— Благодарю тебя, моя принцесса. Обязательно возникнут, я бываю иногда столь непонятлив. Что взять с солдафона?
— Только верность, — шепнула Элия.
— Она твоя. Навечно, — одним губами молвил в ответ Дарис и, отвернувшись, сурово прикрикнул на бойцов: — Шевелитесь, шевелитесь, наращивайте темп! Следите за противником! Ваша задача защищать в случае нужды ее высочество, а не стоять столбом, пялясь на ее прелести!
Это было последним, что услышала богиня, переносясь в замок, чтобы успеть на традиционный семейный ужин.
Переодеваться Элия не стала, ее бледно-голубое сильно декольтированное летнее платье, произведшее сильное впечатление на стражу Дариса, годилось и для тихой трапезы в обществе родственников. Учитывая, что в замке не присутствовало и трети семьи, даже Рик, напарник Джея по каверзам, пропадал где-то в мирах, а Бэль ужинала у себя гораздо раньше и быстро укладывалась спать, вечер действительно обещал быть на редкость тихим и относительно мирным.
Обещал, но мог таковым и не стать. Когда принцесса появилась в малой белой гостиной, отделанной мрамором соответствующего оттенка и драпировками, Джей чуть слышно прыснул и донельзя ехидно поинтересовался у Мелиора так, чтобы слышала Элия, но не посчитала, что это сказано специально для нее:
— Так у какого портного вы рубашки заказывали, братец? Видать, в Лоуленд завезли слишком много голубого шелка!
— Несчастные модистки тоже не знают, куда излишки сплавить! — хохотнул Лимбер, приветливо кивнув дочери.
— Холодные оттенки голубого модны в этот сезоне и предпочитаемы теми, чей вкус в одежде достаточно тонок, — процедил светловолосый сибарит и щеголь, яростно сверкнув голубыми глазами из-под полуопущенных век. Кисть его руки предупреждающе опустилась на стол рядом со столовым ножом.
Бросив единственный взгляд на братьев, Элия тут же поняла, почему ерничает Джей: элегантные рубашки Энтиора и Мелиора, хоть и разные по покрою, были сшиты из голубого шелка одного и того же оттенка, не различимого даже по фактуре. Принцы-модники бесились, видя такое совпадение, но ни один переодеваться не ушел, уйти — значило признать свое поражение, уступить брату, а уступать никто из них не собирался, вот и терпели подколки Джея и Лимбера. Первый щеголял в ослепительно желтом и синем, король же облачился в оттенки зеленого. А теперь еще принцесса плеснула масла в огонь шутки, явившись в платье точно такого же цвета, как и рубашки братьев.
— Как замечательно! — радостно заявила принцесса, голосом, преисполненным самого искреннего энтузиазма. — Энтиор, Мелиор мы обязательно должны заказать тройной семейный портрет в этих одеждах для замковой галереи Портретов и Зеркал! Какой безукоризненный вкус и единство темы, своего рода замкнутый круг вариаций!
— Ты находишь, стради? — мурлыкнул польщенный Энтиор, чуть склонив голову.
— Неплохая идея, дорогая, — поддержал сестру Мелиор, прищелкнув пальцами. — Я думаю, пригласим Манчи Лиозо. Все должно быть строго, традиционно и изящно изысканно, как раз его стиль!
— На твое усмотрение, милый, — благосклонно разрешила богиня и присела рядом с Энтиором под тихое обиженное сопение Джея. Его, обожающего собственные изображения почти до мании, для позирования на семейный портрет никто не пригласил!
Король снова рассмеялся, получая искреннее удовольствие от наблюдения за тем, как дочь 'разруливает' конфликт, и приступил к трапезе. Энтиор, вслед за Лимбером, пригубил 'Рубин Лиена', посмаковал букет вина и мстительно заметил:
— Приятный вечер, не правда ли?
— Наслаждайся, пока можешь, завтра уже твое время будет принадлежать посольству Жиотоважа! — ядовито вставил Джей, скривившись, как от зубной боли, посолил, поперчил каре ягненка с тимьяном и потянулся к соуснику со сладкой сливовой подливой.
— Все готово? — в последний раз спросил Лимбер детей.
