Чешуя и хвост. Странник

Тирк тем временем накинулся на второго скелета, одним ловким движением отрубив тому кисть с зажатым в ней мечом. Затем он, не теряя времени, точным ударом перерубил неширокую кость шеи, из-за чего отрубленный череп тотчас свалился на пол. Там он продолжал клацать своими гнилыми зубами, желая укусить воина за ногу. Тирк просто с силой наступил на голову, из-за чего та в мгновение ока превратилась в груду черепков. Затем имперец отрубил для проформы все остальные конечности, которые спустя мгновение повторили судьбу черепа. Скелет без проблем был повержен Тирком за несколько секунд — я почувствовал, как начинаю медленно краснеть от стыда.

Не желая казаться неумехой, я неуклюже подскочил к своему скелету, затем эффективно сделал тому подножку (на самом деле, она получилась случайно, но кого это волнует?), от которой мертвец не удержал равновесие и картинно упал на пол. Я, не теряя времени, с силой опустил ногу на череп, не выдержавший моего праведного гнева и тотчас осыпавшийся костяной пылью. И затем я, подобрав с пола кинжал, несколькими ловкими движениями отсёк продолжавшие шевелиться и извиваться конечности, которые спустя пару мгновений постигла участь черепа.

Хм... А с этими ребятами не так уж сложно справиться, если подумать. Просто надо было выработать грамотную стратегию, а затем их можно уничтожать целыми пачками, особенно не напрягаясь. Хотя, конечно, отсутствие даже простейших азов фехтования мне не очень помогает. Если бы не природные способности драконида: его скорость, сила и прочность его шкуры — меня бы уже давно отправили на тот свет. Если я вдруг выживу — надобно бы научиться махать железяками: в Харшвейне это тоже самое, что дышать или есть.

Но знаете, что меня напрягало в том, что мы так быстро и с такой простотой справились со скелетами? Гарн и Хаш, будучи превосходными воинами, назвали галеон опаснее, чем морская тварь, утащившая на дно тринадцать моих матросов, а значит, нападение костяных воинов — это только разминочка перед настоящими трудностями.

Мои размышления прервал очередной предсмертный крик, от которого у меня по спине пробежал неприятный холодок. Моих людей убивали очень быстро, а я стоял здесь и не мог им ничем помочь. Бежать туда, сломя голову — верный способ самоубийства и, мне кажется, не самого приятного. Остаётся надеяться лишь на то, что имперцы, услышав подобные крики, тут же побежали обратно, чтобы мы здесь смогли организовать более-менее грамотную оборону против неведомой напасти.

— Твою мать! — с чувством воскликнул Тирк, сплюнув на пол. — Что нам делать, капитан? Нас сейчас здесь всех к морскому дьяволу отправят!

— Будем надеяться, что у наших ребят хватит мозгов, чтобы бежать обратно, — стараясь сохранять на лице спокойное выражение, произнёс я.

Ну да... Играть спокойного и уверенного в себе капитана, когда у меня ноги слегка трясутся от страха, благо это незаметно из-за широких штанин — у меня получается на 'ура'.

— А что дальше? Куда нам идти? Обратно туда? — завалил меня вопросами Тирк, указывая рукой в сторону дыры, из которой доносились звуки шторма.

— Моя интуиция сейчас говорит, что даже кракен не настолько опасен, насколько твари, обитающие на этом галеоне, — назвав своих призраков-хранителей интуицией, с показным спокойствием произнёс я. — Поэтому лучше нам свалить отсюда поскорее...

— Чтобы нас сожрал кракен? Мы уже покойники, господин капитан, — сказал он так, словно пытался объяснить простую истину недалёкому младенцу.

Я это и так прекрасно знаю, идиот, что наши шансы выжить практически равны нулю. Мы между молотом и наковальней, причём этих молотов и наковален несколько. Кракен, твари галеона, 'Чёрный Дракон' и Империя, ведущая на меня охоту.

— Если выбирать между смертями, то я предпочитаю смерть в щупальцах этой морской твари, — ответил я, безразлично пожав плечами.

