила её в ответ насмешливым взглядом.

— Если я не знаю, что делать, — произнесла старуха, — это не значит, что я брошу умирать эту девочку без помощи.

— Без помощи, — словно эхо откликнулась Селена. — Но вы... — Мысль, посетившая её, была, казалось бы, совершенно глупой, но... а разве что-то другое могло помочь? — А вы не знаете каких-нибудь средств от паразитов?

— От паразитов? — переспросила повитуха. — Знаю. От глистов, от бычьего цепня... А с чего вы, госпожа, решили, что это ей поможет?

— Это должно помочь, — твёрдо сказала Чайзер. — Оно у вас с собой?

— Да, милочка.

— Действуйте.

Безликий клацнул зубами и, ухватив два щупальца, дёрнул Каланчу на себя. Корвел взвыл от боли и повалился на колени. Железная вывеска "Лучшее пиво на розлив", которую он "надел" на свою правую руку, звякнула о мостовую. Безликий победоносно взревел и двинулся к, казалось бы, поверженному противнику. Из его свежих ран, оставленных щупальцами, хлестала кровь, но что-то не было видно, чтобы это хоть как-то повлияло на монстра.

— Падла, — прохрипел Корвел.

Щупальце, которое только что перегрыз Безликий, медленно втягивалось в его руку, оставляя на камнях кровавый след. Каланча лишился уже трёх. Да и от остальных большого проку не было — Безликий очень ловко от них уворачивался. Впрочем, несколько ран он всё-таки получил, да и симбионт помогал держать его на расстоянии. Кроме того, Корвел узнал, что использовать своего симбионта можно по-разному. Если пасть у щупалец закрыта, то они били не хуже копья. Но можно было заставить пасть раскрыться, и тогда с Безликим, не будь он таким проворным, случилось бы то же, что и с лицом того дезертира.

Каланча смотрел на приближающегося монстра и думал только об одном: сколько, чёрт возьми, осталось времени до заката? Наверняка достаточно для того, чтобы Безликий оставил от него груду обескровленных останков.

Значит, время нужно тянуть ещё.

Безликий вступил в зону действия щупалец — около двадцати футов — но Корвел не спешил атаковать. Противник двигался осторожно, если бы у него были глаза и уши, можно было сказать, что он сейчас использует их на все сто. Но вот глаз-то у него и не было. Так как он видит его? И может ли он ощущать то, что происходит у него за спиной.

— Посмотрим, — прошипел Корвел и осклабился.

Щупальца, которые он заставил стелиться по мостовой, взвились за спиной Безликого и атаковали. Чудовище среагировало, но не так быстро, как раньше, и пара зубастых пастей вцепились ему в плечи. Раздался злобный рёв, но Безликий и не думал отступать. Наоборот, он рванул к Корвелу. Его левую лапу насквозь пронзили два "копья", а от удара левой Каланча защитился своей правой рукой, закованной в железо. Безликий зарычал и ухватил левой рукой правую Корвела, явно намереваясь её сломать, но тут же завыл от боли — из железного "доспеха" буквально выстрелили несколько шипов, насквозь пробившие ладонь Безликого. Щупальца тем временем медленно заводили правую руку чудовища ему за спину, причём, в этом участвовало не только два "копья", но и две пасти, терзающие предплечье Безликого так, что кровь хлестала в разные стороны.

— Съел, падла? — оскалился Корвел.

— Съел, — неэмоционально ответил Безликий и ещё раз ухватился за левую руку Корвела, наплевав на шипы. А после просто за неё дёрнул, подаваясь вперёд так, чтобы голова Корвела оказалась в его пасти. И это ему почти удалось.

Почти.

Безликий захрипел и забулькал. Из его горла торчало острие кинжала. Послышалось насмешливое бормотание, и над макушкой чудовища появилась голова Майлза с распахнувшимися мандибулами. Зубы дезертира вытянулись на невероятную длину. Он что-то пробормотал — его язык был точной копией щупалец Корвела — и вцепился в затылок Безликому. Рёв боли и ярости чуть не оглушил Каланчу.

Над его плечом возник Малыш. Одежда буквально лопалась на нём по швам. Он вогнал свой кинжал в левую подмышку Безликому и вцепил в руку, явно намереваясь высвободить Корвела.

— Вовремя вы, — пробормотал Каланча. Единственное, что он мог делать, так это только наблюдать — он держал правую лапу Безликого из последних сил.

— А то, — прошипел Малыш.

