Как только товарищи отошли в указанный угол, дверь вновь открылась и в магазин вошли двое горбоносых, смуглых людей, одетых в полувоенном стиле. Не мешкая, они подошли к прилавку, и тот, что повыше поинтересовался.

— Hello. Come if our order?

— Yes, of course,* — и продавец начал рыться на задних полках. Переложив несколько картонных коробок, он извлек маленький брезентовый мешочек, и на стол были выложены три пистолета Макарова с несколькими пачками патронов.

— —

* (англ.) — Здравствуйте. Пришел ли наш заказ?

— Да, конечно.

— —

Гец заметно напрягся, пытаясь прислушаться к разговору новых посетителей. Разгрузки, которых тут было немало, он просматривал и прощупывал без особого энтузиазма, всё косясь на них. Заметив это, напряглись и остальные.

— Что случилось? — шепотом спросил Макс.

— Да ничего, — отмахнулся Миша и, развернувшись, пошел к этим покупателям, перед которыми продавец вываливал патроны к пистолету, причем патроны были необычны, в них были черные пули. — Что это? — спросил старшина.

— Травматический пистолет МР-79-9ТM 'Макарыч'.

— Можно поглядеть? — обратился он к посетителям, и, получив утвердительный кивок, взял пистолет в руки. Несколько манипуляций, и оружие было разобрано. — Не вижу никаких отличий. Зачем он?

— Он сконструирован специально для стрельбы резиновыми пулями и газовыми патронами, — отвечал картаво продавец.

— Нахрена? Тут с оружием, по-моему проблем нет? — Миша махнул на стену, увешанную винтовками.

— Не каждый, нападающий на тебя достоин смерти, — неожиданно по-русски ответил тот из покупателей, что пониже.

— Вы случаем не серб?

— Серб, — ребята подобрались, оценивающе разглядывая старшину и его товарищей.

— А не од Космета?

— Са Космета. Био тамо?*

— Да, под Джяковицей, в девяносто девятом.

— —

* (серб.) — А не из Косово и Метохии?

— Из Космета. Бывали там?

— —

— В седьмой пехотной бригаде?

— Нет, в 125 моторизованной. Два месяца по горам скакал.

— Милорада Вуковича знал? — подал голос, тот, что повыше.

— Конечно знал, мой непосредственный начальник был.

— То отец мой.

— А ты случаем не в спецотряде полиции служил?

— Точно, служил.

— Так я ж тебя значит видал. Ты к отцу часто заезжал.

— Брат! — неожиданно воскликнул он и полез обниматься. — Эту встречу надо отметить.

— Никто и не спорит. Я только за, — Миша улыбнулся, пожал руки сербам и вернулся к обескураженным товарищам.

— Ты когда в Косово то побывать успел? — удивленно спросил Максим.

— А помнишь, семь лет назад я три месяца в Ставропольской больнице с переломами после автоаварии отлежал? Так вот, не было никакой аварии, а запись в карточку и справку мне знакомый доктор за ящик коньяка выписал.

— А почему не рассказывал?

— А зачем? Чтоб вы переживать за меня начали, раньше времени слёзы лить? Мне после первой Чечни этого по горло хватило.

— Братья пойдем, — громко заявил высокий серб, размахивая брезентовым мешочком над головой. — Тут неподалеку отличную ракию разливают!

Территория Ордена. Г. Порто-Франко. 2 день 3 месяца 23 года. Пятница. 19:12

— И тут Вовка говорит — пошли они к черту! Уйдут же гады! — И мы в двенадцать рыл поплелись за этим отрядом, — Гец весело рассказывал, размахивая руками.

— Ну а сербы, что не пошли? — Макс глотнул пива из бокала.

— Сербы? Душан, как смотрело руководство на то, чтобы его солдаты на территорию сопредельного государства выбирались?

— Ругалось очень сильно, — ответил серб, тот, что повыше. — Могли за ослушание приказа и в тюрьму посадить.

— Серьезно? — не поверил Калинин.