— Вы считаете, что помереть в желудке кракена, лучше, чем от мечей скелетов? — недоумённо нахмурив брови, поинтересовался имперец.

— Если бы здесь были одни скелеты, Тирк, то мы бы прекрасно с ними справились. И таких криков уж точно не было бы, — я указал рукой в направлении тёмных проходов. — И ты это сам прекрасно понимаешь. Ты хочешь навечно стать заложником собственного разлагающегося тела, как эти бедолаги, — я указал на желтоватые косточки и пыль, усеявшие пол, — или отправиться в иной мир, где сможешь обрести покой? — я вопросительно приподнял левую бровь.

Я не стал говорить имперцу, что мир после смерти не очень-таки и весёлый. И что ещё неизвестно, что лучше: быть таким вот ходячим трупом, или находиться вечность в абсолютно непроглядном мраке, где жизни вообще не наблюдается. Хотя... с уверенностью сказать, что то место, в котором я очутился, это загробный мир, я не могу. Как-никак, а я всё же оттуда вернулся...

— Тогда давайте прыгнем туда? — неожиданно предложил Тирк, указав рукой в сторону разлома. — Или даже лучше: давайте заколем друг друга, чтобы не испытывать мучений?

Мда... Не думал, что двинуться по фазе можно за такой коротенький срок.

— Пожалуй, откажусь от столь заманчивого предложения, — покачал головой я. — У меня всё же ещё есть надежда выбраться отсюда. Да и убивать собственного вассала как-то не очень. И тебе меня на тот свет отправлять запрещаю! — поспешно добавил я.

— Господин капитан, смысл запрещать мне умереть? За невыполнение клятвы верности в качестве наказания — смерть, — состроив на лице безумную усмешку, от которой у меня поползли мурашки, произнёс Тирк. — Прощайте, господин капитан, — имперец молниеносно выхватил откуда-то небольшой нож и, прежде чем я успел что-либо сделать, точным движением всадил его себе в правый глаз.

Твою мать! Вы что: издеваетесь?! Как будто мне смертей на сегодня не достаточно!

Тем временем ещё мгновение назад живое тело имперца повалилось на пол, в кучу неприятно хрустнувших костей, подняв в воздух костяную пыль. И вот сейчас, при виде мёртвого вассала, мне стало по-настоящему страшно. Страшно от того, что я остался сейчас один наедине с полуживым Нирамом. Один против неизвестных тварей, количество которых, кстати, наверняка огромно.

Я медленно подошёл к трупу Тирка, думая о том, что возможно его решение всё же лучше той участи, которая ждёт меня и других, пока ещё живых нирамцев. После неожиданных действий имперца мою душу начали одолевать некоторые сомнения. А, может, он действительно был прав?

Вы бы не начали сомневаться, будь вы на моём месте? За те две недели, что я нахожусь в Харшвейне, из которых, кстати, большую часть времени я провёл в коме, я увидел столько смертей, сколько не видел за все двадцать семь лет своей стабильной жизни. Жизни, в которой меня не собирались каждую минуту отправить на тот свет, чему я, признаться, очень рад.

А моё пребывание в Харшвейне? Я бы назвал это скорее выживанием, нежели жизнью... Или всё же нет?

В моём прошлом, как это ни парадоксально, цели у меня не было. А жизнь без смысла — всего лишь существование, если подумать.

А здесь у меня есть чёткая и конкретная цель: выжить. Согласен, не самая возвышенная, но всё же... Она есть, а значит, именно сейчас я живу, и нет смысла отрицать того, что мне нравится Харшвейн. Нравится простотой своих законов, каждый из которых сводится лишь к одному: к силе. Это мир силы, и именно поэтому я хочу и дальше в нём жить.

Кивнув своим мыслям, я начал торопливо обыскивать ещё тёплый труп Тирка, из глаза которого на пол тем временем стекали алые струйки крови. Помимо нескольких не самого лучшего качества ножей, я нашёл на шее мёртвого парня небольшой кулон, сделанный из какого-то мутного синего минерала.

