— Мне сообщили, что они смогли сделать защитное устройство, которое их защищает от пуль, выпущенных практически в упор, — вопросительно посмотрел на меня Корнилов.

— Да, я показал им схему создания простейшего личного амулета для защиты от физического воздействия "колокол". Но проблема в том, что активировать его и использовать могут только маги. То есть они каждый делали амулет для себя. Создание амулета для другого лица, даже простейшего типа, требует больших знаний. Я могу создать защитный амулет вплоть до седьмого уровня сложности, а при наличии инструментов и материалов — до десятого, но времени на это уйдет очень много. Я сделал пару амулетов 3го уровня, хотел чуть позже вручить Вам.

— Хм, спасибо, князь, но невместно мне одному носить такой прибор. Урон чести будет. Офицеры должны нести равную опасность со своими подчиненными, тем более это должно для адмирала флота Российского. Опять же корабли и пушки важнее, так что не стоит тратить Ваше время на эти поделки. Дмитрий Владимирович составьте мне компанию, поедем встречать героев на Николаевскую пристань.

— С удовольствием, Владимир Алексеевич, — принял я приглашение, и мы уселись в коляску рядом друг с другом. Кучер взмахнул хлыстом и бричка, ведомая парой лошадей, резво принялась с места.

— Я чрезвычайно доволен Вашим вкладом в общее дело, князь и отправил представление на вас к "Владимиру" 2й степени. Однако, — адмирал вздохнул, — не все общество лояльно отнеслось к Вашему существованию и Вашим изделиям. Причем это касается как "светской" части общества, так и "духовной". Отец Никодим, настоятель местного собора, относится к вам достаточно хорошо, хотя пеняет Вам на то, что редко появляетесь в храме и просил меня напомнить о его приглашении к беседе.

— М-да, тут я виноват. К сожалению и дома не отличался особой набожностью, за что регулярно получал на орехи от наставников. Постараюсь посетить "батюшку" в ближайшее время.

— Да, посетите. Не стоит портить отношения с церковью, тем более у нас в стране очень тяжело приживаются новые виды "науки", — адмирал многозначительно посмотрел на меня, — не стоит употреблять слова "маг", "волшебство" и так далее. Вы просто ученый, который исследует и использует новые виды материи. Нужно придумать нейтральное название для "открытого" Вами нового вида энергии.

— Согласен, — кивнул я в ответ.

— Кроме того, я пока не знаю, как отреагирует на сообщение о Вашем существовании Его Императорское Величество, хотя он весьма неплохо относится к новациям, особенно если они идут на пользу империи. А польза от Ваших изделий — бесспорна. Я хоть и военный моряк, но отлично понимаю, насколько будет полезен Ваш двигатель для торговых судов, "плитка" и строительные материалы.

— Да много еще чего можно сделать полезного, просто времени мало, да и одному тяжеловато все изготавливать. Эх, наладить бы связь с Магистериумом, юнгу вон учить надо. Из него очень сильный "стихийник" должен получиться.

— А Вы? Разве не можете научить?

— Теоретически да, могу, только опасно это очень. В распоряжении университета Магистериума есть множество ресурсов: полигоны, лаборатории, библиотеки. Всего этого у меня нет и обучение "стихийника" сопряжено с серьезной опасностью как для него самого, так и для окружающих.

— Зато у Вас есть возможность основать свой университет и со временем у Вас будет все, что было и дома, — с хитринкой улыбнулся Корнилов.

— Это очень большая ответственность, — растерялся я, — мне нужно подумать.

— Подумайте. Кем Вы были у себя на родине? Один из многих! А здесь у Вас есть возможность стать фигурой первой величины и уже в новом качестве налаживать контакты с Магистериумом, — усмехнулся адмирал, — если захотите.

