Дальше было...быстро и страшно даже для Ильи, который уже много чего повидал. Лена не тратилась на лишние движения и всякую ерунду. Просто меньше чем за секунду отрезала головы всем трем далззаа, что были рядом с ней. Тремя быстрыми, экономными, размытыми от скорости движениями. Было в ее действиях что-то от опытной кухарки, которая машинально шинкует огурцы на салат. Раз — и нет голов, только кровь фонтанчиками бьется из обрубков шей. Тела еще не успели упасть, а она уже оказалась рядом с Ильей.

— Не трогай! — заорал в голос офицер, пытаясь хоть как-то закрыть собой замершую на месте Ар Сайнд. Успел он в последний момент, лезвие клинка уже начинало свое бег. — Выход из отсека надо кому-то разблокировать, — добавил парень, увидев, что Лена притормозила.

Девушка коротко кивнула и быстро разрезала своим клинком эластичные пластиковые затяжки на руках и ногах Ильи. А затем дважды коротко ударила носком десантного ботинка замершую Ар Сайнд чуть ноже коленей. Хруст ломаемых костей парень услышал довольно явственно.

— Для гарантии, — коротко пояснила она парню. — Что дальше, знаешь?

— Я держу всех далззаа по отсекам в положении "замри", — облизнул внезапно пересохшие губы центурион. — Ментально, как умею. На две-три минуты тотального контроля меня хватит, никто из экипажа не сделает и шага, не нажмет и кнопки. Больше времени не гарантирую, — Илья опять начал чувствовать неприятный гул в голове. — Двери между отсеками разблокируются отпечатком пальца далззаа и иногда сканом радужки, это я видел. Думаю, что годится лишь живая далззаа... Это все, дальше сама.

— Замечательно! — улыбнулась Лена. — Я пошла, скоро буду.

Она легко подхватила застонавшую Ар Сайнд одной рукой за воротник и без видимых усилий потащила ее волоком к выходу из отсека, держа клинок в другой руке. Илья остался на месте, постаравшись сосредоточиться на мысленных командах. Блин, быть Одонатом самому еще тяжелее, чем сопротивляться их воздействию, к тому же приходиться работать на полной мощности. Кто их знает, этих далззаа? Вдруг есть какая-нибудь кнопка самоуничтожения под рукой пилота, ослабь он на минутку контроль и все... Но они с Леной должны справиться, другого выхода нет, — твердил себе центурион, каждые несколько секунд посылая приказы. Кровь из обезглавленных тел далззаа собралась в приличную лужицу и потекла к носкам его ботинок, так что пришлось сделать несколько шагов в сторону.

Лена вернулась чуть меньше чем через пару минут. Ее камуфляж был прилично забрызган кровью, клинок снова превратился в пояс, а глаза лучились веселой безуминкой.

— Готово, — отрапортовала она. — С далззаа все, можешь расслабиться.

— Теперь надо освободить симпанток и Скаду, — облегченно выдохнул парень. — Дать знать нашим, что корабль захвачен и...

— Нет, — строго ответила Лена. — Сейчас надо сделать не это.

— А что? — не понял ее центурион.

— В кают-компании я видела отличное широкое ложе, вроде дивана. Пойдем Илюша.

— Я не так уж устал...

— Мы на нем будем не отдыхать.

— Лен, да ты что? Прямо здесь и сейчас?

— Именно. Не откладывая ни на минуту. Илья, ты то ломаешься как в первый раз, то в рейде, то впутываешься в неприятности. Сегодня я была вообще уверена, что умру. Этак я никогда не дождусь... Все, ждать не буду нисколько, любые возражения неприемлемы. Ты пойдешь сам, или мне тебя тащить?

