Василиска 1

Ладо, химия — алхимия. Ладно, физика — артефакторика, механика. Что-то общее намечалось. С остальным... да! Основы безопасности жизнедеятельности? Это как?

Как безопасно можно научить жить людей? Начальные основы первой медицинской помощи? Ожоги? Отравляющие вещества? Медицина детям? Лекарское дело?

Военное дело?.. Чтение карт с обозначением?.. Изучение основных команд?.. Маршировать?.. Оружие?.. Последнее нага заинтересовало, но позже, позже, время есть!

Смирно сидели у костра оборотни, внимательно слушая про обучение, где-то в другом государстве.

Математика и его разделы. Геометрия. Физика и механика. Память её никогда не подводила.

— Это-то зачем девушкам? — сам себе возмутился наг, когда она о физике с механикой речь завела, пересказывая некие основы.

Пошла Лиска к рюкзаку за наглядным пособием. Фонарик с ручкой. Игрушки. Машинка-перевёртыш. Вся такая в ярких мигающих лампочках и звуковыми сигналами. И хомячок, которого можно прихлопнуть, и он сам выпрямится, а ещё у него внутри механизм повторения речи. Что ни скажешь, он повторит. И погремушка той малышки... машешь ей, и она светится. И... пара раций — ручные станции с встроенным усилителем мощности и антенной. И дальность их действия... о-го-го... более трёхсот километров. Военная разработка.

Поставила девушка на камешек у костра сначала игрушечную зверушку. Прихлопнула.

— Это плоды физики, — показала она на игрушки. — Скажи, привет! — Игрушка повторила. Следующей, пришла очередь машинки. Поехала она по пещере, натыкаясь на камешки, переворачиваясь, и дальше ехала.

Недолго она ездила, девушка неаккуратно подцепила яркую красоту носком обуви и швырнула об ближайший камень. Заинтересовавшиеся игрушками самцы недовольно заёрзали.

— Дети не осторожны, часто ломают игрушки, — присела Лиска и, собрав одной рукой запчасти, другой придерживая спящую ящерку, вернулась со сломанной машинкой к костру. Села. — Здесь крючок сломался, теперь чуть неосторожно швырнёшь, разлетается. Думала, выберемся, припаяю...

Меньше минуты потребовалось ей, чтобы вернуть всё в исходное положение. Дальше машинка по рукам ушла. И естественно, что через какое-то время, и так севшие батарейки, "издохли" совсем.

— Зачем? — возмутился наг ненужным навыкам. И трате времени на всякое... — Посвятила бы своё свободное время музыке и достаточно.

— Музыка — это состояние души. Она за нас и плачет, и радуется. Мы с ней на губах в бой идём. Вы же преподаёте историю? Так у нас важные события как раз в песни переложены. Время будет, спою.

Пришлось рассказать Лиске, что у них детей возят ещё по заводам на экскурсии, где им показывают производство: где, что, как. Какой кошмар!

— Я бы хотел побывать в вашем городе... — протянул один оборотень.

— А нет больше того города... — сказал наг на эмоциях и...

— Не переживайте за мой город, — грустно улыбнувшись. — Отстроим! Не первый раз. Мы проигрывали битвы, но ещё ни разу не проиграли войн. В одно время, за двести двадцать два года у нас двести войн случилось. И это всё на нас нападали. Ничего! Выжили! И сейчас... Знает каждый, что умрёт однажды, только, как нам, братцы, умирать...

Напевая про самый лучший город на Земле, Лиска пошла к входу в пещеру, хотела постоять под дождём. Но передумала. Вернулась к рюкзаку, достала две длинные сабли, аккуратно завёрнутые вместе с ножнами, и поясом. Надела. А носить две сабли на поясе на Лиран может только сам венценосный.

— Я недалеко буду, за поворотом, — проговорила Лиска, проходя нага. — Так и быть, займусь женским делом, попою и потанцую.

Состояние души? Её душа рвалась из груди. Рыдала, кричала, храбрилась, молилась. И слёз под дождём не было видно. Зверушка только, отпущенная на свободу, никак не уходила, сидела на её ботинке, обвившись вокруг ноги. Маленькая она, её с мамки сорвали. Так же, как Лиску. Вырвали из своего мира.