Послышался отчётливый хруст, и левая рука Безликого безвольно обвисла. Кровь хлестала на мостовую не хуже дождевой воды, льющей с крыши. Безликий взревел ещё раз, но уже куда тише, и принялся оседать на камни. Но ни Малыш, ни Майлз отступать не собирались. Дезертир, засевший на загривке чудовища, продолжал терзать его затылок, тряся головой, как собака, а здоровяк, добыв свой кинжал, принялся кромсать правую монстру лапу. Безликий почти по-человечески застонал и повалился вперёд, едва не придавив Каланчу, кое-как успевшего убраться.

Майлз отцепился от затылка чудовища, его мандибулы закрылись.

— На вкус кровь совсем как человеческая, — невнятно проговорил он, отплёвываясь. — Наверное, это кровь его жертв.

— Да ты чёртов маньяк, — сказал Малыш, выбрасывая откромсанную лапу Безликого и принимаясь за вторую.

— Тут и не таким станешь, — мрачно отозвался Майлз. Он уже принялся отделать голову чудовища от туловища.

— Кажется... кажется, мы его завалили, да? — тупо спросил Корвел.

— Завалили, — кивнул Майлз, — но тот, которого я в прошлый раз "кажется, завалил" охотился за нами в лесу. Так что лучше удостовериться. — Бросив кинжал, он двумя руками поднял голову Безликого. — Как тебе такой трофей?

— Выбрось её на хрен.

— Согласен, мне тоже не нужен.

— В любом случае, пока не исчезнет колонна, из которой он вышел, мы не можем быть уверены, что ему конец, — сказал Малыш.

— Да, лучше подождать, — кивнул Корвел, усаживаясь прямо в лужи крови. Если честно, он готов был сидеть здесь до конца жизни, так он устал.

— Мы подождём, — сказал Майлз, — а ты беги к Шорох. Она звала тебя. Ей совсем плохо.

Корвел выругался и, тяжело поднявшись, трусцой побежал к дому Селены. Деформированные куски железной вывески отваливались от его руки, звеня так, будто недалеко ехал свадебный дилижанс с прицепленными к нему железными банками.

Майлз тяжело уселся рядом с расчленённым телом Безликого.

— Сколько же они тут воевали, — угрюмо сказал он, разглядывая лужи крови и валяющиеся на мостовой ошмётки корвеловского симбионта.

— Думаю, достаточно, — устало ответил Малыш. Он только что закончил со второй ногой Безликого. — Глянь, дёргается.

Майлз кивнул с кислой миной. Пасть Безликого беззвучно раскрывалась, буквально перемалывая тремя рядами зубов высунутый наружу язык. Мышцы чудовища сокращались, будто совершая жуткую заупокойную пляску.

— Ну-ка, куда! — рявкнул Малыш, пинком отбрасывая голову Безликого, покатившуюся к плечам.

— Живучий гад.

— Ещё бы.

Это продолжалось с четверть часа. А потом судороги в последний раз свели тело чудовища, и оно замерло. Чёрный столп медленно оторвался от земли и принялся втягиваться в утробу Гнезда, в это же время тело мёртвого Безликого будто начало таять. Через пару минут от него остались лишь лужи крови.

— Вот так-то, — мрачно сказал Малыш, — значит, тех двух тварей, что вроде как убили в покоях короля, можно считать за живых?

— Вполне возможно, — кивнул Майлз. — А теперь пошли к Шорох.

Корвел протиснулся через дверь и встал над кроватью Шорох. Девушка лежала абсолютно спокойно, Каланча не видел, вздымается ли её грудь, не слышал дыхания.

Чёртов истерик. Наговорил ей столько гадостей и сбежал, бросив умирать...

— Я?.. — сглотнув, спросил он. — Я... опоздал?..

— Если бы опоздал, мы бы здесь не сидели, — мрачно откликнулся Красный. — Мы дали ей средство от паразитов, и она сразу успокоилась. Пульс едва пробивается, дыхание слабое, но она жива.

— Хвала небесам, — вздохнул Корвел.

— Сам-то не ранен?

— Нет, это не моя кровь. Возможно, ребята вернутся с хорошими новостями.

— Это с какими?

— Я же сказал — возможно. — Он покосился на повитуху, испуганно прижавшуюся к стене. — Я никого не убил. Небольшое происшествие с... животным.

Корвел хотел присесть на край кровати, но решил, что Шорох лучше не беспокоить. И всё-таки глупое желание быть рядом пересилило, и Каланча осторожно прикоснулся к её щеке.