— Где я могу его найти, этого Джерро?
Алданон замялся, беспомощно развел руками:
— Видишь ли, Джерро давно умер, погиб во время войны с Королем Теней, так что боюсь Аммон ничем не сможет тебе помочь. Разве что ты его воскресишь, но... Впрочем тебе и не нужно с ним говорить. Он оставил множество заметок, и о гитиянки в том числе, я полагаю. Джерро был тихим безобидным ученым и весьма любил писать. Когда ко мне попал самый первый осколок, я хотел изучить его бумаги, но увы, увы. Я не знаю, где Убежище Джерро, а сведения о членах его семьи, которые могли бы пролить свет на эту тайну, хранятся в Архивах Невервинтера.
— А что с Архивами?
"Только не говори, что они сгорели или провалились под землю".
— С Архивами все в полном порядке, но вот... в общем случилась одна неприятная история с книгами, из-за которой я потерял доступ в Архивы, к моему глубочайшему сожалению. Впрочем, ты можешь поговорить с Котеником, главным смотрителем Архивов. Я думаю, ты сумеешь убедить его, моя юная леди, — Алданон протянул мне осколки. Три.
— Спасибо вам за визит и весьма поучительную историю, и, да — возьми и мой осколок тоже. Я все равно закончил эксперименты с ним.
Разговор с Алданоном оставил у меня странное чувство недоговоренности. Не вранья, а именно — недоговоренности. Как будто старик сказал вроде бы все, но то ли сам не знал чего-то, то ли я задавала не те вопросы. И теперь еще искать бумаги какого-то Аммона Джерро. Ситуация с осколками все больше и больше напоминала мне погоню за болотными огоньками. Впору запасаться длинной прочной жердиной и мотком веревки.
* * *
Из воспоминаний Касавира:
Должен сказать, что визит к мастеру Алданону, вместо того, чтобы пролить свет на ситуацию, лишь запутал все окончательно. К вопросам о Жрецах Теней прибавилась информация о серебряных осколках и некоем Аммоне Джерро. Единственное, что стало понятным, так этот те мотивы, которые двигали гитиянки. Если мы имеем дело с орденом Искателей Меча, то схватка в хранилище явно не была последней. Следовательно, нам нужно готовится к дальнейшим неприятностям, но в первую очередь необходимо выяснить — остался ли кто в живых из семьи Аммона и каким образом нам попасть в Убежище Джерро. В любом случае наш путь лежит в Архив Невервинтера.
* * *
Невервинтерский Архив располагались недалеко от замка лорда Нешера. Карина провела нас туда какими-то закоулками и, объяснив, как выбраться обратно из квартала, растаяла в тенях.
Я пожала плечами и поднялась по широким ступеням.
В Архиве стоял затхлый запах пыли и книг. Похоже пахло в доме у Тармаса, но там к запаху фолиантов примешивались "ароматы" самых разных зелий и алхимических реагентов. И еще дома у деревенского мага было намного спокойнее... По крайней мере, там не устраивали засады гитиянки.
"Мда, порезвились твари, нечего сказать..." Я перешагнула через труп человека в длинной серой мантии с повязкой на глазу. Под подошвой чавкнула вязкая кровавая лужа. Я шаркнула сапогом о гладкий, выложенный сине-белыми плитками пол, потом присела, сняла с лица смотрителя измазанную повязку. Эта вещь была нужной, как утверждал единственный выживший смотритель архива, которого мы встретили на выходе. Я хмыкнула. Встретили. Сбили с ног парня, если уж говорить честно. Потом долго расспрашивали как найти сведения о семье Джерро... Так толком ничего и не выяснили — парень трясся как осиновый лист, все повторял про зеленых тварей, которые сметают все на своем пути и так и норовил вырваться из крепких рук Келгара. Когда речь смотрителя превратилась в поток невнятных восклицаний, дворф отпустил его, и парень, путаясь в полах одежды, рванулся к выходу.
Так вот, с помощью это самой повязки можно пройти в ту часть архива, где хранятся сведения о семьях благородных людей и придворных.