— Разумеется, — ответил за себя и брата Мелиор, начиная трапезу с горячей закуски — устриц, обернутых в ломтик лосося с икрой. — Комнаты гостей обставлены, как полагается, учтены все тонкости и вкусы, наши лучшие одежды для произведения благоприятного впечатления приведены в порядок, продумана культурная программа отдыха...
— Дарис собирается усилить посты стражи ради безопасности посольства, — вступила Элия, занимаясь холодной рыбой под апельсиновым соусом и базиликом.
— Остается только надеяться, что Бэль не перепугает их до смерти какой-нибудь нелепой выходкой, как тогда со стрелой, — ядовито усмехнулся Энтиор, считавший сестру-эльфийку чем-то вроде стихийного бедствия и кары Творца одновременно.
— Пусть пугает, быстрее уберутся в Жиотоваж, — вступился за племянницу Лимбер. Его благосклонное настроение объяснялось тем, что маленькая принцесса уже давно не приносила дядюшке посмотреть из Садов смертельно ядовитых змеек, не каталась на люстре в тронной зале, не разливала клея на троне и не устраивала засад в той самой коридорной нише, в которую король собирался затащить свою очередную смазливую спутницу для 'конфиденциального разговора'.
— Вот-вот! — поддержал Бог Воров, сейчас готовый говорить что угодно, если это будет сказано поперек вампиру. — И вообще, она очень сообразительная, милая и умная малышка!
— Недоказуемое утверждение, — ехидно заметил Энтиор, брезгливо поморщившись при одной мысли о Бэль.
— Да? А как тебе то, что вчера в сувенирной лавке Бэль выбрала из кучи хлама неизвестно как там завалявшуюся шкатулку Себара? — не менее ехидно спросил принц.
— Что-о? — враз охрипшим от зависти голосом переспросил Мелиор, даже отложив вилку.
— Шкатулку Себара, не занесенную в общий каталог искусников, — гордо заявил Джей, наслаждаясь ошарашенными лицами родственников. — Премилая вещица: серебро, дерево, перламутр и жемчуг. Тонкая работа настоящего мастера! Бэль сложит туда свои новые сокровища.
Бог Коллекционеров вздохнул, выпил для успокоения нервов пару глотков вина и подумал над тем, не согласится ли сестричка обменять шкатулку на что-нибудь с ее точки зрения более привлекательное, и что именно она может счесть таковым.
— Тебе, Мелиор, когда в следующий раз Коллекцию Всех Миров пополнять соберешься, надо будет с собой Бэль брать, — настоятельно посоветовала Элия. — Расплачиваться за ее находки будешь фруктами, конфетами, пушистыми игрушками и блестящими украшениями.
— Придется, — задумчиво улыбнулся принц, тронув подбородок. — Такое чутье дорогого стоит.
Изящный сибарит Мелиор не испытывал к Мирабэль неприязни, подобно Энтиору, он просто слегка сторонился непоседливой девчушки, оберегая свой покой, но при случайных встречах был неизменно доброжелателен и часто баловал малышку какими-нибудь конфетами или диковинным пирожным, один вид которого пробуждал у Бэль аппетит.
— У женщин нашей семьи — это врожденное, — 'скромно' заметила Элия, игнорируя смешок Джея.
— Да, кстати, как поживает твой ставленник — новый королевский библиотекарь? Еще не пора высылать стражников на поиски тела? — поинтересовался Лимбер, с аппетитом пережевывая кусок телячьей почки.
— Все замечательно, папочка, книги приняли его, — самоуверенно заверила отца принцесса. — Если кто и уморит Оскара на службе, то только он сам. В библиотеке практически поселился, зарылся по уши в работу и, кажется, не только есть, но и спать забывает.
— Какое рвение на государственной службе! — аж прослезился Джей, воздев к потолку вилку с наколотым на нее мясом, соус 'нечаянно' едва не забрызгал голубую рубашку чистюли Энтиора.
— Всем бы такое, — буркнул король, имея в виду выводок детей и племянников, так и норовящих увильнуть от государственных забот.
— Главное — подобрать работу по душе, — наставительно заметил белобрысый принц, пуская шпильку в адрес отца за то, что его приставили к младшей сестричке.
— Это точно, — довольно подтвердил король, распознав ловушку. — Вон как Элия верно решила, что рядом с Бэль тебе пока самое место. Я-то поначалу сомневался, а ведь угадала!