Мы подъехали к Николаевской батарее, на траверзе которой выстроились прибывшие корабли и разговор прервался. Напоследок, адмирал меня пригласил вечером в морское собрание, где будет проходить празднование по случаю удачного похода. Как только адмирал поднялся на парапет батареи от "Мидии" отвалила шлюпка и стрелой помчалась к пристани. Следом за ней шлюпки отчалили и от остальных кораблей — моряки спешили на берег, оставляя на борту только дежурную вахту.

От адмирала меня аккуратненько оттерли "свитские", а я и не стал сопротивляться. Мысли о "собственном" университете терзали мой мозг. Сложно, очень сложно, невообразимо сложно. Все придется делать с нуля и что бы привести будущий университет хотя бы к состоянию "заштатного" учебного заведения на моей родной планете потребуются годы, десятилетия, а про соответствие "университетским" стандартам Магистериума даже думать страшно. С другой стороны должность Ректора университета — это хоть и очень хлопотная работа, но интересная, да и возможностей открывает множество. С деньгами тут проблемы у меня не будет в любом случае. Золото в этом мире ценится очень сильно, и никто не помешает мне организовать добычу его в любых количествах с "золотого" слоя мантии планеты. "Земляные" големы — существа непритязательные и требуют только "еду" в виде м-энергии, а работать могут столько, сколько нужно. Мои размышления прервал Нахимов, который после доклада адмиралу подошел ко мне обнял, а потом долго благодарил за двигатели.

— Это ж надо, за ночь до Босфора долетели,— восторженно говорил он. Следом за ним весь его штаб и офицеры кораблей сочли своим долгом подойти и потрясти меня за руку. Я так понял, этот жест означает тут одобрение или благодарность. Потом передо мной нарисовалось, почему то не слишком довольное, лицо моего первого ученика — лейтенанта Ростопчина. На мои расспросы ответил, что и не видел толком ничего, ибо сидел в комнате управления на "Мидии" и подзаряжал камень. Единственное исключение — бой под Варной, где он восполнял запас "заряженных" ядер прямо у орудий. Особенно его обидел приказ Корнилова — при малейшей опасности прятать его в трюме, в камере управления.

— Я понимаю головой, что приказ правильный, — вздохнул ученик, — но обидно!!!

— У соучеников возьмешь схему изготовления "колокола" и сможешь красоваться на виду у неприятеля, сколько захочешь, — улыбнулся я.

— А как фрегатами разжились?

— У Варны, они на рейде стояли. "Принца" на абордаж, а турки сами с бортов посигали, когда другого такого же с одного залпа в решето превратили. Потом меня в трюм отправили, и я ничего не видел больше, но говорят, что крепость в хлам разбили и в порту купцов перетопили с десяток, да трюмы "трофеев" набили свежими продуктами. Потом на выходе из порта французский линкор вознамерился нас наказать, но его расстреляли из "хлопушек" даже не снижая хода.

— "Хлопушек"?

— Это пушки, которые вы переделали из турецких "хлопушками" прозвали, звук уж очень характерный, как в ладоши хлопнул кто. А Вас можно поздравить с новым мундиром?

— Да вот, построил себе, по местной моде, воротник только с непривычки шею натирает. Портной обещал мне и остальное платье пошить, на все случаи. Кстати, пока Вас не было, мебель привезли, что мы вместе заказывали, Григорий бумаги и писчих принадлежностей привез.

— Про мебель знаю, при мне собирали, пока Вы в мастерских были. Надо еще камин отремонтировать, а то дымит и стены тканью обить, чтоб в щели не дуло.

— Зачем ткань? У нас же плитка есть! — спросил я

— Снаружи можно и плиткой, а вот внутри лучше тканью затянуть, уютнее будет, — возразил Ростопчин.

— Ну, хорошо, там видно будет, а пока поехали, а то меня Его Высокопревосходительство пригласил в Морской клуб, негоже опаздывать.

— Вас пригласили в Морской клуб? Поздравляю! Вас признали за своего.

В Морской клуб имеют право хода только моряки и никто больше. Исключение — Его Императорское Величество.

— Почему так?