— Серьезно. Лично сопровождал группу разведчиков, что в пылу боя зашли на территорию Македонии. Их командира потом на полгода осудили.

— Ни фига себе. А я думал, что только наши генералы идиоты.

— Так что дальше было? — вернул разговор в нужное русло Артём.

— Ну, по правде сказать, сербы нам тоже помогли, они организовали нам точку прохода, и должны были встретить всех, кто бы за нами поплелся, если бы поплелся конечно.

— Ну и?

— Так вот, эти албанцы, учикасты хреновы*, базы и тренировочные лагеря далеко не ставили, им лень было по горам много ходить. Каких-то пяток километров, и мы выходим на один из таких лагерей. У нас в группе два ПК, одна семерка**, у каждого по 'Мухе'

* * *

, ну и Генка, весь обвешанный тромблонами

* * *

. Мы рассредоточились по фронту, и давай стрелять. Албанцы сразу драпанули, не смотря на то, что их там больше сотни было, подумали, наверное, что нас не меньше роты пришло. Остались лишь американские инструктора. Вот эти дрались отчаянно, — Гец отхлебнул из своего стакана. — По их наводке на нас налетело два Апача

* * *

*. Серега не растерялся и один из них подбил 'Мухой', второй после этого сразу удочки свинтил и дёру дал. Мы еще для порядку по магазину расстреляли, и от греха подальше назад ломанулись, пору мин за собой оставив. Ну а пиндосы потерю вертолёта не признали, сказали, что он сам упал, из-за технической неисправности.

— Ну а что им еще оставалось сказать? — сказал Душан. — Они и потерю своей невидимки

* * *

** долго не признавали, пока им обломками в нос не ткнули. Вон, Славко лично этот лётокрыл из своей ПВО сбил.

— —

* УЧК (албан.) — UÇK — Ushtria Çlirimtare e Kosovës, Армия освобождения Косово.

** Семерка (сленг) — РПГ-7, Ручной Противотанковый Гранатомёт.

* * *

'Муха' — изначально РПГ-18 (Реактивная Противотанковая Граната, не путать с Гранатомётом), созданная под влиянием американского одноразового гранатомёта М72 LAW. Впоследствии данное слово употреблялось применительно ко всем одноразовым реактивным гранатам и гранатометам.

* * *

Трамблон — винтовочная граната, навинчивающаяся (надевающаяся) непосредственно на ствол оружия. Очень популярны на Балканах.

* * *

* Апач — AH-64 'Apache', основной ударный вертолет армии США с середины 80-х годов.

* * *

** Потерю невидимки — имеется ввиду случай сбития новейшего американского истребителя F-117, построенного по технологии 'Стелс', старым советским комплексом С-125 в ходе агрессии НАТО на Югославию в 1999 году. Случай наделал много шума, ибо до этого сам факт обнаружения 'самолёта-невидимки' считался невозможным.

— —

Маленький, кучерявый серб, смущено улыбнувшись, потупился на стол, за которым сидело десяток человек. Помимо товарищей, тут восседали еще семеро сербов, судьба которых завела сегодня в Порто-Франко. Все они как на подбор, были одеты практически в одинаковую одежду, и были чем-то неуловимо похожи.

— А вы тут как оказались? — полюбопытствовал Артём.

— После войны совсем жизни не стало, — взял голос Горан, тот серб, что поменьше. — Эти твари совсем распоясались, ну а нашим властям всё было уже нафиг не нужно. Держались как могли пять лет, пока эти спички* храмы взрывали, да куролесили со всеми, до кого могли дотянуться. Мы из своих сел без надобности и не выезжали никуда, опасно было. Сколько наших пропадало, и сколько потом мы их голов находили, даже и рассказывать страшно. Ну а потом появились они, вербовщики, и стали обещать лучшую жизнь в лучшем мире. Вот нас несколько тысяч и собралось — всё бросили и поехали.

— —

* Спички — непереводимая игра слов.

— —

— И где вы сейчас? — Колесников внимательно рассматривал собеседника. — Я в путеводителе ваш анклав не видел.

— Да на Севере мы, за Китаем.