Я повертела в пальцах темную сетчатую ткань, поскребла подсохшие потеки крови на краешке и глянула через повязку на свет, на корешки книг. Странное дело, но названия в таком виде разобрать не получалось. "Ладно, посмотрим". Я собралась привычно сунуть непонятную вещицу в карман, как Гробнар своей звонкой скороговоркой выпалил что-то про архивы, смотрителей и странные обеты, которые они приносят. Мол, именно хранить книги, а вовсе не читать их. Впрочем, эта болтовня барда не имела сейчас ровным счетом никакого значения. Гробнар говорил все время, и выискивать в его речах зерна полезных сведений — все равно что перебирать сорную крупу. Также долго и муторно. И куда менее эффективно.
Хотя, если говорить об этой самой эффективности, то бард все-таки на что-то да сгодился. Завидев гитиянки, Гробнар ударил по струнам. Струны отозвались резким, каким-то истошным звоном, а сам гном запел. Точнее — то ли завыл, то ли заголосил пронзительно. В ответ на его "песенку" вдоль моего позвоночника скользнул холодок, а несколько врагов, зажав уши, бросились бежать куда глаза глядят. Далеко они, ясно дело, не убежали...
Надо сказать, что гитиянки в Архиве было много. Очень много. В каждой комнатке — засада. За опрокинутыми шкафами, за баррикадами из сломанной мебели... да везде. И к запаху книг примешивался острый дразнящий запах крови чужаков. Алые брызги превращались в быстро буреющие пятна на полу и страницах разорванных книгах. Похоже, у смотрителей будет много работы...
Но, смотрители смотрителями, а голову поломать все же пришлось. Спросите — почему? Да потому, что дверь в комнату с документами никак не желала открываться. А голову пришлось поломать, потому что пришлось решать... вы не поверите — загадки. Не-на-ви-жу загадки. Одно дело распутывать сплетения чужих следов и совсем другое — рыться в книжках и пытаться понять, что хотели узнать эти сволочи, которые весь этот бардак придумали. Книжные черви. Тьфу. Впрочем, на сей раз сомнительное удовольствие читать все подряд я оставила паладину — раз уж он так любит везде совать свой нос. Пусть хоть сует с пользой для дела.
Пока святой воин вместе с любопытным гномом решали загадки, мы с Келгаром еще раз обошли Архив. Мало ли какая зеленокожая "радость" притаилась за углом. И действительно, нас ждала еще одна засада. Маг-гитиянки не выдержал и... по ушам как ножом резанула, чужая гортанная речь, а следом пролетел огненный шар. Я увернулась, оранжевый сгусток огня впечатался в стену, оставляя на ней жирное пятно сажи. Пока маг не наколдовал еще какой-нибудь дряни, я рванулась к нему. Первый удар — по рукам, второй — в горло. Теплые брызги на лице, на волосах. Мир в рыже-красных сполохах. Пьянящая радость и лязг колец на обухе ятагана...
— Смотри-ка — проход! — Келгар, указывая, махнул топором.
Я обернулась. Точно. В гладкой серой каменной кладке стены теперь зиял пустотой выбитого зуба проход.
— ...я же говорил, говорил, что тот корабль назывался "Гордость Лускана", а не "Кровавый ястреб", — тараторил гном.
"Когда уже он заткнется?" Я потерла переносицу и кивнула спутникам:
— Пошли?
Спутники согласно кивнули. Гробнар снова вякнул что-то насчет такого интересного и секретного механизма доступа к сведениям, который просто необходимо тщательнейшим образом изучить, но барда уже никто не слушал, потому что... Потому что в открывшейся моему взгляду комнате я увидела... того самого зеленокожего мага с высокой причудливой прической. Всего лишь на мгновение я снова услышала запах реки и пожара, шипение огненного шара и крик Эмми.
В дальнем углу комнаты дрожало прозрачное марево портала, за которым смутно, как в быстротекущей воде, отражались очертания покрытого красной черепицей дома и деревьев. Маг как раз и шагнул в этот портал вместе с несколькими гитиянки, перед этим прошипев "Шандра" и раздраженно швырнув на пол несколько тяжелых листов.