— Традиция, — пожал плечами Ростопчин, — я так думаю, потому Корнилов и столовался в трактире, что бы и с Вами поговорить и традицию не нарушить.

Часом позже я сидел в мягком кресле и, прихлебывая крепко заваренный кофе, слушал рассказ Нахимова о рейде к неприятельским берегам.

— Господа, — начал контр-адмирал, — движители князя Сорто это просто сказка какая то. Как я уже сказал раньше, до Босфора дошли за ночь. Прямо на входе в залив, напротив первой батареи, встретили турецкий пароход. Турки, видно от неожиданности, даже огня открыть не успели, как мы подошли и бортовыми залпами утопили их. Зато проснулась береговая батарея и даже дала один залп, правда в нас не попали, но камушки прилетели впечатляющие. Попади какой и хлопот не оберешься с ремонтом. Ну я решил ответить из новых пушек, — Нахимов легко поклонился в мою сторону, — Что я могу сказать, господа, сто м-единиц это хорошо, но сто пятьдесят против батарей укрытых скалами гораздо лучше. В общем батарей по левому берегу на входе в Босфор у турок в настоящий момент нет. Пока мы перестреливались с береговыми батареями, из Босфора выползли еще два турецких парохода и британский паровой фрегат первого класса. Пришлось отойти чуть мористее и дать бой. По привычке, подпустил противника на расстояние одной мили, прежде чем начал стрелять. Поскольку корабли противника выходили по фарватеру, — адмирал на черной доске, висящей на стене, нарисовал схему начала боя, — то посчитал возможным открыть фланкирующий огонь по британскому фрегату, который шел головным. Огнем с "Мидии", на которой я держал флаг, повредили фрегату рангоут и сбили обе фронтальные пушки. Пушкари на новых пушках взяли слишком высоко и перелетом попали в турецкий пароход, который тут же начал тонуть. Второй пароход развернулся и, приняв шлюпки с тонущего парохода, ушел обратно в Босфор. Англичане успели сделать поворот и дать залп по "Мидии" с пяти кабельтов. Господа, я не поверил раньше, но на этот раз видел собственными глазами — ядра и бомбы британцев отскакивали от борта "Мидии" как горох от стенки, не причиняя никакого вреда. Был убит только один нижний чин, при прямом попадании ядра в пушечный порт. Больше британцы ничего сделать не успели, поскольку слаженным залпом пушкари из "хлопушек" сделали из него кучу плавающего мусора. Рвануло знатно, кусок обшивки фрегата даже до нас долетел и упал на мостике в двух шагах от меня. Еще пару часов крутились у входа в Босфор, но кроме дряхлой шхуны под мальтийским крестом никто из пролива выходить не пожелал. Мальтийцы сказали, что в Стамбуле паника, и купцы решив, что мы можем войти в пролив, уходят по направлению к Мраморному морю. Я решил, что соваться в Босфор столь малыми силами не стоит и взял курс на Варну, идя вдоль побережья. Кстати, Ваш ученик на меня в сильной обиде за то, что я его в каюте управления держал.

— Ничего, не мальчик. Он понимает свою ценность для Вашего государства, так что переживет, — хмыкнул я.

— Ну, так вот, господа, к вечеру дошли до Варны. На рейде стояли три фрегата, бриг и паровой корвет. Атаковали с ходу вдоль берега и вражеские наблюдатели нас проглядели, поскольку за миль тридцать до Варны я приказал спустить паруса и идти только на движителях. Хоть как то успели на нас среагировать опять же на британском корабле, на "Принце", выучка у англичан на флоте отменная, но видно основная команда была на берегу и мы его легко взяли на абордаж. Турков я, сначала, не хотел брать, но когда мы потопили один за другим два фрегата, то с третьего весь экипаж удрал раньше, чем мы к нему подошли, пришлось взять с собой, — пожал плечами Нахимов. Все рассмеялись, а он, мне подмигнув, сказал — там еще сорок двадцати фунтовых пушек, так, что будет из чего "хлопушки" делать. Дальше, господа мы зашли в бухту. Там видно стоял караван купцов с припасами для войск, что стоят под Севастополем. После того как из "хлопушек" мы разрушили три портовых башни и часть стены Варнской крепости, они покинули свои суда. Я не решился тащить их все за собой и перегрузил часть припасов на "призы" и себе в трюмы, потом всех "торговцев" сжег и пошел домой. На отходе нас попыталась атаковать французская эскадра во главе с линкором первого ранга. Линкору пристрелявшиеся пушкари, прямо в нос, всадили четыре "полтины" и он утонул меньше чем за склянку, а остальные неприятельские корабли отвернули.