— А чего к русским не прибились?

— Да были причины, — ушел от ответа Горан.

— И чем же вы теперь занимаетесь?

— Конвои проводим, людей и ценные грузы сопровождаем. Наработанного имени у нас пока еще нет, но клиенты, слава богу, уже попадаются.

— Ну а как там, на северах устроились? — полюбопытствовал Гец.

— Нормально. Отстроили десяток сел. Правда, оказалось, что на этой земле уже некоторые китайские кланы поселились, манжуры, как их казаки называют.

— Какие казаки?

— К нам семь сотен казаков подселилось, живем практически вместе.

— Ничего себе, присвистнул Миша. — А почему они к русским не прибились?

— Характерами не сошлись, — улыбнулся Горан. — Они руководству Москвы и Демидовска условия поставили, ну а те их подальше и послали.

— И как вы уживаетесь?

— Нормально. Мы люди православные, общий язык найдем.

— А с манжурами этими?

— По-разному. С кем-то сразу задружились, а с кем-то пришлось повоевать, выдавить назад в Китай, так что первые только порадовались. Они сами между собой не очень ладили.

— Ну а почему вы тогда здесь, а не там? Дел то у вас должно быть немало.

— Ты пошутил? — Горан отхлебнул из своего стакана. — Там только леса и реки. Чтобы что-то построить, нужно купить материалы, а на что их покупать? Вот мы эти деньги и зарабатываем для общины.

— Успешно?

— Сезон только начался, — вновь взял голос Душан. — Перед началом дождей мы успели три конвоя сопроводить, да парочку торговцев проводили.

— Ну, тогда, чтобы вам везло в этом начинании, — поднял свой бокал Гец, и все сидящие за столом чокнулись посудой.

Кафе-клуб 'Ягуар', в котором сидела компания, не смотря на ранний час, уже стал заполняться посетителями. На большом танцполе включили свето-музыку, ну а само музыкальное сопровождение из тихого и ненавязчивого превратилось в громкое и танцевальное. Заманчивое место тут же заняла компания симпатичных девушек, облаченных в изящные миниюбки и светлые топы. Двигая своими прелестными частями тела в ритм, они привлекали всеобщее мужское внимание, да такое, что взгляды мужчин, то и дело пересекались.

— Чо смотришь! — неожиданно заявил один из них, сидящий в компании таких же типичных кавказцев как и он.

— Просто смотрим, — ответил Гец с вызовом, уже в радости от предвкушения скорой драки начиная поглаживать кулаки.

— Извините, больше такого не повториться, — неожиданно для товарищей вдруг вклинился Горан. — Еще раз приносим вам свои извинения.

Обескураженный Михаил смотрел, как никто из сербской компании даже и слова против действий Горана не сказал.

— Ребят, вы чего? — старшина от удивления залпом допил пиво. — Это ж ингуши, они после такого уже точно не отстанут.

— А кто такие ингуши? Они как чеченцы?

— Почти, — заметив непонимание на лицах собеседников, Гец пояснил. — Вот есть сербы и есть черногорцы, а есть чеченцы и есть ингуши. Так понятно?

— А за чеченцев они мстить, ежели что будут?

— Да хрен их знает, — пожал плечами Миша. — Но после проявленной слабости они уже никуда не денутся, будут додавливать.

— Нельзя нам в конфликты вступать, — пояснил Душан. — Последний не очень хорошо закончился.

— Ясно. Но здесь нам лучше не оставаться, исподтишка ударить могут.

— Так пойдемте, мало ли тут мест, где можно посидеть, — согласился Горан.

— Погодите, я только по маленькому схожу, — сообщил окружающим Максим. — Я мигом.

Выбравшись из-за стола, Макс твердой походкой направился к дальнему углу бара, где на соседней двери разноцветными огоньками сиял знак мужского туалета.

Потянув на себя легкую, обитую белым пластиком, дверь, Максим оказался внутри. Довольно чисто. Большое зеркало с двумя раковинами под ним, пара писсуаров и три кабинки вдоль одной из стен. Средняя из них тут же была оккупирована Калининым.