А потом была недолгая схватка с оставшимися в комнате тварями. Бьющая по нервам "песенка" Гробнара, воинственные крики дворфа... Залитые кровью разорванные листы пергамента. Изломанные зеленоватые тела, сизо-перламутровый блеск выпушенных кишок. Буро-красные потеки на строгом узоре каменных плиток пола...
Я огляделась. Как и главное что искать среди этой кипы грязных, измазанных кровью и местами порванных листов, разбросанных к тому же по всей комнате, я представляла с трудом. Мда. Я взяла в руки первый попавшийся пергамент, стряхнула и принялась разбирать расплывающиеся буквы. Касавир протянул мне другой лист.
— Посмотри. Этот лист уронил их командир, перед тем как уйти в портал. Возможно, там содержатся необходимые нам сведения о семье Аммона Джерро.
Я отбросила предыдущий лист, и он тяжело спланировал ровнехонько на лицо мертвого гитиянки, закрывая раздробленную переносицу.
Перевернув уцелевшую табуретку, я присела и принялась разбирать написанное. На мое счастье, почерк был крупным и разборчивым. Первые пара абзацев ничего не прояснили, а потом несколько раз попалось имя Шандра, Шандра Джерро и название города — Хайклифф. Какие-то записи о купленном доме и участке земли... Стоп. Шандра. Хайклифф. Уж не та ли это скандальная крестьянка, у которой ящеры спалили сарай с зерном? "Как тесен мир, однако".
Я оглянулась на портал, хмыкнула:
— Келгар, помнишь Шандру из Хайклиффа?
Дворф рассмеялся:
— Девушка, у которой погорел сарай? Помню, как не помнить, — он важно кивнул.
— Она — родственница Джерро.
— Она и есть Шандра Джерро?! Так чего мы ждем?! Гитиянки, наверное, за ней и пошли, — Келгар вскинул на плечо окровавленный топор, всем свои видом показывая, что готов идти.
"Гитиянки ищут осколки. Джерро изучал эти осколки и у него был серебряный меч. Так? Так. И теперь мне нужно добраться до Убежища Джерро раньше гитиянки. И Шандру надо найти прежде, чем до нее доберутся эти твари. Выход один — рискнуть-таки пойти в портал". Идея мне не нравилась, но приличной замены ей не было.
— Если девушка действительно родственница Аммона, то нам необходимо найти ее как можно скорее, — Касавир внимательно посмотрел вглубь портала. "Умник. А я, дурочка, и не догадалась бы".
— Знаю. Пошли, что ли, — я вздохнула, — И кто-нибудь — прихватите с собой Гробнара, пока он не унес с собой все свитки из Архива.
* * *
Я не ошиблась, когда решила идти вслед за гитиянки в портал, потому что первое что я увидела, был двухэтажный дом, сложенный из светлых бревен и крытый темно-красной черепицей. А напротив — так и не разобранные до конца обугленные остатки сарая. Ферма Шандры Джерро. Изменилось разве что время года. Теперь с низкого осеннего неба сыпался мелкий дождь, кусты на дальнем конце поля пожелтели, и ветер лениво шевелил мокрую пожухлую траву.
Мирную картину сельской жизни нарушил гортанный крик:
— Она нужна живой! Держите ее!
— Черт, отстаньте, — знакомый голос знакомой скандальной крестьянки. Шандра со всех ног бежала в сторону дома, трое гитиянки — за ней. Первым наперерез зеленокожим бросился паладин. "Герой, епт". Следом — мы с Келгаром. Дворф как всегда воинственно размахивал топором. Как всегда — что-то играл Гробнар. Я чуть приотстала, полоснула по боку оглушенного "песней" гитиянки. Тот закричал, схватился пальцами за залитый кровью бок и судорожно, почти наугад отмахнулся мечом. Я увернулась, и лезвие лишь скользнуло по бляхам на куртке. Мой ответный выпад. Его крик, переходящий в хриплый клекот. Фонтанчик темной крови, выплеснувшийся из раны.
Шандра тем временем почти добралась до крыльца и остановилась отдышаться, опираясь на дверной косяк.
— Шандра, стой! Подожди!
— Что?! Это опять ты? Исчезни, от тебя одни несчастья!