Джей поперхнулся салатом, устремив на сестру полный возмущенного недоумения взгляд: Как ты могла меня так подставить! На сей раз от души рассмеялся Энтиор, отомщенный за издевательства по поводу своего наряда.
— У вас с герцогом Лиенским гораздо больше общего, чем это может показаться на первый взгляд, — задумчиво заметила принцесса вампиру.
— Ты о чем, дорогая? — с брезгливым удивлением нахмурился бог. Скажи сестра, что он похож на гигантскую гусеницу, удивления, смешанного с неприязнью, было бы гораздо меньше.
— Ваши теплые чувства к Бэль, — пояснила логичная, временами буквально до отвращения, принцесса.
— Иногда и этот сумасшедший способен судить здраво, — искренне удивился Энтиор, начисто отрицавший прежде подобную возможность.
— Как бы он, а не Мирабэль, не спутал нам все карты в игре с посольством. Принесла же его нелегкая из миров именно сейчас. Ах, если бы можно было изолировать герцога хоть ненадолго, — вздохнул Мелиор, думая о том, что с Элегора станется разрушить в самый неподходящий момент все, что будет достигнуто дипломатическими стараниями королевской семьи.
— Ты же знаток магических искусств, Мелиор, вспомни законы распространения и концентрации Сил. Разрушительная энергия, сконцентрированная в небольшом пространстве, увеличивает вероятность масштабной катастрофы, а распределенная на значительной территории не наносит непоправимого вреда, — укорила брата Элия.
— Так-то оно так, дорогая, — согласился принц, — но, на мой взгляд, сила герцога, применимая к Лоуленду и есть сила, действующая в небольшом изолированном пространстве. Возможностей этого сумасшедшего хватит не на один десяток Уровней, и еще останется.
— Нет, решительно все сегодня говорят об Элегоре только хорошее, — умилилась принцесса. — Ваше счастье, мальчики, что он не слышит этих комплиментов, а то загордился бы неимоверно и, преисполнившись энтузиазма, утроил бы старания.
— Сохрани нас Творец! Защити Силы! — воскликнули одновременно и поразительно единодушно Мелиор и Энтиор.
— Доченька, ты такие страшные истории на ночь-то не рассказывай, а то Энтиор да Мелиор глаза сомкнуть побоятся или кошмарами замучаются, — фыркнул Лимбер. — Потом к посольству явиться постесняются, круги под глазами пряча. Придется тебе одной всем заниматься.
— Ну уж нет! Никакой бессонницы и кошмаров! В случае чего пусть кричат громче, приду — успокою, — приказным тоном ответила богиня.
— Тогда я тоже боюсь герцога Лиенского, — нахально встрял Джей, обделенный вниманием и лаской. — А еще я боюсь темноты, теней, привидений, Оле Лукойе, грозы, туч и сов. Со мной надо сидеть всю ночь и успокаивать.
— С таким тяжелым случаем я не справлюсь, — огорчилась Элия, чуть ли не слезы на глазах заблестели, норовя залить салат из трюфелей. — Только специальная сиделка с сильным маги-целительским талантом. Но обещаю срочно заняться ее поисками, ибо ничего нет превыше заботы о душевном здоровье брата.
— Переборщил, парень, — расхохотался Лимбер, глянув на разочарованную физиономию Джея.
— Есть немного, — признал поражение принц, дернув себя за ухо.
Глава 9. Прибытие
Ровно в четыре часа дня тяжелая дверь в кабинет короля распахнулась, и упругой, твердой походкой вошел начальник королевской стражи в летнем парадном одеянии. Оно состояло из синих бриджей, белой рубашки, синего жилета и легкой кирасы с серебряной насечкой, узоры которой, чисто декоративные на первые взгляд, отводили магический удар и лишали силы зачарованное оружие, направленное против носителя доспеха. На парадной перевязи, отмеченной знаком его поста, висел массивный меч в потертых ножнах. Как и Нрэн, Дарис носил свое оружие не для красоты.