Дотронувшись до него, через мгновение в воздухе, в метре от моего лица возникло изображение головы. Это был мальчонка лет шести с яркими голубыми глазами, которые с лукавством смотрели на меня. Своими чертами он сильно напоминал Тирка, из-за чего я сделал вывод, что этот мальчик — сын покойного имперца, потому что своё собственное изображение хранить в таком памятном кулоне, заменяющим обычный медальон, уж точно бессмысленно.

Я ещё несколько мгновений смотрел на изображение мальчика, не понимая, почему Тирк, как любящий отец, не боролся за свою жизнь, так легко сдавшись. Так и найдя ответа на этот любопытный вопрос, я засунул кулон себе в нагрудный карман, после чего начал собирать всё имеющееся у меня оружие в одну кучу. Таким образом я пытался хоть на пару секунд отвлечься от того страха, липкие щупальца которого постоянно скользили по моему телу, заставляя его непроизвольно дрожать.

До смерти Тирка из оружия у меня был лишь кинжал, сделанный из нирамского серебра, да маникюр золотистый, который уже ни раз меня выручал в непростых ситуациях. А теперь к этому набору юного выжившего добавляется ещё и небольшой боевой топорик с деревянной рукояткой, да три метательных ножа, метать которые я, понятное дело, не умел. Что ж — радует, что мой небольшой арсенал пополнился оружием... Которое я тотчас решил пустить в ход, потому что из тёмного прохода выползло трое зомбяков. И что самое ужасное: в них я спустя несколько мгновений тщательного рассматривания с содроганием узнал трёх имперцев, недавно отправившихся на поиски провианта.

Увидев меня, а возможно, и продолжавшего лежать на полу Нирама, они начали издавать угрожающие гортанные звуки, после чего с неожиданно большой скоростью накинулись на меня, ставшего перед телом раненого паренька.

Зомби накинулись на меня, пытаясь клацнуть меня своими зубами, но я, игнорируя их бессмысленные попытки, тремя верными движениями топора, который находился у меня в левой руке, не без усилия снёс моим бывшим вассалам головы, отчего те по инерции отлетели в разные стороны.

Я уже было расслабился, совсем позабыв, что сражаюсь не с обычными людьми, а с ожившими трупами. И потому я не сразу заметил, что одна из голов, находящаяся в опасной близости от тела парня, пыталась того укусить за покалеченную кракеном ногу.

Я подскочил к голове одного из ребят, которого звали, если я не ошибаюсь, Кейт. После этого я всадил ему нож прямо в лоб, вспомнив о том, что в фильме про зомби их нужно убивать, повреждая мозг.

Оказалось, что способ действительно верный, так как окровавленная башка имперца больше не подавала признаков жизни. Не откладывая дело в долгий ящик, я всадил нож в две головы, оставшиеся кататься по полу, чувствуя от этого некоторые угрызения совести.

Повторив процесс с обшариванием тел трёх имперцев, я сложил их оружие в мой начавший быстрыми темпами увеличиваться арсенал. При этом я руководствовался принципом, что вещи мертвецам уже всё равно не понадобятся.

Тем временем шторм за деревянным корпусом галеона начал уже потихоньку стихать, не успев толком начаться. Словно тот и затевался только ради того, чтобы попытаться нас убить в этом проклятом месте. А как стало понятно, что нас на этом корабле поубивают ходячие мертвецы, то он резко решил закончиться за ненадобностью. Такое ощущение, будто против нас за что-то очень сильно ополчились боги... Просто, другого объяснения такой серии невезения я дать не могу...

Очередной крик, раздавшийся очень близко от нас с Нирамом, заставил меня инстинктивно попятиться назад, чуть ближе к раненому имперцу, выставив вперед, в сторону темноты топор и кинжал из нирамского серебра. Весь остальной арсенал был у моих ног, и я был заранее готов использовать его в бою.