— Сам Ленка. Сам, — сказал парень и обнял девушку, крепко поцеловав ее в губы. Стимуляторы еще действовали, спасибо русской фармацевтике. Илья отстранился, поправил Лене съехавшую на лоб потную прядь фиолетовых волос, и снова поцеловал. — Сам тебя потащу, — центурион подхватил девушку на руки и сделал несколько шагов вперед. — Где там твой диван? — В голове что-то обижено пискнула Лода, но тут же замолчала после строгого внушения Карри и симпантки затихли. Они тоже, как и их хозяин, были готовы подождать со своим освобождением. Раз уж такое дело...

Следующие пару часов Илье запомнились навсегда. Лена брала от жизни и от Ильи все что хотела, а хотела она многого и фантазия у нее была богатой. На отсутствие опыта ей было наплевать. Парень тоже от нее не отставал, выкладываясь из всех сил, эйфория накрывала центуриона с головой. Смерть в очередной раз прошла мимо и теперь они спешили жить... Единственная проблема — силы все же оказались не беспредельны, и момент, когда очередной короткий отдых перед новой любовной схваткой сменился глубоким сном, Илья так и не заметил.

Пробуждение было нетривиальным. Илья распахнул глаза как от толчка, словно почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Он лежал на все том же самом диване в кают-компании, полностью обнаженный и в обнимку с такой же раздетой Леной, а у противоположной стены валялся остывший труп далззаа.

Только в этот раз рядом с ложем стояла одетая в штурмовой скафандр Славя, державшая в одной руке снятый шлем, а в другой импульсник, за ней виднелся Максимов со своими симпантками и кто-то еще из бойцов второго легиона. Матриарх печально смотрела на представшую ее взору картину.

Глава 9

— Надо ли уточнять, что мы все этого не видели, господа-союзники? — сказал с нажимом в голосе Максимов, повернувшись к прибывшим вместе со Славей бойцам. Легат пришел в себя первым и сразу же начал распоряжаться инопланетянками, как будто он тут главный. Похоже, Иван Матвеевич пытался избежать семейных разборок на месте адюльтера. — Прошу всех на некоторое время покинуть помещение, — продолжил легат, при мертвом молчании остальных. — Госпожа Лена, Илья — приведите себя, пожалуйста, побыстрее в...официальный вид, мы немного подождем за дверью.

Инопланетянки и симпантки Максимова тут же поспешили к выходу из кают-компании вслед за легатом, но Славя никуда уходить не торопилась, пристально глядя на Илью и по-прежнему не говоря ни слова. Под прямым взглядом ее ледяных синих глаз парню стало очень неуютно. Надо бы, наверное, что-то сказать, но ничего умного ему не приходило в голову. Говорить "дорогая, это не то, о чем ты подумала"? Так это именно то самое... Блажить "я тебе все объясню"? А что он, собственно, объяснит? Может, предложить не придавать случившемуся значения? Ага, ага. Между прочим, ствол импульсника Слави смотрит ему чуть ниже живота, а нажать спуск дело недолгое. Мысли о няше или ментальных командах из головы центуриона вылетели начисто.

— Привет подруга! — Весело сказала Лена и, нисколько не смущаясь своей наготы, одним слитным движением выскользнула из объятий Ильи, тут же оказавшись перед Славей. Между прочим, встала таким образом, чтобы перекрыть ей сектор огня, закрыв собой парня. Илья уже достаточно насмотрелся на мастер-ножей, чтобы понять — сейчас Лена в состоянии боевой готовности. Ноги чуть сжаты в коленях, тело напряжено. Тигрица защищает свой трофей. — Он тут не при чем, ты же меня знаешь, я не могла пройти мимо — продолжила мастер-нож. — Как и ты когда-то.

Славя отвечать не спешила. Она перевела взгляд с Ильи на Лену, затем недоуменно, как будто увидев его в первый раз, посмотрела на импульсник в своей руке. Губы Слави внезапно задрожали, и девушка, не глядя, неловко сунула оружие в кобуру. Плечи ее поникли, а руки безвольно упали вниз вдоль бедер.

— Ты, Илья, ты...— голос матриарха дрогнул. — Как ты мог так поступить?

Она стремительно развернулась и быстрым шагом вышла вон. Илье показалось, что он увидел в ее синих глазах слезы.