Коротко, но с почтением, поклонившись монарху, Дарис неподвижно замер, ожидая распоряжений. Лимбер покосился на волевое, лишенное возраста лицо, спокойные карие глаза, огонь в которых вспыхивал лишь тогда, когда мужчина смотрел на принцессу Элию. Да, парадное одеяние, чеканная твердость породистого лица, пышная грива на сей раз свободных от обычной повязки волос производили внушительное впечатление торжественности, стойкости и незыблемой верности. Как раз такое лицо послы Жиотоважа должны были увидеть первым, ступая на землю великого Лоуленда — мира Узла. Воин внял рекомендации Элии выглядеть как можно более представительно.
Король поднялся из-за стола, подошел к правой стене кабинета и приложил ладонь на скрытую под мощной иллюзией стены панель супернадежного сейфа. Повинуясь прикосновению хозяина, отпечатку его физической, магической и божественной сил, а также структуре души, чары допустили проникновение в хранилище. Со стороны могло бы показаться, что рука Лимбера на несколько секунд ушла в стену и вынырнула из ее недр с добычей — массивным медальоном в виде розы на серебряной цепи.
Лимбер надел цепь на шею воина, тот положил на розу ладонь правой руки, король накрыл ее своей ладонью и произнес традиционную формулировку, четкую и простую, не в пример заумным завываниям магов из полудиких миров, годным только на то, чтобы производить впечатление на слабоумных простаков:
— Кровью, силой, душой, повелеваю тебе открыть врата к южному телепорту для Дариса Альвионского, начальника замковой стражи Лоуленда, и всем, кого он сочтет нужным забрать с собой туда и обратно.
Как только ритуальная фраза отзвучала, амулет ощутимо потеплел и стал заметно легче. Обыкновенно выносливому Дарису показалось, что с его шеи убрали пару мельничных жерновов, прокаленных арктической стужей. Волшебная вещь приняла временного хозяина, проверив его верность Лоуленду и волю.
— Готово, можешь отправляться и доставить в замок компанию дармоедов, — объявил король.
— Слушаюсь, ваше величество, — улыбнулся уголками рта Дарис и, вновь поклонившись монарху, вышел из кабинета, а Лимбер с тоской покосился на пухленькую стопку текста приветственной речи, заготовленной старательными секретарями, хмыкнул и, смяв бумагу в один огромный комок, метко зашвырнул его в корзину для мусора:
— Хватит!
Выйдя из замка, Дарис направился к королевским конюшням, где ждали начальника избранные для почетного эскорта стражи с оседланными вороными лошадьми. Дарис скользнул по отряду придирчивым взглядом: двадцать человек в парадной сине-белой форме, делавшей их столь же похожими между собой, как лошадей масть, были готовы отправиться в путь.
— Пора. Поехали, — отвязав своего жеребца от коновязи, скомандовал начальник стражи, легко взлетая в седло.
Вслед за Дарисом отряд, держа строй по четыре человека в ряд, выехал из ворот замка на королевскую дорогу. Проехав пару километров хорошей рысью, чтобы достаточно удалиться от замка и не мешать своими действиями охранным чарам, мужчина придержал коня, дав знак остановится и отряду. Воин переложил поводья в левую руку и положил ладонь правой на врученный королем амулет. Роза начала испускать неяркое серебристое свечение, подчиняясь четкой мысленной команде хозяина. Поперек дороги во всю ее ширину перекинулась высокая, метра четыре в высоту, арка из радужного света. Радужная пелена, продолжая мерцать, словно полярное сияние во льдах, быстро затянула пространство под аркой, скрыв от наблюдателей другую сторону дороги. Выждав несколько секунд, пока пелена перестанет колыхаться, Дарис уверенно направил коня к ее призрачной поверхности и вошел спокойно, словно в воду. В мгновение ока начальник королевской стражи был безвозвратно поглощен радужным светом. С прежним аппетитом, разве что не причмокивая, свет принял в свои недра весь почетный эскорт. Один за другим стражники исчезали в 'воротах', чтобы в следующее мгновение оказаться за многие километры у границ Лоуленда, скрытых невинной янтарной дымкой — сильнейшим охранным полем, за действием которого бдительно следили стражи многочисленных крепостей, застав и постов. То были опытные маги и воины, к чьему арсеналу, после трагического Новогодья в Лоуленде, когда погибла от рук мага с верхнего Уровня леди-мать Рика — леди Джанети, добавились и зеркала Марлессина, отражающие суть и истинный вид смотрящего .