За предсмертным криком раздался быстро приближающийся топот, и из тёмного прохода спустя несколько секунд выскочило десять имперцев, заляпанные грязью и кровью, которые с безумными глазами глядели на меня.

— Капитан, нужно срочно валить отсюда! — проревел мне один из нирамцев.

— Где остальные? — с содроганием произнёс я, уже заранее зная ответ.

— Все остальные погибли. Мы не видели только Кейта, Райна, и Литуса, — произнёс Рин, после чего, заметив три обезглавленных трупа, с сочувствием добавил: — А, они уже здесь...

— Остались только мы, — с грустью смотря на десять выживших имперцев, произнёс я.

— А если не поторопимся — то вообще никого не останется, — заметил Керит, подбирая с пола меч из моего арсенала.

— Что там произошло?! — кивнув в сторону прохода, воскликнул я.

— Кучи скелетов, несколько зомби, парочка приведений и тёмных рыцарей. Ума не приложу, откуда они все тут взялись. Для полного комплекта только лича не хватает. Что случилось с Тирком? — кивнув в сторону суицидника-нирамца, задал вопрос Рин.

— Покончил жизнь самоубийством. Сказал, что лучше умереть безболезненной смертью и не ждать, пока нас убьют, нежели потом много веков быть заложником собственного тела, как вот эти ребята, — я кивнул в сторону окровавленных голов.

— И вам надо было бы последовать его примеру! — внезапно воскликнул один из нирамцев, после чего из живота близстоящего имперца показался окровавленный клинок.

Смертельно раненый моряк с недоумением смотрел на нас, ничего не понимая, а затем, спустя каких-то несколько секунд, из его тела в сторону убийцы вылетел небольшой сгусток дыма, который тотчас вошёл в тело предателя. Глаза раненого поблекли, и он безжизненной куклой свалился на пол, окропляя всё окружающее пространство своей кровью.

Все взгляды тотчас скрестились на убийце, который состроил на лице довольную усмешку.

— Бран, что за... — хотел было возмутиться неизвестный мне по имени имперец, но убийца не дал ему такой возможности, щёлкнув пальцами.

Послышался неприятный хруст позвонков, и безжизненное тело со свёрнутой под большим углом шеей упало на пол, поднимая в воздух костяную пыль и кровавые капли.

— Я не Бран, — в глазах имперца заплясал задорный зелёный огонь, после чего невидимая волна отшвырнула меня назад, заставив взлететь на несколько метров в высоту.

Спустя несколько мгновений непродолжительного полёта, я довольно болезненно приземлился на свою костлявую задницу. Из-за этого в глазах даже заплясали разноцветные звёздочки, а в животе вновь раздалась боль от ранения, полученного кинжалом.

Но я, преодолевая боль в теле, тотчас уставился на зеленоглазого имперца, который, немного посмеявшись над всеми нами, с весельем в голосе произнёс:

— А ведь вы, господин Рин, были правы. Лича для полной картины вам и не хватает. Поэтому я и решил состроить вам небольшую компанию. Вы рады?

Я перевёл полный недоумения взгляд на моментально побледневшее лицо Рина, и понял, что мы опять попали не в самое лучшее положение. И, судя по всему, на этот раз — финита ля комедия...

За некоторое время до первого нападения

Трое имперцев, осторожно ступая по поскрипывающим доскам старого галеона, периодически оглядывались в поисках чего-нибудь, что могло б им пригодиться в будущем. Не забывали они, впрочем, и об опасностях, таящихся в древнем корабле. Держа оружие наготове, нирамцы нервно вздрагивали после каждого шороха или неприятного скрипа, которых здесь во время шторма, поверьте, было немало. За всё время данная поисковая группа нашла лишь несколько пожелтевших от времени человеческих скелетов, покрытых паутиной и одетых в мешковатую, изъеденную молью одежду. Та только от одного лёгкого прикосновения незадачливых имперцев тотчас превращалась в труху. В руках каждый из костяных мертвецов сжимал по длинному, когда-то хорошему, а сейчас проржавевшему до основания клинку с какими-то рунами, значение которых было уже не разобрать.