— Какие мы нежные, — тихо сказала вслед Славе Лена, подобрав с пола свой мятый камуфляжный комбинезон. Автопереводчик-нашлепка на его воротнике послушно перевел фразу на русский. — Чуть что и в слезы...

— Ты в ее ситуации не плакала, верно. Просто решила покончить с собой, — сглотнув мешавший дышать горький комок в горле, негромко сказал Илья, отыскивая у дивана свои трусы.

— Зато сейчас она в моей...

— Вот я и думаю, Лена, — продолжил Илья. — Так может у нас с тобой только что не любовь была, а любовь с расчетом? Кто-то знал про то, что помощь близка и спешил что-то доказать и показать сопернице?

— Если ты хочешь сказать, что я рисковала жизнью ради тебя, только чтобы...

— Нет! Не хочу! — почти заорал Илья. — Просто заткнись и не комментируй ситуацию здесь и сейчас, Лена. И я тоже заткнусь. Мы все трое, ты, я и Славя сделали то, что сделали, каждый в свое время. Мы все спасали друг другу жизнь. И одновременно подставляли друг друга как последние... Я никого не осуждаю кроме себя самого, у меня и права-то такого нет — осуждать и винить. Все хороши. А теперь нам всем троим с этим жить и всю эту кашу расхлебывать, если получится. Одеваемся молча и пошли, потом поговорим. Давно пора освободить симпанток и Скаду.

Потом поговорить не получилось. Илья понял, что у него проблемы уже в челноке, когда Максимов тихим, но твердым командирским голосом пригласил его сесть вместе с собой в земной десантно-штурмовой челнок, который направлялся к "Обреченному". Правда, Скаду разрешил взять с собой. Девушка лежала сейчас без сознания в противоперегрузочном ложе под капельницей, обколотая медпрепаратами славей, диагностировавших у нее сильнейшее энергетическое истощение. Впрочем, за жизнь Скады славя-врач из штурмовой группы не опасалась — все нужные лекарства девушка получила. Теперь, когда инопланетянка придет в себя, ей нужен будет только отдых и усиленное питание, это смогут обеспечить и люди. А вот отсутствие рядом с ней Ильи могло лечение всерьез осложнить.

Челнок славей, расплавивший корпус корвета далззаа в районе шлюза и высадивший штурмовую группу, отбыл первым, оставив на борту призовую команду из людей и славь. Славя улетела, так не сказала мужу ни слова. Отбыла, сказав Илье "до встречи на базе" и помахав на прощанье ручкой на своем "мотыльке" Лена, обещавшая прислать специалистов по технике далззаа и забравшая на "Острие правды" связанную по рукам и ногам Ар Сайнд и еще какую-то раненую красноглазку. Ар Сайнд выглядела уныло, офицера, командовавшего нейтасской резней в плену у ленааа ничего хорошего не ждало.

А Илья полетел к своим. Максимов во время полета был не очень-то разговорчив и почему-то отводил глаза. Так что любезного приема на борту земного крейсера Илья не ждал, скорее опасаясь крупных неприятностей. Но действительность превзошла ожидания — встреча у шлюза с тремя вразумляющими братьями стала для центуриона сюрпризом.

— Анечкин Илья Сергеевич? — задал риторический вопрос старший из них по званию.

— Так точно, господин легат.

— Вы арестованы по обвинению в нарушении устава русской империи, сокрытии важной информации, вопиющей некомпетентности, связями с врагом, неподчинению приказам, введению в заблуждение командования и аморальном поведении, не достойном звания сына императора.

— Что? Какой бред! — абсурдность обвинений вызвала у Ильи даже не удивление, а оторопь.

— Следствие и трибунал покажут, гражданин Анечкин, что из вышеперечисленного бред, а что нет. Соблаговолите, пожалуйста, следовать за мной.