Ярец пробился сквозь бушующий вокруг девушки смерч, чуть не напоровшись на острые сабли. Пробил он магический поток, только в зверином обороте. Девушка была не в себя. Впала в какое-то состояние. Взять Ярец Лиску на руки побоялся, и, опустив голову, поддел её под ноги, свалив себе на спину, и потащил в пещеру, как добычу.

— Давай, я её раздену, — подошёл Глеб к голубоглазому зверю, улёгшемуся с девушкой у костра, крепко державшей за рукоятки свои сабли. А сама она в каком-то трансе пребывала. Ни на что не реагировала.

Наг шипел, но про приличия промолчал. Сам виноват! Язык свой раздвоенный за клыками не удержал. Про её город напомнил, про семью.

Висевшая зверушка пыталась укусить оборотня, когда он стягивал с девушки ботинки, штаны. А Лиска смотрела на него, не видя ничего перед глазами.

— Что с ней? — спросил обеспокоенный Ярец, перекинувшись.

— На медитацию похоже, или, скорее всего, в трансе она... — заявил наг. — Закрылась! Вообще удивительно, что тебя подпустила. Видимо, доверяет.

Лиска проснулась через час, завёрнутая в шкуру у костра. Зверушка перебралась с ноги к шее и, обмотавшись, уткнулась мордочкой ей в ухо. Ярец сидел рядом. Как и Глеб, подкидывающий в костёр ветки.

— Железом ещё от вас пахнет... — пробормотала девушка, открыв глаза.

— Кузница у Глеба, — улыбнулся проснувшейся Лиске Ярец.

— Оси на телеги, мне показалось, вы сами сделали, — похвалила она самцов, заметив их доработки, улучшения, рычаг для тормоза. Посмотрела по сторонам, ища глазами сабли. — Брат увлекался ковкой по металлу. Сабли мне для фланкировки сам сделал, сам украсил. Научил меня. Но я больше по стеклу люблю.

— Там зверь изображён, — спросил Глеб о неизвестном ему хищнике с оскаленной пастью, изображённым на саблях.

— Медведь, — ответила девушка, усевшись, пождав ногу под себя, прикрыв голую грудь шкурой. — Можно сказать, наше тотемное животное. Царь наших лесов. Я оденусь, потом пусть его пропустят.

Она не видела. Но острый слух доносил до неё, что какой-то музыкантишка хочет с ней поговорить. Одежда её сушилась у огня, но Лиска сходила к рюкзаку, не постеснявшись своей наготы, и достала шорты с топом, прикрыв только грудь рукой. Бельё ниже с неё снимать не стали. И за то спасибо! А мужчины? А что они у неё не видели? Пф...

Пока она вернулась к костру, рядом с вожаком уже расположился улыбающийся молодой парень. Весело о чём-то рассказывая серьёзным оборотням, смотрящим на него исподлобья.

— Приветствую... — чуть не растянулся балагур перед севшей между оборотнями девушкой. Хотел он "лорд" добавить. Да рассмотрел некие признаки. — Леди...

И улыбка сошла. Он узнал её, и хотел насчёт той песни спросить, которую она пела в лечебнице. Он её не успел записать. А те, друзья-музыканты, не стали делиться. А тут такая задержка, и он уже весь свой репертуар по сотни раз спел. Вот!

— Дашь инструмент, посмотрю, что можно к нему подобрать?

Отдавать в чужие руки свой инструмент, который его кормит и поит, который есть его жизнь? Помялся молодой человек.

— Не бойся, я аккуратно!

— А у вас свой есть? — хотел было музыкант предложить ей сыграть на своём, а он посмотрит, послушает.

— Разбился, — мило улыбнулась девушка, протянув руку.

И хочется, и колется! Отдал он инструмент. Ревностно посматривая, чтобы леди его не испортила.

Лютня?! Взяла Лиска пузатый инструмент с девятнадцатью струмами. А у него ещё специальные кристаллы вживлены в дерево, для извлечения более чистого звука. Красота! Красотка! Так и хотелось погладить тёплую поверхность дерева, как женский стан.