Пока он делал своё дело, не очень обращая внимание на хлопнувшую входную дверь, в туалет зашли трое. Деловито оглядевшись, один из них резко присел, выглядывая ноги в занятой кабинке, и, молча, пальцем указал другим на нужную. Тихо, они полукольцом взяли выход из неё и стали ждать, когда Максим закончит.

Щелчок задвижки и скрип отворяющейся двери, за которой Макса поджидало трое крепких парней. От неожиданности Калинин врезал ближайшему поджидателю джебом с правой, тем самым тут же отправив его в глубокий нокаут. В свою бытность подающей надежды молодой звездой футбола, он попал в доблестную Российскую армию, где его крепкого спортсмена тут же определили в спортроту. Наряды, строевая, и другие прелести солдатской жизни пролетали стороной, зато ежедневные кроссы по двадцать километров и изнуряющие тренировки закаляли его тело. Там он и приобщился к боксу и рукопашному бою, за которые даже за два года получил разряды, и ряд рефлексов, малоприменимых в гражданской жизни. Например, резко бить при испуге.

Другие нападавшие, не медля ни секунды, повисли на нем, пытаясь заломать руки. Одного из них Макс удачно лягнул коленом в пах и отшвырнул к раковинам, но второй успел приложить ему с локтя по затылку, и провел бросок через бедро, впечатав лицо Максима в унитаз.

— Ишак! — прошипел лягнутый, склоняясь над потерявшим ориентацию Калининым. — Гад! — и мощный удар пришелся по Максиминому лицу.

Неожиданно лоб бившего лопнул как гнойник, обдав лежащего под ним человеком потоком мозгов, крови и костей. Всё еще ничего не понимая, Максим попытался скинуть резко потяжелевшего человека, что в узком пространстве туалетной кабинки было сделать затруднительно.

— Живой? — донесся голос Геца, стянувшего покойника за ногу.

— Вроде живой, — прошептал Макс.

Миша засунул маленький полковничий пистолетик в карман и помог товарищу подняться. Подведя его к умывальнику, он открыл краны с водой и начал отмывать незадачливого соседа.

— Да я сам могу, — отмахнулся Максим.

— Ну, тогда и отмывайся. Главное, чтобы на лице крови не было, — быстро согласился старшина, украдкой выглядывая за дверь. — А я пока погляжу, кто это такие, — сообщил он, склонившись над одним из тел, выворачивая карманы. — Так, как и думал — ингуши или чечены. С собой из оружия только ножи, да и денег немного. А этот что, жив? — Миша присел рядом с начавшим подавать признаки жизни вырубленным нападавшим. Его огромный, словно пивная кружка кулак с хряском вошел в кадык лежащего человека, смяв его под чистую. Кавказец тут же начал хрипеть и крутиться по полу, загребая своими пальцами цветную половую плитку.

— Вроде всё, — Макс оглядел себя в зеркале.

— Тогда пошли, — Миша подхватил шатающегося товарища под руку и повел, как пьяного на выход. Полутемное освещение не давало окружающим рассмотреть перепачканный кровью милицейский китель, и никто на них не обратил особого внимания, кроме группы лиц, вскочивших из-за одного из столиков и бросившихся в туалет.

— Уходим, быстро! — прорычал Гец, проходя мимо своей компании.

— Что случилось?

— Уходим, быстро! — повторно рыкнул он, и все тут же вскочили, бросив на стол пластиковые деньги за угощения.

Только они выбрались на свежий воздух и направились к припаркованным тут же на специальной площадке автомобилям, как вслед за ними выскочило пятеро кавказцев, двое из которых размахивали пистолетами.

— Х-хе, — махнул рукой Душан, и в грудь ближайшего преследователя воткнулся нож.

Последовал выстрел в сторону друзей, но безрезультатный, пуля пролетела аккурат между двумя сербами, уже вынимающими свои клинки. Гец тоже не остался безучастным, выудив свой пистолет, он расстрелял весь магазин в кавказцев, которых тут же взяли на ножи дети славянских гор.