— Да погоди ты, мне...— но упрямая крестьянка рванула на себя дверь дома и скрылась внутри, не желая ничего слушать.
"Дура. Упрямая дура".
Я взбежала по деревянным ступенькам, дернула ручку. Заперто. "Чтоб тебя..." Пнув с досады ни в чем не повинную дверь, я обернулась к спутникам:
— Заперто.
Я подумала, что стоит попробовать залезть в окно, но только выругалась, увидев, что окно-то витражное. Такая роскошь и в фермерском доме.
— Келгар, ломай ее к черту.
— Подожди. Нельзя же вот так... — Касавир упрямо мотнул головой и прищурился.
— Ну разумеется, — я фыркнула. — Конечно, нельзя. Вот попадем в дом, и ты подробненько так расскажешь этой крестьянской дуре, что захлопывать дверь перед носом — крайне невежливо, — не понимаю как, но паладину успешно удавалось выводить меня из душевного равновесия.
Тем временем Келгар рубил дверь. Во все стороны разлетались тонкие острые щепки, и смолисто пахло деревом. Вскоре в полотне двери зияла занозистыми краями дыра в два дворфийских кулака. Я просунула кисть, пошарив, зацепила язычок щеколды и открыла многострадальную дверь.
Дом Шандры встретил нас полутемной прихожей и крутой деревянной лестницей. Мы побежали наверх. Одна из дверей была приоткрыта, за ней мы и нашли нашу неугомонную крестьянку. Девушка обеими руками сжимала меч, клинок испуганно мотылялся из стороны в сторону и только чудом не падал из рук.
— Меч опусти. Мы не гитиянки.
— Да мне все равно! Убирайтесь из моего дома, а то — Шандра воинственно взмахнула мечом.
— А то — что? Не дури, — я шагнула к девушке. Крестьянка отошла на несколько шагов назад, выставив перед собой клинок, потом запнулась о половицу и взмахнула руками, безуспешно стараясь сохранить равновесие. В воздухе свистнул старенький меч. В следующее мгновение он отлетел куда-то в угол, а я цепко схватила крестьянку за жилистое запястье. И хорошенько дернула вверх.
— Успокойся. Мы не хотим причинять тебе вреда, — паладин протянул Шандре руку, помогая подняться. Девушка уцепилась за протянутую ладонь и поднялась на ноги.
Гробнар взял несколько аккордов на лютне, улыбнулся и, притопывая ногой, запел что-то веселенькое.
"Они что, одурели все?! Сейчас сядут ей слезки вытирать и сказки рассказывать".
— Ладно, хватит песенки тут петь. Пошли уже, — я мотнула головой в сторону двери, — Пока за нами не вернулись наши зеленые друзья.
— Я никуда с тобой не пойду, — Шандра рывком выдернула свою ладонь из руки паладина.
— Что?!
— Что слышала. Здесь мой дом. Здесь моя земля. Я никуда отсюда не уйду.
"Дура".
— Тогда тебя убьют.
— С чего бы? И вообще — откуда я знаю, что ты не врешь и что эти существа не за тобой пришли? — Шандра почти кричала. Растрепанные белокурые волосы, перекошенное в гневной гримасе лицо.
Это дурацкое препирательство могло бы продолжаться еще очень и очень долго, ели бы не одно неприятное обстоятельство. Пока мы так мило болтали с крестьянкой, запахло горелым, потом послышался треск огня. В щель под дверью потянулись тонкие серые щупальца дыма.
Шандра закашлялась, чертыхнулась:
— Они решили-таки нас выкурить. Нужно убираться, пока все не сгорело совсем, — и крестьянка первая побежала к выходу. Мы — за ней. По лестнице вниз и на улицу. На улице... Ну, вы догадались наверное — на улице нас ждали гитиянки. Двое побежали за девушкой, остальные решили первым делом разобраться с нами. Точнее, с паладином и Келгаром, потому что я бежала за Шандрой. Упрямую крестьянку уже тащили за руки двое зеленокожих. Причем, насколько я заметила, девушка не была ранена. Она вырывалась, ругала гитиянки последними словами и пыталась пинаться-кусаться-царапаться. Использовала, в общем, весь небогатый арсенал бабских драк.