— Поломаться, поломаться, поломаться хочется... Ой, не всё же мне тужить, дайте, меленькое времечко, чтоб весёлому побыть... — сыграла Лиска и спела весёлую потешную песенку. — Подойдёт?

— Да, — выдохнул довольный парень.

— Можешь, записать себе, — парень достал из-за пазухи свёрнутый трубочкой лист и начал быстро строчить. Лиска ещё раз спела песенку, но медленно. — И песенка-сказка... сразу запиши, про дракона в пещере, которого все боялись триста лет, но не видели. ...За извилистой рекой, есть пещера под горой, старше, чем сама Земля... Только не спешат бойцы, все большие храбрецы, расправляться с горным змеем... Да только эта цель была не больше кошки, огнём пылает, но совсем, совсем немножко... (то ли быль, то ли ложь)

Лиска, если честно, нехотя вернула барду его дорогую вещь. И он быстро удалился. Мало ли? Ещё вспомнит, леди, что за подарки надо расплатиться.

— А ведь ты ему соврала? — решил Глеб уточнить свои ощущения.

— Да, соврала, — призналась девушка. — У меня в рюкзаке несколько инструментов, только... есть проблема. Рюкзак принял удар на себя. Маленькие дыры видишь? Осколками прошило. Инструментам досталось. И не только. Боюсь пока к ним прикасаться. Они как те игрушки. Рассыпаются.

Объяснение оборотня удовлетворило. Он рассказал ей, что ливень начал стихать. И уже рано утром, можно сказать, ночью, они уйдут.

— Хорошо! — огорчённо и облегчённо вздохнула девушка. — Надо уходить отсюда. Я бы прямо сейчас ушла, но Шамиль... меня не слушает.

— А мы слушаем? — поднял вожак бровь.

— Слушаете! — прислонилась девушка головой к Глебу, а он её себе под бочок подгрёб. Обнял! И пробрало их магическими искрами. Это девушка раскрылась, делясь с ним магической энергией. — Так же легче? Когда не один в поле воин? У нас говорят, за одного битого, двух небитых дают. А были бы вы обученными воинами, так цены бы вам не было. Наверное, даже не один к сотне ценился бы.

— Мы тебя не понимаем, — признался Ярец, присаживаясь поближе. — Ты странная, и разговариваешь странно... И эти песни твои... А в гильдию наёмников оборотней принимают и без обучения.

— Мясо оно всегда нужно, особенно такое, — ткнула девушка в сторону побратимов вожака. — На сложных участках, вот, просто не сомневаюсь, вас вперёд пускают, как приманку.

На такое Глеб с Ярцем промолчали. Она права! Пускают по опасному участку сначала оборотней, если они есть, а потом... Шамиль прополз, скрывшись в темноте пещеры, прислушиваясь к их разговору.

— Спеть? — предложила девушка. — Про наши битвы, переложенные в песни?

— Спой!

"Триста спартанцев", "Атака мертвецов"...

Ни верю! Читалось в глазах слушателей. Сказочница!

Глава 20

Наг заранее расспросил Глеба о его опекаемом голубоглазом собрате. Не совсем оборотне. "Нашёл в лесу раненым. Принял к себе в логово! И пока, вот так... вместе они". "Не один теперь в поле воин!" Глеб, как вожак стаи, молодой ещё. Решал проблемы силой. А Ярец... единственный, кто мог сдерживать его.

А Лиска возьми, и спой им песню про то, что шёл кто-то по лесу и услышал, плачь волчонка...

— Расти, расти... маленький и гордый зверь... ("волчонок" марко поло)

И что-то общее было между когда-то случившимся с обоими альфа, и песней. И ведь никто не знал, что Глеб полагался на Ярца. Надеясь, что если вдруг что...

— Так почему ты дала тому музыканту песню? — спросил Глеб. — Тому... в лечебнице...

— Не могу объяснить! — честно призналась девушка. — Мне показалось, что она ему нужна.

— А мне? — подтолкнул Глеб девушку плечом.