Камера была вполне себе комфортной, получше некоторых кают. Две двухъярусные кровати, маленький санблок за закрытой дверью, намертво прикрепленные к полу стол и стулья. Матрасы мягкие, в камере климат-контроль, с режимом не зверствовали — делай что хочешь, кормили едой, приносимой из корабельной столовой. Видимо, пока перегибать палку никто не хотел. Разместили Илью вместе со всем табором, с симпантками и Скадой. Вообще-то так нельзя — симпантки это тоже оружие, но разлучать их не стали. Со Скадой получилось интереснее — ее на допрос вызвали первой, через сутки после ареста, еще качающуюся от слабости. Вернулась славя обескураженная — с нее требовали показаний на Илью. Спрашивали как именно Илья ее няшил. При каких обстоятельствах центурион Анечкин остался совершенно один во время последнего боя, за исключением ее и симпанток, то есть зависимых от себя личностей. Не было ли у него подозрительных контактов с далззаа? Может, имело место сотрудничество с противником и добровольная сдача в плен? Скада вспылила и отвечать на вопросы следователя отказалась. Тогда вразумляющий брат предложил ей подписать бумагу, в которой славя обвиняла Илью в беспричинном няше и подавлении ее воли, принуждению к сожительству и других нехороших вещах. Следователь снова был послан, чему нисколько не огорчился. Просто заметил Скаде, что она принесла присягу императору, к славям теперь отношения не имеет и подобным поведением на следствии "себя хоронит". Поэтому пусть подумает... Будут показания на Илью — будет и снисхождение. Не будет показаний — осудят или признают психбольной, отправив на принудительное лечение от няша, а с Ильей в любом случае разлучат.

Офицер только зубами скрипел... Но лишь утешал девушку общими словами и ласковыми няш — импульсами. В камере все пишется, говорить надо осторожно.

На собственный допрос центурион шел порядком разозлившись. А вот страха не было никакого. Трудно бояться следователя, которого ты можешь ментальным приказом заставить на коленях ползать. Ну, наверное, можешь, не проверял еще. Но так и подмывает проверить... Ладно, сам Илья — он солдат, что ни говори. Могут наградить, могут засудить, как начальство решит, так и будет. Был бы человек, а дело найдется, сия истина стара как мир. Но Скаду зачем в эти игры впутывают?

— Почему вы не подчинились приказу Матриарха и самовольно приняли решение исследовать незнакомые руины, господин центурион? Что случилось? — Следователь, невысокий лысоватый толстячок в звании старшего центуриона был совсем не тем человеком, что допрашивал Скаду. Был он вежлив и доброжелателен, предложил сладкого чаю с бубликами, "раз уж вы, Илья, не курите", и постоянно подчеркивал, что его дело — не осудить офицера, а выяснить правду.

— Связь была плохая, господин старший центурион. Приказа не слышал, поэтому действовал по первоначальному плану.

— Ну что же вы так, Илья, — всплеснув руками, расстроился следователь. — Отличная была связь. У меня на руках данные технической экспертизы вашего коммуникатора от славей, благо его нашли на борту захваченного корвета. Сигнал прошел, вы все прекрасно слышали. Так почему же не подчинились приказу? Враги помешали?

— Это мои личные дела с женой.

— Илюша, это у вас дома в... на ...кхм... кухне с ней личные дела. А здесь боевая операция, она в ней выступала вашим непосредственным командиром. Вы игнорируете ее приказ, то есть грубо нарушаете устав. Имперский устав, Илья. От того, что командир не подданный императора, а его вассал, ничего не меняется, сами понимаете, полномочия Славе были делегированы законно... Давайте я вам подскажу — вас отвлекли, вот вы матриарха и не услышали. А отвлекла вас Сфео, которая сама совершила то же самое преступление, отказавшись связаться с командованием.

— Сфео тут не при чем, — угрюмо произнес Илья.

— То есть она выполняла ваши приказы, и вы запретили ей отвечать матриарху?

— Да. То есть нет... то есть все было не совсем так.

— А как? Вы не торопитесь. Пейте чай, кушайте баранки. И рассказывайте, рассказывайте. Я весь внимание.