— Что за "полтины", — поинтересовался грузный капитан, обладатель роскошных густых усов.

— Снаряд с зарядом в пятьдесят мэргов, — пояснил Нахимов, — пушкари окрестили так. Сто — это полный заряд, а пятьдесят — половина, как половина рубля, поэтому и "полтина". Князь, у меня есть предложение, сделать возможность снаряжать бомбы разным зарядом. Даже пятьдесят мэргов часто — это многовато, и жалко когда при промахе пропадает такое количество энергии.

— Да, я думал об этом. Я сделаю специальный ларец, для хранения зарядов, что бы по максимуму избежать утечек. И я, надеюсь, в будущем на каждом корабле будет свой "артефактор".

— Да, наличие лейтенанта Ростопчина изрядно развязало мне руки. Я не боялся остаться без боеприпаса и без движения и использовал возможности движителя и орудий как хотел.

— Неужели парусам приходит конец? — пыхнул трубкой все тот же усач, — сначала пар, теперь вот Ваш движитель, Ваша светлость.

— Сложно сказать, господин капитан первого ранга, — ответил я, — Ветер бесплатен, а энергия денег стоит, и весьма немаленьких, даже у нас. Хотя, паруса тоже требуют вложений, команда, опять же нужна опытная.

— Ну-с, господа, давайте выпьем за грандиозный успех Павла Степановича, — поднял свой бокал Корнилов, — Виват, адмирал!

В это время к командующему подошел офицер и что-то прошептал на ухо.

— Господа, — повысил голос адмирал и тренькнул вилкой о бокал. Разговор в зале затих и все в ожидании посмотрели на Корнилова.

— Господа, у нас в "гостях" представитель царствующей фамилии Великобритании. Прошу Вас ограничиться "светской" беседой, — и он кивнул офицеру, стоящему у входа.

— Господа, Лорд Кейвери (имя выдумано), — и в зал влетел рыжий вихрь.

— Честь имею, господа офицеры. Рад знакомству, — молодой человек в английском морском мундире почти бегом пробежался, здороваясь с присутствующими офицерами, — прошу прощения, что не был в состоянии участвовать в сражении, но я надеюсь исправить это в будущем.

Корнилов наклонился и на ухо мне прошептал:

— Лорд был мертвецки пьян и пришел в себя, когда мы были уже на полпути к дому. Он — командир "Принца". Занятный такой каламбурчик — принц командир "Принца".

— И дальше что с ним будут делать?

— Да отправят до Санкт-Петербурга и все. Нам такие "гости" не по чину. "Погостит" при дворе и домой, на острова, отправят.

В этот момент англичанин добрался до меня. Я представился и спросил:

— Ваше высочество, а сэр Джосеф Кейвери Вам кем приходится?

На меня с удивлением посмотрели отчаянно изумрудные глаза, и спустя секунду молодой человек, чуть вздернув подбородок, ответил:

— Прадедом, сэр! Только он давно умер, точнее, пропал без вести. А с чего такой интерес к моим предкам, сэр? — спросил он, приподняв одну бровь. При этом его курносый нос, облепленный веснушками, смешно сморщился.

— Забавно! Ваше высочество, просто моего прадеда тоже зовут Джосеф Кейвери и он вполне себе живой и здоровый, по крайней мере, месяц назад точно был живой.