— А когда, по весне, я столкнулся с тобой, твой отказ... что-то сделать со мной...Ты не любишь меня, но всё больше горю я от огня... — "Вот тебе моя кровь". (Павел Пламенев).

Ярец внимательно посмотрел на поющую девушку, на замершего Глеба. В его стае все знали, что свою самку он взял себе силой, за отказ.

Оборотни осмотрели сложенный на телегу скарб. Вроде всё! Спасибо Шамилю, он договорился, чтобы они взяли в телегу Лиску. Сама она не напрашивалась, понимая, что тяжело ей будет расставаться с ними. Привязалась! И дракоша эта... висела себе на шее. Благо, не кусалась больше. Чмокнула девушка зверушку прямо в подставленную мордочку, когда от дождя заботливые руки укрывали её шкурой. Поехали!

— Учебный год почти наполовину прошёл, — шипел себе под нос наг. — Полугодовая аттестация через месяц. Все, кто завалит её — вылетит. Надо будет хотя бы по два часа в сутки заниматься тебе, чтобы нагнать их. Усидчивость нужна! Внимательность! А тебя будут дёргать.

— Попробуют задавить авторитетом?! — посмеиваясь, бурчала Лиска. — Я всё понимаю, не маленькая. Интересно, сразу давить будут, или попробует метод пряника применить?

— Что такое "метод пряника"? — не понял наг. И оборотни.

— Приманка! — дала девушка объяснение. — Может быть в виде лести, подарков, и всякой всячины, на что, по их мнению, должна клюнуть девушка моего юного возраста.

Это наг понимал. Объявление наследницы Сокола. Девушки. Тут не только её родственники начнут суетиться. "Такое добро нужно самому...".

— Будут давить, зови нас, — оскалился Глеб, промурлыкав ей в ушко.

— Позвать могу только развлечься, в разборке поучаствовать, в драке, — вздохнула Лиска. — А когда держаться нету больше сил, у нас сигнал "sos" посылают. Не зовут, а просят в последней надежде.

Рассветало. И дождь почти перестал лить. Так, моросил, накрапывал. От пропитанной влагой земли шёл пар, переросший в густой туман.

На большой гружёной телеге, постоянно меняясь, сидел только один оборотень. Остальные рассредоточились вдоль дороги и по бокам. Большая часть из них, бегущая по лесу, находилась в зверином обороте. Лиска наслаждалась звуками природы, красотой зелёного мира.

— К вечеру пересечем хребет, — указал подошедший к телеге Ярец на склон. — Там наши пути разойдутся.

— Жаль, что здесь связь плохо развита, а то бы общались на закате, рассказывали друг другу, как день прошёл, — вздохнула девушка, объяснив такое желание, потребностью выговориться.

— Жаль... — опустил голубоглазый оборотень голову. Своих проблем у него хватает. А вот высказаться... Нет! — Тебе некогда будет в магической школе скучать. И общение... разговоришься с кем-нибудь. Там, не сомневаюсь, предостаточно будет твоих сверстников, чтобы найти общий язык.

— А ведь тебе тоже надо учиться в магической школе... — выдохнула Лиска, выглядывая из-под шкуры, на опустившего голову недооборотня. — Ты ведь такой же воздушник, как и я.

Ярец прятал от всех свои магические способности. Которые, по заверениям родителей, достались ему от прабабки. Маг она была. Человек. И, возможно, она ещё до сих пор здравствует. Жили они на старом континенте, до последнего жили. Держались в крепости. Пока дикие стаи оборотней всё зверьё не извело вокруг.

И встал у них вопрос выживания. Остаются — погибают от голода. Уходят,... и никто не может гарантировать выживут ли они вообще. Дождались, когда спадёт большая вода, и образуется перешеек.

Ярец в то время как раз преодолел порог первого оборота, помнил, как радовался. Как щенок. Родители. Сестрёнка маленькая. Довольно большая стая где-то в полсотни голов, тридцать из которых матёрые самцы. Были...

Зачарованные аномальные горы преодолели меньше двадцати оборотней из всей стаи. Истощённые, израненные. Они забились в первую попавшуюся пещеру, чтобы отлежаться. Но пещера оказалась ловушкой. Люди оказались куда опаснее дикого зверья.